В молчании прошел еще час и остановка возле закусочной, в молчании они вновь заняли свои места. Он уже думал, не заговорят, но остывший Браун попытался сделать шаг к перемирию.
– Если Портал действительно там окажется, я скажу тебе свое имя.
– Снизошел, – фыркнули ему в ответ, – очень надо.
«Был Колей. Вот и будь им хоть всю оставшуюся жизнь».
Даг эту мысль не услышал, но услышал Рид.
И почувствовал, что улыбается. Совсем чуть-чуть, краешками губ.
*****
(Tommee Profitt, Sam Tinnesz feat. Ruelle – Powerful)
Чтобы не накалять ситуацию с начальством, Герхер-Вард впервые за много лет взял официальный отгул. Если бы не взял, то рвался бы между работой и экраном, а сейчас экран как никогда требовал всего его внимания и внимания самого что ни на есть пристального.
Слишком важный момент путешествия (ее скорого возвращения), слишком много неожиданностей на пути – он должен все контролировать, должен помочь.
Домой не поехал, потому что энергетический тоннель был выстроен в Реакторе и там же подпитывался; дома Вард с плащевика не услышал бы ни слова. Пришлось занять одну из малочисленных комнат отдыха, запереться в ней, занять продолговатое, предназначенное для положения «полулежа», кресло и вытянуть ноги. Сквозь закрытые веки фильм с чужой планеты – Рид погрузился в него полностью, потерялся для собственного времени, для Уровней.
С путешествием на автобусе у них все прошло хорошо. Конечная остановка, вокзал, такси до населенного пункта у подножия горы. Один из местных мужиков согласился довести путников до лесника, предупредил-таки, что тот несговорчив и на вершину туристов не водит. Но, получив налом десять тысяч местных денег, умолк, распахнул перед пассажирами дверцу, завел мотор.
Инга ненавидела «УАЗы» с детства – этот факт Вард почувствовал по ее мыслям, состоянию. Путь наверх оказался ухабист и узок. Машину трясло, кидало, мотало и кренило вбок на частых булыжниках, и у нее, у которой, в общем, все было в порядке с вестибулярным аппаратом, на втором часу такой дороги возник сначала дискомфорт, затем тошнота.
Тошноту Рид убрал, подкорректировав Ингино восприятие, – в очередной раз нарушил закон, вмешавшись в физиологические процессы существа из далекого мира (пункт четыре-два-пять свода правил раздела H3E). Собирался нарушать и дальше, ему было важно, чтобы до Портала она добралась.
И Браун, что интересно, теперь действительно выступал переговорщиком и защитником, отчего ей становилось легче. Нет, Вард не трогал его мозговые процессы, хотя мог выкрутить на максимум тоску по Алине. Не пришлось. Солдат, как и положено солдату, сфокусировался на цели сам.
Этим утром отметки двух дел, которые были исправлены после встречи с Бернардой, сменили статус на архивные «002а». Те самые, когда информацию уже не поднимают и не используют для вынесения новых приговоров на основе старых. Стоило сообщить об этом второй половине Дрейка Дамиен-Ферно, наверное, однако Рид не торопился. Скоро Браун и так окажется на Уровнях, смысла беспокоить Бернарду нет. Сделает это постфактум.
К тому моменту, когда УАЗ добрался до старого домика в несусветной глуши (еще почти четыре долгих и тяжелых часа пути), Инга отсидела зад, отбила висок о пыльное стекло, на которое клонилась, когда задремывала. И более всего мечтала о глотке воды. Действительно, одной купленной в киоске бутылки оказалось мало.
Сложности начались тогда, когда на стук недовольный и нелюдимый из двери показался лесничий.
– Куда? – возмутился сразу, как только услышал, о чем просят путники. – Не пойду туда и дорогу показывать не буду. Проклятая она, эта вершина, аномальная. Да и закрытая вообще, нечего туда шастать, одни козьи тропы…
Он не собирался ни разговаривать дальше, ни нарушать закон – Рид знал, что придется вмешаться, вычислял подходящий момент.
Старика о помощи просила Инга, затем Браун, врали что-то об экспедиции, о фотографиях для международного журнала, ссылались на липовое разрешение. После в ход пошел бумажник Дага, увидев который дед замахал руками:
– Думаете, мне в этой глуши деньги нужны? Разворачивайте уже, давайте, давайте вниз…
Он и сам повернулся, чтобы уйти, запереться в доме, но в этот момент Вард нарушил закон опять. Протянул невидимую руку-мысль сквозь зыбкую ткань пространства, коснулся чужих нейронных связей (наверняка этот факт, потребляющий куда больше энергии, нежели просто экран, зафиксировался в управлении распределения центросил), изменил вектор дум на «Деньги… Деньги нужны даже в глуши… Магазин, продукты, сигареты, брага, в конце концов».
Конечно, плоховатый самогон этот лум гнал и сам, но клюквенную настойку любил больше. Рид напомнил ему также, что денег в чужом бумажнике мелькнуло много, что путники, наверное, устали с дороги, что хорошо бы их напоить и накормить, уложить спать, в конце концов. А после, со странным, чуть мрачным удовлетворением, наблюдал как старик, постояв у двери спиной к гостям, вдруг развернулся и, удивленный тому, что только что изменил решение, изрек:
– Ладно, – прокряхтел ворчливо, – но денех возьму много…
(Если попросит слишком много, придется исправить и это).
–…ужином, однако, накормлю. Переночевать есть где, одеяла выдам.
– И кошки, – добавил Браун.
– Кошки? – Лесник сначала не понял. – А-а-а, кошки… Да не понадобятся они. Дорога туда сложная, но снега на самой вершине практически нет. Говорю же, зона аномальная…
Зона Портала действительно была для людей «аномальной» – Комиссионеры постарались. Незачем, чтобы к двери приближались посторонние, и потому в небе над этим местом висела страх-сеть. На старого лума она действовала только тогда, когда он приближался к Порталу менее чем на километр, на остальных начинала давить задолго до подъема. Инга и Даг ее эффекта не почувствуют, Рид постарается.
Наблюдение – долгий процесс, кропотливый. Сегодня он домой не пойдет, проспит в этом кресле ночь, чтобы утром вновь стать незримым проводником.
Все закончится, когда Инга переступит порог миров, когда окажется здесь.
Тогда Вард позволит себе отдохнуть. Недолго. Перед новой схваткой – со своими чувствами, с Джоном, Дрейком… Время покажет.
Он вновь закрыл глаза. И в очередной раз отогрелся душой, коснувшись простых и нехитрых Ингиных чувств. «А что на ужин? – терзало ее в этот момент любопытство. – Вкусно будет или не очень?»
Глава 18
(Charlotte Cardin – Anyone Who Loves Me)
Браун.
Старик сварганил для них неплохие сырные лепешки, заварил чай. Теперь, лежа на кровати у стены, Даг все еще чувствовал во рту привкус ягодной настойки, которой угостил лесничий – тот не хотел пить в одиночку, а после второй возжелал поговорить. Не поговорить даже, рассказать о козлах, которые забредают в огород, о медведе, который метит стволы все ближе, об изменивших поведение пчелах – обо всем, чем жил. Дед оказался неплохим, простоватым, чуть странным.
– Ты тоже это заметил? – тихо спросила Инга, которая лежала на койке у противоположной стены. – Как он резко изменил решение?
«Хотел выгнать. Но не выгнал».
Браун заметил. Удивился, но виду не подал – в чужую душу не залезешь, а странных людей на своем веку он видел немало. Думал, Инга спросит о чем-нибудь еще, но в темной спальне воцарилась тишина.
За окном чужие звезды; Браун ощущал облегчение. Оттого что снова действует, идет, пытается, решает. Оказывается, сидеть на заднице (пусть там, где не стреляют) смерти подобно – он чах. Медленно усыхал внутри от бездействия, от выжидания, бессилия что-либо изменить. И да, наверное, на Уровнях будет не гладко, придется сражаться с невидимыми великанами, но Алину он увидит. Прошло ведь не так много времени, не забыла, не перестала, Даг надеялся, ждать. Даже если не кинется ему на шею, он подойдет и крепко обнимет ее сам, покажет, что здесь, что больше не оставит. Хорошо, если будет время объясниться, расскажет ей, что не виноват, что все как-нибудь разрулит, что не бросал. Здорово будет снова уткнуться ей в волосы, почувствовать нежные руки, отыскать ждущие губы… Он соскучился быть кому-то нужным, важным, любимым. А Инга… Инга – молодец! К кому бы она там ни шла, упорства ей ни занимать.
Браун впервые изменил о соседке по комнате мнение. Не нахальная, как он поначалу считал, не наглая и не вульгарная. Просто целеустремленная. Если завтра на горе найдется Портал – Браун ее должник.
Его, наверное, развезло после долгого дня и незнакомой настойки, но деда обижать не хотелось, а теперь переключило на сентиментальные эмоции. Тот, с кем проходишь длинный непростой путь, становится тебе другом. Даже если не вслух. Ведь не разойдутся на Уровнях совсем, чтобы без встреч?
– Значит, не знаешь, как его зовут? – спросил он в темноту про Комиссионера.
С той кровати не ответили. Все еще обижались на его реакцию в автобусе, Браун понимал. Конечно, он вспылил, а как было не вспылить? Если бы не люди в форме…
И ему сейчас, как деду, не требовались ответы. Хотелось просто поговорить.
– Как тебя угораздило? – усмехнулся самому себе. – Они ж холодные, ледяные… Роботы практически.
«А ты взрывная по эмоциям».
Теперь, когда он успокоился, сытно поел, вытянулся на кровати, все казалось более простым, понятным, гладким, что ли.
– Слушай, а как он тебе подсказал про Портал?
Инга молчала. Сопела, отвернувшись к стене – мол, думаешь, буду я с тобой теперь говорить?
Пусть не говорит.
– А дед странный, да, – подтвердил сам себе. – Сначала гнал, потом перестал.
Чудеса. Давить на старика не хотелось, идти самим в чащу – не вариант. Хорошо, что все обернулось, как обернулось.
Даг опять подумал про соседку. От души понадеялся, что она отыщет на Уровнях того, ради кого так стремится обратно, что все срастется.
– Зря ты не нашла обычного парня.
Думал, не ответит, но Инга вдруг беззлобно вскинулась.
– Почему?
– Потому что, если он тебя обидит, я не смогу намылить ему шею.
Удивление смешалось в сумраке спальни с крохой веселья – Брауну казалось, что Инга улыбается. Она, конечно, в этом не признается.
– Спи уже, Коля, – послышалось с притворным ворчанием.
– Браун, – вдруг признался Даг легко. – Меня зовут Даг Браун.
Тишина. На этот раз плотная, изумленная. С чего, мол, мы ж еще до портала не дошли?
Дошли – не дошли. Не найдут там, найдут где-то еще, раз уж стали плохонькой, но все-таки командой.
– Спокойной ночи, Даг.
В ее голосе больше нет шипов, скорее, целомудренная благодарность.
Да, пора спать, завтра, если верить рассказам деда, сложная дорога.
– Спокойной.
Он перевернулся на бок, с удовлетворением ощутил, что кровать не короткая, что ноги не свисают. Вздохнул, но не тяжело, скорее, беспокойно в ожидании завтра, закрыл глаза.
Глава 19
(Jonas Kvarnstrцm – Glisten)
Инга.
– Если Портал действительно там окажется, я скажу тебе свое имя.
– Снизошел, – фыркнули ему в ответ, – очень надо.
«Был Колей. Вот и будь им хоть всю оставшуюся жизнь».
Даг эту мысль не услышал, но услышал Рид.
И почувствовал, что улыбается. Совсем чуть-чуть, краешками губ.
*****
(Tommee Profitt, Sam Tinnesz feat. Ruelle – Powerful)
Чтобы не накалять ситуацию с начальством, Герхер-Вард впервые за много лет взял официальный отгул. Если бы не взял, то рвался бы между работой и экраном, а сейчас экран как никогда требовал всего его внимания и внимания самого что ни на есть пристального.
Слишком важный момент путешествия (ее скорого возвращения), слишком много неожиданностей на пути – он должен все контролировать, должен помочь.
Домой не поехал, потому что энергетический тоннель был выстроен в Реакторе и там же подпитывался; дома Вард с плащевика не услышал бы ни слова. Пришлось занять одну из малочисленных комнат отдыха, запереться в ней, занять продолговатое, предназначенное для положения «полулежа», кресло и вытянуть ноги. Сквозь закрытые веки фильм с чужой планеты – Рид погрузился в него полностью, потерялся для собственного времени, для Уровней.
С путешествием на автобусе у них все прошло хорошо. Конечная остановка, вокзал, такси до населенного пункта у подножия горы. Один из местных мужиков согласился довести путников до лесника, предупредил-таки, что тот несговорчив и на вершину туристов не водит. Но, получив налом десять тысяч местных денег, умолк, распахнул перед пассажирами дверцу, завел мотор.
Инга ненавидела «УАЗы» с детства – этот факт Вард почувствовал по ее мыслям, состоянию. Путь наверх оказался ухабист и узок. Машину трясло, кидало, мотало и кренило вбок на частых булыжниках, и у нее, у которой, в общем, все было в порядке с вестибулярным аппаратом, на втором часу такой дороги возник сначала дискомфорт, затем тошнота.
Тошноту Рид убрал, подкорректировав Ингино восприятие, – в очередной раз нарушил закон, вмешавшись в физиологические процессы существа из далекого мира (пункт четыре-два-пять свода правил раздела H3E). Собирался нарушать и дальше, ему было важно, чтобы до Портала она добралась.
И Браун, что интересно, теперь действительно выступал переговорщиком и защитником, отчего ей становилось легче. Нет, Вард не трогал его мозговые процессы, хотя мог выкрутить на максимум тоску по Алине. Не пришлось. Солдат, как и положено солдату, сфокусировался на цели сам.
Этим утром отметки двух дел, которые были исправлены после встречи с Бернардой, сменили статус на архивные «002а». Те самые, когда информацию уже не поднимают и не используют для вынесения новых приговоров на основе старых. Стоило сообщить об этом второй половине Дрейка Дамиен-Ферно, наверное, однако Рид не торопился. Скоро Браун и так окажется на Уровнях, смысла беспокоить Бернарду нет. Сделает это постфактум.
К тому моменту, когда УАЗ добрался до старого домика в несусветной глуши (еще почти четыре долгих и тяжелых часа пути), Инга отсидела зад, отбила висок о пыльное стекло, на которое клонилась, когда задремывала. И более всего мечтала о глотке воды. Действительно, одной купленной в киоске бутылки оказалось мало.
Сложности начались тогда, когда на стук недовольный и нелюдимый из двери показался лесничий.
– Куда? – возмутился сразу, как только услышал, о чем просят путники. – Не пойду туда и дорогу показывать не буду. Проклятая она, эта вершина, аномальная. Да и закрытая вообще, нечего туда шастать, одни козьи тропы…
Он не собирался ни разговаривать дальше, ни нарушать закон – Рид знал, что придется вмешаться, вычислял подходящий момент.
Старика о помощи просила Инга, затем Браун, врали что-то об экспедиции, о фотографиях для международного журнала, ссылались на липовое разрешение. После в ход пошел бумажник Дага, увидев который дед замахал руками:
– Думаете, мне в этой глуши деньги нужны? Разворачивайте уже, давайте, давайте вниз…
Он и сам повернулся, чтобы уйти, запереться в доме, но в этот момент Вард нарушил закон опять. Протянул невидимую руку-мысль сквозь зыбкую ткань пространства, коснулся чужих нейронных связей (наверняка этот факт, потребляющий куда больше энергии, нежели просто экран, зафиксировался в управлении распределения центросил), изменил вектор дум на «Деньги… Деньги нужны даже в глуши… Магазин, продукты, сигареты, брага, в конце концов».
Конечно, плоховатый самогон этот лум гнал и сам, но клюквенную настойку любил больше. Рид напомнил ему также, что денег в чужом бумажнике мелькнуло много, что путники, наверное, устали с дороги, что хорошо бы их напоить и накормить, уложить спать, в конце концов. А после, со странным, чуть мрачным удовлетворением, наблюдал как старик, постояв у двери спиной к гостям, вдруг развернулся и, удивленный тому, что только что изменил решение, изрек:
– Ладно, – прокряхтел ворчливо, – но денех возьму много…
(Если попросит слишком много, придется исправить и это).
–…ужином, однако, накормлю. Переночевать есть где, одеяла выдам.
– И кошки, – добавил Браун.
– Кошки? – Лесник сначала не понял. – А-а-а, кошки… Да не понадобятся они. Дорога туда сложная, но снега на самой вершине практически нет. Говорю же, зона аномальная…
Зона Портала действительно была для людей «аномальной» – Комиссионеры постарались. Незачем, чтобы к двери приближались посторонние, и потому в небе над этим местом висела страх-сеть. На старого лума она действовала только тогда, когда он приближался к Порталу менее чем на километр, на остальных начинала давить задолго до подъема. Инга и Даг ее эффекта не почувствуют, Рид постарается.
Наблюдение – долгий процесс, кропотливый. Сегодня он домой не пойдет, проспит в этом кресле ночь, чтобы утром вновь стать незримым проводником.
Все закончится, когда Инга переступит порог миров, когда окажется здесь.
Тогда Вард позволит себе отдохнуть. Недолго. Перед новой схваткой – со своими чувствами, с Джоном, Дрейком… Время покажет.
Он вновь закрыл глаза. И в очередной раз отогрелся душой, коснувшись простых и нехитрых Ингиных чувств. «А что на ужин? – терзало ее в этот момент любопытство. – Вкусно будет или не очень?»
Глава 18
(Charlotte Cardin – Anyone Who Loves Me)
Браун.
Старик сварганил для них неплохие сырные лепешки, заварил чай. Теперь, лежа на кровати у стены, Даг все еще чувствовал во рту привкус ягодной настойки, которой угостил лесничий – тот не хотел пить в одиночку, а после второй возжелал поговорить. Не поговорить даже, рассказать о козлах, которые забредают в огород, о медведе, который метит стволы все ближе, об изменивших поведение пчелах – обо всем, чем жил. Дед оказался неплохим, простоватым, чуть странным.
– Ты тоже это заметил? – тихо спросила Инга, которая лежала на койке у противоположной стены. – Как он резко изменил решение?
«Хотел выгнать. Но не выгнал».
Браун заметил. Удивился, но виду не подал – в чужую душу не залезешь, а странных людей на своем веку он видел немало. Думал, Инга спросит о чем-нибудь еще, но в темной спальне воцарилась тишина.
За окном чужие звезды; Браун ощущал облегчение. Оттого что снова действует, идет, пытается, решает. Оказывается, сидеть на заднице (пусть там, где не стреляют) смерти подобно – он чах. Медленно усыхал внутри от бездействия, от выжидания, бессилия что-либо изменить. И да, наверное, на Уровнях будет не гладко, придется сражаться с невидимыми великанами, но Алину он увидит. Прошло ведь не так много времени, не забыла, не перестала, Даг надеялся, ждать. Даже если не кинется ему на шею, он подойдет и крепко обнимет ее сам, покажет, что здесь, что больше не оставит. Хорошо, если будет время объясниться, расскажет ей, что не виноват, что все как-нибудь разрулит, что не бросал. Здорово будет снова уткнуться ей в волосы, почувствовать нежные руки, отыскать ждущие губы… Он соскучился быть кому-то нужным, важным, любимым. А Инга… Инга – молодец! К кому бы она там ни шла, упорства ей ни занимать.
Браун впервые изменил о соседке по комнате мнение. Не нахальная, как он поначалу считал, не наглая и не вульгарная. Просто целеустремленная. Если завтра на горе найдется Портал – Браун ее должник.
Его, наверное, развезло после долгого дня и незнакомой настойки, но деда обижать не хотелось, а теперь переключило на сентиментальные эмоции. Тот, с кем проходишь длинный непростой путь, становится тебе другом. Даже если не вслух. Ведь не разойдутся на Уровнях совсем, чтобы без встреч?
– Значит, не знаешь, как его зовут? – спросил он в темноту про Комиссионера.
С той кровати не ответили. Все еще обижались на его реакцию в автобусе, Браун понимал. Конечно, он вспылил, а как было не вспылить? Если бы не люди в форме…
И ему сейчас, как деду, не требовались ответы. Хотелось просто поговорить.
– Как тебя угораздило? – усмехнулся самому себе. – Они ж холодные, ледяные… Роботы практически.
«А ты взрывная по эмоциям».
Теперь, когда он успокоился, сытно поел, вытянулся на кровати, все казалось более простым, понятным, гладким, что ли.
– Слушай, а как он тебе подсказал про Портал?
Инга молчала. Сопела, отвернувшись к стене – мол, думаешь, буду я с тобой теперь говорить?
Пусть не говорит.
– А дед странный, да, – подтвердил сам себе. – Сначала гнал, потом перестал.
Чудеса. Давить на старика не хотелось, идти самим в чащу – не вариант. Хорошо, что все обернулось, как обернулось.
Даг опять подумал про соседку. От души понадеялся, что она отыщет на Уровнях того, ради кого так стремится обратно, что все срастется.
– Зря ты не нашла обычного парня.
Думал, не ответит, но Инга вдруг беззлобно вскинулась.
– Почему?
– Потому что, если он тебя обидит, я не смогу намылить ему шею.
Удивление смешалось в сумраке спальни с крохой веселья – Брауну казалось, что Инга улыбается. Она, конечно, в этом не признается.
– Спи уже, Коля, – послышалось с притворным ворчанием.
– Браун, – вдруг признался Даг легко. – Меня зовут Даг Браун.
Тишина. На этот раз плотная, изумленная. С чего, мол, мы ж еще до портала не дошли?
Дошли – не дошли. Не найдут там, найдут где-то еще, раз уж стали плохонькой, но все-таки командой.
– Спокойной ночи, Даг.
В ее голосе больше нет шипов, скорее, целомудренная благодарность.
Да, пора спать, завтра, если верить рассказам деда, сложная дорога.
– Спокойной.
Он перевернулся на бок, с удовлетворением ощутил, что кровать не короткая, что ноги не свисают. Вздохнул, но не тяжело, скорее, беспокойно в ожидании завтра, закрыл глаза.
Глава 19
(Jonas Kvarnstrцm – Glisten)
Инга.