– Да, по всем донесениям они живы. Так же мы узнали, что Шиун владеет огнём Теялы. Он смог избавиться от демонов.
Я покачнулась и бедром облокотилась о ближайшее кресло, пытаясь принять, что спустя столько лет Шиун решился открыть тайну, тщательно хранимую нашими семьями. Скорее всего, он прилюдно использовал огонь, и это не осталось незамеченным, Квинтилии теперь знают, Эгеланны либо уже в курсе, либо скоро услышат. Я знала этот секрет с детства – подслушала разговор родителей и рассказала Ойро, но не уверена, вспомнила ли она об этом. Даян тоже знал, отец ему рассказал ещё раньше. А став чуть старше, мы поделились этой тайной с Назари, считая, что и они должны знать.
Этот секрет передавался из поколения в поколение как в семье Юн, так и у Калануа. Потомки Шейна всегда будут в долгу перед нами за то, что мы вместо них несём грязное пятно «убийцы» на своей репутации. Большими подробностями со мной поделился сам Шиун, рассказав, что не может использовать украденный Дар. Несовместимость воды и огня может его убить.
– Шиун… он жив? – с трудом выдавила я, стараясь сглотнуть вставший в горле ком.
– Да, он едва уцелел. Его спасли Рушан и Ойро.
Слабость в ногах заставила меня тяжело опуститься в кресло.
– Откуда вы можете быть во всём этом уверены?
– Клетус собрал максимальное количество солдат, способных отражать свет. Невидимость была главным преимуществом. Самых слабых он поставил в качестве шпионов. Они не вступали в бой и никак себя не проявляли. Им было приказано задержаться и посмотреть, что произойдёт с легионом и твоим братом. Несколько людей по-прежнему в Теяле.
– Значит, они своими глазами видели, что все живы? Это точно?
– Не совсем, – осторожно ответил мужчина, присаживаясь на самый край кресла напротив, и начал делиться всем, что слышал.
Рассказал мне о смерти Юна, а я зажала рот рукой, не в силах поверить в его слова. Я видела, что его ранили, но всё моё внимание было приковано к происходящему между Ойро и Демьяном.
– Похороны?
– Уже прошли. И первое прощание, и второе.
Я пыталась взять под контроль панические мысли. Мне известно, что значит второе прощание в Астаре. Тело сжигают, а потом хоронят в мраморной урне на семейном кладбище. Забрав меня сюда, Квинтилии отобрали у меня возможность увидеть его в последний раз и проститься. Потеря Киана Юна – это удар для теялийцев и для нас. Сердце забилось невпопад, распространяя колющую боль, словно я потеряла очередного члена семьи.
– Но меня беспокоит одно, – прервал мои мысли Рой, и мне стало дурно от тревоги в его взгляде. – На похоронах не было Ойро. Она должна быть в Паргаде, в безопасности. Там у нас нет шпионов и точно гарантировать невозможно. Однако меня настораживает её отсутствие в Астаре… она ни разу не появилась за последнее время.
– Ты прав. Так не должно быть. Значит, что-то всё-таки не в порядке.
Рой вновь встал и подошёл ближе. Он остановился буквально в метре, опустился на одно колено, чтобы наши лица были на одном уровне.
– Принцесса Айла. Я не могу избавить тебя от Метки контроля света, но постараюсь защитить так, как смогу. У двери я выставлю проверенных мной солдат, но Клетус не соврал, он и вправду отдал приказ убить тебя при попытке бегства. Пожалуйста, не совершай необдуманных поступков. Мы должны вернуть тебя домой невредимой. Я не знаю, как много правдивого в слухах о его величестве Даяне Калануа, но я каиданец и люблю свою страну. Я, как и многие другие, не желаю войны, которая начнётся, если с тобой что-то произойдёт.
Я кивнула, зная, что он пытается балансировать между двумя огнями: хочет помочь и мне, и своей стране. Я прониклась ещё большим уважением к Рою, он напомнил мне отца и Даяна – мы все хотим лучшего для своих подопечных.
Рой поднялся с колена, ненадолго сжал моё плечо пальцами в знак поддержки, а затем стремительно вышел из комнаты.
Глава 12
Айла
– Здравствуй! – слишком чопорно произносит светловолосый мальчик.
На нём белая рубашка, тёмные штаны и чёрный с золотом кафтан. Он хотел бы его снять. В последний летний месяц в Астаре в подобной одежде невыносимо жарко, однако отец настоял на надлежащем внешнем виде. К счастью, из-за погоды праздник решили начать на закате, и к этому времени солнце почти село.
Девочка в белом платье вздрагивает при звуке чужого голоса и медленно поворачивается к говорящему. У неё разноцветные глаза, длинные чёрные волосы, украшенные золотыми заколками, а в руках медовое печенье. Она явно намеревалась откусить большой кусок, но её прервали.
– Как тебя зовут? – вновь спрашивает мальчик.
На лице девочки появляется секундное разочарование, когда она вытаскивает печенье изо рта, так и не надкусив. Она быстрым взглядом окидывает коридор за спиной мальчика, проверяя, есть ли там ещё кто-то. Но они здесь одни.
– Айла Анэхита, – без запинки врёт Ойро. – Можно просто Айла, – добавляет она в ответ на немое замешательство собеседника из-за двойного имени.
Я отстранённо наблюдаю за детьми и прекрасно понимаю, что это воспоминание Эола. Я уже видела его среди тех, что забрала на коронации, и тогда просмотрела его мимолётно, едва успев понять, что чувствовал Эол, но теперь картина разворачивается передо мной со всеми подробностями.
Однако, в отличие от маленького принца, я знаю, что перед ним Ойро. Эол же в том возрасте даже не подозревал о существовании моего близнеца.
– Значит, ты младшая сестра Даяна?
– Верно. Тебя как зовут?
– Эол, – произносит тот и протягивает руку для рукопожатия.
Ойро не торопится её жать, а просто наклоняет голову, разглядывая протянутую ладонь. Эол начинает дышать чуть чаще, решив, что совершил оплошность. С детства в обучении принца много внимания уделялось манерам и знанию этикета, чтобы не опозорить фамилию Квинтилий какой-нибудь глупостью. Девочек среди потомков Первых – мало. Теялийской принцессе Суа достаточно поклониться, а вот наследницу Илоса он видит впервые. Может, к ней тоже нельзя прикасаться и протянутая рука – грубая ошибка?
Смятение заставляет мальчика нервничать, и рука Эола невольно начинает светиться. Он стискивает зубы, скрывая раздражение от того, что это происходит именно сейчас, но свет его не слушается, тянется и липнет к мальчику, как к любимому хозяину. Ойро заинтересованно осматривает ладонь потомка Каида, её глаза расширяются, когда тот пару раз встряхивает кистью, и свет как брызги воды, разлетается в стороны, но потом вновь втягивается в кожу мальчика. Эол готов попросить прощения и скорее уйти, как вдруг Ойро отряхивает свою руку от крошек и жмёт светящуюся ладонь. Сжимает сильнее, чем надо, и трясёт, доказывая, что ей незнакомо подобное приветствие.
Свет же буквально отскакивает от её пальцев, как масло от воды.
– Эол, – зачем-то повторяет Ойро и кивает, словно запоминая имя. – Потомок Каида.
– Верно, – в изумлении лепечет Эол, удивлённый, что свет отпрянул так легко.
– Мама говорила, что у вас красивый Дар.
– А что у тебя с глазами? Правый – карий, а левый…
– Это с детства! – моментально перебивает она, отступая на шаг. – Они меняются.
– Что меняется?
– Цвет. Иногда правый – карий, а левый – серый. Иногда наоборот. Меняются, – отрывисто и не совсем убедительно врёт Ойро, зная, что никто не должен понять притворства. Пытается запутать, ведь у сестры цвет глаз зеркально противоположный. Эол не должен запомнить.
– Понятно, – неуверенно тянет мальчик, но меняет тему. – Что ты здесь делаешь? Это же кухня?
Ойро оглядывает небольшое помещение, в котором её нашёл Эол. Скорее всего, это не кухня, а маленькая столовая или другое помещение для слуг. Однако здесь находятся разложенные по тарелкам фрукты и сладости.
Тогда в Теяле собрались все потомки Первых, чтобы попытаться улучшить отношения. В гости к семье Юн прибыли Квинтилии, Эгеланны и Калануа. Выбор места их собрания был не случайным. Собрались именно во дворце Астары, где жили сами Первые.
Здесь они были счастливы, здесь же смерть Теялы и горе от потери сестры раскололо братьев, и те поделили Континент на четыре страны, не в силах доверять друг другу.
Праздник начался больше часа назад в павильоне, окружённом садом с гортензиями. Эол впервые увидел кусты с шарообразными соцветиями синих, голубоватых и нежно-фиолетовых цветов, поэтому задал вопрос Шиуну о данном растении, но тут же пожалел, потому что цветы и природа – одна из тем, на которые теялийцы могут говорить буквально часами.
Так, может, и нехотя, но Эол узнал, что этот сад семья Юн выбрала для праздника специально. Несмотря на красоту, цветок не имеет яркой индивидуальности и не отвлекает на себя внимание, если стоит в букете с другими цветами. Гортензия заряжает позитивной энергией, а её аромат способен подавить назревающий конфликт. Зная о настороженных отношениях между потомками Первых – выбор подобного сада вполне оправдан.
– Я просто шла на запах еды, – ответ Ойро вновь привлекает внимание Эола.
– Но в главном зале полно еды, – недоумевает он.
– Да, но Даян сказал, что любит теялийское медовое печенье. На столе его не было. У брата через пару дней день рождения, ему исполнится тринадцать. Я решила поискать для него это печенье.
Эол едва не выпаливает, что и у него день рождение через пару недель. Совсем скоро ему исполнится десять, хотя отец уже как пару месяцев всем представляет его как десятилетнего, игнорируя, что в действительности это пока не так. В Каидане мальчик десяти лет, а особенно принц, считается достаточно взрослым, чтобы думать о своих поступках. Если раньше ему могли простить ошибки или забывчивость, то после десяти лет – нет. За каждую оплошность будет наказание. Мальчик закрывает рот, решая оставить при себе информацию о своём возрасте.
– Как ты могла прийти на запах? Я стою в нескольких метрах от печенья и почти не чую его, – Эол для верности втягивает носом воздух, но острее всего ощущает запах Ойро. Он пытается определить, на что он похож, но всё никак не может подобрать нужное слово.
Ойро поджимает губы и гордо выпрямляется, но я узнаю эти сигналы, сообщающие о её замешательстве. Она понимает свой промах и маской показной уверенности отвлекает внимание. В детстве в подобных ситуациях она в панике прикидывала варианты для оправданий. Эол терпеливо ждёт, поправляет выбившуюся прядь из аккуратной причёски и заправляет её за ухо. Он никак не давит на Ойро и не подгоняет. Возможно, именно его спокойствие её удивляет, и она расслабляется, а потом быстро оглядывает помещение, вновь убеждаясь, что они одни. Где-то далеко, из главного зала доносятся отрывки смеха и разговоров.
– Вылезай, – говорит сестра кому-то под столом.
– Там есть кто-то ещ…
Эол не успевает договорить, как из-под стола выбирается её теневой пёс. Питомец, что был у сестры в детстве. Мы так и не поняли, как она его создала, он просто появился у неё в пятилетнем возрасте. Мама как-то предположила, что это из-за ощущения отрезанности от семьи, из-за того, что её скрывают. Я слышала, как она обсуждала это с папой, предполагая, что Ойро не могла выразить эмоции в словах и создала себе друга, что всегда с ней рядом.
Эол пугается, нервно сглатывает и снова невольно притягивает в руку свет из ближайших свечей. Пёс недовольно щетинится, но отступает к хозяйке, чтобы спрятаться в её тени.
– Он тебя не тронет. Правда! – Ойро закрывает пса своим телом, хотя он с неё ростом. – Он никого не обижает!
Мальчик по-прежнему недоверчиво косится на тень в форме животного и с опаской, но прячет светящуюся руку за спину, чтобы пёс не боялся.
– Это собака?
– Верно! Я люблю собак, – лицо Ойро расплывается в глупой улыбке.
– Я тоже люблю собак, – не подумав, выпаливает Эол, и сестра чуть ли не подскакивает на месте от удачного стечения обстоятельств.
– Это он нашёл печенье, – с гордостью делится Ойро.
– Разве он… умеет нюхать?
– Вряд ли. Но он всегда находит то, что я ищу. Подсказывает куда идти.
Эол разглядывает теневого пса с большим интересом, пока тот спокойно сидит за хозяйкой, изредка поворачивая голову. Форма животного рябит и клубится, тени его тела в постоянном движении, как дым.
– А что ещё ты умеешь? – спрашивает Ойро, пальцем показывая на светящуюся руку Эола.
Мальчик смотрит на свой Дар. Хмурится, раздумывая, чем же может поразить мою сестру. Внезапно ему хочется показать хоть что-то интересное. Принц выпускает свет, собирает на ладони словно искрящуюся воду. Он силится притушить золотое свечение, чтобы глазам было не так больно смотреть, а потом сжимает его ладонями, будто лепит снежок. Повторяет движение снова и снова, сплетая новые лучи, пока не получает шар, похожий на крошечное солнце.
Разноцветные глаза Ойро распахиваются. Она тянет руки, чтобы прикоснуться к свету, но её теневой пёс, решая защитить потомка Илоса от опасности света, влезает между детьми и проглатывает маленькое солнце. Эол ойкает, удивляясь бархатистой мягкости при соприкосновении с темнотой, а Ойро сердито приказывает псу выплюнуть. Тот недовольно встряхивает головой, и дети завороженно наблюдают, как шар проходит по горлу пса и падает куда-то в районе живота.
– Разве он не должен… – начинает Эол не в силах оторвать взгляд от сумрачного создания.
Я покачнулась и бедром облокотилась о ближайшее кресло, пытаясь принять, что спустя столько лет Шиун решился открыть тайну, тщательно хранимую нашими семьями. Скорее всего, он прилюдно использовал огонь, и это не осталось незамеченным, Квинтилии теперь знают, Эгеланны либо уже в курсе, либо скоро услышат. Я знала этот секрет с детства – подслушала разговор родителей и рассказала Ойро, но не уверена, вспомнила ли она об этом. Даян тоже знал, отец ему рассказал ещё раньше. А став чуть старше, мы поделились этой тайной с Назари, считая, что и они должны знать.
Этот секрет передавался из поколения в поколение как в семье Юн, так и у Калануа. Потомки Шейна всегда будут в долгу перед нами за то, что мы вместо них несём грязное пятно «убийцы» на своей репутации. Большими подробностями со мной поделился сам Шиун, рассказав, что не может использовать украденный Дар. Несовместимость воды и огня может его убить.
– Шиун… он жив? – с трудом выдавила я, стараясь сглотнуть вставший в горле ком.
– Да, он едва уцелел. Его спасли Рушан и Ойро.
Слабость в ногах заставила меня тяжело опуститься в кресло.
– Откуда вы можете быть во всём этом уверены?
– Клетус собрал максимальное количество солдат, способных отражать свет. Невидимость была главным преимуществом. Самых слабых он поставил в качестве шпионов. Они не вступали в бой и никак себя не проявляли. Им было приказано задержаться и посмотреть, что произойдёт с легионом и твоим братом. Несколько людей по-прежнему в Теяле.
– Значит, они своими глазами видели, что все живы? Это точно?
– Не совсем, – осторожно ответил мужчина, присаживаясь на самый край кресла напротив, и начал делиться всем, что слышал.
Рассказал мне о смерти Юна, а я зажала рот рукой, не в силах поверить в его слова. Я видела, что его ранили, но всё моё внимание было приковано к происходящему между Ойро и Демьяном.
– Похороны?
– Уже прошли. И первое прощание, и второе.
Я пыталась взять под контроль панические мысли. Мне известно, что значит второе прощание в Астаре. Тело сжигают, а потом хоронят в мраморной урне на семейном кладбище. Забрав меня сюда, Квинтилии отобрали у меня возможность увидеть его в последний раз и проститься. Потеря Киана Юна – это удар для теялийцев и для нас. Сердце забилось невпопад, распространяя колющую боль, словно я потеряла очередного члена семьи.
– Но меня беспокоит одно, – прервал мои мысли Рой, и мне стало дурно от тревоги в его взгляде. – На похоронах не было Ойро. Она должна быть в Паргаде, в безопасности. Там у нас нет шпионов и точно гарантировать невозможно. Однако меня настораживает её отсутствие в Астаре… она ни разу не появилась за последнее время.
– Ты прав. Так не должно быть. Значит, что-то всё-таки не в порядке.
Рой вновь встал и подошёл ближе. Он остановился буквально в метре, опустился на одно колено, чтобы наши лица были на одном уровне.
– Принцесса Айла. Я не могу избавить тебя от Метки контроля света, но постараюсь защитить так, как смогу. У двери я выставлю проверенных мной солдат, но Клетус не соврал, он и вправду отдал приказ убить тебя при попытке бегства. Пожалуйста, не совершай необдуманных поступков. Мы должны вернуть тебя домой невредимой. Я не знаю, как много правдивого в слухах о его величестве Даяне Калануа, но я каиданец и люблю свою страну. Я, как и многие другие, не желаю войны, которая начнётся, если с тобой что-то произойдёт.
Я кивнула, зная, что он пытается балансировать между двумя огнями: хочет помочь и мне, и своей стране. Я прониклась ещё большим уважением к Рою, он напомнил мне отца и Даяна – мы все хотим лучшего для своих подопечных.
Рой поднялся с колена, ненадолго сжал моё плечо пальцами в знак поддержки, а затем стремительно вышел из комнаты.
Глава 12
Айла
– Здравствуй! – слишком чопорно произносит светловолосый мальчик.
На нём белая рубашка, тёмные штаны и чёрный с золотом кафтан. Он хотел бы его снять. В последний летний месяц в Астаре в подобной одежде невыносимо жарко, однако отец настоял на надлежащем внешнем виде. К счастью, из-за погоды праздник решили начать на закате, и к этому времени солнце почти село.
Девочка в белом платье вздрагивает при звуке чужого голоса и медленно поворачивается к говорящему. У неё разноцветные глаза, длинные чёрные волосы, украшенные золотыми заколками, а в руках медовое печенье. Она явно намеревалась откусить большой кусок, но её прервали.
– Как тебя зовут? – вновь спрашивает мальчик.
На лице девочки появляется секундное разочарование, когда она вытаскивает печенье изо рта, так и не надкусив. Она быстрым взглядом окидывает коридор за спиной мальчика, проверяя, есть ли там ещё кто-то. Но они здесь одни.
– Айла Анэхита, – без запинки врёт Ойро. – Можно просто Айла, – добавляет она в ответ на немое замешательство собеседника из-за двойного имени.
Я отстранённо наблюдаю за детьми и прекрасно понимаю, что это воспоминание Эола. Я уже видела его среди тех, что забрала на коронации, и тогда просмотрела его мимолётно, едва успев понять, что чувствовал Эол, но теперь картина разворачивается передо мной со всеми подробностями.
Однако, в отличие от маленького принца, я знаю, что перед ним Ойро. Эол же в том возрасте даже не подозревал о существовании моего близнеца.
– Значит, ты младшая сестра Даяна?
– Верно. Тебя как зовут?
– Эол, – произносит тот и протягивает руку для рукопожатия.
Ойро не торопится её жать, а просто наклоняет голову, разглядывая протянутую ладонь. Эол начинает дышать чуть чаще, решив, что совершил оплошность. С детства в обучении принца много внимания уделялось манерам и знанию этикета, чтобы не опозорить фамилию Квинтилий какой-нибудь глупостью. Девочек среди потомков Первых – мало. Теялийской принцессе Суа достаточно поклониться, а вот наследницу Илоса он видит впервые. Может, к ней тоже нельзя прикасаться и протянутая рука – грубая ошибка?
Смятение заставляет мальчика нервничать, и рука Эола невольно начинает светиться. Он стискивает зубы, скрывая раздражение от того, что это происходит именно сейчас, но свет его не слушается, тянется и липнет к мальчику, как к любимому хозяину. Ойро заинтересованно осматривает ладонь потомка Каида, её глаза расширяются, когда тот пару раз встряхивает кистью, и свет как брызги воды, разлетается в стороны, но потом вновь втягивается в кожу мальчика. Эол готов попросить прощения и скорее уйти, как вдруг Ойро отряхивает свою руку от крошек и жмёт светящуюся ладонь. Сжимает сильнее, чем надо, и трясёт, доказывая, что ей незнакомо подобное приветствие.
Свет же буквально отскакивает от её пальцев, как масло от воды.
– Эол, – зачем-то повторяет Ойро и кивает, словно запоминая имя. – Потомок Каида.
– Верно, – в изумлении лепечет Эол, удивлённый, что свет отпрянул так легко.
– Мама говорила, что у вас красивый Дар.
– А что у тебя с глазами? Правый – карий, а левый…
– Это с детства! – моментально перебивает она, отступая на шаг. – Они меняются.
– Что меняется?
– Цвет. Иногда правый – карий, а левый – серый. Иногда наоборот. Меняются, – отрывисто и не совсем убедительно врёт Ойро, зная, что никто не должен понять притворства. Пытается запутать, ведь у сестры цвет глаз зеркально противоположный. Эол не должен запомнить.
– Понятно, – неуверенно тянет мальчик, но меняет тему. – Что ты здесь делаешь? Это же кухня?
Ойро оглядывает небольшое помещение, в котором её нашёл Эол. Скорее всего, это не кухня, а маленькая столовая или другое помещение для слуг. Однако здесь находятся разложенные по тарелкам фрукты и сладости.
Тогда в Теяле собрались все потомки Первых, чтобы попытаться улучшить отношения. В гости к семье Юн прибыли Квинтилии, Эгеланны и Калануа. Выбор места их собрания был не случайным. Собрались именно во дворце Астары, где жили сами Первые.
Здесь они были счастливы, здесь же смерть Теялы и горе от потери сестры раскололо братьев, и те поделили Континент на четыре страны, не в силах доверять друг другу.
Праздник начался больше часа назад в павильоне, окружённом садом с гортензиями. Эол впервые увидел кусты с шарообразными соцветиями синих, голубоватых и нежно-фиолетовых цветов, поэтому задал вопрос Шиуну о данном растении, но тут же пожалел, потому что цветы и природа – одна из тем, на которые теялийцы могут говорить буквально часами.
Так, может, и нехотя, но Эол узнал, что этот сад семья Юн выбрала для праздника специально. Несмотря на красоту, цветок не имеет яркой индивидуальности и не отвлекает на себя внимание, если стоит в букете с другими цветами. Гортензия заряжает позитивной энергией, а её аромат способен подавить назревающий конфликт. Зная о настороженных отношениях между потомками Первых – выбор подобного сада вполне оправдан.
– Я просто шла на запах еды, – ответ Ойро вновь привлекает внимание Эола.
– Но в главном зале полно еды, – недоумевает он.
– Да, но Даян сказал, что любит теялийское медовое печенье. На столе его не было. У брата через пару дней день рождения, ему исполнится тринадцать. Я решила поискать для него это печенье.
Эол едва не выпаливает, что и у него день рождение через пару недель. Совсем скоро ему исполнится десять, хотя отец уже как пару месяцев всем представляет его как десятилетнего, игнорируя, что в действительности это пока не так. В Каидане мальчик десяти лет, а особенно принц, считается достаточно взрослым, чтобы думать о своих поступках. Если раньше ему могли простить ошибки или забывчивость, то после десяти лет – нет. За каждую оплошность будет наказание. Мальчик закрывает рот, решая оставить при себе информацию о своём возрасте.
– Как ты могла прийти на запах? Я стою в нескольких метрах от печенья и почти не чую его, – Эол для верности втягивает носом воздух, но острее всего ощущает запах Ойро. Он пытается определить, на что он похож, но всё никак не может подобрать нужное слово.
Ойро поджимает губы и гордо выпрямляется, но я узнаю эти сигналы, сообщающие о её замешательстве. Она понимает свой промах и маской показной уверенности отвлекает внимание. В детстве в подобных ситуациях она в панике прикидывала варианты для оправданий. Эол терпеливо ждёт, поправляет выбившуюся прядь из аккуратной причёски и заправляет её за ухо. Он никак не давит на Ойро и не подгоняет. Возможно, именно его спокойствие её удивляет, и она расслабляется, а потом быстро оглядывает помещение, вновь убеждаясь, что они одни. Где-то далеко, из главного зала доносятся отрывки смеха и разговоров.
– Вылезай, – говорит сестра кому-то под столом.
– Там есть кто-то ещ…
Эол не успевает договорить, как из-под стола выбирается её теневой пёс. Питомец, что был у сестры в детстве. Мы так и не поняли, как она его создала, он просто появился у неё в пятилетнем возрасте. Мама как-то предположила, что это из-за ощущения отрезанности от семьи, из-за того, что её скрывают. Я слышала, как она обсуждала это с папой, предполагая, что Ойро не могла выразить эмоции в словах и создала себе друга, что всегда с ней рядом.
Эол пугается, нервно сглатывает и снова невольно притягивает в руку свет из ближайших свечей. Пёс недовольно щетинится, но отступает к хозяйке, чтобы спрятаться в её тени.
– Он тебя не тронет. Правда! – Ойро закрывает пса своим телом, хотя он с неё ростом. – Он никого не обижает!
Мальчик по-прежнему недоверчиво косится на тень в форме животного и с опаской, но прячет светящуюся руку за спину, чтобы пёс не боялся.
– Это собака?
– Верно! Я люблю собак, – лицо Ойро расплывается в глупой улыбке.
– Я тоже люблю собак, – не подумав, выпаливает Эол, и сестра чуть ли не подскакивает на месте от удачного стечения обстоятельств.
– Это он нашёл печенье, – с гордостью делится Ойро.
– Разве он… умеет нюхать?
– Вряд ли. Но он всегда находит то, что я ищу. Подсказывает куда идти.
Эол разглядывает теневого пса с большим интересом, пока тот спокойно сидит за хозяйкой, изредка поворачивая голову. Форма животного рябит и клубится, тени его тела в постоянном движении, как дым.
– А что ещё ты умеешь? – спрашивает Ойро, пальцем показывая на светящуюся руку Эола.
Мальчик смотрит на свой Дар. Хмурится, раздумывая, чем же может поразить мою сестру. Внезапно ему хочется показать хоть что-то интересное. Принц выпускает свет, собирает на ладони словно искрящуюся воду. Он силится притушить золотое свечение, чтобы глазам было не так больно смотреть, а потом сжимает его ладонями, будто лепит снежок. Повторяет движение снова и снова, сплетая новые лучи, пока не получает шар, похожий на крошечное солнце.
Разноцветные глаза Ойро распахиваются. Она тянет руки, чтобы прикоснуться к свету, но её теневой пёс, решая защитить потомка Илоса от опасности света, влезает между детьми и проглатывает маленькое солнце. Эол ойкает, удивляясь бархатистой мягкости при соприкосновении с темнотой, а Ойро сердито приказывает псу выплюнуть. Тот недовольно встряхивает головой, и дети завороженно наблюдают, как шар проходит по горлу пса и падает куда-то в районе живота.
– Разве он не должен… – начинает Эол не в силах оторвать взгляд от сумрачного создания.