– Он их встречал, – ответил Суйсэн.

Отлично.

– Я понял, спасибо, что предупредил, – кивнул я ему.

На что старик поклонился и тихо ушел.

Скоро должен еще и Мамио подойти, но пока что ими занимается Казуки. Точнее, здесь, в моем особняке, ими занимается Казуки, я же их тренирую раз в неделю на базе за городом. Впрочем, бывает, и здесь к ребятам присоединяюсь. Ладно, мне в любом случае надо выйти поздороваться с ребятней, а то как-то некрасиво будет.

По делам я отправился только после того, как дождался Мамио. Вроде и мелочь, парень точно на меня не обиделся бы, но мелочь важная. Это сейчас он, по сути, ребенок, а когда вырастет… Собственно, я сам стремлюсь к тому, чтобы он вырос думающим волевым человеком, и я хочу, чтобы этот волевой человек меня уважал. Ну и помогал по мере сил. Так что, дождавшись Мамио, пожелал ему удачи на тренировке и отправился по своим делам. А дело у меня сегодня по факту одно – Отомо Акинари и выход онлайн-игры. Тоже, кстати, дело, рассчитанное на будущее. Акинари, конечно, не Мамио, но добиться от него доверия в будущем можно. Глава рода Отомо, который прислушивается к моим словам, это гораздо важнее, чем глава рода Укита. Так что совместное дело сейчас, пусть и не столь важное для меня, как когда-то, – это вложение в наши с ним доверительные отношения в будущем. Главное, не останавливаться на одних лишь играх. Хорошо бы втянуть его в еще какое-нибудь дело, но пока я даже не представляю, в какое.

– Привет великим игроделам, – поднял я руку, заходя в его кабинет, расположенный в главном офисе Маракайто.

Подняв голову, оторвавшись от экрана ноутбука, Акинари кивнул. Как всегда высокомерно, но в его исполнении это выглядело уместным. Ну или не раздражающим, если быть более точным.

– Приветствую Патриарха, – произнес он, после чего покосился на экран ноута. – Дела у нас с тобой отличные, к слову. Иди сюда, глянь.

Обойдя его стол, встал за плечом парня.

– Ты думаешь, я что-то понимаю в этих графиках? – спросил я его.

– Неуч ты высокородный, – отозвался он, не поворачиваясь. – Пятьсот тысяч уникальных пользователей, тридцать тысяч постоянного онлайна. И это в первые три дня!

– Как по мне, так себе, – не стал я разделять его радость. – Последнюю часть «Межсезонья» ты за неделю пять миллионов раз продал.

– Ну ты и сравнил, – посмотрел он на меня с удивлением. – «Межсезонье» – это раскрученный и очень мощный бренд, а это… Темная лошадка. Просто проба пера. И ты глянь, насколько удачная. А ведь люди еще даже не распробовали, во что вляпались. Уверен, цифры будут только расти, но уже сейчас, чтобы не терять темпа, надо формировать команду для второй части. Выделить людей для поддержки этой и начинать следующую.

– Мм… Акинари, ты сейчас следуешь логике обычных игр, – произнес я. – Это онлайн… Пусть будет песочница, нельзя сразу давать клиентам вторую часть.

– Ты меня еще поучи, – усмехнулся он. – На играх я зарабатывать умею, поверь. Разработка второй части затянется года на три минимум, на этот раз не стоит все делать побыстрее и хоть как-нибудь. И все эти три года первая часть будет поддерживаться. Три года – вполне достаточный срок, чтобы распробовать новый вид игрового жанра.

– А если людям эта часть зайдет? – спросил я. – Вот прям настолько, что нам будет невыгодно выпускать следующую?

– Это вряд ли… – вздохнул Акинари, после чего кивнул на экран ноутбука. – Графики хороши, но не настолько.

Помолчали.

– Ладно, тебе лучше знать, – произнес я. – Давай лучше поговорим о моем новом игровом сервисе.

Название я еще не выбрал, да и выбирать его будут специальные люди, а не я, но сам сервис постепенно создается. Даже без дочери в моем прежнем мире я знал, что такое Steam, и собирался повторить его успех.

– Кстати, да, – развернулся он ко мне вместе с креслом. – Я почитал твои выкладки и, знаешь, готов посодействовать. Маракайто будет отличным локомотивом в продвижении сервиса. Не за просто так, естественно, – закончил он, улыбаясь.

– Готов выделить процент, – изобразил я тяжелый вздох.

– Что? – возмутился он. – Десять, не меньше.

– Да ты не офигел ли, блондинчик? – взлетели мои брови.

В итоге сошлись на пяти процентах новой компании, которая и будет заведовать новым сервисом. Дороговато мне выходит участие Маракайто, но, как и было сказано ранее, хорошее отношение с будущим главой рода Отомо стоит дороже денег. Пусть и таких больших.





* * *


Свадьба… Подготовка к ней неслабо попила моей крови, в основном благодаря Норико. В целом, если я начинал задумываться о своей будущей женитьбе, то каких-то негативных чувств к ней не испытывал, но… Видимо, есть в мужиках какое-то внутреннее неприятие того факта, что его свободная жизнь так или иначе закончится. Опять же в Японии этого мира не так уж я и ограничен буду, тем не менее некое раздражение постоянно зудело на задворках сознания.

И вот оно случилось.

За две недели до Нового года я сидел в гостиной своего особняка и наблюдал за спокойно расположившейся в кресле Атарашики. Спокойна-то она спокойна, только вот не выпускает из рук мобильник и постоянно кому-то строчит сообщения.

– Все, поехали, – убрала она телефон в сумочку.

Сначала наш путь лежал в поместье Кагуцутивару, где я должен был забрать свою невесту и уже с ней отправиться в храм. Так себе решение, но это традиция. Не знаю, как было в Японии моего прежнего мира, а тут жених забирает невесту из ее дома. И ладно бы они где-нибудь поближе находились, но, черт возьми, район Комаэ… Через весь, чтоб его, город тащиться. Ехали колонной из нескольких машин – моя, Атарашики с Казуки, охранников. Ехали рано утром, так что хоть с пробками повезло. В храм поедем уже в час пик, но родители невесты не абы кто, а род министра финансов страны, так что они обо всем договорились, и у наших кортежей будет полицейское сопровождение.

Норико ждала меня в прихожей главного здания поместья. Специальное белое кимоно, символизирующее чистоту и непорочность, белый головной убор цунокакуси, в общем, классическая японская невеста. Правда, очень красивая и очень богатая – одежда и украшения на ней нехилую сумму стоят. Семейство Кагуцутивару стояло у нее за спиной, одеты, как и все мы, в традиционные японские одежды. Женщины в кимоно различных расцветок, исключая красный, мужчины в классические хаори с хакамой. Ну и хаори химо – плетеный ремешок-завязка на пузе. У кого-то белоснежный, как у меня, у кого-то празднично-золотой.

– Я думал, что это невозможно, – произнес я, подойдя к ней. – Но ты все-таки стала еще красивей.

Она и так-то чуть ли не светилась, а после моих слов и вовсе засияла.


– Спасибо, – только и смогла выговорить Норико.

– Пойдем, – протянул я ей руку. – Карета подана.

Хорошо, что никаких ритуальных фраз говорить не нужно. Хоть в этом повезло.

Свадебная церемония должна проходить в храме Аматэрасу. Точнее, кому посвящен храм – не очень важно, но невеста уходит в мой род, а покровитель Аматэру известно кто. Но перед этим нас ожидает фотосессия. Простым японцам по большому счету плевать, где она проходит, чаще всего они фотографируются в фотостудиях, для нас же подготовили и фотостудию, и специальное место в храме. Ах да, фоткаться будем не только мы, но и вся родня с обеих сторон, так что по времени фотосессия точно затянется. Ну так и на свадьбу в целом выделен весь день.

До храма мы добрались только к обеду. Все это время, замечу, никто не ел. И обеда у нас тоже не было. Во всяком случае, у нас с Норико, но нам по традиции полагалось до самого банкета голодать, а что там с остальными, не в курсе. По крайней мере, я не видел, чтобы кто-то перекусывал. У храма мы продолжили фотосессию, на что потратили еще час. И только после нее отправились в храм. В Токио не было особо больших храмов Аматэрасу, да что уж там, их в Токио вообще было всего два. Сколько их было в Токио моего прошлого мира, я даже приблизительно не знаю, не интересовался, но среди самых значимых храмов столицы святилище Аматэрасу отсутствовало.

Церемония началась с обряда очищения. Два жреца что-то там заунывно пели, обрызгивая нас освященной водой, используя при этом ветви сакаки. Ветви тоже непростые, а срезанные с дерева, стоящего в Исэ-Дзингу – полузакрытом храме, посвященном Аматэрасу. Полузакрыт он потому, что его еще и как имперскую сокровищницу используют. Именно там хранится несколько государственных реликвий. Император их оттуда не забрал только потому, что Исэ-Дзингу, ну или просто Дзингу, умудрился сохранить эти реликвии даже во времена бессилия императорского рода. Никто так и не смог забрать их себе, хотя те же Токугава, насколько я знаю, пытались. В общем, очень уважаемый храм. Его «священность» не подвергается сомнению никем.

К слову. В храм вместе с нами вошли самые близкие наши родственники. Атарашики, Казуки, который, по идее, здесь быть не должен, так как в род его принимала не Атарашики. Отец и мать Норико, ну и глава рода Кагуцутивару, он же по совместительству дед моей невесты. Уже жены почти.

После того как нас обрызгали водой, жрецы без перехода начали другой обряд – воззвание к богам. По идее, они спрашивали у богов, в данном случае у богини, разрешения на этот брак. Признаться, я никогда не слышал, чтобы боги не давали разрешения парам жениться, и если бы это было в моем прежнем мире, я бы только плечами пожал, здесь же… На моей свадьбе… С учетом того, что пару раз я даже общался с богиней…

– Аматэрасу-о-ками-сама дает свое… – начал жрец.

– Благословляю, – раздался у меня в голове женский голос.

Судя по лицам жрецов и вспышкам удивления, не только у меня. Значит, и стоящие у нас за спиной родственники все слышали. Вот ведь… Даже жениться нормально не дают. Ну что за мир безумный?

– Достойная пара, дитя, – услышал я у себя в голове мужской голос. – Будь достойна моего имени.

Не часто я испытываю чувства, когда мне уже настолько плевать, что… Уже даже ругаться не тянет. Плевать на все. Богиня солнца, бог огня… вообще до фени.

Уже после слов Аматэрасу жрецы упали в позу догэдза, демонстрируя наивысочайшее почтение, а после слов Кагуцути за спиной, со стороны Кагуцутивару, зашуршала одежда. Видимо, они тоже изобразили нечто подобное. Забавно, но со стороны Атарашики и Казуки не донеслось ни звука. В присутствии главы Аматэру не кланяются никому. Я сейчас про нечто столь же почтительное, как догэдза. Впрочем, ни Атарашики, ни Казуки вообще не пошевелились, а ведь могли и просто поклониться.

Норико тоже удержалась от поклона. Именно что удержалась. Когда заговорила Аматэрасу, она просто замерла с широко раскрытыми глазами, а когда заговорил Кагуцути, дернулась упасть ниц, но на полпути остановилась и, бросив на меня взгляд, выпрямила спину.

– Теперь ты Аматэру, – произнес я тихо, дабы поддержать девушку. – А моя жена не кланяется тому, кому не кланяюсь я.

В какой-нибудь Европе то, что мы сидели на коленях в этот момент, уже означало бы многое, но мы в Японии, и на коленях мы сидели, а не стояли. Это важно. Никаких поклонов из этой позы. Я слишком русский, и для меня подобное неприемлемо.

– Но это же… – пробормотала она едва слышно.

Я же бросил взгляд на статую Аматэрасу, перед которой мы сидели.

– Твой муж немного псих, Норико, – сказал я спокойно. – Привыкай. Они ушли, – повысил я голос. – Продолжайте церемонию.

Когда жрецы пришли в себя и поднялись на ноги, перед нами поставили три чаши с саке. Сан-сан-кудо – обряд мне непонятный, ну так я и не вникал в его историю. Первым чашу брал я, после чего касался ее губами и передавал Норико, которая повторяла мои действия и ставила чашу обратно. Со второй чашей так же, а вот из третьей я сделал небольшой глоток. Как и Норико после меня. Ну и напоследок мы подняли по ветви все того же дерева сакаки и, поднявшись на ноги, возложили их к ногам статуи Аматэрасу. Все. Теперь мы муж и жена. Хотя после того, как боги вмешались в церемонию, ее можно было и заканчивать.

После того как мы вышли из храма, пришлось пройти мимо выстроившихся вдоль дороги родственников и гостей. Норико к тому моменту уже пришла в себя, ради чего я и решил продолжать церемонию, так что, идя со мной под руку, она вновь улыбалась и источала волны довольствия. В прямом смысле слова – я вполне отчетливо чувствовал ее эмоции. Это насколько же надо быть счастливой, чтобы я это почувствовал?

Ну а после храма мы все отправились в загородное поместье Аматэру, на банкет, где Норико переоделась, сменив белое кимоно на красное с белыми цаплями. Ну и прическу заодно сменила.

Большинство гостей было уже там. Могли бы и все быть, но часть была приглашена на свадебную церемонию и каталась вместе с нами по Токио. Ну а тех, кто отправился сразу в поместье, встречала Атарашики. Все по местным традициям – первую свадьбу организовывают родные, они же и встречают гостей. Вторая жена – уже мой выбор, и гости должны будут подходить на банкет уже после церемонии, и встречать их буду я с новой женой.

Эх, хорошо европейцам, там гостей мажордом встречает. Ну или главам государства – короли и им подобные от этих ритуалов освобождены. Правители вообще могут многое игнорировать.

Сам банкет ничем не отличался от какого-нибудь приема. Куча гостей, столы с едой и все такое. Разве что сегодня мы позаботились о небольшом представлении актеров кабуки, ну и на фоне играла музыка. Для этого были приглашены несколько мастеров кото – это что-то типа длинной доски, на которой натянуты струны.

– Аматэру-сан, Аматэру-кун, – поздоровался с нами глава рода Тайра. – Долголетия и счастья вам. Ну и чтобы дети были здоровые.

– Благодарю, Тайра-сан, – кивнул я, а вот Норико поклонилась, пусть и не очень низко. Ну так это тоже традиция – жена, ну или спутница, должна кланяться чуть ниже, чем ее спутник.

А вообще, надо бы разобраться уже с кланом Асука, точнее, с их проблемами с Тайра и Отомо. Если бы не это, я бы Тайра не пригласил… Хотя нет, приглашения выслали до моей последней встречи с Тайра Масару, и отзывать я его не стал бы. Но мне ведь и в будущем придется их приглашать.

Тайра, Отомо, Инарико, Мононобэ, Такамуко, Фудзивара, Охаяси, Кояма, те же Асука, Вакия, Сога, Хатано, Кудзе, Сатэ, Укита, Токугава, Нара, Накатоми, Иноуэ. Древние, но слабые роды Муритани, Шайшо, Какидзаки, Цуцуи. Вассалы императорского рода и сам императорский род. А еще куча менее известных родов. Сегодня к нам пришел весь цвет японской аристократии. Древние, могущественные, старые, слабосилки. Совсем молодые, как, например, ряд родов из Токусимы. А всякие там Абэ, Акэти, Нагасунэхико, Сюнтэн и иже с ними пусть локти кусают. В следующий раз будут более почтительны, да и за словами им лучше следить. Впрочем, Акэти Торемазу с родителями я все-таки пригласил. Тайра, к слову, в шаге от этой компашки находятся. Черту еще не переступили, но мне уже не нравятся.

– Ваше императорское величество, – поклонились мы подошедшему Акихито.

Рядом с ним находилась его старшая жена, та самая Этсуми – один из Виртуозов страны.

– Здравствуй, Синдзи-кун, – кивнул он мне. – Норико-тян. Поздравляю, дети. Надеюсь вскоре увидеть новых Аматэру.

– Куда же без этого, ваше величество? – улыбнулся я, бросив взгляд на Норико.

Та молчала и улыбалась, но румянец выдал ее смущение. Этсуми тоже помалкивала, изобразив на лице материнскую улыбку.

– Я слышал, ты активно интересуешься, что там с землями Токугава, – произнес он.

– Я в какой-то степени несу ответственность за них, – ответил я. – Все-таки именно из-за меня они ввязались в ту войну.

На это император улыбнулся. Довольно так.