— Тогда займись этим! Я дам тебе его номер телефона!
— Он не хочет меня, Джулс. Он хочет тебя. — Она замолкает. — У тебя есть его номер телефона?
— Он дал его мне. — Ее молчание звучит обвиняюще, поэтому я добавляю, защищаясь: — На случай, если мне что-нибудь понадобится.
Как только она начинает смеяться, я понимаю, что совершила ошибку, сказав ей.
— О-хо! Теперь у тебя есть номерок Большого серого волка на быстром наборе на случай, если тебе что-то понадобится! Вот так поворот!
Я устало вздыхаю.
— Мне хочется ударить себя в глаз из-за тебя.
— Ты же понимаешь, он надеется, что тебе понадобится его большой, толстый…
— Мне пора, — громко бросаю я. — Меня зовет карниз за окном.
— Не будь такой ханжой. Покувыркавшись в постели с этим мужчиной, твоя жизнь наполнится смыслом.
— Я действительно надеюсь, что это сон, и я просунусь через несколько минут в реальности, где моя лучшая подруга не пытается продать мою киску печально известному гангстеру за некую безумную гуманитарную миссию.
— Знаешь что? — Ее тон становится задумчивым. — Это хорошая идея. Дай мне его номер, сама позвоню ему, чтобы назначить тебе следующее свидание.
Я наливаю себе еще один большой бокал вина и начинаю пить. Тем временем Макс продолжает:
— Составлю список основных правил. Буду твоим менеджером.
— Ты хотела сказать сутенером? И мы не заключаем никаких сделок, чтобы спасти мир с человеком, который однажды сбросил официанта с крыши ресторана за то, что он пролил каплю вина.
— Это городская легенда. Наверно.
— Слушай, просто не высовывайся, пока я не придумаю, что нам делать дальше, ладно?
Макс улюлюкает.
— О, собираешься сама что-то выяснять? Девушка, якобы воровка, но которая не может даже взломать замок или завести машину?
— Прошу прощения, но не я забыла вырубить камеры на складе через дорогу от фабрики подгузников. — Она испугалась, ха. — Да. Наш друг, мистер Блэк, упомянул об этом. Так что ты тоже не Ханс Грубер, детка.
— Эй, Ханс Грубер был плохим парнем!
— Извини. Он был первым пришедшим на ум вором, которого я смогла вспомнить.
— Потому что ты, без сомнения, тысячу раз пересматривала «Крепкий орешек».
— О, теперь обсудим это? Может, поговорим о том, сколько раз ты смотрела «Форсаж»?
С этого момента разговор переходит в спор о нашем плохом кино-вкусе. Мы препираемся, как старикашки, пока меня не отвлекает стук в дверь.
— Тише. Кто-то стучит.
— Ждешь кого-нибудь?
Уже встав, я резко останавливаюсь. Внезапно закрытая дверь начинает очень зловеще выглядеть.
— Нет.
— Посмотри в глазок.
— Мне нужно положить трубку. Шнур не достает.
— Я буду здесь. Действуй.
Я кладу трубку на стол и на цыпочках подкрадываюсь к двери. Прижимаюсь к ней и смотрю в глазок.
Пожилой мужчина в униформе консьержа стоит в дверях, держа в руках коричневый бумажный пакет. Седые волосы, веселая улыбка и золотая бирка с именем на лацкане с именем «Эрнесто».
Не похоже, что Эрнесто пришел, чтобы убить меня, но никогда не знаешь наверняка. Белки очень милые, но они могут переносить чуму.
— Да? — отзываюсь я.
— Посылка для мисс Эвердин. — Он поднимает пакет, улыбаясь еще шире.
— Пожалуйста, разверните ее и покажите мне, что внутри.
Его улыбка подрагивает, но он подчиняется, доставая из пакета что-то завернутое в фиолетовую папиросную бумагу.
Что-то странной формы, с заостренным концом.
— Эм… не могли бы вы развернуть это, пожалуйста?
Судя по всему, Эрнесто начинает жалеть, что не оставил пакет у двери и не убежал, когда у него была такая возможность. Он срывает папиросную бумагу с заостренного конца предмета, обнажая что-то похожее на рог.
Золотой рог, покрытый сверкающими блестками.
Я рывком открываю дверь, выхватываю предмет из рук испуганного консьержа и срываю оставшуюся упаковку.
Уставившись в изумлении на мягкую игрушку, я выдыхаю:
— Сукин сын.
— Джентльмен, оставивший пакет, приложил записку. — Он трясет коричневым пакетом.
Я забираю у него посылку и возвращаюсь в комнату, слишком ошеломленная, чтобы чувствовать себя виноватой, что не дала ему чаевых.
Когда я снова беру трубку, Макс спрашивает:
— Кто это был?
— Не кто. А что из себя представляет.
— Не понимаю.
Шутка для тех, кто в теме.
— Это был консьерж. Принес мне посылку.
— Типа приветственную корзинку?
— Нет. Типа подарка, который кто-то для меня оставил.
— Подарок? Этот отель — твоя безопасная точка! Кому рассказала о ней?
— Никому. И за мной не следили. Я в этом уверена.
— И что это за подарок?
Я в неверии смотрю на мягкую игрушку в своих руках. На ее золотой блестящий рог и переливающиеся всеми цветами радуги гриву и хвост. На четыре копыта, инкрустированных крошечными кристаллами горного хрусталя.
«Я хочу, чтобы ты доверяла мне.
А я хочу пони-единорога. Но что есть, то есть.»
Вспоминая свой разговор с Киллианом, я начинаю тихо смеяться.
— Это пони-единорог.
После паузы Макс уточняет:
— Это код для вибратора или что?
Я зажимаю трубку между ухом и плечом и восхищаюсь единорогом, вертя ее в руках.
— Нет, грязный мозг. Игрушка.
— Кто, черт возьми, посылает тебе плюшевых зверушек? И что еще важнее, почему?
— Подожди, там записка.
Я вытаскиваю из коричневого пакета квадратный белый конверт, открываю его и вынимаю карточку.
— Два дома, одинаково достойных, в Вероне милой, где мы действие ведем, — читаю вслух.
Подписи нет, нет ничего, кроме цитаты, но и этого достаточно. Тихий, впечатленный голос глубоко внутри меня шепчет: «Вау, а этот парень не промах», но я быстро подавляю его.
— Шекспир, — после минутного молчания выдает Макс.
— Да. Это первая строчка из «Ромео и Джульетты».
— Он не хочет меня, Джулс. Он хочет тебя. — Она замолкает. — У тебя есть его номер телефона?
— Он дал его мне. — Ее молчание звучит обвиняюще, поэтому я добавляю, защищаясь: — На случай, если мне что-нибудь понадобится.
Как только она начинает смеяться, я понимаю, что совершила ошибку, сказав ей.
— О-хо! Теперь у тебя есть номерок Большого серого волка на быстром наборе на случай, если тебе что-то понадобится! Вот так поворот!
Я устало вздыхаю.
— Мне хочется ударить себя в глаз из-за тебя.
— Ты же понимаешь, он надеется, что тебе понадобится его большой, толстый…
— Мне пора, — громко бросаю я. — Меня зовет карниз за окном.
— Не будь такой ханжой. Покувыркавшись в постели с этим мужчиной, твоя жизнь наполнится смыслом.
— Я действительно надеюсь, что это сон, и я просунусь через несколько минут в реальности, где моя лучшая подруга не пытается продать мою киску печально известному гангстеру за некую безумную гуманитарную миссию.
— Знаешь что? — Ее тон становится задумчивым. — Это хорошая идея. Дай мне его номер, сама позвоню ему, чтобы назначить тебе следующее свидание.
Я наливаю себе еще один большой бокал вина и начинаю пить. Тем временем Макс продолжает:
— Составлю список основных правил. Буду твоим менеджером.
— Ты хотела сказать сутенером? И мы не заключаем никаких сделок, чтобы спасти мир с человеком, который однажды сбросил официанта с крыши ресторана за то, что он пролил каплю вина.
— Это городская легенда. Наверно.
— Слушай, просто не высовывайся, пока я не придумаю, что нам делать дальше, ладно?
Макс улюлюкает.
— О, собираешься сама что-то выяснять? Девушка, якобы воровка, но которая не может даже взломать замок или завести машину?
— Прошу прощения, но не я забыла вырубить камеры на складе через дорогу от фабрики подгузников. — Она испугалась, ха. — Да. Наш друг, мистер Блэк, упомянул об этом. Так что ты тоже не Ханс Грубер, детка.
— Эй, Ханс Грубер был плохим парнем!
— Извини. Он был первым пришедшим на ум вором, которого я смогла вспомнить.
— Потому что ты, без сомнения, тысячу раз пересматривала «Крепкий орешек».
— О, теперь обсудим это? Может, поговорим о том, сколько раз ты смотрела «Форсаж»?
С этого момента разговор переходит в спор о нашем плохом кино-вкусе. Мы препираемся, как старикашки, пока меня не отвлекает стук в дверь.
— Тише. Кто-то стучит.
— Ждешь кого-нибудь?
Уже встав, я резко останавливаюсь. Внезапно закрытая дверь начинает очень зловеще выглядеть.
— Нет.
— Посмотри в глазок.
— Мне нужно положить трубку. Шнур не достает.
— Я буду здесь. Действуй.
Я кладу трубку на стол и на цыпочках подкрадываюсь к двери. Прижимаюсь к ней и смотрю в глазок.
Пожилой мужчина в униформе консьержа стоит в дверях, держа в руках коричневый бумажный пакет. Седые волосы, веселая улыбка и золотая бирка с именем на лацкане с именем «Эрнесто».
Не похоже, что Эрнесто пришел, чтобы убить меня, но никогда не знаешь наверняка. Белки очень милые, но они могут переносить чуму.
— Да? — отзываюсь я.
— Посылка для мисс Эвердин. — Он поднимает пакет, улыбаясь еще шире.
— Пожалуйста, разверните ее и покажите мне, что внутри.
Его улыбка подрагивает, но он подчиняется, доставая из пакета что-то завернутое в фиолетовую папиросную бумагу.
Что-то странной формы, с заостренным концом.
— Эм… не могли бы вы развернуть это, пожалуйста?
Судя по всему, Эрнесто начинает жалеть, что не оставил пакет у двери и не убежал, когда у него была такая возможность. Он срывает папиросную бумагу с заостренного конца предмета, обнажая что-то похожее на рог.
Золотой рог, покрытый сверкающими блестками.
Я рывком открываю дверь, выхватываю предмет из рук испуганного консьержа и срываю оставшуюся упаковку.
Уставившись в изумлении на мягкую игрушку, я выдыхаю:
— Сукин сын.
— Джентльмен, оставивший пакет, приложил записку. — Он трясет коричневым пакетом.
Я забираю у него посылку и возвращаюсь в комнату, слишком ошеломленная, чтобы чувствовать себя виноватой, что не дала ему чаевых.
Когда я снова беру трубку, Макс спрашивает:
— Кто это был?
— Не кто. А что из себя представляет.
— Не понимаю.
Шутка для тех, кто в теме.
— Это был консьерж. Принес мне посылку.
— Типа приветственную корзинку?
— Нет. Типа подарка, который кто-то для меня оставил.
— Подарок? Этот отель — твоя безопасная точка! Кому рассказала о ней?
— Никому. И за мной не следили. Я в этом уверена.
— И что это за подарок?
Я в неверии смотрю на мягкую игрушку в своих руках. На ее золотой блестящий рог и переливающиеся всеми цветами радуги гриву и хвост. На четыре копыта, инкрустированных крошечными кристаллами горного хрусталя.
«Я хочу, чтобы ты доверяла мне.
А я хочу пони-единорога. Но что есть, то есть.»
Вспоминая свой разговор с Киллианом, я начинаю тихо смеяться.
— Это пони-единорог.
После паузы Макс уточняет:
— Это код для вибратора или что?
Я зажимаю трубку между ухом и плечом и восхищаюсь единорогом, вертя ее в руках.
— Нет, грязный мозг. Игрушка.
— Кто, черт возьми, посылает тебе плюшевых зверушек? И что еще важнее, почему?
— Подожди, там записка.
Я вытаскиваю из коричневого пакета квадратный белый конверт, открываю его и вынимаю карточку.
— Два дома, одинаково достойных, в Вероне милой, где мы действие ведем, — читаю вслух.
Подписи нет, нет ничего, кроме цитаты, но и этого достаточно. Тихий, впечатленный голос глубоко внутри меня шепчет: «Вау, а этот парень не промах», но я быстро подавляю его.
— Шекспир, — после минутного молчания выдает Макс.
— Да. Это первая строчка из «Ромео и Джульетты».