«Просто…подойди…помоги…мне», - пытался он сказать в ответ, думая о каждом слове отдельно, пытаясь визуализировать сообщение, послать его. Но она не ответила.
- Тереза, - сказал он вслух. – Можешь помочь мне на секунду? – Он кивнул на кладовку.
Они оба зашли в маленькую пыльную комнату и открыли все коробки, доставая кучки Карт из каждой. Возвращаясь к столу, Томас обнаружил, что Минхо уже нарезал 20 листов, свалив их в беспорядочную кучу справа, докидывая каждый новый лист наверх.
Томас сел и взял несколько. Он поднял один из листов на свет, увидел, как тот сиял молочным свечением. То, что нужно.
Он взял маркер.
- Хорошо, каждый обведите последние дней десять или около того на этом листе. Убедитесь, что подписали наверху, чтобы мы не сбились, что есть что. Когда закончим, я думаю, мы сможем что-нибудь увидеть.
- Что… - начал Минхо.
- Просто режь, черт возьми, - перебил Ньют. – Я думаю, что знаю, к чему он клонит. – Томас почувствовал облегчение, что наконец-то кто-то понял его.
Они принялись за работу, перерисовывая Карты с оригинала на восковую бумагу, одну за одной, стараясь не допускать ошибок, и спеша, насколько возможно. Томас использовал какую-то деревяшку вместо линейки, чтобы линии получались ровнее. Вскоре он закончил пять карт, затем еще пять. Остальные работали в том же темпе и были взбудоражены.
Пока Томас рисовал, он начал испытывать приступ паники, слабое чувство, будто они впустую тратят время. Но Тереза, сидящая рядом с ним, была так сосредоточена, даже высунула кончик языка, пока обводила линии то тут, то там. Она казалась более уверенной в том, что они что-то обнаружат.
Коробка за коробкой, сектор за сектором они продолжали.
- Все, я сделал все, что мог, - наконец объявил Ньют, нарушая тишину. – Мои пальцы адски горят. Посмотрим, сработает ли это.
Томас положил маркер, размял пальцы, надеясь, что был прав насчет всего этого.
- Хорошо, дайте мне последние несколько дней из каждого сектора – сложите в кучки на столе в порядке с Первого Сектора до Восьмого Сектора. Первый тут, - он указал на один конец, - Восьмой там, - он указал на другой конец.
Молча, они сделали то, что он просил, раскладывая то, что обводили, пока восемь низких стопок восковой бумаги не оказались лежащими в один ряд.
Перепуганный и нервный, Томас поднимал по одной странице из каждой стопки, проверяя, чтобы они все были за один день, сохраняя порядок. Затем он сложил их друг на друга, пока все восемь рисунков не стали как один. То, что он увидел, поразило его. Практически волшебным образом, как настраивающийся фокус, перед ним образовалась картинка. Тереза выдохнула.
Линии пересекались вверху и внизу, их было так много, что то, что увидел Томас, было похоже на шахматную доску. Но некоторые линии в середине – линии, которые двигались больше других – создавали более темную картинку, чем остальные. Она была тонкой, но без сомнения различимой.
В самом центре страницы была буква П.
43
Томас испытывал смешанные чувства: облегчение, что это сработало, удивление, волнение, мысли о том, к чему это ведет.
- Мужик, - сказал Минхо, разделяя чувства Томаса и выражая их одним словом.
- Это может быть совпадением, - сказала Тереза. – Проверим остальные, быстрее.
Томас так и сделал, сложив вместе восемь листов каждого дня в порядке от Первого Сектора до Восьмого. Каждый раз сформировывалась очередная буква в центре массы пересекающихся линий. После П была Л, потом Ы, потом Т и Ь. А затем Л…О… В.
- Смотрите, - сказал Томас, указывая на линию букв, которую они сформировали, сбитый с толку, но счастливый, что буквы были такими очевидными. – Произносится как ПЛЫТЬ, а затем ЛОВ.
- Плыть лов? – спросил Ньют. – Мне это не кажется каким-то шифром.
- Нужно продолжать работу, - сказал Томас.
Следующая пара комбинаций помогла им составить второе слово, которое оказалось ЛОВИТЬ. ЛОВИТЬ и ПЛЫТЬ.
- Определенно никаких совпадений, - сказал Минхо.
- Определенно, - согласился Томас. Он мог дождаться, что будет дальше.
Тереза указала на кладовку.
- Нам нужно пересмотреть их все, все коробки, которые там есть.
- Да, - кивнул Томас. – Давайте займемся ими.
- Мы не можем помочь, - сказал Минхо.
Все трое посмотрели на него. Он посмотрел на них в ответ.
- По крайней мере мы с Томасом. Нам нужно идти в Лабиринт.
- Что? – спросил Томас. – Это же намного важнее!
- Возможно, - спокойно ответил Минхо. – Но мы не можем пропустить этот день. Не сейчас.
Томас почувствовал прилив разочарования. Бежать в Лабиринт казалось пустой тратой времени по сравнению с поисками шифра.
- Зачем, Минхо? Ты же сам говорил, что модели повторяются из месяца в месяц - еще один день не будет ничего значить.
Минхо положил руки на стол.
- Это полная чушь, Томас! Из всех дней, именно этот может оказаться самым важным в поисках, как выбраться отсюда. Что-то могло измениться, что-то могло открыться. Фактически, теперь, когда дурацкие стены не закрываются, мы как раз можем проверить твою идею: остаться на всю ночь и исследовать все более тщательно.
Это пробудило любопытство Томаса. Он очень хотел этого. В замешательстве он спросил:
- Но что насчет шифра? Что насчет…
- Томми, - сказал Ньют утешающим голосом. – Минхо прав. Вы, шэнки, иди и займитесь Бегом. Я приведу несколько Глэйдеров, которым можно доверять, и мы продолжим работать. – Сейчас Ньют был больше, чем когда-либо, похож на лидера.
- Я тоже, - сказала Тереза, - останусь и помогу Ньюту.
Томас посмотрел на нее.
- Уверена? – он жаждал разгадать шифр сам, но решил, что Минхо и Ньют правы.
Она улыбнулась и скрестила руки.
- Когда собираешься дешифровать тайный код, я уверена, что женские мозги обязательно пригодятся. – Ее усмешка превратилась в ухмылку.
- Если ты так считаешь, - Он сам скрестил руки, глядя на нее с улыбкой, внезапно расхотев уходить.
- Вот и славненько, - кивнул Минхо и развернулся, чтобы уходить. – Твоя подружка будет в порядке. – У Томаса столько мыслей пронеслось в голове в этот момент. Желание разгадать шифр, смущение от того, что о нем и Терезе думал Ньют, интрига того, что они могут найти в Лабиринте – и страх.
Но он отодвинул это все в сторону. Даже не попрощавшись, он наконец последовал за Минхо, и они направились к лестнице.
Томас помог Минхо собрать Бегунов, рассказать им новости и собрать их в большое путешествие. Он был удивлен, как все оказались согласны с тем, что настала пора провести углубленное изучение Лабиринта и остаться там на ночь. Хотя он и был растерян и напуган, он сказал Минхо, что может взять один из секторов на себя, но Смотритель отказался. У них есть восемь опытных Бегунов для этого. Томас должен был пойти с ним, отчего Томас испытал такое облегчение, что ему даже стало немного стыдно.
Они с Минхо собрали свои рюкзаки с большим количеством снаряжения, чем обычно. Неизвестно было, сколько времени они там могут провести. Несмотря на страх, Томас все-таки испытывал волнение – возможно, этот тот самый день, когда они найдут выход.
Он и Минхо направились к Восточной Двери, когда к ним подошел Чак, чтобы попрощаться.
- Я бы хотел пойти с тобой, - сказал мальчик слишком веселым голосом, - но я не хочу умереть какой-нибудь ужасной смертью.
Томас засмеялся, удивляясь самому себе.
- Спасибо за столь ободряющие слова.
- Будьте осторожнее, - сказал Чак, его голос внезапно стал серьезным, - я бы хотел помочь вам, ребята.
Томас был растроган, он был готов поспорить, что если до этого действительно дойдет, то Чак направится туда, если его попросить.
- Спасибо, Чак. Мы определенно будем осторожны.
Минхо забрюзжал.
- Быть осторожным слишком просто. Теперь либо все, либо ничего, детка.
- Мы лучше пойдем, - сказал Томас. В его животе порхали бабочки, он хотел двигаться, перестать думать об этом. В конце концов, идти в Лабиринт было не хуже, чем оставаться в Глэйде с открытыми Дверями. Но от этой мысли ему все равно не становилось лучше.
- Да, - ответил Минхо спокойно. – Пойдем.
- Что ж, - сказал Чак, глядя себе под ноги, прежде чем снова посмотреть на Томаса. – Удачи. Если твоей подружке станет одиноко, я о ней позабочусь.
Томас закатил глаза.
- Она не моя подружка, лопух.
- Вау, - сказал Чак. – Ты уже выражаешься грязными словечками Алби. – Он отчаянно пытался притворяться, что ему не страшно из-за всего, что происходит в последнее время, но в его глазах была видна правда. – Серьезно, удачи.
- Спасибо, это много для нас значит, - ответил Минхо, тоже закатывая глаза. – Увидимся, шэнк.
- Да, увидимся, - пробормотал Чак, затем развернулся и ушел.
- Тереза, - сказал он вслух. – Можешь помочь мне на секунду? – Он кивнул на кладовку.
Они оба зашли в маленькую пыльную комнату и открыли все коробки, доставая кучки Карт из каждой. Возвращаясь к столу, Томас обнаружил, что Минхо уже нарезал 20 листов, свалив их в беспорядочную кучу справа, докидывая каждый новый лист наверх.
Томас сел и взял несколько. Он поднял один из листов на свет, увидел, как тот сиял молочным свечением. То, что нужно.
Он взял маркер.
- Хорошо, каждый обведите последние дней десять или около того на этом листе. Убедитесь, что подписали наверху, чтобы мы не сбились, что есть что. Когда закончим, я думаю, мы сможем что-нибудь увидеть.
- Что… - начал Минхо.
- Просто режь, черт возьми, - перебил Ньют. – Я думаю, что знаю, к чему он клонит. – Томас почувствовал облегчение, что наконец-то кто-то понял его.
Они принялись за работу, перерисовывая Карты с оригинала на восковую бумагу, одну за одной, стараясь не допускать ошибок, и спеша, насколько возможно. Томас использовал какую-то деревяшку вместо линейки, чтобы линии получались ровнее. Вскоре он закончил пять карт, затем еще пять. Остальные работали в том же темпе и были взбудоражены.
Пока Томас рисовал, он начал испытывать приступ паники, слабое чувство, будто они впустую тратят время. Но Тереза, сидящая рядом с ним, была так сосредоточена, даже высунула кончик языка, пока обводила линии то тут, то там. Она казалась более уверенной в том, что они что-то обнаружат.
Коробка за коробкой, сектор за сектором они продолжали.
- Все, я сделал все, что мог, - наконец объявил Ньют, нарушая тишину. – Мои пальцы адски горят. Посмотрим, сработает ли это.
Томас положил маркер, размял пальцы, надеясь, что был прав насчет всего этого.
- Хорошо, дайте мне последние несколько дней из каждого сектора – сложите в кучки на столе в порядке с Первого Сектора до Восьмого Сектора. Первый тут, - он указал на один конец, - Восьмой там, - он указал на другой конец.
Молча, они сделали то, что он просил, раскладывая то, что обводили, пока восемь низких стопок восковой бумаги не оказались лежащими в один ряд.
Перепуганный и нервный, Томас поднимал по одной странице из каждой стопки, проверяя, чтобы они все были за один день, сохраняя порядок. Затем он сложил их друг на друга, пока все восемь рисунков не стали как один. То, что он увидел, поразило его. Практически волшебным образом, как настраивающийся фокус, перед ним образовалась картинка. Тереза выдохнула.
Линии пересекались вверху и внизу, их было так много, что то, что увидел Томас, было похоже на шахматную доску. Но некоторые линии в середине – линии, которые двигались больше других – создавали более темную картинку, чем остальные. Она была тонкой, но без сомнения различимой.
В самом центре страницы была буква П.
43
Томас испытывал смешанные чувства: облегчение, что это сработало, удивление, волнение, мысли о том, к чему это ведет.
- Мужик, - сказал Минхо, разделяя чувства Томаса и выражая их одним словом.
- Это может быть совпадением, - сказала Тереза. – Проверим остальные, быстрее.
Томас так и сделал, сложив вместе восемь листов каждого дня в порядке от Первого Сектора до Восьмого. Каждый раз сформировывалась очередная буква в центре массы пересекающихся линий. После П была Л, потом Ы, потом Т и Ь. А затем Л…О… В.
- Смотрите, - сказал Томас, указывая на линию букв, которую они сформировали, сбитый с толку, но счастливый, что буквы были такими очевидными. – Произносится как ПЛЫТЬ, а затем ЛОВ.
- Плыть лов? – спросил Ньют. – Мне это не кажется каким-то шифром.
- Нужно продолжать работу, - сказал Томас.
Следующая пара комбинаций помогла им составить второе слово, которое оказалось ЛОВИТЬ. ЛОВИТЬ и ПЛЫТЬ.
- Определенно никаких совпадений, - сказал Минхо.
- Определенно, - согласился Томас. Он мог дождаться, что будет дальше.
Тереза указала на кладовку.
- Нам нужно пересмотреть их все, все коробки, которые там есть.
- Да, - кивнул Томас. – Давайте займемся ими.
- Мы не можем помочь, - сказал Минхо.
Все трое посмотрели на него. Он посмотрел на них в ответ.
- По крайней мере мы с Томасом. Нам нужно идти в Лабиринт.
- Что? – спросил Томас. – Это же намного важнее!
- Возможно, - спокойно ответил Минхо. – Но мы не можем пропустить этот день. Не сейчас.
Томас почувствовал прилив разочарования. Бежать в Лабиринт казалось пустой тратой времени по сравнению с поисками шифра.
- Зачем, Минхо? Ты же сам говорил, что модели повторяются из месяца в месяц - еще один день не будет ничего значить.
Минхо положил руки на стол.
- Это полная чушь, Томас! Из всех дней, именно этот может оказаться самым важным в поисках, как выбраться отсюда. Что-то могло измениться, что-то могло открыться. Фактически, теперь, когда дурацкие стены не закрываются, мы как раз можем проверить твою идею: остаться на всю ночь и исследовать все более тщательно.
Это пробудило любопытство Томаса. Он очень хотел этого. В замешательстве он спросил:
- Но что насчет шифра? Что насчет…
- Томми, - сказал Ньют утешающим голосом. – Минхо прав. Вы, шэнки, иди и займитесь Бегом. Я приведу несколько Глэйдеров, которым можно доверять, и мы продолжим работать. – Сейчас Ньют был больше, чем когда-либо, похож на лидера.
- Я тоже, - сказала Тереза, - останусь и помогу Ньюту.
Томас посмотрел на нее.
- Уверена? – он жаждал разгадать шифр сам, но решил, что Минхо и Ньют правы.
Она улыбнулась и скрестила руки.
- Когда собираешься дешифровать тайный код, я уверена, что женские мозги обязательно пригодятся. – Ее усмешка превратилась в ухмылку.
- Если ты так считаешь, - Он сам скрестил руки, глядя на нее с улыбкой, внезапно расхотев уходить.
- Вот и славненько, - кивнул Минхо и развернулся, чтобы уходить. – Твоя подружка будет в порядке. – У Томаса столько мыслей пронеслось в голове в этот момент. Желание разгадать шифр, смущение от того, что о нем и Терезе думал Ньют, интрига того, что они могут найти в Лабиринте – и страх.
Но он отодвинул это все в сторону. Даже не попрощавшись, он наконец последовал за Минхо, и они направились к лестнице.
Томас помог Минхо собрать Бегунов, рассказать им новости и собрать их в большое путешествие. Он был удивлен, как все оказались согласны с тем, что настала пора провести углубленное изучение Лабиринта и остаться там на ночь. Хотя он и был растерян и напуган, он сказал Минхо, что может взять один из секторов на себя, но Смотритель отказался. У них есть восемь опытных Бегунов для этого. Томас должен был пойти с ним, отчего Томас испытал такое облегчение, что ему даже стало немного стыдно.
Они с Минхо собрали свои рюкзаки с большим количеством снаряжения, чем обычно. Неизвестно было, сколько времени они там могут провести. Несмотря на страх, Томас все-таки испытывал волнение – возможно, этот тот самый день, когда они найдут выход.
Он и Минхо направились к Восточной Двери, когда к ним подошел Чак, чтобы попрощаться.
- Я бы хотел пойти с тобой, - сказал мальчик слишком веселым голосом, - но я не хочу умереть какой-нибудь ужасной смертью.
Томас засмеялся, удивляясь самому себе.
- Спасибо за столь ободряющие слова.
- Будьте осторожнее, - сказал Чак, его голос внезапно стал серьезным, - я бы хотел помочь вам, ребята.
Томас был растроган, он был готов поспорить, что если до этого действительно дойдет, то Чак направится туда, если его попросить.
- Спасибо, Чак. Мы определенно будем осторожны.
Минхо забрюзжал.
- Быть осторожным слишком просто. Теперь либо все, либо ничего, детка.
- Мы лучше пойдем, - сказал Томас. В его животе порхали бабочки, он хотел двигаться, перестать думать об этом. В конце концов, идти в Лабиринт было не хуже, чем оставаться в Глэйде с открытыми Дверями. Но от этой мысли ему все равно не становилось лучше.
- Да, - ответил Минхо спокойно. – Пойдем.
- Что ж, - сказал Чак, глядя себе под ноги, прежде чем снова посмотреть на Томаса. – Удачи. Если твоей подружке станет одиноко, я о ней позабочусь.
Томас закатил глаза.
- Она не моя подружка, лопух.
- Вау, - сказал Чак. – Ты уже выражаешься грязными словечками Алби. – Он отчаянно пытался притворяться, что ему не страшно из-за всего, что происходит в последнее время, но в его глазах была видна правда. – Серьезно, удачи.
- Спасибо, это много для нас значит, - ответил Минхо, тоже закатывая глаза. – Увидимся, шэнк.
- Да, увидимся, - пробормотал Чак, затем развернулся и ушел.