- Ты… - начал Алби, затем неожиданно схватил себя за горло, издавая булькающие гудящие звуки. Его ноги задергались, и он перевернулся на бок, катаясь туда и обратно, как если бы кто-то пытался задушить его. Его язык вывалился изо рта, он кусал его снова и снова.

Томас вскочил, в ужасе отходя назад – Алби боролся изо всех сил, как будто у него был припадок, его ноги молотили во все стороны. Темная кожа лица с каждой секундой становилась все бледнее, затем лиловой, его глаза закатились так сильно, что выглядели как белый мрамор.

- Алби! – заорал Томас, не смея наклониться и схватить его. – Ньют! – Закричал он, сложив руки вокруг рта. – Ньют, быстрее сюда!

Дверь распахнулась быстрее, чем он успел договорить последнее предложение.

Ньют подбежал к Алби и схватил его за плечи, толкая все тело бьющегося в конвульсиях мальчика на кровать.

– Хватай его за ноги!

Томас сделал шаг вперед, но ноги Алби метались так сильно, что невозможно было подобраться ближе. Он ударил Томаса в челюсть, боль пронзила весь его череп. Он снова отошел назад, потирая больное место.

- Просто сделай это, черт побери! – Кричал Ньют.

Томас взял себя в руки и прыгнул на верхнюю часть тела Алби, хватая обе ноги и придавливая их к кровати. Он прижал руки к бедрам мальчика и держал, пока Ньют уперся коленом в плечо Алби, затем перехватил руки Алби, все еще сжимающие его собственное горло.

- Отпусти! – Орал Ньют, пытаясь их отдернуть. – Ты же убьешь себя!

Томас мог видеть, как вздуваются мускулы на руках Ньюта, вены вылезают, пока он пытался держать руки Алби, пока, наконец, сантиметр за сантиметром, он не смог оттащить их в сторону. Он уложил их на трясущуюся грудь мальчика. Все тело Алби дернулось еще пару раз, его живот отрывался от кровати. Затем, медленно, он успокоился, и несколько минут спустя он уже лежал спокойно, его дыхание успокоилось, глаза казались стеклянными.

Томас крепко держал ноги Алби, боясь пошевелиться и снова разозлить мальчика. Ньют выждал полную минуту перед тем, как медленно отпустить руки Алби. Затем еще минуту, прежде чем убрать колено и встать. Томас это расценил как разрешение сделать то же самое, надеясь, что припадок действительно закончился.

Алби посмотрел вверх, глаза опухшие, как будто его разбудили посреди глубоко сна.

– Прости, Ньют, - прошептал он. – Не знаю, что произошло. Это было как… словно что-то контролировало мое тело. Прости…

Томас сделал глубокий вдох, уверенный, что никогда больше не испытает одновременно столько тревоги и дискомфорта. Он надеялся.

- Это был не я, клянусь, - бормотал Алби.

Ньют опустил руки.

– Что значит это был не ты? – спросил он.

- Не знаю…Это… Это был не я, - Алби выглядел таким же смущенным, каким чувствовал себя Томас.

Но Ньют, видимо, решил, что это того не стоит, чтобы разбираться. По крайней мере сейчас. Он поднял одеяла, которые упали с кровати Алби, и накрыл ими больного мальчика.

– Укладывай свою задницу спать, поговорим об этом позже, - он похлопал его по голове, затем добавил, - ты налажал, шэнк. – Но Алби уже засыпал, легко кивнув, с закрытыми глазами.

Ньют поймал взгляд Томаса и указал на дверь. Томас был только за то, чтобы покинуть этот сумасшедший дом, он последовал за Ньютом наружу в коридор. Затем, как только они переступили порог, Алби что-то пробубнил из своей постели.

Мальчики остановились.

– Что? – спросил Ньют.

Алби открыл глаза на короткий момент, затем повторил то, что сказал, только громче.

– Осторожнее с девчонкой, - затем его глаза снова закрылись.

И снова это – девчонка. Каким-то образом все в итоге вело к ней. Ньют посмотрел вопросительным взглядом на Томаса, но Томас мог лишь вернуть взгляд, пожав плечами. Он понятия не имел, что происходит. – Пойдем, - прошептал Ньют.

- И Ньют? – снова позвал Алби, даже не пытаясь открыть глаза.

- Да?

- Защищай карты, - Алби перевернулся на бок, его спина говорила им о том, что он закончил говорить.

Томас не был уверен, что это что-то хорошее. Совсем нехорошее. Он и Ньют покинули комнату и мягко закрыли за собой дверь.





28





Томас спешил за Ньютом, который торопливо спускался по лестнице прочь из Усадьбы на свет полуденного солнца. Ни один из мальчиков не сказал ни слова на протяжении некоторого времени. Томасу казалось, что дела становятся только хуже и хуже.

- Голоден, Томми? – спросил Ньют, когда они вышли наружу.


Томас поверить не мог в этот вопрос.

- Голоден? Такое ощущение, что меня вот-вот стошнит после того, что я видел. Нет, я не голоден.

Ньют только ухмыльнулся.

– Ну, а я да, шэнк. Пойдем, поищем остатки еды после ланча. Нам надо поговорить.

- Вот почему-то я знал, что ты скажешь что-нибудь вроде этого, - неважно, что он делал, он становился все больше и больше вовлеченным в дела Глэйда. Так что он ожидал подобного.

Они направились на кухню, где, несмотря на ворчание Жаровщика, они добыли сыр для сэндвичей и сырые овощи. Томас не мог не заметить, как Смотритель кухни искоса посмотрел на него и отвел взгляд, когда Томас это заметил.

Кто-то говорил ему, что подобные вещи скоро станут нормой. По какой-то причине, он отличался ото всех остальных в Глэйде. Он чувствовал себя так, словно он прожил целую жизнь с тех пор, как очнулся в этом месте, но прошла всего неделя.

Мальчики решили забрать свои ланчи на улицу, несколько минут спустя они оказались у западной стены, рассматривая бурную деятельность, кипящую по всему Глэйду, они уселись, облокотившись на толстый плющ. Томас заставил себя поесть. Учитывая положение вещей, которые здесь творились, он должен быть уверен, что у него достаточно сил справиться со следующей сумасшедшей штукой, которая может пройти.

- Когда-нибудь раньше уже видел подобное? – спросил Томас, спустя минуту или около того.

Ньют посмотрел на него, его лицо внезапно стало мрачным.

– То, что делал Алби? Нет. Никогда. Но опять-таки никто никогда не пытался рассказать нам то, что помнит после Изменения. Они всегда отказываются. Алби попытался – видимо, поэтому он на время и сошел с ума.

Томас перестал жевать на время. Могут ли люди, стоящие над Лабиринтом, контролировать их как-то? Это была ужасная мысль.

- Нужно найти Галли, - сказал Ньют, грызя морковку, меняя тему разговора. – Баггеры куда-то делись или спрятались. Как только закончим есть, я должен буду найти его и бросить его задницу в тюрьму.

- Серьезно? – Томас не мог ничего поделать с чувством ликования, заполнившим его мысли. Он был бы счастлив лично запереть дверь и выкинуть ключ.

- Этот шэнк угрожал убить тебя, и мы должны быть уверены, что подобного не случится снова. Засранец заплатит дорогую цену за подобное поведение, он должен быть счастлив, что мы не Изгоним его. Помнишь, что я говорил тебе про порядок?

- Да, - Больше всего Томаса беспокоило, что если Галли окажется в тюрьме, то он только сильнее станет его ненавидеть.

«Мне все равно», - думал он. – «Я больше не боюсь этого парня».

- Так здесь все работает, Томми, - сказал Ньют. – Ты будешь со мной до конца дня – нам нужно во всем разобраться. Завтра в Каталажке. Затем ты будешь в распоряжении Минхо, и я хочу, чтобы ты оставался подальше от всех остальных шэнков на какое-то время. Понял?

Томас был более, чем счастлив подчиниться. Быть преимущественно в одиночестве казалось замечательной идеей.

– Звучит прекрасно. Так Минхо будет учить меня?

- Верно. Ты теперь Бегун. Минхо тебя обучит. Лабиринт, Карты, прочее. Много всего придется выучить. И я ожидаю от тебя, что ты напряжешь свою задницу как следует.

Томас был в шоке, что идея снова оказаться в Лабиринте не пугала его так уж сильно. Он решил делать, как сказал Ньют, надеясь, что это отвлечет его от некоторых раздумий. Глубоко в душе он жаждал выбраться из Глэйда так сильно, насколько возможно. Избегать других людей стало его новой целью в жизни.

Мальчики сидели в тишине, заканчивая ланч, пока Ньют наконец не заговорил о том, о чем хотел поговорить. Скатав весь свой мусор в шар, он обернулся и посмотрел прямо на Томаса.

- Томас, - начал он, - мне нужно, чтобы ты кое-что уяснил. Мы слышали это слишком часто, чтобы отрицать, поэтому пришло время это обсудить.

Томас знал, что надвигается, но испугался. Он боялся услышать эти слова.

- Галли говорил это, Алби говорил это, Бен говорил это, - продолжил Ньют, - и девочка, сразу после того, как мы вытащили ее из Коробки, тоже сказала это.

Он сделал паузу, вероятно, ожидая, что Томас спросит, что он имеет ввиду. Но Томас уже знал.

– Они все сказали, что скоро все изменится.

Ньют посмотрел в сторону на мгновение, затем снова повернулся.

– Верно. И Галли, Алби, Бен так же говорили, что видели тебя в своих воспоминаниях после Изменения, и насколько я могу судить, ты вряд ли сажал цветочки и помогал старым леди переходить дорогу. Если верить Галли, есть что-то настолько гадкое в тебе, что он даже готов тебя убить.

- Ньют, я не знаю… - начал Томас, но Ньют не дал ему закончить.

- Я знаю, что ты ничего не помнишь, Томас! Перестань говорить это, вообще больше не повторяй. Никто из нас ничего не помнит, и мы все чертовски устали от того, что ты нам об этом постоянно напоминаешь. Суть в том, что ты чем-то отличаешься, и пришло время выяснить, чем.

Томас был ошеломлен всплеском гнева.

– Ладно, и как мы это сделаем? Я хочу знать, кто я, также, как и все остальные. Очевидно.

- Я хочу, чтобы ты открыл свое сознание. Был честен, если что-то – что угодно – покажется тебе знакомым.

- Ничего… - начал Томас, но прервался. Столько всего произошло с тех пор, как он прибыл, что он уже почти забыл, насколько знакомым казался ему Глэйд в первую ночь, когда он лег спать с Чаком. Как комфортно и по-домашнему он себя чувствовал. Не испытывая того ужаса, который должен был.

- Я вижу, как крутятся колесики, - сказал Ньют тихо. – Говори.