Британи, тщательно покопавшись на чердаке в вещах прежних хозяев, находит старый альбом с неумелыми детскими рисунками. На пустых белоснежных страницах с кусочками многолетней пыли, каждый из нас своей рукой рисует три маршрута, которые ведут к КПП военным. На случай, если нам придется разминуться, каждый должен приблизительно распознать, где он находится и сколько миль остается до границы.

Около получаса уходит на составление примерного списка взрослых и детей, которые покинут Тонли. Максимальное количество людей получается чуть больше, чем мы планировали. Исходя из этого мы с Аароном раскидываем всех по имеющимся автомобилям из расчета: на одного взрослого — один ребенок.

— Кевин и Британи, в вашей машине будет трое детей: Кэти, которая с длинными черными волосами, Алекс и Марк, — сообщаю я, пробегаясь по списку. — В машине Джеймса, Тифани и Грейс: Руби и Тони. У Аарона, меня и моей мамы в машине детей чуть больше, если брать в счет беременную Вики: Иззи, Кэти и Эдди… Как-то так. Еще есть парочка мест для двух подростков, их можно посадить к Кевину и Британи.

— Я все равно не понимаю, почему мы не можем поехать на фургоне, — Тифани хмуро оглядывает присутствующих, устало потирая виски. — Мы все в нем уместимся и так ехать намного безопаснее.

— Ошибаешься, — отвечает Аарон, удерживая карандаш между указательным и средним пальцем. Его сосредоточенный взгляд, в сочетании с хмурой межбровной морщинкой, по-прежнему скользит по полуразвалившейся карте. — Если с фургоном по дороге что-то случится, никто из нас не доедет до границы, у трех машин будет больше шансов как минимум в три раза.

— Но как же… кто же спасет оставшихся детей из Лондона? — продолжает недоумевать Британи, хватаясь за лоб. — Получается мы спасаем одних, но теряем других?!

— Хочешь правду? — сухо произносит Аарон, направляя в ее сторону уставший взгляд. — У нас нет времени на их спасение. Да, звучит жестоко, но такова реальность… Во всяком случае, как только пересечем границу, мы постараемся сделать все возможное, чтобы спасательная операция по высвобождению выживших людей началась незамедлительно. Надеюсь, мы успеем до того, как они начнут красть детей.

Наконец, в ходе долгих и бурных обсуждений, мы согласовываем дату отъезда. Аарон и Кевин по началу настаивают на том, чтобы выехать через пару дней, но благодаря мои веским доводам соглашаются отложить отъезд еще на четыре дня. Многим матерям придется на время отпустить своих детей практически с незнакомыми людьми, и им необходимо дать хоть немного времени на моральную подготовку.

— Думаешь у нас получится? — с сомнением спрашиваю я, когда мы покидаем дом ребят.

— Не думаю, а знаю, — твердо отвечает Аарон, потирая руки в прохладе глубокой ночи. — Это не может продолжаться вечно, Ева. Как только мы выберемся из экспериментальной зоны, через несколько миль нас окружат журналисты. Мы без прикрас расскажем обо всем, что здесь творится.

— Ты сдашь собственного отца? — удивляюсь я, пряча руки в карманы куртки. — Он может привлечь тебя как соучастника.

Парень уклончиво усмехается.

— Ты бы лучше о себе подумала. Тебя и Эдди практически сразу же могут забрать в научные центры, чтобы доказать вмешательства «Нью сентори». Возможно, даже в кратчайшие сроки доставят с Соединенные Штаты. Представляешь, какой фурор вы произведете в среде ученых… и не только?

— Меня в научный центр, тебя арестует полиция… — недовольно бубню я. — Может не стоит нам выезжать?..

— Ты пойми, первые месяцы нам в любом случае не дадут покоя, — поясняет Аарон. — Приставят психологов, адвокатов, кучу докторов и ученых… для них мы будем как люди, вернувшиеся с семимесячной войны. С поломанной психикой, худощавым телосложением, подвешенным состоянием здоровья и кучей других болячек и психических травм. В особенности в плотную займутся детьми… все они видели муз чуть ли не на расстоянии вытянутой руки, а кто-то даже наблюдал, как они заживо загрызали людей.

Пару минут мы идем молча по опустошенной ночной улице, освещенной лишь одним источником света — полной Луной. Я утыкаюсь носом в куртку и крепко сжимаю ладони в карманах.

— Мне трудно это признать, но… я уже совсем не представляю обыденную жизнь. Без постоянного страха, погони и потраченных нервов.

— Это нормально, — утверждает он, не спеша шагая по асфальту. — В подобном состоянии люди возвращаются с войны. Все, что нас здесь окружает и есть своего рода война. Только неравная. У одной стороны есть преимущество в виде гуманитарной помощи из других стран, а другая сторона выживает как может, питаясь просроченными консервами и жареными птицами, — он накрывает мое плечо ладонью, улыбаясь утешительной улыбкой. — Солнце, вот увидишь, мы будем праздновать твой день рождения и Рождество в привычной спокойной обстановке с близкими людьми. Обещаю тебе.

— Ну, да… В конце концов, добро должно победить зло, — я устало выдыхаю воздух из легких.

— Добро побеждает зло только в сказках, к сожалению, а нам достаточно того, чтобы восторжествовала справедливость, — рассуждает Аарон, бросая в мою сторону взгляд с едва уловимой улыбкой.

— Я бы поспорила с тобой о существовании справедливости, но… чертовски устала. Все, что я сейчас хочу это упасть в кровать и проспать как минимум до обеда.

Устало провожу прохладными руками по лицу, потирая виски.

— Надеюсь, ты хочешь упасть в мою кровать, — с ноткой интриги произносит он, крепко обнимая меня за талию.

— Ты специально заболтал меня, чтобы мы незаметно пришли к твоему дому, да? — я закусываю нижнюю губу, борясь с вырывающейся улыбкой.

— Просто хочу, чтобы ты была рядом.





Глава 36





Я в закрытом опустошенном фургоне в полном одиночестве. Он продолжает петлять из стороны в сторону, отчего меня разбрасывает по разным углам словно засохший осенний лист по ветру.

Двери распахиваются, ослепляя ярким светом.

— Сэмми! — удивление вырывается из груди, прежде чем я успеваю что-либо подумать. — Боже, ты жив…

За одно мгновение я оказываюсь рядом, заключая его в крепкие объятия. Он тут же обнимает меня в ответ непривычно ледяными руками, вдыхая запах моих распущенных волос. Крепко прижимаюсь к его груди уже приличное время, отчего начинает казаться, что мы стоим уже целую вечность. Я задаю ему бесчисленное количество вопросов, на которые не получаю ни одного ответа.

В ужасе кричу, топаю ногами, взмахиваю руками, но мой крик заглушает незримое вакуумное пространство, а резкие движения сковывает тяжелый воздух. Я бьюсь в истерике, борюсь с паникой, пытаюсь разреветься посреди отчужденной улицы… но все тщетно.

Он улыбается. Смотрит сквозь меня и улыбается. И эта улыбка не похожа на ту, которую я привыкла видеть в его исполнении. В ней застывает ужас с отголосками алой крови на белоснежных зубах…

* * *


После обеда мы дожидаемся всех жителей Тонли, имеющих детей, возле дома Фреда. Люди постепенно окружают меня и близняшек со всех сторон. Кто-то усаживается на высокие бордюры, а кто-то на газон, усыпанный желтыми листьями. Жители продолжают неустанно обсуждать по какому вопросу их собрали и почему именно тех, у кого имеются несовершеннолетние дети.

— Что за собрание? — Джеймс медленно подходит к нам, сражаясь с нападающей головной болью. — Я что-то пропустил?

— Ты забыл пропустить парочку рюмок вчера, — усмехается Тифани, оглядывая его вялую походку с ног до головы. — А так ничего интересного.

Джеймс язвительно улыбается, хватаясь за больную голову.

— Хоть и я страдаю сейчас… но я чертовски рад снова ощутить это состояние, — с гордостью произносит он.

— Они не поверят нам, — тихо проговаривает Тифани спустя пару минут, нервно перебирая пальцы.

— С чего ты взяла? — удивляется Британи. — Все будет хорошо.

— Посмотри, как они настроены, — Тифани мельком кивает в сторону людей. — Явно не собираются отпускать своих детей.

— Наша задача предупредить об опасности, которая грозит их детям, а дальше решение за родителями, — твердо проговариваю я, бросая едва уловимый взгляд на Тифани.

Меня начинает откровенно раздражать ее мнительность.

— Ой, смотрите-ка, ты так осмелела после вылазки, — язвительно замечает она, переплетая руки на груди. Пару секунд ее изучающий взгляд скользит по моему телу. — Неужто Аарон так повлиял на тебя?

— А знаешь? Не стоило тебе бегать за ним, — в ответ произношу я еще более ядовитым голосом, поворачиваясь к ней лицом. — Тебе как эмбриологу должно быть известно, что яйцеклетка не бегает за сперматозоидом.

В ответ Тифани лишь оскорбленно раскрывает рот, возмущенно вдыхая воздух.

— Прошу, только не сейчас, — укоризненно шипит Британи, оглядывая каждую из нас.

— У-у-у… один — один, — мычит Джеймс с довольной улыбкой на устах. Он протискивается между нами и приобнимает каждую из нас за плечи. — Да ладно вам, девчонки, сколько можно убиваться по одному парню, когда вокруг столько…

— Все на месте? — вдруг раздается голос Аарона.

Он вместе с Кевином и Дженнифер спускается с крыльца дома Фреда. Как только его взгляд соскальзывает в нашу сторону, он вопросительно вскидывает бровь.

— Все нормально?

Я коротко киваю, высвобождаясь из объятий Джеймса.

Аарон с ребятами подходят чуть ближе к нам. Он окидывает изучающим взглядом всех присутствующих, прочищает горло и невозмутимо переплетает руки на груди.

— Мы не просто так собрали здесь тех, кто в ответе за своих несовершеннолетних детей. Нам известно, что со дня на день «Нью сентори» начнет отлавливать детей на улицах Лондона, сами прекрасно понимаете для чего…

Вокруг раздаются удивленные возгласы. Присутствующие недоуменно переглядываются друг с другом, некоторые женщины прячут испуганное лицо в ладони.

— Детей в Лондоне не так много, поэтому в скором времени они возьмутся за Тонли, — спокойным тоном продолжает Морган. — Но у ваших детей есть огромный шанс спастись. Мы с ребятами разработали план побега в Хартфорд, выезжаем через двое суток на рассвете. Там мы надолго не спасемся от корпорации, но сможем выиграть время, потому как влияние корпорации на соседние графства… минимально.

— Поверьте, только так мы сможем спасти ваших детей от рук корпорации зла, — как можно убедительнее произношу я.

— Мы разработали четкий план, во время исполнения которого дети не пострадают и останутся живы, — подтверждает Кевин.

С минуту недоуменные родители молча переглядываются друг с другом, окидывая нас неоднозначными взглядами.

— На кой черт я должен доверять своего ребенка кучке сбежавших людишек из корпорации?! — с максимальным недоверием спрашивает темнокожий мужчина, с вызовом переплетая руки на груди.

— Да! Как мы сможем вам доверять, если как минимум четверо из вас работали на них?! — восклицает незнакомая женщина с собранными в пучок густыми черными волосами. — Или может быть продолжают работать?..

Позади раздается раздраженный выдох Тифани.

— Я не хочу разлучаться со своим ребенком, ради призрачной надежды на спасение, — твердо произносит мужчина средних лет, оглядывая нашу компанию хмурым взглядом. — От бывших нигде не убежишь, везде разруха и голод, а в Тонли есть хоть какая-то стабильность и безопасные стены.

— Единственное, что мы можем дать вам сейчас — это обещание, — непоколебимо отвечает Аарон. — Обещание защиты и сохранения жизни ваших детей.

— А где гарантии, что вы не заманиваете наших детей на очередные опыты?!

— Дети в Хартфорте будут совсем одни, без нашей помощи и поддержки…

— Хотите сказать, что будете возить наших детей по всем графствам, пока корпорация не забудет о вашем существовании?! Но это же бред!

Вопросы льются один за другим со всех сторон. Я обмениваюсь с близняшками обеспокоенными взглядами, Аарон крепче стискивает челюсть, а Кевин продолжает гипнотизировать толпу изучающими сощуренными глазами.

— Поверьте, я провела в «Нью сентори» достаточно времени, чтобы убедиться в том, что они готовы на все! — восклицаю я, перебивая возмущенную женщину. — Если у них хватило смелости произвести на свет столь необычного ребенка, то, что они смогут сделать с вашими детьми?!

— Мне будет намного спокойнее с моим ребенком!

— Если не доверяете им, то поверьте мне, — вдруг раздается рассудительный голос мамы. Она вместе с Грейс решительно подходят к нам с малышами на руках. — Я доверяю своей дочери на сто процентов и именно поэтому мы с Грейс и годовалыми детьми поедем с ними. Неужели вы думаете, что мы осознанно обречем младенцев на гибель?!