– Я убил свою мать! Из-за меня столько людей погибло! Я несу смерть! Ты это сказала! Ты была права!

Охаю от его слов, ведь всё было так.

– И мне стыдно за это. Я раскаиваюсь в своих словах, но ведь тогда ничего о тебе не знала. Ты лгал мне и играл мной, как и твой чёртов кузен Дин. Ты даже шанса не дал мне увидеть тебя другим, только редко, а потом очередной бой с тобой! Ты поставил себя так, чтобы тебя считали психом, поддавшись на россказни этой семейки! Я ненавижу себя за то, что позволила себя обмануть. А ты ни черта не помог мне! Ты только и твердил, какой ты плохой! Но почему? За что ты так себя ненавидишь? Но какими бы ни были мои слова в прошлом, это не изменило того, что именно тебе я и верила! Знаешь, почему я сражалась за свою правду и пыталась найти подтверждения тому, что ты враг? Потому что хотела доказать обратное! Где-то внутри я сомневалась в их обвинениях, только себе признаваться не хотела! Отвергала то, что происходило между нами! С первого взгляда именно ты мне стал настолько интересен, что порой я сходила с ума! Я не желала видеть тебя плохим! Посмотри, ну же, посмотри на эту страну! Это ты! Альора – это ты, Дерик! Ты её сердце! Ты её будущее! Не Дин! Он никчёмный придурок, который уничтожит всех этих людей, которых ты вытащил из боли и горя! Ты подарил им свою любовь! Своё добро! И здесь нет никаких плохих генов! Всё зависит от человека и его выбора! И свой ты сделал в пользу этой страны! – кричу я.

– Я не могу тебя выпустить. Тебе опасно выходить отсюда. У меня встреча, мне нужно уехать. Мне придётся тебя запереть…

– Не приближайся ко мне! – грозно выставляю палец вперёд. – Ты не посмеешь так со мной поступить. И я не дам тебе встретиться с ним. Я не верю Ферсю, и там может быть Дин. Он готов убить тебя, Дерик! Не понимаешь? И за него ты отдашь жизнь? То драгоценное, что так важно для меня? Ты заберёшь у меня часть меня и моей веры? Не смей! Чего ты боишься? Скажи мне, чего ты так боишься? – умоляюще прошу его.

Дерик сглатывает так горько и мотает головой.

– Я знаю, чего ты боишься. Думаешь, что те люди, которые любили тебя, улыбались тебе и волновались о том, где ты, отвернутся? Но не так это работает, Фредерик, не так! Если ты любишь человека, если уважаешь его, то никогда не повернёшься к нему спиной! Ты будешь глотать слёзы и убиваться от боли, но будешь рядом с ним! Вот, как это работает, понятно? Они знают тебя. Знают то, кто ты такой на самом деле. Да, не твои тайны, но тебя, твою душу и твоё сердце. Сколько ты для них сделал? Много. Слишком много, а всем этим будет пользоваться законченный мудак, вроде Дина! Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы люди, о которых ты заботился, жили в нищете? А так будет! Помяни моё слово! Так будет, если Дин станет королём! И я не боюсь грёбаной, мать его, смерти, поэтому дойду до конца, ясно? Я не дам этому ублюдку прикончить тебя и стать королём Альоры! Я не дам! Только через мой вонючий труп! И я не одна такая, понял? Нас много! – визжу так громко, что мой голос отдаётся резью в ушах. Сжимаю кулаки и задыхаюсь. Голова кружится до потери сознания.

Слабо стону, чувствуя, как ноги дрожат, и моё тело непроизвольно скатывается по стене на пол. Дерик подскакивает ко мне и подхватывает на руки.

– Что со мной не так? Что… я хочу спать… мне нельзя… – бормочу, пытаясь не закрывать глаза, но всё медленно погружается во тьму.

– Прости, я подсыпал тебе порошок Эльмы, чтобы ты отдохнула, Джина. Ты измотана, – говорит он и кладёт меня на диван, вызывая своими словами панику.

– Нет… нет… дай кофе… ударь меня… приведи меня в чувство… нет, – бормочу, цепляясь пальцами за его футболку. – Я прошу… прошу тебя. – Глаза наполняются слезами оттого, что он снова так гадко со мной поступил. Он лишил меня шанса уберечь его от плохого.

– Джина, я не тот, кем ты меня считаешь. Я ублюдок. Я…

– Ложь. Дерик… Фредерик… у тебя прекрасное имя. Ты внутри прекрасен. Посмотри мне в глаза, и ты увидишь себя настоящего. Увидишь того, кто ты на самом деле. Король Альоры. Это ты, всё ты… ладно, но не забирай у меня свою жизнь. Прошу, – шепчу, гладя его по лицу. Не сдаваться. Не спать!

– Пожалуйста, не позволяй им использовать тебя. Это ты… ты же сделал людей счастливыми. Ты. Не Дин. Ты. Только ты. Ты правитель. Не кровь важна… Дерик, родителей не выбирают. Мои были не лучшими, но я никогда не пойду по их стопам. Я не буду слабой, как мать. Не буду лживой, как отец. Я другая… ты другой, понимаешь? Мы можем быть другими, лучше, чем они. Мы уже такие. Ты не твой отец… а он? Задумайся, что было с ним… не оправдываю, но перенеси на себя его боль. Боль от потери жены и сына… Ферсь врал… он забрал тебя… уничтожил тебя… думал так. Но я вижу. В твоих глазах я вижу, что ты сильный и сможешь бороться за этих людей. Ты нужен им, Фредерик. Они погибнут без тебя… я защищу тебя… клянусь, я буду с тобой. Всё что угодно, не сдавайся… умоляю… не сдавайся…

Постоянно смаргиваю слёзы. Я практически не вижу лица Дерика, но чувствую его ладони на себе. Он прижимает меня к себе и обнимает.

– Я верю в тебя, волкодав. В тебя одного и верю… всегда верила… они не правы. Услышь меня, незнакомого тебе человека, случайного, ненужного тебе, который наблюдал за всем со стороны. Услышь меня и не поддавайся им… Дин убьёт тебя. Он сказал это… я не дам ему это сделать… только не тебя. Единственного, кто волнуется о стране. О невинных людях. История бывает лживой… Фредерик, но твоё сердце нет. Оно честно по отношению к ним… оно для них открыто…

– Джина, успокойся немного. Ты делаешь себе хуже…

– Нет! Нет! Ты не слышишь меня! Не слышишь то, что я тебе говорю…

– Я уже отказался от трона. Я ничего не могу изменить…

Всхлипываю и обнимаю его крепче.

– Ничего… ничего… мы что-нибудь придумаем… у меня есть доказательства, что Дин не может быть королём. Калеб… он против него. Герман… Сабина… Эни… другие… нас много, Дерик. Мы вместе сильнее… ничего, мы не дадим им убить людей…

– Ш-ш-ш, поспи немного…

– Нет… нет, я не должна. Я боюсь… боюсь потерять тебя… ты же мой… мой волкодав, – бормочу, ощущая, как темнота сильнее сгущается вокруг меня.

– Ничего не бойся. Они примут тебя… но не дай ему стать королём… ты знаешь… будет плохо… людям твоим. Плохо будет…

– Не думай… Я буду рядом, Джина. Обещаю, я буду рядом.

– Дерик… не ходи к нему… умрёшь ты… умру я… клянусь…

И всё становится тёмным. Непроглядным. Только страх, горечь и печаль наполняют моё сердце, бросая разум в пучину агонии, тюрьмы, в которую заточили без моего разрешения. Не спросили меня, хочу ли я этого. Нужен ли мне отдых. Никто не спросил, меня просто бросили, швырнули, как тряпку в угол, чтобы не мешала. От этого больнее…





Глава 40




Открываю глаза и сначала не понимаю, где нахожусь. Тёмные стены, алые простыни и очень знакомый аромат витает вокруг. Слишком знакомый, его вряд ли с чьим-то перепутаю. Дерик.

Переворачиваясь на спину, лёжа на огромной, безумно удобной и мягкой постели, потягиваюсь, чувствуя себя отдохнувшей, но желающей ещё немного поспать. Воспоминания возвращаются так же быстро, как и мой пульс повышается от страха. Бросаю взгляд на окно, за которым только мерцающие звёзды и непроглядная ночь.

Чёрт! Меня усыпили, и я всё пропустила! Всё важное!

Откидывая одеяло, обнаруживаю на себе только немного расстегнувшуюся на груди сорочку Дерика и свои маленькие белые трусики. Извращенец.

Голова немного кружится, когда я поднимаюсь на ноги. Мне бы ванную найти. Во рту, словно не мывшиеся год кошки поселились. А они моются?

Реджи, да соберись ты! Есть дела поважнее кошек!


Открываю одну дверь и сразу же нахожу небольшую ванную. Включаю свет и подхожу к зеркалу.

– Ну и пугало. – С ужасом смотрю на себя в зеркало.

Включаю воду и хватаю зубную пасту, пальцем чистя зубы. Тушь, тени и помада… всё это представляет собой теперь месиво на моём лице. Смываю косметику и пальцами приглаживаю волосы. Немного лучше.

Ощущая себя уже практически очень хорошо, в темноте оглядываю спальню и не нахожу своих вещей. Ничего, босиком уже приходилось ходить, да и вид у меня модный, если верить Инге. Она зачастую именно так и возвращалась домой, говоря, что она Кэрри и сбежала от жены мистера Бига.

Хмыкая себе под нос, выхожу из спальни, и мой живот громко урчит от голода.

Спускаюсь по лестнице, замечая, что свет включён, и аромат еды, а особенно жаренных помидор, становится невыносимым, просто до боли в желудке.

Такое чувство, что ничего страшного здесь не произошло. Ничего не изменилось. Никаких ссор не было. Так спокойно.

– Уже проснулась? Надеюсь, ты отдохнула, Джина.

Вздрагиваю от голоса Дерика и поворачиваюсь в сторону гостиной.

Он жив! Боже, он жив!

Непроизвольно мои губы расплываются в улыбке, и я несусь к нему, как больная идиотка. Обнимаю его и прижимаюсь к нему, радуясь ещё одной возможности его увидеть.

– Всё хорошо, Джина? – напряжённо спрашивает он.

– Ты жив… ты здесь… ты жив, – повторяю, немного отклоняясь назад и улыбаясь ему.

Дерик прочищает горло и выворачивается из моих рук. Ну да, вряд ли он рад этому так же, как я.

О Господи, что я наговорила, придя в этот дом? Матерь Божья! Теперь я полностью вспоминаю всё и от стыда хочется пулей вылететь отсюда. Но я… я была под наркотиками Эльмы. Точно это чёртовы наркотики, они на меня плохо влияют.

– Думаю, ты голодна. Я готовлю пасту «Болоньезе». Ты это ешь? – Дерик возвращается на кухню.

– Ты умеешь готовить? – удивляюсь я.

– Иногда. По настроению, – отвечает, пожимая плечами. Он стоит, словно никуда не ходил, в той же футболке, в тех же джинсах и ботинках, как ни в чём не бывало, помешивая соус.

И это принц Альоры. Настоящий принц.

– Через пять-семь минут будет готово. Хочешь что-нибудь выпить?

– Только не чай от Эльмы, – прыскаю от смеха.

Дерик оборачивается и усмехается.

– Бокал красного вина или белого?

– Хочешь снова напоить меня? – спрашивая, прищуриваюсь, облокачиваясь о стеклянный обеденный стол бедром.

Дерик окидывает меня горячим взглядом и нагло останавливается на расстёгнутых пуговицах его рубашки, надетой на моё обнажённое тело. Трусики не в счёт. Как показала практика, они, вообще, не помеха для секса.

О чём я думаю? Боже!

– Просто воду. Алкоголь будет для меня лишним. – Перевожу свой взгляд на большие окна между кухонной зоной и обеденной. Это даже не окна, а балконные двери.

Заинтересованно подхожу к ним, забыв, что Дерик продолжает наблюдать за мной, стараюсь высмотреть хотя бы что-то. Но из-за ярко освещённого помещения, в окне мало что видно. Только моё отражение и то, что за спиной.

– Ты можешь выйти, Джина.

Вздрагиваю, когда дыхание Дерика опаляет мою щёку. Он толкает дверь в сторону, и сразу же прохладный воздух обдаёт меня с ног до головы.

Охая, шлёпаю босыми ногами по шершавому кафелю на улицу и оглядываюсь. Большая лоджия со столиком и креслами, даже качели есть здесь же под крышей. А впереди зелёная, ухоженная лужайка и небольшой фонтан.

Поднимаю голову, и дыхание спирает от красоты гор, раскинувшихся передо мной. Их словно можно потрогать. Они так близко, и повсюду видны огоньки городков.

– Боже, как красиво. Не помню, чтобы из замка был такой вид, – восхищённо шепчу, спускаясь на лужайку. Хоть погода уже довольно прохладная, чтобы разгуливать практически голой, но я не могу устоять.

Свежескошенная трава. Её аромат. Чистейший воздух и запах елей. А тихо как.

– Это идеальное место. Здесь невероятно красиво. Лучше, чем в замке. Там всё настолько помпезно, что порой тошнит от обилия золота, и глаза слезятся от кричащей вычурности. А здесь… – хихикаю, шевеля пальцами ног на траве.

– Отец любил этот дом, – говорит Дерик, и я замираю. Так просто. О своём отце. О короле. Об убийце.

– А твоя мама? – надеясь, что он в хорошем расположении духа, интересуюсь я и медленно направляюсь по лужайке к фонтану, оформленному в виде раскрывшейся лилии.