– Вас отвезут к Дерику, леди Реджина. Но машина остановится перед воротами, он её дальше не пропустит. Нужно будет выйти, чтобы он увидел вас в камерах наблюдения. Если не будет никакой реакции, то есть звонок на воротах, – инструктирует он.

– Хорошо. Спасибо.

– Будьте осторожны, леди Реджина.

С кивком Калеб открывает мне дверь автомобиля, и я опускаюсь на сиденье. Мы спускаемся вниз по дороге, и пока у меня ещё есть время обдумать, что сказать Дерику и что постараться узнать у него. Мне нужна правда. Я устала от бесконечных тайн этой страны. Неожиданно на меня нападает странная апатия ко всему. Бегать за мужчиной, который морочит мне голову и ведёт какую-то понятную только ему одному игру, унизительно. Я выполню своё обещание, и всё. На этом закончим.

Вокруг всё становится мрачнее и темнее из-за растущих вдоль дороги густых ветвистых деревьев, мимо которых мы проезжаем. Наш путь ведёт только к одному-единственному дому. Моё сердце бешено колотится внутри, когда я вижу свет в окнах дома Дерика и закрытые ворота.

Машина притормаживает в нескольких метрах от ворот.

– Мне приказано высадить вас здесь, леди Реджина. Я буду ожидать чуть дальше. Это приказ, – сухо произносит водитель.

Ничего. Дойду.

Выйдя из салона иномарки, пытаюсь удержать равновесие, когда шпильки туфелек утопают в гравии и грозятся попросту сломаться под моим весом. Но, наконец-то, я добираюсь до ворот. Калеб велел подождать, но я так устала ждать. Заметив кнопку звонка, нажимаю на неё. Никакого ответа. Снова жму, зная, что Дерик там. Через некоторое время слышу его запыхавшийся голос:

– Стой на месте, Джина. Выхожу.

Отчего у него такое дыхание? Не важно. Я должна сконцентрироваться на главном, на информации, из-за которой приехала.

Ворота медленно открываются, и я делаю шаг по направлению дома, замечая машину Дерика на подъездной лужайке, а потом и его самого. Он выскакивает на крыльцо и сбегает по лестнице, натягивая футболку. Его волосы взлохмачены, и вид очень помятый. Наверное, он спал.

– Привет, – выдавливаю из себя улыбку. – Мне помнится, что ты пригласил меня посетить тебя в любое время, волкодав. Любое время для меня сегодня.

Игриво склоняю голову, только вот Дерик абсолютно не готов к флирту. Он смотрит с такой злостью, отчего внутри меня всё переворачивается.

– Ты не вовремя, Джина. Я сообщу Калебу, когда буду готов тебя видеть.

Его недовольный тон для меня как нож по коже.

– Ничего, как-нибудь переживёшь мою компанию, – едко фыркаю.

– Не пригласишь в дом? У меня к тебе не уличный разговор. И, думаю, Калеб уже доложил, что я еду, – с вызовом добавляю.

– Я был занят и не проверял телефон. Поговорим в другой раз, Джина. Сейчас я крайне занят. – Он настойчиво наступает меня, отчего приходится сделать несколько шагов назад. Он выгоняет меня. Правда? После всех слов и признаний? После тех обещаний, что дал мне в последнюю встречу? Не узнаю его. Дерика словно подменили. Он косится в сторону дома, а затем, явно нервничая, переводит взгляд на меня. Что-то не так. Дерик всегда умел держать себя в руках, а этот мужчина, стоящий передо мной, как на иголках.

– Тогда тебе придётся отложить все дела и выслушать меня. Я говорила с Дином, – резко произношу, вскидывая подбородок. Я с миссией здесь. С последней миссией для него.

– Меня не это не интересует, Джина. Уходи. Мы поговорим в другой раз…

– Тебя собираются убить, – зло перебиваю его.

Дерик недоумённо приподнимает брови.

– Дин убеждён, что именно ты его подставил с наркотиками, и в его крови обнаружили амфетамин, Дерик, а не кокаин, который я видела. Надеюсь, теперь ты готов продолжить со мной диалог? – спрашивая, язвительно искривляю губы.

– Продолжай, – мрачно кивает.

– Помимо этого, и Ферсь решительно настроен против тебя. Он хочет выслать тебя из страны до коронации. Они собирают новый «Альянс» против вас. Герман тоже может пострадать. Могут пострадать все, кто присутствует в вашем списке. Они считают, что все заступятся за тебя и пойдут в бой, если ты прикажешь. Ферсь отправит тебя с государственным заданием очень далеко, а потом планирует твоё убийство, представив это, как несчастный случай. Он боится тебя, Дерик. Также Калеб прямо мне сказал, что не будет смотреть, как тебя вычёркивают из жизни из-за чьих-то прихотей и опасности, которую ты в себе скрываешь. Он не против восстания и свержения существующей власти, и возведения Германа на трон Альоры, как наследника со стороны Клаудии. Что же касается последней, то она тоже была у меня. Просила помочь Дину справиться с его депрессией. Выглядит он, кстати, ужасно и тоже уверен, что ты играешь против них.

– Это всё?

– Тебе мало? Дерик, очнись, тебя собираются убить за то, что ты мешаешь им, и они боятся тебя. Калеб фанатик и…

– Я понял. Это всё, Джина? – сквозь зубы перебивает он.

– Всё, – так же отвечаю, разозлённая его отношением ко мне. Да я столько информации добыла, а он настолько бесчувственен! Козёл!

– Тогда до встречи, – кивает мне.

– Это вряд ли. Разбирайся со всем сам, Дерик, раз тебе не нужна моя помощь. Я, как дура, каждую минуту волновалась о тебе. Как ты? Что ты? А ты, придурок, приказал Калебу не выпускать меня из замка. Да пошёл ты, Дерик. Лживый мудак ты, вот кто, – ядовитые слова всё же вырываются из глубины груди, в которой отчаянно и так болезненно бьётся сердце, разочарованное этой встречей.

Разворачиваясь, успеваю сделать лишь шаг, как меня хватают за руку. Из-за неустойчивых каблуков, будь они неладны, теряю равновесие и со сдавленным писком падаю прямо Дерику на грудь. Он крепко обхватывает меня за талию, прижимая к себе.

– Джина, – тембр его голоса меняется, становясь мягче, разрушая все оборонительные стены, выросшие между нами несколькими минутами ранее.

– Не смей меня подавлять своим голосом, Дерик. Ведёшь себя, как урод, – стараюсь держаться.

Он приподнимает уголок губ и касается ладонью моей щеки настолько нежно, что мои коленки начинают дрожать, а знакомое волнение от его рук проносится по всему телу. Дерик замечает это, улыбаясь шире.

– Сейчас, правда, не время, Джина. Я не хочу подставлять тебя. За мной ведётся слежка. Я не могу быть уверен в том, что никто не узнает, что ты была здесь сегодня. Скорее всего, ты приехала сразу же после разговора с Дином.


– Но у тебя есть камеры, не так ли? О какой опасности здесь ты можешь говорить? Не проще ли провести меня в дом и закрыть ворота на несколько часов? – шепчу я. От вульгарного подтекста этих слов даже у меня горят уши, но Дерику это нравится. Он проводит пальцем по моим губам и обжигает меня своим загадочным, глубоким, чёрным взглядом.

– Заманчивое предложение, Джина. Мне тебя не хватало. – Его палец замирает между моих губ. Отвечать в такой позе абсолютно не удобно.

Целую его, не отводя взгляда от глаз Дерика. В них загорается похотливый огонёк страсти.

– Чёрт возьми, Джина…

Его губы накрывают мои так быстро, что я на некоторое время перестаю понимать, почему вдруг стало так жарко. Но инстинкты срабатывают моментально. Цепляясь за шею Дерика, впускаю его язык в свой рот и касаюсь его своим. Он словно пожирает меня губами, целует беспощадно, быстро и горячо, выбивая все мысли из головы. Я готова прямо здесь сорвать с него одежду и повалить на землю, что, в принципе, готов сделать и он со мной. Его руки шарят по моему телу, сжимают ягодицы и прижимают к вздувшемуся, твёрдому паху. Издаю стон от возбуждения.

– Завтра, согласна? – тяжело дыша, спрашивает он и немного отстраняется.

– Завтра. После полудня. Я весь твой. Калеб привезёт тебя ко мне, – даря ещё один поцелуй, добавляет он.

– Хорошо… завтра.

– Ты сможешь остаться у меня столько, сколько захочешь.

– Дерик, а если… если они прямо сейчас захотят тебя отослать? – волнуюсь, неожиданно вспоминая свои опасения.

– С этим я разберусь.

– Так просто? Разберусь? Ты не кронпринц и даже не родственник им. Ты для них враг. Дерик, я так боюсь за тебя. Боюсь, что тебе причинят боль. Это меня выматывает. Ни о чём другом я и думать не могу, как только найти способ спасти тебя. Пожалуйста, живи… я прошу тебя. – От эмоций в моих глазах появляются слёзы. Мои ладони ласково гладят его лицо.

– Ты так сильно волнуешься, Джина…

– Конечно, да. Ты идиот? Ты для меня важнее всего здесь. Ради тебя я осталась в Альоре и буду делать всё, чтобы ты был невредим. Не верю россказням Дина. Я верю тебе. Я обещала тебе верить, кто бы что ни говорил. Верю своим чувствам. И понимаю… теперь понимаю, почему люди готовы отдавать свои жизни ради других. Я поняла, Дерик, потому что порой кто-то в мире становится таким дорогим и нужным, что дышать сложно без него, жить сложно. Моя жизнь стала настоящей рядом с тобой. Я стала настоящей и хочу бороться за тебя. Я помогу всем, что тебе понадобится, но только не обманывай меня. Не скрывай важное, я прошу тебя…

– Джина, я…

– Ничего не говори. Просто прими это, ладно? Знай, что у тебя есть я. Что бы ни случилось, я у тебя буду всегда, – быстро шепчу.

Его тяжёлый и странный взгляд рождает во мне страх. Я не должна была говорить это ему сейчас. Но времени так мало, я боюсь не успеть. Боюсь, что Дерик начнёт сомневаться во мне и будет рисковать собой.

– Ты не веришь Дину?

– Нет. Он удачно подготовился к разговору со мной. Он не мылся, не спал и не ел, чтобы выглядеть как человек, который во всём раскаивается. Дин играл роль жертвы, и я тоже играла роль, чтобы он не понял, насколько мне плевать на него. Я вытащила из него информацию о тебе, и не думаю, что в ней была правда. Но то, что они угрожают твоей жизни, правда. Я чувствую это. Чувствую боль и отчаяние, которые грядут в ближайшие дни. Не могу это объяснить, но знаю, насколько они боятся тебя и твоей власти. Дин готов на всё, только бы сохранить за собой трон. Но у меня… у меня есть идея, как ему не дать это сделать.

– Джина, я же просил, ничего не предпринимать, – тихо возмущается он, дёргая меня за талию к себе.

– Да, ты просил. Неужели, ты решил, что я буду сидеть, сложа руки, и попивать чай, когда народу Альоры грозит такая опасность? Нет. Никогда. Дин не станет королём в этом году. И у меня есть решение. Герман. Он родственник Клаудии. Эни сказала, что у него есть право претендовать на трон. Он может взять весь огонь на себя, но мы ему поможем. Это спасёт тебя, девочек, а самое главное, Дин не уничтожит всё, за что ты боролся. Народ Альоры заслуживает лучшего, но никак не пьяницу, развращённого роскошью. Не ори и не отчитывай меня. Я всё сделаю. Герман на твоей стороне. Он хороший мужчина. Он честный. И он поддержит меня в моём плане.

– Джина, я прошу тебя остановиться…

– Не смей. Нет. Ты не один, Дерик! Я с тобой! Не только я, ещё Калеб, Герман и другие! Ты, чёрт возьми, хотя бы раз оглянись и посмотри, сколько у тебя друзей, которые волнуются о тебе и твоём будущем, к которому ты относишься халатно! Это не слабость, понял? Это жизнь. Один ты не справишься, и я не дам тебе рисковать собой. Не смей открывать рот, Дерик, – грожусь и тычу в его плечо пальцем.

– Ты точно уверена в том, что не шпионка, Джина?

– После встречи с тобой я уже ни в чём не уверена. Но я честно всем сердцем переживаю и за тебя, и за наших друзей, и за Альору. Она стала для меня важна, как и ты, как и они. Я не в силах наблюдать за несправедливостью. Пока тебя нет в замке, Дин настраивает своего отца против тебя. Ты должен любым способом вернуться, хотя бы на время, пока такая сложная ситуация. А Герман… я поговорю с ним. Он поймёт, как это важно для всех нас…

– Нас? Ты не часть Альоры, Джина. Ты американка, – напоминает Дерик, отчего я обиженно поджимаю губы и толкаю его в грудь. Он размыкает руки, отпуская меня.

– И что? Это так важно? – зло фыркаю я.

– Нет, для меня не важно. Но ты настолько сильно переживаешь за людей, хотя раньше тебе было на них плевать.

– Не передёргивай моё поведение и слова. Никто из вас не помог мне понять народ и вашу страну. Ты только и делал, что рычал и грубил мне. Я сама обо всём догадалась. Но мне нравится Полье. Ромье тоже заслуживает признания. Ребята из охраны. Даже Эльма мне уже не кажется сучкой. Герман, вообще, душка, даже если учесть, сколько дров он наломал. Ты, в конце концов. Да, я не знаю каждого альорца, но знаю дух страны. А его могут сломать. Альора ещё юна, как государство, для всего мира, и я живу в стране, превращающей людей в рабов, как и любая страна, в принципе. Здесь же… ты только посмотри, сколько материала для работы и сколько людей, готовых улучшать качество жизни. Они все счастливы сейчас. И что с ними будет, когда Дин станет королём? Ты знаешь ответ, Дерик, так что не прикидывайся ослом. Пусть я улечу обратно, но часть меня навсегда останется здесь. И я буду уверена, что ты жив и здоров, как и Герман, как и остальные, – замолкаю, стоически снося тяжёлый взгляд Дерика. Он обдумывает мои слова, словно не веря им. А я же от чистого сердца. Мне так неприятно, что он считает меня лживой стервой.

– Герман душка? – кривится Дерик.

Закатываю глаза и цокаю.

– Ты только это услышал из моих слов? Боже, вот ты…

Неожиданно луч света падает на спину Дерика. Дверь его дома открыта. Моё сердце ухает куда-то вниз.

– Дерик, дорогуша, ты ещё долго? Я уже устала и сейчас усну, – сладкий, приторный женский голос разрушает тишину.

Но у меня не тихо внутри. Мой пульс отдаётся в висках, на губах словно корки образуются, вспоминая о жарких поцелуях Дерика буквально несколько минут назад, а у него в доме…

Цокот каблуков, как часы моих отношений с Дериком, быстрые, ещё быстрее, а потом ничего. Тонкая линия.

Меня всю словно обдаёт льдом, но при этом кожа горит, словно её били бесчеловечно. До крови.

Женская ладонь ложится на плечо Дерика, и передо мной появляется Кристин во всём её великолепии. Тёмные волосы разбросаны по плечам, она даже не завязала тонкий шёлковый белый халат, не скрывая свои соблазнительные формы под тонким, коротким пеньюаром.