– Я уезжаю. – Дерик отпускает мою руку и подходит к своему шкафу.

– Что? Куда ты уезжаешь? Встречаться с консулом или…

– Нет.

Под рубашкой его мышцы напрягаются, когда он хватается за дверцу шкафа.

– Меня отстранили от исполнения обязанностей на неопределённое время.

Его слова, как выстрел в мою грудь. Меня качает, и я отступаю назад, плюхаясь на кровать Дерика, и шокировано смотрю на него.

– Меня отстранили от двора. Мне приказано покинуть замок. Я собираю вещи, чтобы уехать, пока меня не вызовут обратно. Заменять меня будет Калеб. Он останется рядом с тобой, Джина, и я ему доверяю. Отчасти. Но ты… – Дерик поворачивается и отпускает дверцы. – Ты никому не доверяй, поняла? Никогда. Кто бы и что тебе ни говорил, не позволяй им вводить тебя в заблуждение. Не вступай в полемику и не смей нарываться на неприятности. Ты услышала меня, Джина?

– Ты уезжаешь? – выпаливаю я, ещё пребывая в полном шоке.

– Я уезжаю к себе домой. Да, – Дерик кивает. Запускаю пальцы в волосы и шумно вздыхаю.

– Боже мой… Боже мой… это из-за меня. Все беды только из-за меня, – шепчу, мотая головой.

– Джина…

– Нет! Это нечестно! Почему он отстранил тебя? Потому что ты поступил, как нормальный человек, не дав его сыну придушить меня или того хуже? Ты же рассказал ему, как всё было? Ты рассказал, Дерик? – выкрикивая, подскакиваю с кровати.

– Я сказал то, что думал. И это не из-за тебя.

Бросаю на Дерика изумлённый взгляд. Нет, не потому, что он пытается убедить меня в минимальности моей вины, а потому что он абсолютно спокоен, словно не его вышвырнули, как щенка, отсюда! Меня это жутко злит.

– Они не имеют права так с тобой поступать, ясно? Я сейчас же пойду и устрою им такой скандал, который они на всю жизнь запомнят. На всю их грёбаную жизнь. Мудаки вонючие. Ненавижу. Я ненавижу их! Они тебя забирают! Они унижают тебя! Они… я убью Дина. Клянусь, прямо сейчас я придушу его…

– Джина, угомонись.

– Не могу. Это всё так бесит меня, – шиплю, топая ногой.

– Не уезжай… а я? Я… Дерик, прости меня, пожалуйста, это я… всё я… прости, – уже горько добавляю и приближаюсь к нему.

Он слабо приподнимает уголок губ и проводит ладонью по моей щеке.

– Я ни о чём не жалею, Джина. Твоей вины в этой ситуации нет. Я устал, понимаешь? Устал тянуть Дина и тащить его на себе. Вероятно, сказывается твоё плохое влияние на меня, но мне нужен был плюс. Твой плюс. Полюса сошлись, и я увидел всё иначе. Я терпел, обманывая себя, пока ты, Джина, вновь не появилась в моей жизни. Я бы ему ещё врезал за этот синяк и за рану на твоих губах. Я бы его убил, и это плохо. Я жажду умыться его кровью, Джина. Мои демоны намного сильнее меня. Я потребовал у Ферсандра отменить коронацию, иначе мне придётся это сделать самому.

– Что? Ты потребовал…

– Да, я потребовал именно этого, и ты меня услышала. Дин не готов править страной. Он её угробит, как ты и говорила. Я это и сам знал, но надеялся, что когда-нибудь он изменится и возьмётся за ум. Я помогал ему именно по этой причине. Всегда был рядом, подхватывал его начатые и заброшенные дела и заканчивал их. Я его развратил этим. И теперь я не позволю, чтобы все мои труды пошли прахом, и люди Альоры страдали из-за меня. Если Дин станет королём, то я его убью. Я не дам ему уничтожить народ Альоры и их будущее.

Прикрываю рот ладонью от восхищения, смешанного со страхом за Дерика, а он спокойно достаёт дорожную сумку и складывает в неё свои вещи из шкафа.

– Ферсандр решил, что ты следуешь по стопам своего отца, да? Поэтому отстранил тебя? – с болью спрашиваю его.

– Да. Точно так он и подумал. Я не сдерживался в своих словах и угрожал ему. Меня отстранили, чтобы я решил для себя, чего хочу. За них я или против них. Но ни одно условие мне не подходит. Я за народ Альоры, и только. Я за людей таких, как ты, Джина.

– Но это ложь…

– Ты хочешь сказать, что сейчас я вру? И мне насрать на тех, кто работает на полях, в море и в…

– Нет! Нет, – мотаю головой, перебивая злое рычание Дерика.

– Я говорю о том, что… в общем, они всегда упоминают гены твоего отца. Вот это ложь. Не в генах дело, Дерик. У тебя индивидуальное ДНК, у твоего отца было другое, и так открыто винить тебя в том, что он сделал, нельзя. Ты не виноват, и я знаю, что ты волнуешься о благополучии этих людей. Ты добр к ним. Понимаешь их. Ты ближе к ним. Ферсандр тебя боится, Дерик. Вот и всё. Он тебя боится и довольно сильно, потому что твой авторитет среди народа крепче, чем у него или у Дина. Особенно у последнего, и я боюсь, что он сделал это специально, чтобы причинить тебе боль. Припомнить тебе грехи отца и нажать на те точки внутри тебя, которые не дадут тебе думать разумно. Но ты не виноват, понимаешь? Дерик, ты правильно всё сделал, но мне страшно за тебя. Я… не могу представить, как так? Ты будешь далеко, а я… мне… я привыкла к тебе. Я… не знаю, как к этому правильно относиться. Хочу защитить тебя, не позволить им манипулировать твоими страхами. Я… не знаю, – тяжело вздыхаю и пожимаю плечами.

Дерик застёгивает сумку и подходит ко мне, опуская её рядом с нашими ногами. Его ладони скользят по моей талии и притягивают к себе. Прижимаюсь и крепко обнимаю его, жмурясь от давящих на глаза слёз внутри.

– Ты единственная, кто думает о моих чувствах больше, чем я сам, Джина. Это подкупает, и… я буду рядом. – Дерик немного отстраняется.

– Я просто не могу позволить им заставлять тебя страдать. Ты достоин большего, а не отстранения из-за правды. Ты столько лет отдал им, и вот так просто: «Мы тебя отстраняем, потому что ты умнее чёртового принца?». Дерьмо это, Дерик!

– Джина, ругаешься, – вставляет он.

– Плевать. Да, ругаюсь, потому что это нечестно по отношению к тебе, Дерик. Ты всё им рассказал, правда? И про наркотики тоже, да? Ты не утаил это от них?

– Нет. Я впервые за всю свою жизнь высказался честно и потребовал выполнить кое-что очень плохое для них, Джина. В этом причина их страха. Они боятся, что я восстану против них. Они знают, что могу их раздавить, потому что у меня достаточно связей, ведь именно я в последние годы решал все проблемы страны вместо Дина. У меня много козырей. Я пообещал их достать, если Ферсандр не перенесёт коронацию на год. Они испугались. Я это понимаю. То же должна понять и ты, Джина. – Дерик обхватывает моё лицо горячими ладонями, а я хнычу, поджимая губы.

– Они начнут войну против тебя, Дерик. А если они решат тебя убить? Вот так просто. Ферсю это не впервой. Он убил короля, Дерик. И не только короля, предполагаю. Они не стоят твоей жизни… не стоят. – Накрываю его руки своими.

– Тебе не за меня волноваться нужно, глупая, а за себя. Я не могу взять тебя с собой. Это лишь подтвердит то, что ты стала моей слабостью, и они начнут действовать через тебя. Если кто-нибудь о нас узнает, то всё будет ужасно, Джина. Ты обязана всё сделать так, как я попросил. Не высовывайся.


– И просто молча сносить оскорбления, которыми тебя поливают? Я не позволю. Я не вытерплю. Я не смогу, Дерик…

– Ты должна, Джина. Должна. Ради меня…

– Ради тебя я обещала остаться здесь, наплевав на жизнь в Америке и на своё будущее. Ради твоего будущего, Дерик. А теперь что? Всё приняло жутчайший оборот. Ты стал их врагом. У тебя есть план, Дерик? Хоть какой-нибудь план, чтобы не дать им так с тобой поступить? Не проливать кровь. Не уничтожать живое, – быстро и с болью шепчу я.

Он тяжело вздыхает и слабо отрицательно качает головой.

– Я не пойду войной против них, Джина. Я обещал себе, что никогда не поступлю, как отец, но и страну не брошу. Если Ферсандр решит не в мою пользу, то мне ничего другого не останется, как засунуть все свои претензии себе в задницу и продолжать дальше тащить Дина. Я не хочу быть плохим и жестоким к людям, которые мне верили.

– Ты не плохой и не жестокий уже потому, что думаешь о них. Но должен же быть выход? Ну хотя бы что-то, Дерик. Всегда есть пробелы. Есть тайны, которые они не хотели бы обнародовать, и ты их знаешь. Почему бы не надавить на их слабые места? Дин развалит страну, Дерик. Я убеждена в том, что пока тебя не будет, он начнёт плести интриги, которые меня пугают больше всего. Дин совсем не тот парень, которого я знала раньше. Да я его, оказывается, вообще, не знала, поэтому тебе нельзя уезжать отсюда. Они отправляют тебя не на три дня, Дерик. Я чувствую это. Плохое тебе грозит.

Он слабо приподнимает уголок губ и наклоняясь, целует меня.

– Ты удивительная девушка, Джина. Ты остаёшься в логове хищников, но думаешь обо мне. Я даже верю тебе. Удивительно, что ты заставляешь верить тебе. Но сейчас не обо мне речь, а о тебе. Пообещай мне не лезть. Пообещай даже через не могу.

– Не могу…

– Джина, – настойчиво требует Дерик.

– Нет, даже не проси о таком. Никогда. Я буду защищать тебя здесь. Я придумаю что-нибудь. Я…

– Джина, – Дерик резко притягивает меня к себе и обнимает. Крепко. Сильно. Прощается. Мне так страшно за него.

– Ты всегда знаешь, где меня найти. Мой дом для тебя открыт. Сейчас мне нужно идти. За тобой присмотрит Калеб. Если возникнут какие-то вопросы или что-то ещё, а они у тебя точно возникнут, то попроси его. Поняла?

– Да.

– Хорошо.

Дерик, отпуская меня, поднимает сумку и направляется к двери, а я за ним, обхватив себя за плечи. Молча мы спускаемся вниз, выходим из замка, и мне так зябко внутри. Слёзы вот-вот готовы вырваться из глаз.

– Сэр, доброго пути, – Калеб кивает Дерику у машины.

– Следи за ней, – Дерик бросает на меня взгляд.

– Как за самим собой, сэр.

– До встречи, – произносит Дерик и, натягивая улыбку, садится в машину и через несколько минут уезжает.

– Это нечестно, – шепчу, смотря вслед его машине.

– Вы правы, леди Реджина. Мы на его стороне, – тихо произносит Калеб.

Поворачиваюсь к нему и приподнимаю брови.

– Дерик научил нас всему. Он собирал нас по приютам не только Альоры, но и ближайших стран. Я рождён во Франции, но за Дерика готов жизнь отдать. А вы?

– Я?

– Да, вы, леди Реджина? У Дерика к вам особое отношение. Он волнуется за вас, и мне приказано не позволять никому приближаться к вам. Он жертвует многим ради вас. А вы? Чем пожертвовали вы?

Теряюсь от его вопросов и приподнимаю немного плечи.

– Не знаю… не знаю, Калеб, но я готова сделать всё, чтобы он жил и дальше. Даже не здесь. Альора убьёт его, точнее, они. Я не дам им этого сделать.

– Хорошо. Значит, вы будете в наших рядах, когда мы свергнем их в пользу Германа, – удовлетворённо кивает Калеб.

– Что? Германа? – недоумённо шепчу я.

– Да, он имеет право на престолонаследие. Он их кровный родственник и тоже на стороне Дерика. Если нужно будет сделать выбор, то мы выберем Германа своим королём, но не Фердинанда. Мы против. Народ против. И мы поднимем восстание, чтобы вернуть бумеранг смертей этой семье. Они слишком много о себе возомнили. Ничтожные глупцы. Герман никогда не предаст Дерика, как и нас. Мы будем воевать за наше будущее. Надеюсь, что вы будете с нами, леди Реджина.

Я ещё не отошла от новостей об отъезде Дерика, так теперь ещё и это. Они с ума сошли! Война! Кровь!

– Возвращайтесь в замок, леди Реджина. Теперь это крыло принадлежит вам, как единственному человеку, которого Дерик взял под свою опеку и на содержание. Нам не нужно, чтобы вы заболели, – с этими словами Калеб разворачивается и скрывается среди деревьев сада, вероятно, направляясь к комнате наблюдения.

Час от часу не легче. А Дерик, вообще, в курсе, что затеял Калеб? А Герман знает, что его именем хотят прикрыть ненависть и недовольство фанатиков? Боже мой, хватит уже «хуже», прошу. Хватит!





Глава 28