– Я приставлю к тебе своих людей.

– Только попробуй.

– Это не обсуждается, Лорейн, – сощурившись, рыкнул Грейсток, а потом, взяв себя в руки, уже спокойнее добавил: – Вечером пришлю за тобой карету, поужинаем вместе, и ты ответишь на мои вопросы.

– Только не сегодня. На вечер у меня были планы с любимым мужчиной.

– Если твои планы не изменятся, ты этого мужчину больше никогда не увидишь, – сверкнув глазами, пригрозил он мне.

Изобразив неприличный жест, я подхватила юбки и направилась к обочине, возле которой на козлах двуколки скучал извозчик.

– Чтобы к восьми была готова, – послал муженек мне вдогонку.

– Иди ты к хордам! – пожелала ему от души и забралась в повозку.



Кристофер

– Ну и где вас хорды всю ночь носили? – борясь с желанием громко выругаться, рыкнул Кристофер.

Ругаться в церкви не в его привычке, но более подходящего случая, чем сейчас, трудно было представить.

– И это вместо спасибо? – заломил бровь Макмаллен, его правая рука, близкий друг, несмотря на разницу в возрасте. В прошлом терпеливый и внимательный наставник, в настоящем верный помощник.

Святой человек, одним словом.

Кристофер себя к святым никогда не причислял и сейчас с удовольствием проклял бы кого-нибудь. В первую очередь «шутника», по вине которого они с Ариас теперь муж и жена. Барона де Морвиля тоже очень хотелось проклясть. За то, что даже не стал его слушать. Вместо этого с пеной у рта принялся кричать, что смешает с грязью имя Грейстоков, уничтожит, растопчет его репутацию и прочее, и прочее в том же роде.

Громкие, пустые слова. На угрозы барона Кристоферу было плевать. А вот то, что не подпустил его к Эдель, еще больше вывело из себя. Он должен был перед ней оправдаться, хоть пока не представлял, как объяснить случившееся.

Возможно, позже, когда она успокоится, а он со всем разберется.

– Наверное, ты бы предпочел, чтобы мы заявились в «Летний домик мадам де Ви» несколькими часами ранее и застали преинтереснейшую картину, как ты кувыркаешься со своей графиней? – мрачно пошутил Калвер, один из его лучших агентов.

– Она не моя, – резко парировал Грейсток.

– Уже твоя, – с усмешкой заметил Алан Лайт – самый нелюдимый из всех сотрудников управления.

Высказав все, что хотел сказать, барон ушел, забрав с собой зареванную дочь. Кристофер снова попытался допросить священника, но тот продолжал долдонить об одном и том же: все традиции соблюдены, и его светлость теперь женатый мужчина.

Женатый на самой дерзкой, своенравной, независимой женщине Хальдора. Вместо мягкой, уступчивой, любящей Эдель.

Из храма они сразу перенеслись в управление. Если сослуживцы и прознали о полуночных подвигах начальства, то виду не подали. Из кожи вон лезли, улыбаясь его светлости, желая ему доброго утра (добрее не придумаешь), а один смертник даже поздравил его со счастливой женитьбой. Счастливой! За что едва не лишился пары-тройки зубов.

В последний момент Кристофер сдержался, да и то, потому что впереди уже маячили двери родного кабинета, в котором можно было укрыться от подобострастных улыбок и взглядов, полных неудовлетворенного любопытства.

При виде начальника секретарь в приемной – строго одетая женщина средних лет, миссис Гиббс, подскочила со своего места, не сумев сдержать удивленного возгласа:

– Ваша светлость!

Его явно не ждали сегодня на работе. Да и он себя здесь тоже сегодня не ждал. Как и не ожидал проснуться в одной постели с Лорейн Ариас, увидеть ее почти обнаженной (хордова простыня лишь воспалила воображение, разожгла кровь), почти ее поцеловать.

Мысленно на себя выругавшись за совершенно лишние сейчас мысли, герцог рухнул в кресло и приказал:

– Рассказывайте.

Мужчины переглянулись, и слово взял Макмаллен. Алан отправился готовить все для магической экспертизы, в то время как Калвер решил побаловать себя крепким кофе, аромат которого тут же разнесся по всей комнате.

Кристофер к своей чашке не притронулся. Даже не заметил появления миссис Гиббс с подносом, проигнорировал и ее вопрос «все ли в порядке?», и встревоженный взгляд секретаря.

– Сначала на твое исчезновение никто не обратил внимания, – заговорил Эдвард Макмаллен. – Леди де Морвиль прощалась с гостями, и все решили, что тебя утащил в кабинет кто-нибудь из докучливых приглашенных. Но когда у главного входа осталась лишь одна карета – графини Ариас, тебя начали искать.

Кристофер поморщился. Скверная вырисовывалась картина. По всей видимости, он отправился искать Лорейн, хоть этого даже не помнил, и, на свою голову, нашел. Не помнил, как они оказались в храме, как давали друг другу клятвы. Не помнил ничего.

Единственное, что намертво запечатлелось в памяти, – это их короткая стычка в холле и то, что он думал о ней весь вечер. Танцуя с Эдель, невольно искал взглядом Лорейн и боролся с желанием выставить из Уайтшира проходимца, которого она с собой притащила.

– Что было потом?

– Тебя начали искать, – сказал Эдвард. – Сначала в замке, потом и по окрестностям пробежались. Даже в церковь съездили, но это уже было после полуночи, и мы лишь поцеловали запертую дверь.

– Всю ночь мотались по Инвернейлу, уже не знали, что и думать, а ты, оказывается, по-тихому произвел рокировку, женился себе преспокойно, а потом в свое удовольствие ублажал новоиспеченную женушку, – позволил себе вольность Калвер. Правда, под сверкнувшим яростью взглядом начальника стушевался и поспешил объяснить: – Мы ведь за тебя переживали.


– Как вы нас нашли?

– Так как на тебе стоит защита, попробовали отследить Ариас.

– Что с ее… любовником? – с трудом выдавил Кристофер.

– Проверили. Ничего подозрительного. Шон Купер – жокей, и довольно известный. Выступал на многих ипподромах мира. Видимо, на скачках ее сиятельство его и заметила.

– Проверьте еще раз, – распорядился Кристофер, резко приказав: – И не подпускайте его к Лорейн.

– Ревнуешь? – хохотнул Калвер, закидывая ногу на ногу.

– Не хочу лишний раз кормить прессу скандалами.

– Как тебя вообще угораздило пригласить на свадьбу бывшую невесту, с которой вы так плохо расстались? – помрачнел Ирвин Калвер.

– А я ее и не приглашал. – Грейсток перебирал в памяти события вчерашнего дня.

Списком приглашенных занималась его мать со своими бесчисленными помощницами. А он все никак не мог найти время даже для того, чтобы проверить, кому отправили приглашения. На список наткнулся лишь вчера, и то случайно, за завтраком. Перевязанные лентой листы бумаги лежали с утренней прессой, и имя Лорейн Ариас значилось одним из первых.

– Что сказала леди Делайла? – еще больше нахмурился Макмаллен.

– Что приглашение Лорейн отправили по ошибке. Я надеялся, она его сожжет, как только получит, но она не сожгла.

– Может, Ариас решила отомстить тебе за прошлую обиду? – предположил Ирвин.

Его светлость горько усмехнулся:

– Лорейн меня ненавидит. Она скорее подсыпала бы мне в бокал яду, чем сама, добровольно, привязала себя ко мне.

– Тогда я ничего не понимаю, – развел руками Макмаллен.

– Разберемся, – хмуро проговорил Кристофер. Поднявшись, машинально застегнул пуговицу на фраке и бросил, направляясь к выходу: – Пойдемте проверим, из-за какой такой магической дряни у меня мозги отшибло.

– Ариас тоже не помешало бы проверить, – заметил Калвер.

– Этим я и собирался заняться вечером, – сказал Грейсток. – Допрашивать ее и проверять.

Параллельно тренируя в себе выдержку. В общении с Лорейн Ариас, Кристофер точно знал, без нее он долго не протянет. Или ее сделает счастливой вдовой, или сам «случайно» станет вдовцом.



Лорейн

– Я свободная женщина. Я свободная, независимая женщина, и ничто этого не изменит, – повторяла, словно молитву, по дороге в Монтруар.

Мне нравилось жить в пригороде. И к столице близко, и воздух чистый. В восточной части Инвернейла, например, в иные дни из-за смога не видно неба. Мануфактурное дело умирало, фабрик в крупных городах Хальдора становилось все больше, а зелени, наоборот, все меньше. Столица стала первой жертвой промышленного бума.

Надеюсь, до пригорода они не доберутся. Не хочу, чтобы у меня возле дома вырастали фабричные трубы, меня вполне устраивает нынешний пейзаж. С одной стороны к Монтруару подступали поля пшеницы и овса, с другой – озеро с кристально чистой водой, за которым зеленела дубовая роща. Устраивать в ней конные прогулки одно удовольствие.

После смерти родителей хлопоты по управлению поместьем легли на мои плечи, но я не жалуюсь. Мне нравится просиживать за гроссбухами, нравится самой вести хозяйство, хотя бо́льшую часть времени все же забирают мои красавцы. Больше всего дел появляется за несколько недель до открытия сезона. До конца октября еще два месяца, но на самом деле это не так уж много. За это время нужно будет подготовить к скачкам трех потенциальных призеров: Молнию, Вендетту и Джокера.

За лошадей и тренировки мне было хорошо заплачено, их хозяева ждали от меня результатов. А у меня тут свадьба и предложение переехать к лорду Кошмару…

А ведь у магов не бывает разводов! От этой мысли меня передернуло, но я поспешила себя успокоить. Ничего еще не доказано, может, ночью у священника случились галлюцинации. Надо дождаться вечера. И даже если брачная татуировка проявится, это ничего не меняет. Если понадобится, подам в суд. На Грейстока, на священника. Да хоть на всю святую церковь.

Где это видано, чтобы выдавали замуж нетрезвых леди.

А я вчера была очень, очень нетрезвой.

Если же не обошлось без магии, тогда вообще не считается.

Не скажу, что получилось успокоиться, но хотя бы меня больше не дергало. Велев мистеру Додвеллу, дворецкому, расплатиться с извозчиком, я первым делом отправилась на конюшню к своим любимцам. Они всегда меня успокаивали, даже в самые трудные минуты не давали отчаиваться.

В конюшне меня ждал сюрприз: леди де Морвиль вернула Карамельку. Эту кличку лошадь получила за ярко-золотистый окрас шерсти и покладистый, мягкий нрав. Стоило мне к ней приблизиться, как Карамелька ткнулась мне в ладонь мордой, отмеченной светлым пятнышком у самого носа, и горестно вздохнула.

– Отказалась от тебя хозяйка. – Я ласково ее погладила. – Ну ничего, значит, останешься со мной, моя сладкая.

Не получит Эдель ни Карамельку, ни Кристофера. На этой мысли я запнулась и мысленно пырнула себя приставленными к стене вилами.

Да пусть получает его на здоровье. Со всеми потрохами и целым букетом недостатков. Не бывает разводов у магов? Как же!

Теперь будут.

– Дин, подготовь, пожалуйста, Джокера, – велела подошедшему конюху.