* * *
Замуж не напасть, или Бракованная невеста
Ольга Олие
Пролог
— Нина Егоровна, вы уволены, — слова шефа набатом звучали в ушах.
Стоило увидеть на его столе свои эскизы, я еще было обрадовалась. Но, приглядевшись, едва не отшатнулась: на них стояла размашистая подпись нашего лицемера Славика.
— Это же… Мое, — сглотнула я, некультурно ткнув пальцем в эскизы.
Шеф разозлился. Именно за клевету на ведущего дизайнера меня и уволили.
Я шла по коридору, глотая слезы обиды. Ноги принесли меня в кабинет Людочки, именно ей я вчера оставила папку для передачи шефу. Но не успела взяться за ручку, как услышала голоса:
— Жаль, Нинулю уволили, теперь придется искать другую дуру, — сокрушался Славик.
— Как уволили? За что? — всполошилась Людочка. — Эй! Мы так не договаривались. Нина отличный дизайнер, и ты об этом прекрасно осведомлен. К тому же, разве увольняют за не сданный проект? Максимум премии лишают.
— Она сама виновата, — мне даже показалось, я воочию вижу досадливо искривленную физиономию Славика. — Нечего было тыкать в мои проекты и называть их своими.
— Хм… А ничего, что это действительно ее проекты, которые я тебе и предоставила, — заявила Людочка. До меня донесся звук упавшего стула. А после злой голос девушки: — В общем так, сейчас ты пойдешь к шефу и сделаешь что угодно, чтобы Нину не увольняли. В противном случае…
— …Все узнают, что ты шпионишь для Владлены. И все наши проекты первыми попадают к ней, — слишком ласково продолжил фразу Славик.
Входить в кабинет желание отпало. Слезы высохли. На мгновение я еще пыталась думать — да, иногда страдаю такой болезнью — как вообще могла три года работать в этом ужатнике, где каждый так и норовит украсть, обмануть, подсидеть. Просто раньше я ни на что не обращала внимания, работала, не вникая в дрязги, и не слушала сплетни. Погружаясь в работу, не до чужих проблем, со своими бы разобраться. Поздним умом мы все умны. И сейчас я понимаю, надо было прислушиваться и присматриваться, сейчас бы не оказалась в такой ситуации.
Может и хорошо, что меня уволили? Хотя с другой стороны: я ничего больше не умею. И дорога мне теперь могла бы быть только в бюро Владлены, если бы не одно, но громадное «но»: не возьмут.
Три года назад, когда я сначала пришла работать к Владлене, замужней женщине за сорок, но с хваткой акулы, познакомилась со Стасом, своим нынешним гражданским мужем. Мы встречались, ходили в кино, театр, ресторан. А через два месяца, стоило нам съехаться и всем объявить о нашем новом статусе: семейной пары, как Владлена рассвирепела.
Тогда-то я и узнала, что непроизвольно увела постоянного любовника женщины. Но какими остались их отношения, мне не суждено было узнать, я перешла в другое агентство.
Иногда Стас пропадал ночами, но я предпочла верить мужу. Расписываться мы не стали. Штамп в паспорте — не показатель брака. Да и нам было хорошо вместе. Уже через год мы взяли ипотеку, Стас выбрал и автомобиль в кредит. Я все оформила на себя, так как у него оказались проблемы с документами, он не был прописан не то что в нашем городе, но даже в нашей стране. Мой супруг оказался из ближнего зарубежья.
Кажется, я настолько глубоко ушла в себя, что едва не попалась с подслушиванием. Только приближающиеся к двери шаги заставили быстро отпрянуть и сделать вид, будто только подошла. Вовремя.
В следующую секунду прямо на меня вылетел Славик. На его лице застыла ехидная усмешка. Оглядев его, потом взглянув на застывшую в дверях Людочку, кивнула сама себе.
— Теперь все встало на свои места. Но это уже неважно. Надеюсь, закон бумеранга и вас найдет в самое неподходящее время, — ровно произнесла я и собралась отправиться собирать вещи.
— Нина, я правда не думала, что так получится, — едва слышно прошептала Людочка, остановив меня. — Тебе не нужно было лезть в бутылку.
— То есть, я же еще и виновата, что пыталась отстоять свое? — моему удивлению не было предела. Неужели она серьезно? Я во все глаза рассматривала девушку в надежде на то, что она сейчас скажет, что пошутила, а вместо этого на меня посмотрели весьма недовольно.
— Не надо было доказывать шефу то, чего он не принял, — пожала плечами собеседница. Я едва не задохнулась от ярости. Но в этот момент поняла: разговаривать с ней бесполезно, она все равно не поймет меня, пока сама не испытает того же.
Я не удостоила ее даже взглядом, только помахала рукой, не оборачиваясь. Какая теперь разница: знала она или нет, ведь помогла Славику, этого уже оказалось достаточно. А ее слова о моей же вине… Этого я не могла понять и простить. Я возвращалась к себе, глаза горели огнем, но плакать я себе запретила. Единственное, что пыталась понять, как можно так спокойно смотреть в глаза тому, кому сделали подлость? При этом еще и пытаться в чем-то убедить.
На миг я застыла от потрясения. Это что же получается? Мне нужно было спокойно отреагировать на то, что мои проекты подписаны чужим именем? Промолчать? И ради чего? Чтобы не уволили? Бред! Это мое, и пусть так, но я пыталась отстоять то, чему посвятила две недели. Да, не получилось, но если бы я сдалась вот так сразу, сама себя перестала бы уважать.
Мои вещи вместились в одну коробку. Именно с ней я и покинула бывшее место работы, успев получить расчет. Раз уж сегодня я богатый Буратино, можно расщедриться и на такси. Именно оно с ветерком доставило меня до дома.
Стаса еще не было. А вот почты оказалось слишком много. Как давно я не заглядывала в почтовый ящик? Вроде обычно этим Стас занимался.
Оставив не разобранную коробку на столе, начала вскрывать конверты с печатями банка. И тут… Второе потрясение за день настигло меня. Я присела на стул. Ноги отказывались держать.
Не отрываясь от письма трехмесячной давности, нашарила телефон, набрала номер мужа. Необходимо было прояснить некоторые моменты. Может, произошла ошибка? И Стас сейчас посмеется над моими страхами, развеет их, а потом мы вместе будем вспоминать сегодняшние моменты с улыбкой на губах. Черт! Кого я обманываю?
— Проверьте номер, который вы набрали… — донеслось до меня.
Я проверила, Стаса ли набирала, а то с меня станется ошибиться. Номер его.
— Странно, что с его номером? — процедила я, отключаясь. В тот момент никаких негативных мыслей еще не было, хотя где-то в груди начало ныть. Страхи? Я говорила о них еще пару минут назад? На меня медленно, но верно, начала накатывать паника. Но я все еще лелеяла надежду, что это ошибка, которая вот-вот разрешится.
Вскрыла остальные конверты, во всех одно и то же: «Платеж просрочен. Проценты возросли. Начисляется пеня».
— Этого не может быть. Ведь я же каждый месяц отдавала Стасу деньги, чтобы платить по кредитам.
В голову пришла мысль поискать квитанции. Он ведь наверняка должен был их сохранить. Открыв буфет, начала рыться в документах. К своему ужасу не нашла документов на квартиру и на автомобиль мужа. Хотя конкретно их не искала, просто отметила их отсутствие. Сердце кольнуло ужасное предчувствие. Я огляделась. Выдохнула, сразу же глубоко вдохнула. И тут только заметила, что исчез его любимый портсигар, мои золотые украшения и… Быстро вскочив, проверила тайник. Деньги из заначки тоже испарились. Я прислонилась к стене. Это сон? Я сплю? Мне наверняка снится кошмар. Этого не может быть, чтобы в один день на меня свалилось все и сразу.
Я глубоко вдохнула. Попыталась унять дрожь в руках. Голова кружилась от переполнявших меня эмоций. Нина, соберись. Вероятно произошло недоразумение. Хотя сердце колотилось так, что я осознала: никакого недоразумения. Все слишком очевидно. Да, верить не хотелось, о таком я только слышала, но не думала, что сама попаду в подобную ситуацию.
С дрожью в ногах открыла шкаф. Необходимо было проверить все. Вещей супруга тоже не оказалось, так же, как и моей норковой шубы, купленной еще родителями перед смертью, мехового манто и много чего, что представляло ценность.
Осев на пол, схватилась за голову, раскачиваясь из стороны в сторону. Меня не просто бросили, а еще и обокрали. Подчистую. Более того, еще и кредиты на меня повесили. За что? Почему я? Чем же так прогневила бога, что он меня так наказал. Меня накрыла лавина полного самобичевания. Видимо все проблемы во мне: вон, и Славик без зазрения совести присвоил мои проекты, а Стас унес все деньги из дома, а там была приличная сумма — деньги, оставшиеся от родителей, их я держала на черный день.
Трель напоминания на телефоне в пустой квартире заставила вздрогнуть. Хотя сначала робкая надежда подняла голову, вдруг это звонок? Но нет, все-таки напоминалка. Подняла голову. Попыталась вспомнить, что сегодня за день. Ага, моего увольнения и крушения всех надежд. Больше ничего другого не шло на ум. Я начала перебирать варианты праздников, памятных дат, но память подводила. Пришлось вставать.
«Восточные танцы», — гласила надпись в напоминании.
Я горько усмехнулась. Вспомнила. Я записывалась на них уже четвертый курс подряд. Мне хотелось похудеть, стать стройнее, но даже занятия не смогли сбросить лишних килограмм десять.
Пышечкой я не была, но жировые складки на боках и бедрах не желали убираться. В свои двадцать семь я выглядела старше. Пепельные волосы больше напоминали седину и жутко раздражали. Блеклые голубые глаза заставляли многих отводить взгляд. Н-да, красавицей я себя назвать определенно не смогу.
Снова дернулась, когда ожил телефон. На этот раз это был входящий вызов. Я досадливо скривилась. Почему меня не хотят оставить в покое? Мне плохо, душа болит, сердце словно в тисках. На миг проклюнулась робкая надежда: а вдруг это Стас? хотя, зачем ему мне звонить? Если только добить окончательно, сообщив о том, что он уже где-нибудь за границей. Трубку снимать не хотелось, так же, как и видеть, и слышать кого-то. Но, глянув на дисплей, поняла, эта особа не отстанет.
— Нина, ты идешь или нет? — раздался голос в трубке, как только я ответила.
— Нет, Эль, езжай без меня, — сама скривилась от своего хриплого и едва слышного голоса.
— Нинок, что случилось? — тут же забеспокоилась подруга.
Я поняла: не отвяжется. Да и мне самой вдруг захотелось ей все рассказать, выговориться, облегчить душу — как говорят. Может быть, вдвоем мы сможем найти выход из положения.
— Сейчас спущусь, — вздохнула я, собирая сумку для танцев. Попутно забросила в нее бутылку коньяка, до которой не добрался мой благоверный. А может специально оставил, чтобы дать мне возможность напиться в последний раз. Тьфу! Мысли ужасные в голову лезут. Не умирать же я собралась, ей-богу.
Эля ждала меня в автомобиле, на который копила три года. И сейчас ухаживала за ним, как за ребенком, что вызывало смешки у всех наших знакомых.
Прыгнув в салон, оглядела подругу, как всегда вздохнула с завистью. И было от чего: эффектная брюнетка с потрясающей фигурой. Ноги от ушей, грудь четвертого размера. Ей всегда вслед оборачивались мужчины. Тогда как на меня даже не смотрели.
— Итак, рассказывай, — потребовала подруга, глянув на меня и осуждающе покачав головой. Знаю, выгляжу ужасно, но мне простительно: столько бед сразу, у любого нервы сдадут.
И я начала говорить о свалившихся на меня несчастьях. Надо отдать Эле должное, она ни разу не перебила, только ее глаза все больше сужались от злости, да руки сильнее впивались в руль.
— И что ты намерена делать? — задала вопрос Элька. — Спустишь все на тормозах?
— Да сейчас! Я похожа на святую, подставляющую вторую щеку? — вспылила я. В груди начала подниматься волна ярости. — Душа требует мщения. Но месть должна быть продуманной, чтобы все на себе смогли ее прочувствовать. Особенно Стас.
— Не переживай, подруга, придумаем. И Славик с Людочкой, и твой ненаглядный свое получат, — пообещала подруга.
— Единственное, о чем я жалею, что сразу не могла рассмотреть эту сволочь, — досадливо скривилась я.
— Все мужики гады и сволочи, — зашипела подруга, пытаясь поддержать меня. Заметив, как по моим щекам катятся слезы, скомандовала: — Прекрати ныть. Слезами горю не поможешь — житейская мудрость. Сейчас едем на занятия, надо снять напряжение, а потом…
Что должно было произойти потом, мы так и не узнали. Перед нами затормозило необычное транспортное средство: на вид вроде старинной кареты, сверху лопасти, как у вертолета, а спереди морда не то медведя, не то тигра, на которой находилась панель управления.
— Ого! Ролевики перешли на нечто новое? Они уже и конструкторами заделались? — с восхищением присвистнула Эля, а вот я не разделяла ее радости, мне вдруг стало до одури страшно. Мелькнула шальная мысль: “Только умереть осталось для полного счастья”. Но я тут же постаралась отогнать такие мысли. Бесполезно. Они не желали покидать голову. А потом стало очень страшно. Ужас сковал мое тело.
Из странного автомобиля выскочили двое парней и бросились к нам. Мы ни испугаться, ни возмутиться так и не успели. Рывком открыв дверь с двух сторон, на нас сыпанули каким-то порошком. Веки мгновенно потяжелели, словно свинцом налились, и я вместе с подругой провалилась в темноту.
***
Просыпаться оказалось тяжело. В голове словно сотня молотков стучала. Я застонала. Ужасно хотелось пить. Губы пересохли, во рту пустыня Сахара. С трудом разомкнув глаза, попыталась сесть. Тело будто под катком побывало, меня скручивало от боли при малейшем движении.
— Элька, ты здесь? — хриплым голосом, который и сама не узнала, спросила я. Внутри оказалось темно. Воздух спертый. Пахло потом. Да так нестерпимо, что меня затошнило. А когда меня за руку схватила сильная и явно не женская ладонь, чуть не взвизгнула.
— Тихо, не шуми, — зашептал парень, судя по голосу, молодой. — Это какой мир?
— Чт-т-то? — не поняла я. Мотнула головой. — Что значит, какой мир?
* * *
Замуж не напасть, или Бракованная невеста
Ольга Олие
Пролог
— Нина Егоровна, вы уволены, — слова шефа набатом звучали в ушах.
Стоило увидеть на его столе свои эскизы, я еще было обрадовалась. Но, приглядевшись, едва не отшатнулась: на них стояла размашистая подпись нашего лицемера Славика.
— Это же… Мое, — сглотнула я, некультурно ткнув пальцем в эскизы.
Шеф разозлился. Именно за клевету на ведущего дизайнера меня и уволили.
Я шла по коридору, глотая слезы обиды. Ноги принесли меня в кабинет Людочки, именно ей я вчера оставила папку для передачи шефу. Но не успела взяться за ручку, как услышала голоса:
— Жаль, Нинулю уволили, теперь придется искать другую дуру, — сокрушался Славик.
— Как уволили? За что? — всполошилась Людочка. — Эй! Мы так не договаривались. Нина отличный дизайнер, и ты об этом прекрасно осведомлен. К тому же, разве увольняют за не сданный проект? Максимум премии лишают.
— Она сама виновата, — мне даже показалось, я воочию вижу досадливо искривленную физиономию Славика. — Нечего было тыкать в мои проекты и называть их своими.
— Хм… А ничего, что это действительно ее проекты, которые я тебе и предоставила, — заявила Людочка. До меня донесся звук упавшего стула. А после злой голос девушки: — В общем так, сейчас ты пойдешь к шефу и сделаешь что угодно, чтобы Нину не увольняли. В противном случае…
— …Все узнают, что ты шпионишь для Владлены. И все наши проекты первыми попадают к ней, — слишком ласково продолжил фразу Славик.
Входить в кабинет желание отпало. Слезы высохли. На мгновение я еще пыталась думать — да, иногда страдаю такой болезнью — как вообще могла три года работать в этом ужатнике, где каждый так и норовит украсть, обмануть, подсидеть. Просто раньше я ни на что не обращала внимания, работала, не вникая в дрязги, и не слушала сплетни. Погружаясь в работу, не до чужих проблем, со своими бы разобраться. Поздним умом мы все умны. И сейчас я понимаю, надо было прислушиваться и присматриваться, сейчас бы не оказалась в такой ситуации.
Может и хорошо, что меня уволили? Хотя с другой стороны: я ничего больше не умею. И дорога мне теперь могла бы быть только в бюро Владлены, если бы не одно, но громадное «но»: не возьмут.
Три года назад, когда я сначала пришла работать к Владлене, замужней женщине за сорок, но с хваткой акулы, познакомилась со Стасом, своим нынешним гражданским мужем. Мы встречались, ходили в кино, театр, ресторан. А через два месяца, стоило нам съехаться и всем объявить о нашем новом статусе: семейной пары, как Владлена рассвирепела.
Тогда-то я и узнала, что непроизвольно увела постоянного любовника женщины. Но какими остались их отношения, мне не суждено было узнать, я перешла в другое агентство.
Иногда Стас пропадал ночами, но я предпочла верить мужу. Расписываться мы не стали. Штамп в паспорте — не показатель брака. Да и нам было хорошо вместе. Уже через год мы взяли ипотеку, Стас выбрал и автомобиль в кредит. Я все оформила на себя, так как у него оказались проблемы с документами, он не был прописан не то что в нашем городе, но даже в нашей стране. Мой супруг оказался из ближнего зарубежья.
Кажется, я настолько глубоко ушла в себя, что едва не попалась с подслушиванием. Только приближающиеся к двери шаги заставили быстро отпрянуть и сделать вид, будто только подошла. Вовремя.
В следующую секунду прямо на меня вылетел Славик. На его лице застыла ехидная усмешка. Оглядев его, потом взглянув на застывшую в дверях Людочку, кивнула сама себе.
— Теперь все встало на свои места. Но это уже неважно. Надеюсь, закон бумеранга и вас найдет в самое неподходящее время, — ровно произнесла я и собралась отправиться собирать вещи.
— Нина, я правда не думала, что так получится, — едва слышно прошептала Людочка, остановив меня. — Тебе не нужно было лезть в бутылку.
— То есть, я же еще и виновата, что пыталась отстоять свое? — моему удивлению не было предела. Неужели она серьезно? Я во все глаза рассматривала девушку в надежде на то, что она сейчас скажет, что пошутила, а вместо этого на меня посмотрели весьма недовольно.
— Не надо было доказывать шефу то, чего он не принял, — пожала плечами собеседница. Я едва не задохнулась от ярости. Но в этот момент поняла: разговаривать с ней бесполезно, она все равно не поймет меня, пока сама не испытает того же.
Я не удостоила ее даже взглядом, только помахала рукой, не оборачиваясь. Какая теперь разница: знала она или нет, ведь помогла Славику, этого уже оказалось достаточно. А ее слова о моей же вине… Этого я не могла понять и простить. Я возвращалась к себе, глаза горели огнем, но плакать я себе запретила. Единственное, что пыталась понять, как можно так спокойно смотреть в глаза тому, кому сделали подлость? При этом еще и пытаться в чем-то убедить.
На миг я застыла от потрясения. Это что же получается? Мне нужно было спокойно отреагировать на то, что мои проекты подписаны чужим именем? Промолчать? И ради чего? Чтобы не уволили? Бред! Это мое, и пусть так, но я пыталась отстоять то, чему посвятила две недели. Да, не получилось, но если бы я сдалась вот так сразу, сама себя перестала бы уважать.
Мои вещи вместились в одну коробку. Именно с ней я и покинула бывшее место работы, успев получить расчет. Раз уж сегодня я богатый Буратино, можно расщедриться и на такси. Именно оно с ветерком доставило меня до дома.
Стаса еще не было. А вот почты оказалось слишком много. Как давно я не заглядывала в почтовый ящик? Вроде обычно этим Стас занимался.
Оставив не разобранную коробку на столе, начала вскрывать конверты с печатями банка. И тут… Второе потрясение за день настигло меня. Я присела на стул. Ноги отказывались держать.
Не отрываясь от письма трехмесячной давности, нашарила телефон, набрала номер мужа. Необходимо было прояснить некоторые моменты. Может, произошла ошибка? И Стас сейчас посмеется над моими страхами, развеет их, а потом мы вместе будем вспоминать сегодняшние моменты с улыбкой на губах. Черт! Кого я обманываю?
— Проверьте номер, который вы набрали… — донеслось до меня.
Я проверила, Стаса ли набирала, а то с меня станется ошибиться. Номер его.
— Странно, что с его номером? — процедила я, отключаясь. В тот момент никаких негативных мыслей еще не было, хотя где-то в груди начало ныть. Страхи? Я говорила о них еще пару минут назад? На меня медленно, но верно, начала накатывать паника. Но я все еще лелеяла надежду, что это ошибка, которая вот-вот разрешится.
Вскрыла остальные конверты, во всех одно и то же: «Платеж просрочен. Проценты возросли. Начисляется пеня».
— Этого не может быть. Ведь я же каждый месяц отдавала Стасу деньги, чтобы платить по кредитам.
В голову пришла мысль поискать квитанции. Он ведь наверняка должен был их сохранить. Открыв буфет, начала рыться в документах. К своему ужасу не нашла документов на квартиру и на автомобиль мужа. Хотя конкретно их не искала, просто отметила их отсутствие. Сердце кольнуло ужасное предчувствие. Я огляделась. Выдохнула, сразу же глубоко вдохнула. И тут только заметила, что исчез его любимый портсигар, мои золотые украшения и… Быстро вскочив, проверила тайник. Деньги из заначки тоже испарились. Я прислонилась к стене. Это сон? Я сплю? Мне наверняка снится кошмар. Этого не может быть, чтобы в один день на меня свалилось все и сразу.
Я глубоко вдохнула. Попыталась унять дрожь в руках. Голова кружилась от переполнявших меня эмоций. Нина, соберись. Вероятно произошло недоразумение. Хотя сердце колотилось так, что я осознала: никакого недоразумения. Все слишком очевидно. Да, верить не хотелось, о таком я только слышала, но не думала, что сама попаду в подобную ситуацию.
С дрожью в ногах открыла шкаф. Необходимо было проверить все. Вещей супруга тоже не оказалось, так же, как и моей норковой шубы, купленной еще родителями перед смертью, мехового манто и много чего, что представляло ценность.
Осев на пол, схватилась за голову, раскачиваясь из стороны в сторону. Меня не просто бросили, а еще и обокрали. Подчистую. Более того, еще и кредиты на меня повесили. За что? Почему я? Чем же так прогневила бога, что он меня так наказал. Меня накрыла лавина полного самобичевания. Видимо все проблемы во мне: вон, и Славик без зазрения совести присвоил мои проекты, а Стас унес все деньги из дома, а там была приличная сумма — деньги, оставшиеся от родителей, их я держала на черный день.
Трель напоминания на телефоне в пустой квартире заставила вздрогнуть. Хотя сначала робкая надежда подняла голову, вдруг это звонок? Но нет, все-таки напоминалка. Подняла голову. Попыталась вспомнить, что сегодня за день. Ага, моего увольнения и крушения всех надежд. Больше ничего другого не шло на ум. Я начала перебирать варианты праздников, памятных дат, но память подводила. Пришлось вставать.
«Восточные танцы», — гласила надпись в напоминании.
Я горько усмехнулась. Вспомнила. Я записывалась на них уже четвертый курс подряд. Мне хотелось похудеть, стать стройнее, но даже занятия не смогли сбросить лишних килограмм десять.
Пышечкой я не была, но жировые складки на боках и бедрах не желали убираться. В свои двадцать семь я выглядела старше. Пепельные волосы больше напоминали седину и жутко раздражали. Блеклые голубые глаза заставляли многих отводить взгляд. Н-да, красавицей я себя назвать определенно не смогу.
Снова дернулась, когда ожил телефон. На этот раз это был входящий вызов. Я досадливо скривилась. Почему меня не хотят оставить в покое? Мне плохо, душа болит, сердце словно в тисках. На миг проклюнулась робкая надежда: а вдруг это Стас? хотя, зачем ему мне звонить? Если только добить окончательно, сообщив о том, что он уже где-нибудь за границей. Трубку снимать не хотелось, так же, как и видеть, и слышать кого-то. Но, глянув на дисплей, поняла, эта особа не отстанет.
— Нина, ты идешь или нет? — раздался голос в трубке, как только я ответила.
— Нет, Эль, езжай без меня, — сама скривилась от своего хриплого и едва слышного голоса.
— Нинок, что случилось? — тут же забеспокоилась подруга.
Я поняла: не отвяжется. Да и мне самой вдруг захотелось ей все рассказать, выговориться, облегчить душу — как говорят. Может быть, вдвоем мы сможем найти выход из положения.
— Сейчас спущусь, — вздохнула я, собирая сумку для танцев. Попутно забросила в нее бутылку коньяка, до которой не добрался мой благоверный. А может специально оставил, чтобы дать мне возможность напиться в последний раз. Тьфу! Мысли ужасные в голову лезут. Не умирать же я собралась, ей-богу.
Эля ждала меня в автомобиле, на который копила три года. И сейчас ухаживала за ним, как за ребенком, что вызывало смешки у всех наших знакомых.
Прыгнув в салон, оглядела подругу, как всегда вздохнула с завистью. И было от чего: эффектная брюнетка с потрясающей фигурой. Ноги от ушей, грудь четвертого размера. Ей всегда вслед оборачивались мужчины. Тогда как на меня даже не смотрели.
— Итак, рассказывай, — потребовала подруга, глянув на меня и осуждающе покачав головой. Знаю, выгляжу ужасно, но мне простительно: столько бед сразу, у любого нервы сдадут.
И я начала говорить о свалившихся на меня несчастьях. Надо отдать Эле должное, она ни разу не перебила, только ее глаза все больше сужались от злости, да руки сильнее впивались в руль.
— И что ты намерена делать? — задала вопрос Элька. — Спустишь все на тормозах?
— Да сейчас! Я похожа на святую, подставляющую вторую щеку? — вспылила я. В груди начала подниматься волна ярости. — Душа требует мщения. Но месть должна быть продуманной, чтобы все на себе смогли ее прочувствовать. Особенно Стас.
— Не переживай, подруга, придумаем. И Славик с Людочкой, и твой ненаглядный свое получат, — пообещала подруга.
— Единственное, о чем я жалею, что сразу не могла рассмотреть эту сволочь, — досадливо скривилась я.
— Все мужики гады и сволочи, — зашипела подруга, пытаясь поддержать меня. Заметив, как по моим щекам катятся слезы, скомандовала: — Прекрати ныть. Слезами горю не поможешь — житейская мудрость. Сейчас едем на занятия, надо снять напряжение, а потом…
Что должно было произойти потом, мы так и не узнали. Перед нами затормозило необычное транспортное средство: на вид вроде старинной кареты, сверху лопасти, как у вертолета, а спереди морда не то медведя, не то тигра, на которой находилась панель управления.
— Ого! Ролевики перешли на нечто новое? Они уже и конструкторами заделались? — с восхищением присвистнула Эля, а вот я не разделяла ее радости, мне вдруг стало до одури страшно. Мелькнула шальная мысль: “Только умереть осталось для полного счастья”. Но я тут же постаралась отогнать такие мысли. Бесполезно. Они не желали покидать голову. А потом стало очень страшно. Ужас сковал мое тело.
Из странного автомобиля выскочили двое парней и бросились к нам. Мы ни испугаться, ни возмутиться так и не успели. Рывком открыв дверь с двух сторон, на нас сыпанули каким-то порошком. Веки мгновенно потяжелели, словно свинцом налились, и я вместе с подругой провалилась в темноту.
***
Просыпаться оказалось тяжело. В голове словно сотня молотков стучала. Я застонала. Ужасно хотелось пить. Губы пересохли, во рту пустыня Сахара. С трудом разомкнув глаза, попыталась сесть. Тело будто под катком побывало, меня скручивало от боли при малейшем движении.
— Элька, ты здесь? — хриплым голосом, который и сама не узнала, спросила я. Внутри оказалось темно. Воздух спертый. Пахло потом. Да так нестерпимо, что меня затошнило. А когда меня за руку схватила сильная и явно не женская ладонь, чуть не взвизгнула.
— Тихо, не шуми, — зашептал парень, судя по голосу, молодой. — Это какой мир?
— Чт-т-то? — не поняла я. Мотнула головой. — Что значит, какой мир?
Перейти к странице: