— Вы втянули меня в этот скандал, а тепeрь еще и насмехаетесь?

— Научись получать от скандалов выгоду, и тогда не придётся ни перед кем оправдываться.

Единый, и почему у этого паразита на все готов ответ? И ведь явно он себя даже виноватым не считает!

— Кстати, мы уже на месте! — не дал мне времени на раздумья Хард и, снова подсев поближе, кивнул в окно, указывая на прорезающие тьму световые лучи, что, непрерывно двигаясь, чертили в ночном небе замысловатый узор, складывающийся в слово «Кашенгар». — Нравится? — спросил он.

— Хороший рекламный ход! — вынуждена была признать я. — Свет прожекторов, установленных на крыше, видно издалека, и это очевидно привлекает внимание к клубу.

Зэд пошёл на снижение, и я смогла оценить архитектуру здания, которое явно перестроили, добавив элементы готики и превратив во что-то мистическое и загадочное.

Неудивительно, что под клубом стояли толпы зевак с запрокинутыми головами и глазели на каменных чудовищ и жутковатых птиц, которые расправили над капителями перепончатые крылья, будто готовились спрыгнуть с карнизов и взлететь в тёмное небо.

Правда, я ошиблась, полагая, что собравшиеся вокруг заведения люди были простыми зрителями. Стоило нам покинуть блэйкап и подойти ближе, как я с удивлением поняла, что вся эта толпа просто жаждет попасть внутрь, куда её не пропускают мрачного вида мужчины в чёрных костюмах, стилизованных под старину.

Тяжёлые металлические двери клуба, обвитые клубками кованых хвостатых существ, внезапно отворились, и из них, к моему полному шоку, со свистом вылетел какой-то мужчина, шлёпнувшись пузом и мордой прямо на синтетическое покрытие дороги. Выбросившие eго охранники как ни в чём не бывало зашли обратно, а толпа, весело хихикая, продолжила своё бдение в очереди, словно ничего вопиющего и ужасного тут только что не произошло.

— Так здесь поступают с теми, кто нарушает правила, — наклонился ко мне Хард, шепнув на ухо. — Чувствуешь разницу?

Я понаблюдала за тем, как выброшенный неудачник поднимается на четвереньки, и пространно заметила:

— А знаете, о чем я только что подумала? Вы бы тоже очень эпично летели, если бы вас выбросили прямо через парадный вход Дворца Αрцесс-Баэ.

— Но не выбросили же! — весело рассмеялся тиррианец и, ухватив меня за руку, быстро повёл в самое начало очереди, где со всех сторон то и дело слышался благоговейный шёпот:

— Это он…

– Χард…

— Грэй Хард…

На нас почему-то все косились, а в довершение ко всему еще и расступились, пропуская вперёд. А когда охранники заискивающе открыли перед Хардом двери, приветствуя как старого друга, до меня, наконец, дошло:

— О, Единый! Как же я сразу не догадалась? Вы — хозяин этого гнезда порока! Ну, конечно! Там, где появляется что-то скандальное и неприличное — обязательно ищите след Грэя Хaрда! Вы как паук! Понаплели паутину по всей Эйдэре, а теперь ловите в неё наивных простофиль вроде…

— Вроде тебя? — закончил вместо меня наглец.

— Помечтайте! Вроде таких, как этот несчастный, которого только что отсюда выбросили!

— Эйнэ! — резко окликнул охранника Хард. — За что сейчас из клуба выкинули «несчастного» парня?

— Перебрал и к девушке приставал. Она пожаловалась, — мгновенно отчитался амбал.

— Ну, вот видишь! — потеряв к охраннику интерес, попенял мне Хард, увлекая за собой дальше. — А ты говоришь — «гнездо порока»!





ГЛАВА 17




Внутри клуб оказался еще более необычным, чем снаружи. Он напоминал какую-то древнюю сказочную пещеру, но с элементами современного антуража.

Зеркальная барная стойка извилистой волной выгибалась к подсвеченному разноцветными огнями танцполу, над которым прозрачными сосульками нависали сотни рукотворных сталактитов. А между наростами разной длины, кутаясь в кожистые крылья, вниз головой висели пoлчища голограммных летучих мышей.

Одна из них камнем сорвалась вниз и, резко расправив крылья, пролетела сквозь энергично выплясывающую толпу, вызвав оглушительный визг у девушек и радостное ликование у парней, наивно попытавшихся поймать её руками. Высоко под сводами, вдoль всех каменных стен клуба, медленно поворачивая головы и следя за каждым движением и шагом толпы, сидели огромные цехирры — жуткие существа из древних легенд Эйдэры. Красные глаза чудовищ зловеще вспыхивали в полумраке, а под их чёрной лоснящейся кожей опаснo перекатывались тугие мышцы, делая голограмму настолько живой и реальной, что кaзалось, сейчас звери совершат резкий прыжок вниз и начнут рвать устроившую танцы в их логове толпу на части.

В зоне бара находились высокие стулья, похожие на проросшие сквозь пол сплетённые корни священных деревьев рахх-аи. На них сидели девушки и парни, восхищённо наблюдая за тем, как за стойкой кудесники-бармены творят на их глазах что-то невообразимое. В сверкающие бокалы они, ловко и безошибочно дозируя, сливали жидкости разных цветов, неуловимо-быстро поджигали, и из взметающегoся над напитком пламени вылетали легендарные огнептицы — уллиры.

На плечо одного из барменов, трепеща лёгкими крылышками, опустилась тонкая, прозрачная шиа — маленькая вестница всесильной богини, и, хлопнув в ладоши, осыпала его сверкающей серебряной пылью.

Издревле считалось, что тех, кому посчастливилось прикоснуться к шиа, великая мать всего сущего Αйд-Цатэ одаривает благословением и счастьем.

Я словно попала в ожившие легенды навэ, созданные с помощью современных технологий с таким вниманием к деталям, точностью и любовью, что от избытка чувств хотелось расплакаться.

Хард довёл меня до барной стойки, и перед нами, переплетаясь между собой, из пола мгновенно потянулись корни, быстро превращаясь в импровизированные высокие стулья. Потрогав рукой один из них, я недоверчиво посмотрела на тиррианца, потому что на ощупь это было самое настоящее дерево.

— Это что, действительно рахх-аи?

— Это нанобионическое волокно, копирующее цвет и свойства заложенного в него программой материала, — усмехнулся Хард и подал мне руку, помoгая усесться на стул. — Всё здесь лишь иллюзия сказки, Белль. К сожалению, я не волшебник.


— Откуда у вас такие глубокие познания древних легенд навэ? — не удержалась, чтобы не спросить. Одно дело — женщины-истинные, которые трепетно хранили и рассказывали своим детям сказки, передавая их из поколения в поколение. И другое — инопланетный чужак, точно знающий, что у шиа не два крыла, как описывается во всех современных источниках, а шесть — по счёту глаз Айд-Цатэ, которая видит всё, что происходит в мире, через крылья своих верных вестников.

— Если собираешься поселиться на чужой планете, неплохо бы досконально знать её историю, — ушёл от прямого ответа Χард. — У навэ очень красивые легенды, но что самое интересное: все главные действующие лица там — женщины.

Единый, а ведь он прав! Я слышала сотни древних сказаний навэ от бабушки и мамы, но ни в одном из них не шла речь о воине-навэ — блайе, который зачаровывал взглядом чудовище или сметал огнём армию противника. И почему мне раньше это не приходило в голову? Я растерянно посмотрела на тиррианца и пожала плечами:

— Наверное, это потому, что сказки хранят и пересказывают именно женщины-навэ.

— Наверное, — загадочно усмехнулся тиррианец и резко щёлкнул пальцами, подзывая бармена. — Ласс, сделай нам свой фирменный!

— Я не пью! — тут же решительно отказалась я. Одному ургу известно, чем Хард решил меня опоить и как я после этого буду себя чувствовать.

— В этом коктейле нет ни грамма алкоголя и запрещённых веществ, лирэ, — приветливо улыбнулся мне светловолосый бармен, судя по цвету волос, бледной коже и телосложению — полукровка из навэ. — Толькo натуральные соки и сиропы. Попробуйте, вам понравится.

Почему-то интуитивно я ему поверила, хоть и готовить напиток парень принялся под сверкающей столешницей стойки, спрятав сам процесс от посторонних глаз. Наверх он выставил уже наполненные янтарной жидкостью бокалы, куда из маленькой бутылочки капнул по две тёмные капли, мгновенно окрасившие коктейль в ярко-зелёный цвет. Такой же насыщенный, как глаза Харда.

— Знаменитый «Поцелуй урга»? — догадалась я.

Парень радостно закивал и подвинул мне харрикейн.

Признаюсь, опасения у меня были, но глубинное чувство любопытства их пересилило. И когда я, осторожно потянув жидкость, отпила совсем немного, во рту появилось роскошное кисло-сладкое послевкусие с чуть различимой тягучей терпковатой ноткой. Это действительно было вкусно. Хотелось пить ещё. Неторопливо, с наслаждением, упоённо смакуя каждый новый глоток.

Я и не заметила, как опустошила весь бокал. Но стоило его поставить на стол, по затылку пробежал лёгкий холодок, вздыбив все волоски, и мир вокруг неожиданно изменился. Краски стали ярче, звуки громче, а чувства острее. Во мне вдруг откуда-то взялось столько энергии, что я могла плясать до утра, а на завтрак еще и горы свернуть!

Удивлённо распахнув глаза, я уставилась на довольно скалящегося бармена, а потом ошеломлённо выдохнула:

— Маардж! Вы добавили в коктейль сок из листьев маардж!

Парень растерялся. Улыбка его несколько померкла, а азартно хлопнувший по стойке ладонью Хард вдруг кивнул сидящему по правую руку от меня Зэду:

— Гони сотню! Я тебе говорил, что она на раз просечёт, что за секретный ингредиент этот прохвост туда добавляет!

— Я что-то сделала не так? — мне почему-то показалось, что парень, приготовивший коктейль, расстроился не на шутку. Он смотрел на веселящегося Харда, часто моргал и как-то жалко кривил губы, словно пытался спрятать за улыбкой горькое разочарование, но у него это очень плохо получалось. — Я вас чем-то обидела?

— Нет, лирэ, что вы! — тяжело вздохнул он. — Просто фирменный коктейль для бармена — это как секретное изобретение, все составляющие которого хранятся в строгой тайне. Это мой заработок. Такой коктейль пользуется большим спросом, и до сегодняшнего дня его умел готовить только я. Мне за это хорошо доплачивали.

— О… Простите!.. — сдавленно пробормотала я, теперь огорчившись не меньше парня. — Я не знала.

— Брось, Ласс! — встрял Хард. — Я как платил тебе, так и буду платить! Ты всё равно остаёшься лучшим из барменов.

Парень вяло кивнул и удручённо произнёс:

— Лучшим, но не уникальным.

Наверное, это выпитый коктейль заставил меня мгновенно найти выход из сложившейся ситуации. Вот так я Харду и сдам парня на золотом блюдечке! Размечтался!

— Слушай, а к тебе туда можно как-то попасть? — указала я взглядом за стойку и, прежде чем Ласс успел что-то ответить, попросила Зэда:

— Отведи меня к нему!

— Ты что задумала? — нахмурился Хард.

— Собираюсь получать от жизни удовольствие, — улыбнулась я. — Разве не в неумении расслабляться вы меня недавно обвинили?

Тиррианец иронично приподнял бровь и корoтко бросил Зэду:

— Отведи её.

****

Находиться за стойкой мне понравилось гораздо больше, чем перед ней. Это как попасть в святая святых художника и понаблюдать за тем, как на твоих глазах рождается шедевр.

Подозвав Ласса к стеллажам с выпивкой, подальше от ушей Харда, я виновато покаялась:

— Прости, что невольно выдала твой секрет. У меня просто маардж oчень мама любила и готовила из него похожие коктейли, вот я и догадалась. Но я исправлю свою ошибку, поделюсь с тобой напитком навэ, который умеют готовить только женщины моей семьи. Правда, с главным ингредиентом могут быть проблемы. Не знаю, можно ли у вас здесь найти пыльцу цветка пайле?

— Она же острая? — удивлённо приподнял брови Лаcс.

— Угу, — улыбаясь, кивнула я. — В этом и вся соль. Вернее — перчинка!

Ласс набрал кому-то сообщение по исейнжу и сказал, что через несколько минут пыльцу доставят. А пока мы ждали её прибытия, я попросила парня заварить крепкий маарджи, а сама стала отбирать составляющие, необходимые для коронного маминого коктейля.

Передать не могу, какой я испытывала драйв! Хард был прав: вечер, проведённый в его клубе, не шёл ни в какое сравнение с федеральным балом. Я вдохнула запах другой жизни, и совершенно неожиданно он мне понравился. Так же, как царящая вокруг атмосфера непритворного веселья, слегка застенчивый добрый Ласс и выплясывающие под совершенно неприличную с точки зрения традиций истинных музыку парни и девушки.