– Мы сейчас будем кушать, а потом споем песенку! Не надо отжиматься, зачем тратить силы на всякие глупости…

– Спорт – это не глупость! – вырвалось у кого-то в зале. Санта вытащил из мешка бутылку колы и принялся трясти ее, точно шампанское. Фоном послышался резкий недовольный голос, Денис повернул голову: там блондинка навалилась своим богатством на стол и что-то горячо доказывала Тарновскому. Он смотрел будто сквозь столешницу и не шевелился, словно и не дышал, а блондинка с тем же успехом могла орать в стенку.

– Ай, мальчик, ты еще маленький, – крикнул Санта и взялся за пробку, – ты глюпый и плохой. Я лучше знаю, что тебе надо…

– Я в этом году кмс получил! – крикнули из зала, следом раздались одобрительные вопли. Санта поставил готовую к взрыву бутылку на пол и снова полез в свой мешок. В криках явно читалось намерение начистить Санте фэйс, ибо за оскорбительные слова принято отвечать. Но судя по тому, как тот двигался и взглядом «держал» большую часть столпившихся у ринга, в одиночку даже кмс-ник вряд ли бы с ним справился.

– Извиниться надо, – от елки подал голос Дед Мороз, – нехорошо так говорить. Скажи, что ты не прав.

Санта что-то ловко вытащил из мешка и спрятал в рукав, смерил Деда презрительным взглядом.

– Ты, глюпый старый алкаш, уходи! Проваливай, быстро! – Санта замахал отороченными мехом рукавами, принялся теснить Деда с ринга. Пацан сунулся было на помощь Деду, Санта спихнул мальчишку в зал. Парнишка ловко спрыгнул под общие вопли, Дед с Сантой закружились по рингу, причем Дед старался держаться спиной к елке, а Санте было все равно.

– Спорт – плохо, кола – хорошо! – орал Санта, поправляя сползавший ремень, – ты старый дурак, ты отстал от цивилизованного мира!

Санте в спину прилетело кроссовкой, тот развернулся и гневно сверкнул очами, в толпе дружно заржали, кто-то отчетливо послал Санту по матери. Пашка фыркнул, принялся шарить у себя в карманах, будто тоже искал подходящий снаряд. Денис краем глаза заметил, что Тарновский с блондинкой о чем-то спорят, причем та побагровела, и даже отсюда слышно, как она шипит в бешенстве, а ее оппонент по-прежнему смотрит в стол, говорит очень тихо и вообще выглядит спокойнее манекена, задвинутого по случаю праздника в угол под окном. Его открыли, наконец, по залу пронесся сквозняк, блондинка вытащила из портфеля пачку листов, принялась один за другим совать их Тарновскому под нос, а тот лишь покачивал головой и все косился в сторону ринга. Над ухом заорали, в спину толкнули так, что Денис едва удержался на ногах.

– Обалдеть! – восхитился Пашка, глядя на ринг. Там Санта, засучив по локоть рукава, с ножом кидался на Мороза. Дед выставил руки перед собой, отступал по шажку к елке, присел, схватил мешок. Выхватил оттуда что-то блестящее, небольшое, ловко скинул шубу и оказался в одних джинсах под ковбойский ремень и валенках. Весь в татуировках, накачанный, резкий, Дед под общий свист и восторженные вопли перекинул оружие из руки в руку, и тут Денис сообразил, что это топор. Небольшой, на короткой ручке, блестящий в свете ламп, топорик порхал мотыльком, пока Дед кружил вокруг Санты с мачете в варежке. Клаус тоже оказался не промах, пару раз почти достал Деда, обманув того на простом приеме. Все, кто был в зале, кинулись к рингу, матюки, свист, ор слились, елка опасно качалась, бутылка с колой улетела прочь. Санта расстегнул и кинул в Деда ремень, Мороз увернулся и едва не попался, вовремя ушел, прикрыв локтем правое подреберье. Понятно, что дрались они не всерьез, но стало малость не по себе, Денис следом за толпой ринулся поближе к канатам. Санта скакал вокруг Деда, куртка развевалась, шевелилась крыльями, раздался звон: топорик отбил резак, Санта попятился, и тут Дед шагнул вперед. Подцепил Санту под запястье топором, как крюком, рука с ножом вывернулась вбок, Дед врезал по ней обухом, и нож улетел под елку. Санта не сдался, попытался схватить Деда за бороду, но получил удар топором плашмя по груди, потом по скуле, потом Дед оказался с Сантой почти вплотную, снова как крюком подтянул к себе, но уже за шею, и моментально обухом ударил того в нос. Санта отшатнулся и замер: острие топора зависло у него перед глазами, Дед отвел руку, топорик жил своей жизнью, порхал и крутился, блики от него прыгали по стенам.

– Деревянным и я так смогу, – бросил Пашка, – подумаешь, дощечка!

Санта прыгнул к Деду, тот преспокойно увернулся, пропустил Санту и картинно врезал тому топором по почкам, добавил по ноге. Санта грохнулся на колени и пополз с ринга, потеряв по дороге бороду. Дед бросил ее в толпу, потом раз-другой перекинул топорик из руки в руку, размахнулся левой. Топор просвистел мимо елки и врезался в балку между окнами, посыпались щепки и труха, дерево загудело.

– Пардон, не смогу, – завистливо проговорил Пашка, – вот это монстр.

Поглядел на Деда, на Дениса, снова на победителя Санты, что раскланивался на ринге. Деду отдали топор, Мороз прибрал его в мешок, достал оттуда подарок.

– Ну, кто готов сорок раз, на одной руке!

Толпу мотнуло вбок, Дениса с Пашкой отнесло к окну.

– Пропустите! – рыкнул кто-то, в толпу врезался снеговик, полез боком, расталкивая народ. Блондинка, как оказалось, красная, распаренная, помада сползла на подбородок, косы растрепались, одна вывалилась из прически и упала на плечо. «Бухгалтер» перла напролом, матюкалась на чем свет стоит, локтем придерживала на ходу ремень на плече, портфель мотался где-то в области ботфорт. Ее пропустили, блондинку унесло в коридор. Денис реально растерялся – то ли бежать за ней, то ли хватать Деда Мороза: до полного сходства с мужиком из ролика не хватает только шляпы, что совершенно не критично. И тут же осадил себя: предъявить-то ему нечего, найдется пять, десять человек, что подтвердят его алиби, а ведь это он и Андрюхе нос сломал, и Серегу вырубил, вот теми же движениями, что пару минут назад. Блондинка тем временем смылась, а Дед выдернул-таки добровольца из толпы и считает подходы того самого светловолосого пацана, что уже из последних сил добывает свой подарок. И добыл, хоть грохнулся напоследок лбом в ринг, но тут же вскочил и поднял добычу над головой.

– Разрешите, – послышался тихий голос. Темноволосая девушка аккуратно боком прошла мимо Пашки, оказалась у ринга и поманила Деда Мороза к себе. Тот мельком глянул на нее, что-то нехотя бросил сквозь зубы и показал в сторону баскетбольного кольца. Там Тарновский, поставив локти на стол, о чем-то говорил по телефону, все такой же спокойный, точно неживой. Девушка пошла обратно, Пашка крутил головой туда-сюда, потом кинулся к выходу, Денис ломанулся следом. Это было нелегко, продираться через разгоряченную толпу. Объявили следующий конкурс, поединок, судя по всему, роскошный Дед закинул бороду за плечо и выступал как рефери. Темноволосая девушка пропала из виду, Денис выскочил, наконец, в коридор и рванул следом за Пашкой. Тот первым выбежал во двор и так резко затормозил на выходе, что Денис едва не сбил его с ног. «Крузак» с драконами, рыча, разворачивался на узкой дороге между домов, заехал на газон, из-под колес полетел снег. Внедорожник еще немного сдал назад и вдруг газанул, срываясь с места, так, что в лобовуху «мерса» полетели комья снега. Водитель встрепенулся, выбрался из машины и принялся наводить порядок. Денис с Пашкой пробежали немного следом, но внедорожник с драконами усвистал куда-то в сторону центра города, причем, как издалека показалось, пересек две сплошные на желтый свет.

– Вот чума! – выдохнул Пашка, – ее теперь хрен догонишь.

Денис выругался: время уходит, ничего не сделано, и непонятно, где теперь искать эту чертову бабу. Можно попытаться подъехать к Тарновскому напрямую, но у него такая свита, что реально рожки да ножки останутся, а полиции представят кучу доказательств, что клиент сам себя аннигилировал. Вспомнил запись ограбления, Андрюху со сломанным носом, Серегу с пробитой головой – силы неравны, и ничего с этим не поделать. «Может, Гончарова спросить?» – мелькнуло в голове. Это значит, тащиться в поселок, ловить его в лесу и признавать свое полное бессилие решить проблему. Старик поможет, конечно, но насмешек не оберешься, да и соваться к нему лишний раз чревато. Раз знает, что у Кости проблемы, то в курсе, что Грачев ищет своего беглого начальника СБ, и запросто использует это знание к своей выгоде.

Из подъезда вышла девушка с темными волосами, в темной же короткой шубке и узких джинсах. Прошла, осторожно ступая каблуками по скользкой дороге, на ходу достала из сумочки ключи, синий «пежо» у крайнего подъезда замигал фарами. Девушка направилась к машине, села за руль. «Пежо» тронулся с места, Денис с Пашкой дружно отвернулись, пропуская ее, потом уставились вслед синей блестящей машинке.

– Может, догоним, поговорим, – Пашка аж шею вытянул, – неспроста она тут шкуру трет.

«Пежо» тем временем неторопливо выехал на прилегающую дорогу и поехал к перекрестку, остановился на «красный».

– Пусть едет пока, а то спугнем, – Денис отошел к старой липе, удачно громоздившейся почти напротив входа в спортзал. Гнаться за девушкой смысла не было от слова «совсем» – кроме игры в гляделки с грабителем предъявить ей было нечего, как и Деду Морозу в наколках.

Пока ждали, продрогли до костей: гости и участники начали расходиться только через час. Тарновский вышел со своей свитой, попрощался с тренером и укатил в «мерседесе», потом потянулись еще зрители и участники. Основных Денис сфотографировал, перекинул на Пашкин телефон.

– Займись сегодня, узнай, кто есть кто, – Пашка оторвался от мобильника и взглянул на Дениса.

– Давай, давай, – подбодрил тот, – номерок я тебе дам, скажешь, что от меня. Нормальная задача для зама, привыкай. А что, – он усмехнулся, видя Пашкину растерянность, – в самый раз тебе будет. Как только дело это разгребем, я с Костей поговорю.

Вот ни капельки сомнений не было, что все закончится благополучно и забудется вскоре, точно дурной сон. Деньги свои Костя получит, тем более главный злодей – вот он, собственной персоной, садится в белую «мазду» и уматывает со двора последним.

– С ним бы потолковать, – Пашка проводил «мазду» взглядом, – ведь явно наш клиент.

– А что ты ему предъявишь?

– Ну, если хорошо поискать, то всегда можно докопаться, – уклончиво отозвался Пашка, нашаривая в кармане ключи от машины, – и есть куча методов скачать информацию с ее носителя…

– Нам деньги надо Косте отдать, ему информация без надобности. Поехали отсюда.

Они чуть ли не наперегонки кинулись к «тойоте», Пашка завел машину и сразу включил печку.

– Узнаю, – сказал он, – завтра утром позвоню.

– Сегодня, – Денис протянул руки к печке, – хоть ночью звони, не тяни.

Пашка пообещал не тянуть, отвез Дениса в поселок. Тут кое-что изменилось: на снегу обнаружились свежие следы протекторов и слышался собачий лай. Ожил дом через дорогу, как оказалось: там приятным теплым светом горели сразу все окошки и тявкал пес, небольших размеров, судя по голосу, а в сугробе напротив входной двери торчала увешанная шарами елка. Пашка умчался выполнять поручение, Денис окончательно отогрелся и пришел в себя. Уже темнело, лес вдали размывала тьма, он сливался с небом, точно таял в нем. В окно Денис видел дом через дорогу, светящиеся окна в нем, потом зажглась и гирлянда на елке. Приоткрылись двери, с крыльца на дорожку сбежал небольшой пес и принялся звонко гавкать на елку, на сугробы, рыть носом снег и всячески радоваться жизни. Послышался строгий женский голос, пес насторожился, но вместо того чтобы бежать к дому, кинулся к калитке, потом по снегу вдоль забора. Денис набрал номер Иры.

– Привет, – радостно отозвалась та, – мы уже в Страсбурге. Тут так классно! Я купила кое-что, потом покажу.


– Отдыхай, – Денис сел на табуретку и смотрел на тени, что прыгали по стене. На соседнем участке росло небольшое дерево, и его ветки в свете чужих окон точно паучьих лап на его стенку накидали, и те теперь шевелились, переплетались, жили своей жутковатой жизнью. Смотреть на них стало неприятно, Денис прикрыл глаза. Фоном к голосу Иры он слышал музыку, голоса на чужом языке и смех.

– Как ты, как дела? – спросила девушка, – как Пашка?

– Все хорошо, – отозвался Денис, – выкрутились. Та женщина пьяная была, с ее родственниками удалось договориться. Пришли к примирению.

– Ну и хорошо, – сказала Ира, – а то я волновалась, честное слово. Мне даже стыдно: я тут глинтвейн пью, а ты там один, без меня…

Денис улыбнулся, посмотрел в потолок. Правду говорить легко и приятно, так оно и есть на самом деле. Вот ни капельки не соврал, все как есть выложил, и даже на душе легче стало.

– Нормально все, отдыхай, – проговорил он, – неделя всего осталась. Я тебя встречу, не волнуйся.

– Надеюсь, – фыркнула Ира, – у меня чемодан уже не закрывается. Боюсь, что придется платить за перегруз.

Они попрощались, из трубки послышались короткие гудки. Денис так и сидел, глядя в стенку: пауки с нее исчезли, у соседей стало темно и тихо. Неделя, да, всего одна неделя у него в запасе. Значит, завтра он вытрясет из этой девки все, что она знает, любая фигня, любая мелочь может пригодиться. Подошел к окну, посмотрел на пустой двор. Точно не хватало чего-то, вернее, это что-то опаздывало. Но в ночи только снег искрился под новой узенькой луной, во дворе было пусто. Гости запаздывали, зато позвонил Пашка и принялся докладывать обстановку.

– Девку эту Юля Садовская зовут, она местная, но давно живет в Москве. Тут ее мать с отцом жили, но умерли двадцать лет назад, теперь Садовская их квартиру продавать приехала…

– Я понял, дальше, – перебил его Денис. Слушать о прошлом подозрительной девки было некогда, с настоящим бы разобраться.

Пашка пошуршал чем-то, ругнулся тихонько и продолжил докладывать:

– Блондинка на драконах – это Светка Гаранина, она у Тарновского вроде секретаря и бухгалтера одновременно. Живет в «Покровском парке», у нее «трешка» на последнем этаже, одна, без собаки, мужа и котов. Говорят, ведет себя тихо, оргий не устраивает, дома бывает редко.

«Покровский парк» – новый, подаваемый как «элитный» жилой комплекс почти в центре города, жилье стоит там серьезных денег. Значит, дела у Гараниной идут более чем хорошо, раз трехкомнатную квартиру в пентхаусе себе прикупила. Но сейчас не об этом.

– Дальше, – торопил Пашку Денис, – главное узнал?

Главным, само собой, была личность Деда Мороза, и Пашка не подкачал.

– В миру он Гена Архипов, двадцать восемь лет, мастер спорта по боксу и боям без правил. Профессионально не участвует из-за травмы спины, получил ее на соревнованиях два года назад и по сей день не восстановился. Работает на Тарновского консультантом, прописан у родителей в Сватково, снимает квартиру на Озерной. Живет, по слухам, один, постоянной подружки, жены и детей нет.

Вроде полно информации, а толком так ничего и неизвестно. Ну, работают фигуранты, ну, живут кто где – только общие слова, без подробностей. А Костины денежки где-то до сих пор заныканы у Тарновского, а время идет. До возвращения Иры неделя осталась, всего неделя!

– Еще там был Упырев, колбасник местный…

– Кто? – не понял Денис, – колбасник упырей?

Пашка примолк, снова шуршал чем-то, точно страницы перелистывал, потом сказал неуверенно:

– Ну, да, серый «крузак» на его жену записан, Упырева Жанна. А он сам колбасным заводом рулит, и тоже был в спортзале. Еще Бондарь, то ли Кирила Петрович, то ли Петр Кириллович, непонятно записал… Короче, он гробовщик, все похоронные конторы в городе его, мятый такой, губы как вареники… Еще газетчик лысый, на старом «опеле» ездит. По слухам, любит маленьких девочек, но это слухи, сам понимаешь…

По всему получалось, что Тарновский использовал праздник для встречи с партнерами по бизнесу: и колбасник, и гробовщик, и газетчик отлично укладывались в эту версию. То ли перетереть им что-то нужно было по-тихому и без лишних ушей, то ли еще чего, но елка стала отличным прикрытием для сходки бандитов разного калибра. Вот только Садовская как-то не вписывалась в их компанию.

– Еще Пахомов там ошивался неподалеку, он два рынка в городе держит…

Точно, сходка, и как красиво обставлена: если что – помогал детям. Слетелись как мухи на известную субстанцию, покалякать о делах своих скорбных. Ну да не до них сейчас.

– Я понял, – оборвал Пашку Денис, – завтра едем к Садовской. Адрес ее выяснил, надеюсь?

– Обижаешь, – буркнул Пашка, – у меня «вышки» нет, но мозги какие-никакие имеются.

– Плохо, что высшего нет, – Денис подошел к окну. Свет в доме напротив погас, оттуда не доносилось ни единого звука. Во дворе под окнами было пусто, только ветер через пустой проем ворот кидал ошметки снега – начиналась метель.

– Плохо, – повторил Денис, – заместителю начальника департамента обязательно высшее образование полагается. Ладно, разберемся. До связи.

Пашка попрощался и отбился, Денис выключил телефон. Еще раз посмотрел в окно, потом еще, затем перед сном, и утром первым делом глянул на свежие сугробы в проблесках позднего декабрьского рассвета, на ровный и чистый, точно свежая скатерть, снег. Ни единого следа, даже птичьего – волки ночью не приходили.

Пока ехали, Пашка сообщил последние новости: Костя в офисе не появлялся два дня, мобильник выключил и где ошивается – непонятно. Андрюху выписали из больницы долечиваться дома, а у Сереги дела плохи.

– До Нового года точно пролежит, а дальше неизвестно. Инвалидность, наверное, оформлять будут.

Денис смотрел в боковое окно, чувствовал себя паршивее некуда. Он сам отправил Серегу в банк, вместо себя отправил! Подставил, получается, и вот молодой, здоровый мужик скоро станет инвалидом. Но даже если и не станет, то после таких травм сложно восстановиться, а иногда вообще невозможно, как тот же Гена с топором, например. Ну, с Геной разговор особый будет, а вот Серега не выходил у Дениса из головы, было так же погано на душе, как после Росляковой. Очнулся только, когда «тойота» остановилась с торца кирпичной девятиэтажки.

– Озерная четыре, – Пашка открыл дверь и выглянул наружу, – это ее, Садовской, дом. Тут ее родители жили, они умерли двадцать лет назад, сначала мать, потом отец. Он бизнес мутить пытался, вроде даже неплохо получалось. Потом сердце, и все закончилось.

Денис вышел из машины, осмотрелся. Район хороший, почти центр города, но тихо, вся основная движуха в стороне. Много деревьев, дорожки расчищены от снега, неподалеку имеется аж три сетевых продуктовых магазина. И очень тихо, точно в деревне.

– Четвертый этаж, – сказал Пашка, – квартира сорок. Зайдем или как?

Зайти придется, за этим они сюда и ехали, а вот с легендой беда. Не врываться же под видом водопроводчиков с криками «вы нас заливаете!», это совсем плохой ход, никуда не годится.

– Телефон у нее есть?

– Только домашний, – Пашка оторвался от созерцания наряженной елочки у первого подъезда, – мобильник пробить времени не хватило.