Поппи остановилась в дверях, оглянувшись на близнецов.

– Вы идете? – спросила она тихим дрожащим голосом.

Братья неохотно последовали за остальными.



Маркус стоял прямо у входа в длинную комнату.

Внутри все было оформлено так, будто хозяева готовились к некоей умопомрачительной вечеринке. К потолку были подвешены красные и белые бумажные ленты: они свешивались на книжные полки, забитые старыми настольными играми и пазлами, обрамляли высокие окна по одной стороне и гирляндами бежали до самого входа. По толстому персидскому ковру шуршали воздушные шарики: видимо, по полу струился сквознячок, хотя Маркус не чувствовал ни малейшего дуновения. Шарики походили на грызунов, шумно снующих тут и там в поисках крошек от праздничного пирога. Диваны и стулья были развернуты к центру комнаты, мебель выглядела потрепанной, как будто простояла здесь долгие годы и на ней резвились несколько поколений детей.

«Это музыкальная школа, – подумал Маркус, пытаясь отыскать глазами остальных. – Это точно она».

Он забарабанил пальцами по груди, отбивая ритм, и закрыл на мгновение глаза, – руки сами потянулись к инструменту. Будет очень странно выглядеть со стороны, если он прямо здесь распакует виолончель и начнет играть? Знакомая мелодия продолжала звучать у Маркуса в голове, и эта музыка была сладка, как черничный пирог. Но она становилась все громче и громче, и Маркусу пришлось закусить губу, чтобы не закричать Музыканту, что он и так его прекрасно слышит.

Кто-то с криком «Бу!» толкнул его в бок.

Маркус едва не вскрикнул, когда Дилан выпрыгнул из-за его спины.

Дилан залился смехом, в то время как Дэш подошел и ткнул его в руку.

– Тебе не надоело? – поинтересовался Дэш, его глаза метали молнии. Он бросил на Маркуса виноватый взгляд, но тот не смог заставить себя улыбнуться. Все смотрели на Маркуса как на какого-то чудика. Это напомнило ему взгляды братьев и сестры, когда они узнали, что врачи назначили ему лечение «от галлюцинаций».

– Извини, чувак, – сказал Дилан, вытирая слезы, выступившие на глазах от смеха. – У тебя был такой сосредоточенный вид. Как будто споришь сам с собой. Я просто подумал, что это надо как-то исправить. Ты в порядке?

– Н-нормально, – выдавил Маркус. – Но тем не менее спасибо за заботу.

Остальные пошли вдоль полок, изучая коллекцию игр.

– Ребята, как думаете, эти украшения для нас? – спросил он.

«Это очень мило с их стороны», – подумал Маркус. Но было бы лучше, если бы кто-нибудь вышел их встретить… и чтобы кто-нибудь отозвался.

На столе напротив окна стояла диковинная сфера, сделанная из серой проволоки. С одного бока штуковины была S-образная ручка, которую, по-видимому, нужно было крутить. Внутри сферы лежало много-много красных шариков. Заинтригованный, Маркус подошел к столу. Однажды, еще в Огайо, бабушка взяла его с собой на вечернее представление, где проводилась лотерея. У ведущего был похожий шар, который он вращал перед тем, как назвать номер. Маркус взялся за ручку и повернул. Шарики внутри застучали, один прокатился по маленькому желобу и звонко выпал на стол.

Маркус взял шарик и перевернул. На нем не было никаких цифр, только белая буква Д. «Странно, – подумал он. – В лотерее другой принцип». Он снова повернул сферу. Выпала буква А, потом В. Маркус отпустил ручку, но шарики продолжали выкатываться один за другим, и каждый останавливался так, чтобы он видел нарисованную на нем букву. За Д, А и В последовала снова А, потом Й, П, О, И, Г, Р, опять А…

ДАВАЙПОИГРА…



Выкатились еще два шарика.

ДАВАЙПОИГРАЕМ

ДАВАЙ ПОИГРАЕМ



Маркуса прошиб холодный пот.

– Мм… ребята… – позвал он, вдруг пожалев, что другие так далеко.

Азуми стояла на цыпочках, пытаясь дотянуться до большого бумажного свертка, лежащего на верхней полке.

– В чем дело? – спросила Поппи.

Стоило Азуми коснуться пакета, как он рухнул с полки, и содержимое разлетелось по полу. Девочки завизжали и отпрыгнули.

Маркус только мельком разглядел то, что было в свертке. Это было похоже на маленькие человеческие тельца.





Глава 11




АЗУМИ САМА НЕ ЗНАЛА, ПОЧЕМУ ее потянуло к большому бумажному пакету на верхней полке, но теперь, когда он лежал порванный у ее ног, ей стало дурно.

На пол выпали пять кукол. Они были сделаны из жесткого папье-маше – дети с такими не играют. Черты лица и даже одежда нарисованы яркими, блестящими акриловыми красками.


Две куклы слева были выкрашены в светло-коричневый и одеты в шорты, футболки с рисунками и сандалии. Рядом лежала кукла-девочка с бледной кожей и россыпью веснушек на лице. Темно-золотистые волосы ниспадали ей на плечи, на одном была нарисована лямка ярко-розовой сумки. Неподалеку лежала кукла-мальчик с рыжими волосами. Кудряшки были прорисованы мастерски, создавалось ощущение, что стоит потянуть за прядь – и она тут же с пружинистым звуком скрутится обратно к бумажному черепу. На нем были черная спортивная куртка, штаны цвета хаки и довольно замызганные белые кроссовки. А чуть подальше, справа, лежала девочка с длинными черными волосами. Ее нарисованная приталенная куртка была застегнута на все пуговицы, а черное платье закрывало ноги вплоть до хрупких лодыжек.

– Это мы, – тихо сказал Маркус.

– На них даже одежда такая же, – заметила Поппи, потянувшись к своей бумажной копии, но ее рука застыла в нескольких миллиметрах от куклы.

– Что все это значит? – спросил Дэш.

– Кто-то раскрасил их, – сказал Маркус.

– Я и сам вижу, – ответил Дэш. – Но для такой работы требуется время. Мастерам из нашей команды в Голливуде потребовался бы минимум день, чтобы сделать нечто подобное. А здесь краска сухая.

– Кто бы это ни был, как он узнал, во что мы будем сегодня одеты? – спросила Поппи.

– Смотрите… – Азуми наклонилась и коснулась куска бечевки, который был затянут вокруг шеи ее игрушечного двойника. То же самое было с другими куклами. У всех на шее была петля. Азуми взяла веревку и подняла куклу с пола. Фигурка Азуми вращалась, поочередно глядя на них, безучастная, как труп, и с такими же мертвыми глазами. Азуми очень хотелось зашвырнуть куклу как можно дальше, но ее останавливало странное предчувствие, что, если она так поступит, непременно случится что-нибудь плохое.

– Это пиньята, мексиканская игрушка, – сказал Маркус. – Такие делают для вечеринок. Кто-то забыл их развесить.

Он посмотрел наверх, пытаясь увидеть крючки.

– И, по-моему, в пиньяту всегда что-нибудь кладут, верно? Сладости, игрушки и все такое.

Дэш взял похожую на него куклу и потряс. Азуми услышала, как внутри что-то переместилось – по звуку это было похоже на то, как пересыпается песок в часах.

– Я никогда раньше не играла с пиньятой, – сказала Азуми.

– С ними не играют, – заметила Поппи. – Их ломают.

– Я не хочу ничего ломать, – сказал Дэш, обернувшись к Дилану. – Я только хочу поскорее убраться отсюда.

Ко всеобщему удивлению, Поппи схватила похожую на нее куклу и резко согнула ей руку. Локоть треснул, и рука вместе с кистью свободно повисла. Маркус охнул, как будто Поппи все это проделала с ним.

– Что ты делаешь? – спросил Дилан.

– Я хотела посмотреть, что внутри. – Поппи бросила виноватый взгляд на остальных, повернула фигурку и потрясла ее. Послышался шорох. Все наблюдали, как серое, похожее на песок вещество вытекает из дырки в руке куклы и легко, словно дым, кружится вокруг них. Большая его часть маленьким холмиком осела на ковре у ног Поппи.

Отмахиваясь от облака и прикрывая нос и рот рукавом, Поппи положила фигурку на диван, после чего наклонилась и растерла щепотку вещества между большим и указательным пальцами. Подушечки окрасились в темно-серый.

– Пепел, – сказала она.

– Все мы прах и тени, – прошептал Маркус со странной улыбкой. Никто не рассмеялся.

– Неудачная шутка, – заметила Азуми.

В следующую секунду карман Дилана зажужжал, и послышалась приглушенная мелодия. Все отпрянули от него, как будто там была бомба, готовая взорваться.





Глава 12




ДИЛАН ВЫТАЩИЛ ИЗ КАРМАНА ТЕЛЕФОН и удивленно уставился на мерцающие на экране слова. «Новое голосовое сообщение». Он показал надпись остальным.

– Странно, – заметил Дэш. – Телефон даже не зазвонил.

– Но послушай, – сказал Дилан, – они же ищут нас. Просто были какие-то помехи или что-то вроде того.

Он включил проигрывание, нажал «пуск» и поднял телефон повыше, чтобы всем было слышно.

Сначала раздалось какое-то потрескивание. Затем заговорил приглушенный голос. Низкий и сиплый, он походил на шепот смертельно больного человека.

– …рад видеть вас… – Дилану показалось, что он расслышал какой-то шум на заднем плане, – …игра начинается… – продолжал голос. – Библиотека.

Затем послышались щелчки, какое-то рычание – и наступила тишина. Дилан нажал кнопку ответного вызова, чтобы сказать Делу, что они скоро будут, но связи по-прежнему не было.

– Это не похоже на голос тетушки, – шепнула Азуми, наклонившись к Поппи.

Поппи залилась краской:

– Может, у нее голос низкий.