– Да, но зачем нам Десятый сектор? – спросил Грили, удивленно переглядываясь с Прэттом. – Там же один хлам, бесполезный старый лом.

– Вот именно, старый лом! – возбужденно согласился Джона. – Секундочку.

Не успел никто ничего сказать, как он опрометью выбежал из переговорной; вслед ему полетели возмущенные окрики. Он уже знал, что делать. Вбежав в свой старый кабинет, упал на колени у стола.

– Ну же… ну же… хоть бы вы были на месте, – бормотал Джона, ощупывая пол в поисках щели. Наконец нашел ее и приподнял крышку тайника. Заглянув внутрь, к своей несказанной радости, он обнаружил, что тайник нетронут. Патрульные приходили с обыском, но его не обнаружили. Забрав, что нужно, Джона вернул остальное на место и выбежал из кабинета.

– Вот мое предложение, – сказал он, сгружая на стол перед озадаченным Советом охапку чертежей. Быстрыми движениями разложил их, демонстрируя пересечения голубых линий на темно-синем фоне. Каждая черточка здесь была выполнена его рукой.

Джона взглянул на Моди – та ухмыльнулась и подмигнула ему, а большего и не требовалось. Одобрение было получено. Джона осмотрел лица собравшихся – демоса и изгоев, – объединенных одним отчаянным делом.

– Итак… готовы? – спросил Джона, и в его глазах загорелся огонек.

– Готовы к чему? – нахмурился Грили, глядя на сложные схемы, которые покрывали теперь весь стол.

Джона сцепил ладони.

– Стать подмастерьями инженера.





Глава 42. Выход из спящего режима (Майра Джексон)




– Еще круг? – спросил Калеб, когда они остановились передохнуть возле капсулы.

Майра оценивающе оглядела его. Калеб тяжело опирался на ее руку. Чувствовалось, как мускулы у него дрожат от напряжения и усталости. Его щеки раскраснелись, а дыхание сбилось.

– Угробить себя хочешь? – спросила она.

Калеб хмыкнул:

– Ага, тем и занимаюсь.

– Не при мне, Сиболд, – ответила Майра, невольно улыбаясь. Калеб не сопротивлялся, когда она помогла ему подняться по трапу на борт и провела в заднюю часть салона, где он рухнул на койку.

– Чувство, будто я… пять миль пробежал. – Калеб откинулся на подушку. – Хотя мы всего два круга по лагерю сделали. Да я инвалид!

Майра усмехнулась:

– Для инвалида ты больно много болтаешь.

Калеб притянул ее к себе, посмотрел прямо в глаза.

– Это все ты виновата, – хрипло произнес он. – В твоем присутствии я просто не могу сдерживаться…

– А я тебе помогу. – Майра вывернулась и прижала его руки к койке. – Тебе отдых прописан. Не будешь осторожен – снова сляжешь.

Калеб закатил глаза:

– Ладно. Но как только проснусь, пойду еще погуляю. От сидения взаперти я дурею.

– Договорились, – сказала Майра и подождала, пока он заснет. Должно быть, она и сама задремала, потому что в следующий миг пробудилась от криков Калеба.

– Темнота… силы! – метался он на койке и размахивал руками, к которым снова тянулись трубки капельниц, и сейчас они опасно раскачивались, грозя оборваться.

В капсулу влетел оружейник. При виде Калеба глаза у него округлились.

– Помоги! – позвала Майра, хватая Калеба за руки, чтобы он не навредил себе.

Шурша мантией, оружейник подбежал к койке. Схватил с полки пузырек с мутноватой жидкостью и набрал ее в шприц. Воткнул иглу в трубку капельницы. Как только лекарство попало в кровь, Калеб обмяк, хотя все еще продолжал бормотать во сне.

– Что с ним? – Майра коснулась его влажного лба. – Вроде все хорошо было… шутил, смеялся, целоваться лез… – Она покраснела. – Не понимаю, почему ему не становится лучше?

Оружейник сверился с показаниями на мониторе.

– Снотворное должно успокоить его, но, боюсь, это лишь временное решение. Телесные раны заживают, а вот остальные слишком глубоки. Одними лекарствами их не залечишь.

Майра подняла голову:


– О чем ты?

– Я не специалист, но твой друг, похоже, получил тяжелую душевную травму. Подобное случается с солдатами в бою. Есть такой термин: синдром посттравматического стресса. Часто сопровождается ночными кошмарами.

– И чем его лечить? – спросила Майра.

– Ну, бывает, что человек вообще не может от него оправиться, – сказал оружейник, но, видя ее встревоженное лицо, поспешил добавить: – По опыту скажу, лучшее средство здесь – время. А еще – разговоры. Только прояви терпение. Помни, он через многое прошел.

Майра кивнула.

– Я знаю, спасибо. – Она взяла Калеба за руку. Его глаза подергивались под веками, губы шевелились, и с них слетало невнятное бормотание:

– Пир… Черные Шахты… Крушила… силы…

– Ш-ш-ш-ш, – шепнула Майра. – Крушила мертв… больше он тебе вреда не причинит. Все силы мертвы… ты в безопасности.

Она коснулась его лба, проверяя, нет ли температуры, хоть и знала, что лихорадка давно прошла. Майра погладила Калеба по голове, жалея, что невозможно проникнуть в мозг и вырвать дурные воспоминания. Время, подумала Майра. Калебу нужно больше времени, чтобы оправиться, и она ему в этом поможет. Это меньшее, что она может для него сделать.





* * *


– Майра, давно ты тут сидишь? – спросил оружейник добрым и в то же время строгим голосом. Он принялся проверять капельницы и мониторы.

Похоже, Майра снова задремала. Она откинулась на спинку кресла и попыталась скрыть зевок. Спина болела от долгого сидения в неудобной позе.

– Намекни, – сказала Майра сонным голосом. Прогнулась; спина сначала заболела, а потом несколько раз в ней что-то щелкнуло. – Сейчас день или ночь?

Оружейник насмешливо скривил губы:

– Сама как думаешь?

– Ночь? – спросила она, разваливаясь в кресле.

– Не угадала. Сейчас середина дня. Вы оба проспали несколько часов. – Он упер руки в бока. – Знаешь, Калеб тут не единственный, кому не помешало бы размять ноги и подышать свежим воздухом.

– Ты что, прогоняешь меня? – с наигранной тревогой спросила Майра.

– Это ты сказала, не я… но, в общем, верно, выгоняю.

– Мне еще никто так вежливо не велел проваливать. – Майра встала, чувствуя, как стонут затекшие мускулы. – Скажешь, когда Калеб проснется?

– Обязательно. А теперь – проваливай.

Прихрамывая, Майра вышла наружу и прищурилась от яркого света. Оружейник прав: была середина дня. В небе висело солнце, его сияние приглушали редкие ленивые облачка. Майра взглядом поискала в лагере братишку, но его не было. Конечно же! Ищунья взяла его с собой на охоту. Утром они заглянули в капсулу – проведать Калеба перед уходом – и, похоже, еще не вернулись.

По другую сторону корабля Аэро с Рен перебирали припасы, заново упаковывая их в контейнер, – готовились к предстоящему путешествию к Первому ковчегу. Первой приближение Майры заметила Рен, она что-то коротко шепнула Аэро и ушла в противоположном направлении. Майра посмотрела ей вслед, стараясь не принимать это на свой счет, однако между нею и Рен все же чувствовалось напряжение. Аэро, правда, этого не замечал. Он помахал рукой Майре.

– Капитан Райт, – вяло отсалютовала Майра. – Не ожидала увидеть тебя здесь.

На губах у него появилась улыбка:

– Мисс Джексон.

Взгляд Майры скользнул ему за спину и остановился на спешно уходящей подтянутой фигуре Рен.

– Похоже, я везде умею друзей завести, – чуть слышно проговорила Майра.

Аэро проследил за ее взглядом.

– О, ты о Рен? – Его улыбка сделалась шире. – Не обращай внимания. Она привыкнет, как обычно.

– Привыкнет? – переспросила Майра.

Аэро пожал плечами:

– Она консервативна и эмоциональна, а еще не любит новеньких. Со временем она к тебе потеплеет. Всегда так себя вела, даже в Агогэ. Ты бы видела, как она гнобила новобранцев. – Он улыбнулся воспоминаниям.

– Верю, – сказала Майра. – Но меня она, кажется, невзлюбила особенно.

– Это ты уже воображаешь, – сказала Аэро, складывая пайки в водонепроницаемый контейнер. Запасы заметно сократились, но их оставалось еще достаточно. – Я не знаю никого преданнее Рен. Уже со счета сбился, сколько раз она мою несчастную шкуру спасала.