– Из всех носителей – блестящих юных умов, собранных нами перед лицом великого зла, – ты самый достойный.

Когда настал Конец, все произошло быстро. Однажды ночью, в самый разгар зимы, земля содрогнулась, и это разделило жизнь Джареда на до и после. Мальчик проснулся незадолго до рассвета, отдернул линялые бледно-желтые занавески и протер искрящуюся изморозь не стекле. Над их одноэтажным кирпичным домиком, одним из многих в скромном и тесном пригородном квартале, завис вертолет. Вниз ударил луч света, выхватил заснеженную лужайку и остатки рождественских украшений. Аппарат спускался с рокочущего, полыхающего неба, его мотало ветром, но вот он наконец приземлился, снеся забор и соседский почтовый ящик. Из вертолета высыпали люди в черном с оружием наизготовку и быстро побежали к двери.

В спешке Джаред забыл очки. Полуслепой и перепуганный, он крикнул матери, чтобы она нашла их в его комнате. Однако правила предписывали оставить все, даже драгоценные учебники. Джаред плакал как ребенок – по сути, он им и был, хотя куча наград говорила об обратном.

– Милый, нам всем приходится чем-то жертвовать, – безжизненным голосом сказала мать, вынося его в морозную ночь. Он был мал даже для своего возраста, и она легко держала его на руках. – Не плачь. Надо мужаться, помнишь?

Джаред сокрушался: а как же его книги? Его грамоты и дипломы, которые мать любовно вставила в дешевые рамочки из магазина распродаж и повесила в детской? Они сгорят. Все в этом мире сгорит. Не останется ничего.

Они погрузились в транспорт, а над горизонтом в тот же миг заалела заря, знаменуя пришествие горького дня. Вооруженные люди сдерживали соседей, которые в панике выбежали на улицу. Без очков все для Джареда слилось в мутное пятно: взрослые, дети, собаки, дома… И хорошо – он не хотел видеть, как все они остаются.

Минут через двадцать транспорт приземлился на одной из секретных военных баз, спрятанных у всех на виду – посреди фермы. Маскировкой служили уродливые серые ангары, обнесенные проволочным забором и теряющиеся среди силосных башен и пастбищ.

Вооруженные до зубов солдаты проводили Джареда и его мать в комнату с голыми бетонными стенами, усадили на жесткую металлическую скамью. Трудно сказать, сколько им пришлось ждать. Наконец зажужжал зуммер, и дверь открылась. Вошла женщина в алой мантии – профессор, моложе того, что приходил к ним домой. При виде этой поразительной женщины – темная кожа, песочные кудри, теплая улыбка – Джаред ощутил смутное чувство. Годя спустя он частенько задавался вопросом: смог бы он прожить полноценную жизнь, стать ученым и жениться на женщине-профессоре вроде той, что стояла сейчас перед ним?

Из складок мантии женщина извлекла футляр размером с кулак. Внутри на черном бархате лежал золотистый браслет – Маяк, готовый соединиться с его плотью, оставаться на его руке до тех пор, пока не перестанет биться сердце.

Вместе с матерью и другими избранными он погрузился в лифт. Двери захлопнулись, отрезав их от внешнего мира, и кабина устремилась в темнейшие недра земли. Джаред смотрел на свое отражение в гладких стенках лифта, а потом вцепился в руку матери и заплакал.

И вот он глубоко под землей, в месте под названием Седьмой ковчег. Всюду горит искусственный свет. В центре лабиринта-поселения раскинулся город, вырезанный прямо в скальной породе. Его назвали Агартха, в честь мифической подземной страны. В сердце города высится замок, его венчают острые шпили. Мостовые извилистых улиц вскоре заполонят поселенцы: ремесленники, фермеры, врачи, инженеры, пекари… Им предстоит пробыть тут тысячу лет, на тысячу лет этот подземный город станет их домом, а от оставленных домов наверху уже завтра не останется ничего…

Едва наступил Конец, Агартха утратила связь с другими колониями, но через Маяк Джаред порой слышал отдаленные шепотки, ему снились странные сны о других носителях. Они то приходили, то пропадали, как зыбкий сигнал, и было тяжело определить, где сон, а где явь. Впрочем, в глубине души Джаред знал: остальные живы, – и докладывал об этом Совету.

Но Конец проник и в глубины Земли. В каменное убежище просочилась радиация. С воздухом ли, которым поселенцы дышали? С водой ли, которую пили? Не важно. Когда симптомы заражения проявились, было уже слишком поздно. Мать Джареда заболела одной из первых – возможно, потому, что работала прачкой, а значит, была напрямую связана с водой. Она слегла и больше уже не вставала. На глазах у Джареда отрава Конца выкосила одну половину колонии, другую наградив болезнями. А потом пропала энергия: свет погас, оставив поселенцев во мраке нескончаемой ночи. Припасы быстро иссякли, и люди стали есть людей. Одни становились сильнее, другие – слабее. Сильные охотились на хилых, и в Темноте под Землей родился новый мир.

Теперь, когда ее мозг наполнился чужими воспоминаниями и она узнала историю, Ищунья поняла, что прежде всего ее народ стремился выжить. Ради этой цели он делал все. Совершались омерзительные преступления, чтобы она, Ищунья, могла дожить до этого момента и исполнить великую судьбу Ковчега.

Сливаясь с Маяком, сознание Ищуньи вышло далеко за пределы ее физического тела, за пределы подземного мира – и потянулось вверх, все выше и выше, все дальше. Словно сигнальный огонь в трепещущем сердце Вселенной.

Ее зов разлетелся повсюду. Это было несложно.

«Помогите».

Тишина.

Одинокий, ее сигнал отправился в безбрежную пустоту.

«Кто-нибудь, помогите».

И ей ответили.

«Я тебя слышу, – произнес незнакомец. – Расскажи мне все».

И она ему открылась.





Глава 31. Пир (Майра Джексон)




В темноте зажегся, пульсируя, зеленый свет.

Майра проснулась и отчаянно заморгала. За время, проведенное во мраке, глаза сделались очень чувствительными. Первая мысль была о браслете: «Он ожил!» Но, взглянув на запястье, она убедилась, что это не так. В нескольких шагах от нее что-то бормотала Пейдж: она лежала на холодном полу, закутавшись в потрепанную куртку. Свет потревожил ее сон. Пейдж потянулась:

– Мам… что, правда вставать пора? Можно сегодня не ходить в школу?

И она снова заснула.

Рядом с Майрой сел Возиус, протер глаза и задрал голову в поисках источника света. Он, как всегда, не упускал ничего. Не увидев рядом Калеба, Майра ощутила нечто близкое к потрясению. В груди сдавило, и она едва не застонала, но быстро прикрыла рот. Свет приближался, отчего по стенам колодца скакали тени. Вот они сместились и сделались четче, когда у горловины шахты возникла призрачная фигура. Майра чуть было не вскрикнула: «Нас забирают на пир!», но фигура прижала тонкий длинный палец к губам.

– Ш-ш-ш-ш, – еле слышно прошипела Ищунья.

Майра прикусила язык, давясь словами. Встретилась с Ищуньей взглядом, а потом увидела Маяк у нее на запястье. Моментально, без слов, Майра поняла, что недавно пережила Ищунья: пронеслась сквозь пространство и время, познав то, о существовании чего даже не догадывалась. Да, она по-прежнему оставалась Ищуньей, но в то же время стала кем-то иным.

– Ты носитель… – прошептала Майра. – Но… как?

Ищунья посмотрела на руку и как будто удивилась, увидев браслет.

– Возиус сказал: возьми Маяк! Вот я и забрала его с алтаря, пока силы спали.


Голос оставался грубым, но речь сделалась плавной, и говорила Ищунья теперь полными предложениями. А еще в ее глазах Майра увидела глубину, которой там прежде не было.

Ищунья сжимала в руке какой-то предмет – в свете Маяка блеснул зазубренный кусок металла. Майра отпрянула, но Ищунья принялась пилить толстые ремешки на решетке.

– Будь начеку, – прошептала она. – Сейчас я вас вызволю.

Майра, напрягая глаза, вгляделась во тьму за пределами колодца.

– Ищунья, а как же стражи? – шепотом спросила она. – Не схватят нас?

Губы Ищуньи изогнулись в хитрой усмешке:

– Я их обманула! Сказала, что Крушила начал пир без них. Они рассвирепели и побежали в замок. Но надо спешить! Скоро они осознают ошибку и вернутся вместе со стаей, и тогда…

Она не договорила, но Майра все поняла: тогда их всех убьют.

Пока Ищунья резала ремни, скреплявшие прутья, Майра разбудила Пейдж и сгребла в охапку Возиуса, ощутив на плече его теплое дыхание.

– Я же говорил, что Ищунья – другая, – едва слышно прошептал братишка. – Знал, что вернется.

Майра сжала его руку:

– Да, ты знал.

Один за другим Ищунья разрезала ремни и разобрала прутья, проделав в решетке дыру. Майра передала наверх Возиуса, пропустила Пейдж и затем вылезла сама.

Они впервые увидели пещеру при свете. У стены стояло забытое шахтерское оборудование: буры, вагонетки, бетономешалки, вороты. Шестерни насквозь проржавели, на всем лежал толстый слой пыли. Пол был испещрен оспинами других заброшенных шахт, накрытых такими же костяными решетками, которые крепились примитивной системой рычагов. Должно быть, силы превратили этот древний рудник в тюрьму.

– Черные Шахты… – прошептала Майра.

– А теперь быстро, – прошипела Ищунья. – Скоро они вернутся.

Она отвела ребят к разворошенным рюкзакам: все съедобное – главным образом, крысятина – пропало, как и брезент. Зато техника, которой тут не видали сотни лет, валялась в стороне, отброшенная, словно мусор. Ребята сложили все в рюкзаки, и Пейдж с Майрой взвалили их на спины, подтянув лямки.

– Скорей, друзья, – помахала рукой Ищунья и устремилась вперед, лавируя между темными провалами в полу шахт. – Сюда!

Ищунья неслась вниз по узкому тоннелю. Пол покрывала пыль, с низкого потолка свисала паутина – тоннелем явно давно не пользовались.

Пейдж тревожно озиралась.

– Ищунья, куда ты нас ведешь? – спросила она. – Мы не сможем выбраться тем же путем, которым пришли. Выход из лифта завалило.

– Есть другой выход. Давно заброшенный и забытый моим народом. Маяк укажет путь, но надо спешить.

Майра медлила, но по другой причине. Сердце бу́хало у нее в груди, однако она заставила себя спросить:

– А как же… Калеб?

Ищунья остановилась и воззрилась на нее в недоумении:

– А что Калеб?

– Он жив? – полным ужаса голосом спросила Майра.

– Да… жив, – быстро закивала Ищунья, но, не успела Майра ощутить огромное облегчение, тут же добавила: – Ему недолго осталось. Силы забрали его, готовят к пиру…

Майра схватила ее за плечи и, глядя в глаза, потребовала:

– Во имя Оракула, скажи, где его держат? Ты должна сказать!

– Возвращаться туда очень опасно, – пробормотала Ищунья, ерзая и пытаясь сбросить руки Майры. – Силы в городе повсюду. Сейчас они спят, но скоро проснутся. Хорошо, что Калеб у них: он отвлечет внимание, нам же легче будет сбежать…

– Мне плевать, пусть их там будет даже миллион! – Голос Майры сорвался. – Прошу, отведи нас к нему. Мы не можем бросить его тут погибать! – По щекам ее катились слезы.

Ищунья склонила голову набок.

– Рискнешь жизнью ради спасения Калеба.

Майра не могла ответить, ее душили эмоции. Тогда вперед выступил Возиус и коснулся руки Ищуньи, заглянул ей в глаза.

– Да, рискнет, – хрипло произнес он. – Мы все рискнем – как ты рискнула, чтобы спасти нас.