– А вы как думаете, комиссар? Классическое предупреждение мафии.
В самом деле. Монтальбано подошел к шкафу, налил себе из бутылки воды. Голова заработала на всех оборотах.
Чем объясняется эта угроза? Конечно, мафия пронюхала, что он интересуется «Ванессой» и «Бубновым тузом». Его убьют, если он не прекратит лезть куда не следует. Плохо дело! Ни клан Куффаро, ни Синагра себе такого не позволяли! Неужели сон в руку?!
– Нужно сообщить начальнику полиции, – сказал Фацио.
Монтальбано не ответил. Он треснул по столу так, что венок свалился на пол.
– Катарелла, выбрось эту гадость на помойку!
Катарелла наклонился, чтобы подобрать цветы.
– Когда они его принесли? – спросил Монтальбано.
– Минут за пять до вашего прихода.
– Ты видел, кто принес?
– Конечно. Толстяк Панцика, цветочник.
– Фацио, пять минут тебе, приведи сюда этого Панцику.
Сказать по правде, Монтальбано был ошарашен. Если б не этот дурацкий сон, хрен бы они взяли его на пушку!
Толстяк Панцика оказался господином лет шестидесяти, розовым как поросенок. Он вошел, поздоровался и сразу заговорил:
– Простите меня великодушно, если…
– Вопросы здесь задаю я.
– Как вам будет угодно.
– Кто заказал тебе цветы?
– Он не назвался. Позвонил по телефону.
– А как вы договорились с оплатой? – вмешался Фацио.
– Он сказал, что кто-то от него зайдет.
– Зашел?
– Да, вчера вечером.
– Можешь его описать?
– Еще бы! Он был в форме.
Монтальбано и Фацио удивленно переглянулись.
– В какой еще форме? – спросил Фацио.
– Как у вас.
Мафиози, переодетый полицейским! Дело принимало серьезный оборот.
– Можно я скажу то, что сразу хотел вам сказать, а вы не дали? – настаивал цветочник.
– Говори, – разрешил Монтальбано.
– Он дал мне еще послание, а только я забыл воткнуть его в венок…
«Обычно такой угрозы достаточно, какое еще послание?» – подумал Монтальбано.
– Давай его сюда.
Цветочник протянул конверт. В нем была визитная карточка с надписью: «Искренние соболезнования. Латтес».
Шестнадцать
В тот момент, когда Монтальбано заходил в кабинет Джеремикки, он еще не знал, да и не мог знать, что услышит в этих стенах слово, всего одно слово, которое поможет ему найти верный путь.
Джеремикка, увидев Монтальбано, поднялся ему навстречу, улыбаясь и помахивая рукой с поднятым вверх большим пальцем – в знак того, что есть важные новости.
– Монтальбано, ты сорвал куш!
– Я? Каким образом?
– Я отправил французскому коллеге копию паспорта, что ты мне показал. И сказал еще, что имя, которое там указано, – это имя героя одного из романов Сименона, верно?
– Да. И что?
– Он рассказал мне, что месяц назад они арестовали крупного мошенника, мастера своего дела, который, однако, не сдал своих клиентов. Так вот, у него, кроме всего прочего, изъяли готовые фальшивые паспорта. Две штуки. С твоим будет три. По нашей наводке французскому коллеге удалось понять, что мошенник использовал вымышленные имена, взятые из французской литературы. Представляешь?!
– Понятно. Книжки любит читать.
– Я тебе больше скажу! Имена мошенник выбирал не случайно, они должны быть как-то связаны с занятиями, жизнью клиента.
– Как это?
– А так. К примеру, коллега сказал, что этот Эмиль Ланнек, персонаж из романа, владелец небольшого корабля. Правда?
– Чистейшая правда!
– Мой коллега опознал владельца паспорта, хоть у того и было разбито лицо. Его зовут Жан-Пьер Давид, несудим, но давно под прицелом полиции.
– А какой факт его биографии связан с историей Ланнека?
– У его отца имелось небольшое судно, в один прекрасный день оно затонуло. Твоя подсказка помогла французским коллегам установить личности тех двоих, для которых также были изготовлены фальшивые паспорта. Коллеги из Франции благодарят тебя за помощь.
– А почему за Давидом присматривали?
– Кажется, он входил в крупную организацию, занимающуюся контрабандой.
– Контрабандой чего?
– Алмазов.
Монтальбано подскочил на стуле. На мгновение он ослеп.
Молния, вспыхнувшая у него в мозгу, была такой яркой, что буквально ослепила.
Что будем делать?
Первым делом надо бы пойти к инспектору Меццаморе, нет, не так, к инспектору Моццамаре, черт, как бишь его звали? – и сообщить все, что известно по этому делу. Внимание: нужно бы – условное наклонение. Если уж подчиняться приказу, не надо было ехать к Джеремикке. Следовало сказать по телефону: «Дорогой друг, спасибо, но всю информацию передай коллеге Меццаморе, теперь расследованием занимается он».
А комиссар все-таки поехал. Это акт неповиновения. И теперь, если он расскажет Моццамаре историю с паспортами, начальник полиции рассердится…
«Тебе не стыдно придумывать глупые оправдания? – упрекнул его голос совести. – Правда в том, что ты – жалкий эгоист, мелочный человечишка, не хочешь ни с кем делиться…»
«Можно мне немного подумать?» – ответил внутреннему голосу Монтальбано.
Сообщать или не сообщать? Вот в чем вопрос.
В итоге совесть победила. Обойдя здание полицейского управления, Монтальбано вошел с главного входа и поинтересовался у охраны, где находится кабинет инспектора Меццаморы.
– Мадзаморо? Рядом с кабинетом господина Латтеса.
Ой-ой-ой. Нужно действовать очень осторожно.
Монтальбано решил не ехать на лифте, а подняться по лестнице. Дойдя до нужного этажа, высунул голову в коридор. Там стоял Латтес собственной персоной и с кем-то беседовал.
Нет-нет! Снова сказки о мертвом ребенке…
Он сбежал вниз. Позвоню-ка этому Маццаморе. Когда будет время, дело не срочное.
«Какой прекрасный повод ты нашел!» – иронически заметила совесть.
В самом деле. Монтальбано подошел к шкафу, налил себе из бутылки воды. Голова заработала на всех оборотах.
Чем объясняется эта угроза? Конечно, мафия пронюхала, что он интересуется «Ванессой» и «Бубновым тузом». Его убьют, если он не прекратит лезть куда не следует. Плохо дело! Ни клан Куффаро, ни Синагра себе такого не позволяли! Неужели сон в руку?!
– Нужно сообщить начальнику полиции, – сказал Фацио.
Монтальбано не ответил. Он треснул по столу так, что венок свалился на пол.
– Катарелла, выбрось эту гадость на помойку!
Катарелла наклонился, чтобы подобрать цветы.
– Когда они его принесли? – спросил Монтальбано.
– Минут за пять до вашего прихода.
– Ты видел, кто принес?
– Конечно. Толстяк Панцика, цветочник.
– Фацио, пять минут тебе, приведи сюда этого Панцику.
Сказать по правде, Монтальбано был ошарашен. Если б не этот дурацкий сон, хрен бы они взяли его на пушку!
Толстяк Панцика оказался господином лет шестидесяти, розовым как поросенок. Он вошел, поздоровался и сразу заговорил:
– Простите меня великодушно, если…
– Вопросы здесь задаю я.
– Как вам будет угодно.
– Кто заказал тебе цветы?
– Он не назвался. Позвонил по телефону.
– А как вы договорились с оплатой? – вмешался Фацио.
– Он сказал, что кто-то от него зайдет.
– Зашел?
– Да, вчера вечером.
– Можешь его описать?
– Еще бы! Он был в форме.
Монтальбано и Фацио удивленно переглянулись.
– В какой еще форме? – спросил Фацио.
– Как у вас.
Мафиози, переодетый полицейским! Дело принимало серьезный оборот.
– Можно я скажу то, что сразу хотел вам сказать, а вы не дали? – настаивал цветочник.
– Говори, – разрешил Монтальбано.
– Он дал мне еще послание, а только я забыл воткнуть его в венок…
«Обычно такой угрозы достаточно, какое еще послание?» – подумал Монтальбано.
– Давай его сюда.
Цветочник протянул конверт. В нем была визитная карточка с надписью: «Искренние соболезнования. Латтес».
Шестнадцать
В тот момент, когда Монтальбано заходил в кабинет Джеремикки, он еще не знал, да и не мог знать, что услышит в этих стенах слово, всего одно слово, которое поможет ему найти верный путь.
Джеремикка, увидев Монтальбано, поднялся ему навстречу, улыбаясь и помахивая рукой с поднятым вверх большим пальцем – в знак того, что есть важные новости.
– Монтальбано, ты сорвал куш!
– Я? Каким образом?
– Я отправил французскому коллеге копию паспорта, что ты мне показал. И сказал еще, что имя, которое там указано, – это имя героя одного из романов Сименона, верно?
– Да. И что?
– Он рассказал мне, что месяц назад они арестовали крупного мошенника, мастера своего дела, который, однако, не сдал своих клиентов. Так вот, у него, кроме всего прочего, изъяли готовые фальшивые паспорта. Две штуки. С твоим будет три. По нашей наводке французскому коллеге удалось понять, что мошенник использовал вымышленные имена, взятые из французской литературы. Представляешь?!
– Понятно. Книжки любит читать.
– Я тебе больше скажу! Имена мошенник выбирал не случайно, они должны быть как-то связаны с занятиями, жизнью клиента.
– Как это?
– А так. К примеру, коллега сказал, что этот Эмиль Ланнек, персонаж из романа, владелец небольшого корабля. Правда?
– Чистейшая правда!
– Мой коллега опознал владельца паспорта, хоть у того и было разбито лицо. Его зовут Жан-Пьер Давид, несудим, но давно под прицелом полиции.
– А какой факт его биографии связан с историей Ланнека?
– У его отца имелось небольшое судно, в один прекрасный день оно затонуло. Твоя подсказка помогла французским коллегам установить личности тех двоих, для которых также были изготовлены фальшивые паспорта. Коллеги из Франции благодарят тебя за помощь.
– А почему за Давидом присматривали?
– Кажется, он входил в крупную организацию, занимающуюся контрабандой.
– Контрабандой чего?
– Алмазов.
Монтальбано подскочил на стуле. На мгновение он ослеп.
Молния, вспыхнувшая у него в мозгу, была такой яркой, что буквально ослепила.
Что будем делать?
Первым делом надо бы пойти к инспектору Меццаморе, нет, не так, к инспектору Моццамаре, черт, как бишь его звали? – и сообщить все, что известно по этому делу. Внимание: нужно бы – условное наклонение. Если уж подчиняться приказу, не надо было ехать к Джеремикке. Следовало сказать по телефону: «Дорогой друг, спасибо, но всю информацию передай коллеге Меццаморе, теперь расследованием занимается он».
А комиссар все-таки поехал. Это акт неповиновения. И теперь, если он расскажет Моццамаре историю с паспортами, начальник полиции рассердится…
«Тебе не стыдно придумывать глупые оправдания? – упрекнул его голос совести. – Правда в том, что ты – жалкий эгоист, мелочный человечишка, не хочешь ни с кем делиться…»
«Можно мне немного подумать?» – ответил внутреннему голосу Монтальбано.
Сообщать или не сообщать? Вот в чем вопрос.
В итоге совесть победила. Обойдя здание полицейского управления, Монтальбано вошел с главного входа и поинтересовался у охраны, где находится кабинет инспектора Меццаморы.
– Мадзаморо? Рядом с кабинетом господина Латтеса.
Ой-ой-ой. Нужно действовать очень осторожно.
Монтальбано решил не ехать на лифте, а подняться по лестнице. Дойдя до нужного этажа, высунул голову в коридор. Там стоял Латтес собственной персоной и с кем-то беседовал.
Нет-нет! Снова сказки о мертвом ребенке…
Он сбежал вниз. Позвоню-ка этому Маццаморе. Когда будет время, дело не срочное.
«Какой прекрасный повод ты нашел!» – иронически заметила совесть.