20 марта 1953: Роберт Э. Хайнлайн – Питеру Гамильтону [101]
Проблема создания убедительного фона в научно-фантастическом рассказе чрезвычайно осложняется, если пытаешься уменьшить его длину. В обычной беллетристике фон может неявно предполагаться или может быть предельно кратко обозначен, но здесь у меня весьма необычная научно-фантастическая идея, которую нельзя без ущерба обработать подобным образом. За все годы, что я писал научную фантастику, я сделал только один рассказ длиной менее 2500 слов, это был рассказ «Колумб был остолопом»…
9 октября 1956: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…тем не менее я баловался с разными экспериментальными методами повествования (ни один из них Вы не видели), и я начинаю думать, что могу разработать новый метод, который может оказаться очень важным приобретением. Это – техника подачи от первого лица с несколькими героями, но не та, что использует Джон Мастерс в «Bowhani Junction»[102]. Мне, как в кино, нужны быстрые переключения на разные ракурсы и перемещение камер; идея в том, чтобы достичь кинематографической скорости, добиться эффекта присутствия и сопереживания, полученного потоком сознания – отличный приём, если я сумею использовать его! Основная сложность, как мне кажется, кроется в задаче перехода от одной точки зрения к другой, чтобы при этом и не смутить читателя, и не растерять его сопереживание герою, пропустив через такой громоздкий механизм. Но я думаю, что я научусь делать подобные вещи.
Я не хочу использовать эту технику для коммерческих текстов, пока не буду уверен, что смогу вынудить читателя согласиться с ней. Джеймс Джойс вводил в литературу важную новую технику, но он сделал это настолько неуклюже, что его так называемые романы фактически нечитабельны; если у меня действительно появится годная к употреблению новая техника, я хочу отладить её до такой степени, чтобы она, появившись на свободном рынке, могла выдержать конкуренцию с обычными средствами, ценность которых подтверждена и всеми признана.
Джинни советует, чтобы я ни в коем случае не использовал её в научной фантастике, а сохранил её для серьёзного романа. Думаю, что она права, потому что эту технику никто не будет серьёзно рассматривать в НФ-романе. Поглядим.
ВНИМАНИЕ
8 ноября 1968: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Уверен, что я подписал контракт «Gollancz» [британский издатель], и уверен, что не невидимыми чернилами. Тогда я сунул его в файл, а Вам отправил неподписанный экземпляр, думая, что подписал оба. Джинни говорит, что всякий раз, когда она находит мои ботинки в холодильнике, она догадывается, что я засел за историю.
Поэтому – вот, второй, на этот раз подписанный экземпляр.
РАБОЧИЕ ПРИВЫЧКИ
31 августа 1956: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…тем временем у меня не оказалось ни одной рукописи на продажу. Часть моих проблем из-за того, что я обязался делать то, что не вписывается в мои рабочие привычки, т. е. представлять на согласование план произведения. Планы никогда не были для меня чем-то реальным, в них нет жизни. О, я использую то, что я называю схемами, но они того сорта, который никакой редактор не принял бы; фактически это просто задумки, набросанные на бумаге. В тот момент, когда идея начинает оживать, я сразу начинаю писать саму историю и разрабатываю конфликт и персонажей уже по мере продвижения. Иногда это заводит меня в тупик и приводит к ненужным длиннотам, которые приходится удалять. (В романе «Дверь в лето» какое-то время фигурировали марсиане, примерно полдня, потом я выбросил несколько страниц и снова лёг на правильный курс.) Но когда я погружаюсь в историю, я пишу легко, я слышу героев, вижу их глазами, чувствую их проблемы и вместе с ними ищу из них выход. Как видите, это не тот метод, [который] можно свести к формальной схеме, по которой можно гарантированно написать приемлемую историю. Но это мой метод, я сам ему научился, и он у меня работает.
Попытка заставить себя действовать более традиционным способом не сработала; она просто привела к тому, что несколько месяцев я рычал на свою жену и завалил всю остальную работу. Поэтому следующую неделю я намерен посвятить попытке начать историю, подходящую для «Boys’ Life». Без какой-либо схемы, принципиально. Вероятно, это сработает, и, вероятно, они её купят. Но если за неделю у меня не будет результатов, я должен буду сказать им, что у меня нет ничего, что бы я мог им предложить в настоящий момент – и мне придётся урезать мои расходы и заняться тем, что я умею делать.
13 сентября 1956: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Я хотел написать Вам с тех пор, как поговорил с Вами в воскресенье, но я был занят проектом повести для «Boys’ Life». Я закончил её вчера вечером и теперь попытаюсь расчистить завалы, начав с письма к Вам.
Я думаю, что у меня наконец-то есть история, которую можно предложить «Boys’ Life», если, конечно, я смогу её порезать до приемлемой длины и она при этом не истечёт кровью с летальным исходом. Название – «Новичок на Венере», она о бойскауте, его собаке и его кореше из отряда бойскаутов на Венере – никакого секса, никакого огнестрельного оружия, никаких драк между мальчиками, ножи используются только для тех вещей, для каких они официально предназначены у скаутов, и никаких злодеев, только естественные опасности дикой природы. У меня нет никаких реальных сомнений относительно этой вещи: это не нетленка, но вместе с тем это хорошая, добротная, приключенческая история. Я хотел бы, чтобы в финальной версии осталось максимально возможное количество исходного текста. Это вечная проблема создания убедительного детального фона в научно-фантастическом рассказе, где действие происходит в странных местах в будущем. Вы не могли бы позвонить их редактору и попросить у него самый верхний предел по количеству слов? Чем больше у меня будет пространства, тем лучше будет рассказ.
Финальный вариант рукописи должен быть в Нью-Йорке где-то в течение месяца, начиная с этого времени. Они могут на это рассчитывать.
ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ БЕСПОРЯДКИ
27 августа 1953: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Я очень сочувствую её [Пэгги Блассингэйм] эмоциональным проблемам, будучи сам им подвержен, хотя и по другим причинам. Когда я работаю над книгой, исполнение каких-то иных обязательств, кроме самой книги, меня страшно напрягает. Встреча за ужином, назначенная за четыре дня до, встаёт между мной и пишущей машинкой и очень затрудняет работу… очень трудно продолжать и удерживать себя в отрешённых от мира грёзах, которые, как мне кажется, почти непременное условие для литературы сопереживания. Эта моя невротическая особенность весьма неудобна Джинни, поскольку я категорически отказываюсь принимать участие в любом общественном мероприятии, если подготовка к нему начинается до 5 вечера в тот день, когда оно должно произойти. Когда я пишу, я совсем не против общения – если не узнаю о нём заранее, а такое ограничение очень неудобно для хозяйки.
ПЕРЕПИСЫВАНИЕ
28 марта 1957: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…задержка на «Детях Мафусаила». И Джинни, и я стали ещё более осторожными в этом вопросе, по сравнению с тем, что я писал в последний раз. Она думает, что роман нужно полностью переписать от начала до конца; я, конечно, уверен, что эта вещь не должна попасть в продажу, пока я не поработал над ней ещё немного. Возможно, её действительно придётся полностью переписать. У меня эта задача вызывает не больше энтузиазма, чем необходимость заменить шину ночью в проливной дождь, но боюсь, что это необходимо сделать. Хуже всего, что это отнимет время, которое я намеревался потратить на новую рукопись. Если повезёт, я успею отправить Вам текст до конца апреля…
…однако самое серьёзное моё опасение по поводу публикации в «Doubleday» вызвано другой причиной: я боюсь, что «Мафусаил» просто не соответствует по качеству «Кукловодам» и «Двери в лето», я боюсь, что это будет похоже на резкий спад. Он был написан шестнадцать лет назад, полагаю, за это время я кое-что узнал о том, как рассказывать истории.
ОТРЫВКИ
16 февраля 1968: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
И я получил ещё одно письмо от *** – относительно той просьбы использовать отрывок из «Логики Империи». На сей раз он говорит мне приблизительно (не точно), что он хочет опубликовать отрывки, но говорит, что не может сказать, сколько мне заплатят. Ну, насколько я знаю британские цены, я сомневаюсь, что он собирается заплатить больше чем десять-двадцать долларов за тысячу слов. Но я не могу понять, почему он ждёт, что я продамся за неустановленную цену? Мне очень хочется сказать ему, что короткие отрывки должны идти по цене коротких рассказов, скажем, по тарифу около шиллинга за слово.
Но я вместо этого снова скажу ему «нет»,
(a) в любом случае я не хотел бы видеть мои истории нарезанными на кусочки. Каждая из них предназначалась для прочтения целиком;
(b) у меня нехорошее подозрение, что он хочет заполучить моё имя на суперобложку по цене около десяти долларов;
(c) главное: мне не нравятся его действия в обход моего агента. Если он хотел, чтобы его просьбу рассмотрели повторно, он должен был представить второе своё предложение Вам – он, конечно же, знает, кто Вы и где Вы находитесь.
Черт побери, вообще-то, если задуматься, я вообще не буду ему отвечать; вместо этого я перешлю его письмо Вам. Если Вы захотите ответить на него, сделайте это. В противном случае отошлите его назад, и я сам это сделаю. Но мне, конечно же, не нравится его непрофессиональное поведение в откровенной попытке действовать через голову моего агента.
ПРЕДИСЛОВИЯ
14 января 1963: Роберт Э. Хайнлайн – Роберту Миллсу [103]
Лертон сообщил мне, что Вы с ним достигли соглашения об использовании «Зомби» [ «Все вы зомби»] и что теперь Вы хотите от меня предисловия к рассказу, в котором я объясню, почему он – «один из моих фаворитов».
Тут я внезапно потерял весь свой энтузиазм. От перспективы писать аннотацию к одному из моих собственных рассказов у меня мороз по коже, почти как от посещения автограф-сессии или необходимости писать в фэнзин. Почему бы Вам самим её не написать? Похоже, Вам эта вещь нравится больше, чем мне, и Ваша реклама в FSF [The Magazine of Fantasy and Science Fiction] была хороша.
Но, если Вам непременно нужна моя аннотация, как насчёт такой: «Марк Твен изобрёл сюжет о путешествиях во времени; шесть лет спустя Г. Дж. Уэллс довёл его до совершенства и показал его парадоксы. Они оставили после себя совсем немногое, что ещё можно было сделать. Но писать подобные истории по-прежнему интересно. Одни из них – работа, другие – игра, а этот рассказ – из тех, что мне нравилось писать».
Но я всё же предпочёл бы, чтобы Вы сами его рекламировали. Если автор пишет сам себе рекламу, он бьётся в тисках между тщеславием и ложной скромностью.
СВОБОДНЫЙ ОПЦИОН[104]
27 января 1961: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Все мои инстинкты продажной шлюхи противятся идее бесплатного варианта, даже на шесть месяцев – но по Вашему совету я готов двигаться дальше. Ему [имеется в виду потенциальный продюсер] было бы намного лучше (надёжнее), да и я был бы намного более счастлив, если бы сюда была привлечена хоть какая-то небольшая наличность, прописанная в контракте. Премия по сделке не должна быть большой, и её можно бы было разбить на периодические платежи небольшими порциями. Однако я подозреваю, что он не хочет подписывать официальных бумаг сейчас, потому что это потребует конкретно прописать суть сделки, что именно она включает – а он, похоже, не имеет ясного представления, в чём могла бы состоять сделка, пока у него нет сценария, который можно показать спонсорам.
Глава VII
Строительство
КОЛОРАДО-СПРИНГС[105]
ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА: Когда Роберт и я только поженились, мы жили в Колорадо-Спрингс. После продажи сценария кинофильма нужно было перебираться в Голливуд, потому что Роберт должен был работать техническим директором на съёмках «Место назначения – Луна».
После съёмок фильма контракт Роберта был закрыт, и мы возвратились в Колорадо, чтобы построить свой дом. Во время строительства началась война в Корее – хотя её называли «полицейской операцией», на самом деле это была полноценная война; призыв никто не отменял, а все цены взлетели вверх. Роберта могли призвать обратно на инженерную службу, да и меня тоже. Хотя я и была в запасе, оставалась вероятность, что меня могут снова призвать на действительную военную службу. Ничего из этого не произошло, но мы пережили период неопределённости, не зная, сможем ли мы закончить строительство или будем вынуждены отправиться на войну[106].
В одном из этих писем есть упоминание о быстро повышающихся затратах на пиломатериалы; Кэмп Карсон, городок по соседству с Колорадо-Спрингс, был переименован в Форт Карсон, и в нём началась обширная программа строительства. Нас застигло врасплох повышение цен на всё, что было необходимо, чтобы закончить дом.
Прежде чем Роберт стал писателем, он имел некоторый интерес в планировании семейных домов. У него было несколько собственных проектов. Однако они были для ровной местности, а участок земли, который мы приобрели, был на склоне горы. Никто из нас не был к этому готов, мы вообще не представляли себе разных тонкостей реального процесса постройки дома.
Мне было поручено прочитать «М-р Бландингс строит дом своей мечты»[107]. Мы избежали ошибок, описанных в той истории, но мы сделали совершенно уникальный набор своих собственных.
9 июля 1950: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…мы продолжаем строительство, у нас есть фундамент, коммуникации и очистные сооружения, но я вынужден снова прервать работу и ждать, пока не появятся деньги. Да, я знаю, что я мог бы решить эту проблему, отправив Вам новую рукопись, и я молю Небеса дать мне такую возможность – но я так обгадился… с платёжными ведомостями, закупками материалов и попытками выполнить работу архитектора, что я не могу сейчас ничего писать. И у меня по-прежнему большие проблемы с подрядчиком.
13 августа 1950: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Проблема создания убедительного фона в научно-фантастическом рассказе чрезвычайно осложняется, если пытаешься уменьшить его длину. В обычной беллетристике фон может неявно предполагаться или может быть предельно кратко обозначен, но здесь у меня весьма необычная научно-фантастическая идея, которую нельзя без ущерба обработать подобным образом. За все годы, что я писал научную фантастику, я сделал только один рассказ длиной менее 2500 слов, это был рассказ «Колумб был остолопом»…
9 октября 1956: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…тем не менее я баловался с разными экспериментальными методами повествования (ни один из них Вы не видели), и я начинаю думать, что могу разработать новый метод, который может оказаться очень важным приобретением. Это – техника подачи от первого лица с несколькими героями, но не та, что использует Джон Мастерс в «Bowhani Junction»[102]. Мне, как в кино, нужны быстрые переключения на разные ракурсы и перемещение камер; идея в том, чтобы достичь кинематографической скорости, добиться эффекта присутствия и сопереживания, полученного потоком сознания – отличный приём, если я сумею использовать его! Основная сложность, как мне кажется, кроется в задаче перехода от одной точки зрения к другой, чтобы при этом и не смутить читателя, и не растерять его сопереживание герою, пропустив через такой громоздкий механизм. Но я думаю, что я научусь делать подобные вещи.
Я не хочу использовать эту технику для коммерческих текстов, пока не буду уверен, что смогу вынудить читателя согласиться с ней. Джеймс Джойс вводил в литературу важную новую технику, но он сделал это настолько неуклюже, что его так называемые романы фактически нечитабельны; если у меня действительно появится годная к употреблению новая техника, я хочу отладить её до такой степени, чтобы она, появившись на свободном рынке, могла выдержать конкуренцию с обычными средствами, ценность которых подтверждена и всеми признана.
Джинни советует, чтобы я ни в коем случае не использовал её в научной фантастике, а сохранил её для серьёзного романа. Думаю, что она права, потому что эту технику никто не будет серьёзно рассматривать в НФ-романе. Поглядим.
ВНИМАНИЕ
8 ноября 1968: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Уверен, что я подписал контракт «Gollancz» [британский издатель], и уверен, что не невидимыми чернилами. Тогда я сунул его в файл, а Вам отправил неподписанный экземпляр, думая, что подписал оба. Джинни говорит, что всякий раз, когда она находит мои ботинки в холодильнике, она догадывается, что я засел за историю.
Поэтому – вот, второй, на этот раз подписанный экземпляр.
РАБОЧИЕ ПРИВЫЧКИ
31 августа 1956: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…тем временем у меня не оказалось ни одной рукописи на продажу. Часть моих проблем из-за того, что я обязался делать то, что не вписывается в мои рабочие привычки, т. е. представлять на согласование план произведения. Планы никогда не были для меня чем-то реальным, в них нет жизни. О, я использую то, что я называю схемами, но они того сорта, который никакой редактор не принял бы; фактически это просто задумки, набросанные на бумаге. В тот момент, когда идея начинает оживать, я сразу начинаю писать саму историю и разрабатываю конфликт и персонажей уже по мере продвижения. Иногда это заводит меня в тупик и приводит к ненужным длиннотам, которые приходится удалять. (В романе «Дверь в лето» какое-то время фигурировали марсиане, примерно полдня, потом я выбросил несколько страниц и снова лёг на правильный курс.) Но когда я погружаюсь в историю, я пишу легко, я слышу героев, вижу их глазами, чувствую их проблемы и вместе с ними ищу из них выход. Как видите, это не тот метод, [который] можно свести к формальной схеме, по которой можно гарантированно написать приемлемую историю. Но это мой метод, я сам ему научился, и он у меня работает.
Попытка заставить себя действовать более традиционным способом не сработала; она просто привела к тому, что несколько месяцев я рычал на свою жену и завалил всю остальную работу. Поэтому следующую неделю я намерен посвятить попытке начать историю, подходящую для «Boys’ Life». Без какой-либо схемы, принципиально. Вероятно, это сработает, и, вероятно, они её купят. Но если за неделю у меня не будет результатов, я должен буду сказать им, что у меня нет ничего, что бы я мог им предложить в настоящий момент – и мне придётся урезать мои расходы и заняться тем, что я умею делать.
13 сентября 1956: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Я хотел написать Вам с тех пор, как поговорил с Вами в воскресенье, но я был занят проектом повести для «Boys’ Life». Я закончил её вчера вечером и теперь попытаюсь расчистить завалы, начав с письма к Вам.
Я думаю, что у меня наконец-то есть история, которую можно предложить «Boys’ Life», если, конечно, я смогу её порезать до приемлемой длины и она при этом не истечёт кровью с летальным исходом. Название – «Новичок на Венере», она о бойскауте, его собаке и его кореше из отряда бойскаутов на Венере – никакого секса, никакого огнестрельного оружия, никаких драк между мальчиками, ножи используются только для тех вещей, для каких они официально предназначены у скаутов, и никаких злодеев, только естественные опасности дикой природы. У меня нет никаких реальных сомнений относительно этой вещи: это не нетленка, но вместе с тем это хорошая, добротная, приключенческая история. Я хотел бы, чтобы в финальной версии осталось максимально возможное количество исходного текста. Это вечная проблема создания убедительного детального фона в научно-фантастическом рассказе, где действие происходит в странных местах в будущем. Вы не могли бы позвонить их редактору и попросить у него самый верхний предел по количеству слов? Чем больше у меня будет пространства, тем лучше будет рассказ.
Финальный вариант рукописи должен быть в Нью-Йорке где-то в течение месяца, начиная с этого времени. Они могут на это рассчитывать.
ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ БЕСПОРЯДКИ
27 августа 1953: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Я очень сочувствую её [Пэгги Блассингэйм] эмоциональным проблемам, будучи сам им подвержен, хотя и по другим причинам. Когда я работаю над книгой, исполнение каких-то иных обязательств, кроме самой книги, меня страшно напрягает. Встреча за ужином, назначенная за четыре дня до, встаёт между мной и пишущей машинкой и очень затрудняет работу… очень трудно продолжать и удерживать себя в отрешённых от мира грёзах, которые, как мне кажется, почти непременное условие для литературы сопереживания. Эта моя невротическая особенность весьма неудобна Джинни, поскольку я категорически отказываюсь принимать участие в любом общественном мероприятии, если подготовка к нему начинается до 5 вечера в тот день, когда оно должно произойти. Когда я пишу, я совсем не против общения – если не узнаю о нём заранее, а такое ограничение очень неудобно для хозяйки.
ПЕРЕПИСЫВАНИЕ
28 марта 1957: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…задержка на «Детях Мафусаила». И Джинни, и я стали ещё более осторожными в этом вопросе, по сравнению с тем, что я писал в последний раз. Она думает, что роман нужно полностью переписать от начала до конца; я, конечно, уверен, что эта вещь не должна попасть в продажу, пока я не поработал над ней ещё немного. Возможно, её действительно придётся полностью переписать. У меня эта задача вызывает не больше энтузиазма, чем необходимость заменить шину ночью в проливной дождь, но боюсь, что это необходимо сделать. Хуже всего, что это отнимет время, которое я намеревался потратить на новую рукопись. Если повезёт, я успею отправить Вам текст до конца апреля…
…однако самое серьёзное моё опасение по поводу публикации в «Doubleday» вызвано другой причиной: я боюсь, что «Мафусаил» просто не соответствует по качеству «Кукловодам» и «Двери в лето», я боюсь, что это будет похоже на резкий спад. Он был написан шестнадцать лет назад, полагаю, за это время я кое-что узнал о том, как рассказывать истории.
ОТРЫВКИ
16 февраля 1968: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
И я получил ещё одно письмо от *** – относительно той просьбы использовать отрывок из «Логики Империи». На сей раз он говорит мне приблизительно (не точно), что он хочет опубликовать отрывки, но говорит, что не может сказать, сколько мне заплатят. Ну, насколько я знаю британские цены, я сомневаюсь, что он собирается заплатить больше чем десять-двадцать долларов за тысячу слов. Но я не могу понять, почему он ждёт, что я продамся за неустановленную цену? Мне очень хочется сказать ему, что короткие отрывки должны идти по цене коротких рассказов, скажем, по тарифу около шиллинга за слово.
Но я вместо этого снова скажу ему «нет»,
(a) в любом случае я не хотел бы видеть мои истории нарезанными на кусочки. Каждая из них предназначалась для прочтения целиком;
(b) у меня нехорошее подозрение, что он хочет заполучить моё имя на суперобложку по цене около десяти долларов;
(c) главное: мне не нравятся его действия в обход моего агента. Если он хотел, чтобы его просьбу рассмотрели повторно, он должен был представить второе своё предложение Вам – он, конечно же, знает, кто Вы и где Вы находитесь.
Черт побери, вообще-то, если задуматься, я вообще не буду ему отвечать; вместо этого я перешлю его письмо Вам. Если Вы захотите ответить на него, сделайте это. В противном случае отошлите его назад, и я сам это сделаю. Но мне, конечно же, не нравится его непрофессиональное поведение в откровенной попытке действовать через голову моего агента.
ПРЕДИСЛОВИЯ
14 января 1963: Роберт Э. Хайнлайн – Роберту Миллсу [103]
Лертон сообщил мне, что Вы с ним достигли соглашения об использовании «Зомби» [ «Все вы зомби»] и что теперь Вы хотите от меня предисловия к рассказу, в котором я объясню, почему он – «один из моих фаворитов».
Тут я внезапно потерял весь свой энтузиазм. От перспективы писать аннотацию к одному из моих собственных рассказов у меня мороз по коже, почти как от посещения автограф-сессии или необходимости писать в фэнзин. Почему бы Вам самим её не написать? Похоже, Вам эта вещь нравится больше, чем мне, и Ваша реклама в FSF [The Magazine of Fantasy and Science Fiction] была хороша.
Но, если Вам непременно нужна моя аннотация, как насчёт такой: «Марк Твен изобрёл сюжет о путешествиях во времени; шесть лет спустя Г. Дж. Уэллс довёл его до совершенства и показал его парадоксы. Они оставили после себя совсем немногое, что ещё можно было сделать. Но писать подобные истории по-прежнему интересно. Одни из них – работа, другие – игра, а этот рассказ – из тех, что мне нравилось писать».
Но я всё же предпочёл бы, чтобы Вы сами его рекламировали. Если автор пишет сам себе рекламу, он бьётся в тисках между тщеславием и ложной скромностью.
СВОБОДНЫЙ ОПЦИОН[104]
27 января 1961: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
Все мои инстинкты продажной шлюхи противятся идее бесплатного варианта, даже на шесть месяцев – но по Вашему совету я готов двигаться дальше. Ему [имеется в виду потенциальный продюсер] было бы намного лучше (надёжнее), да и я был бы намного более счастлив, если бы сюда была привлечена хоть какая-то небольшая наличность, прописанная в контракте. Премия по сделке не должна быть большой, и её можно бы было разбить на периодические платежи небольшими порциями. Однако я подозреваю, что он не хочет подписывать официальных бумаг сейчас, потому что это потребует конкретно прописать суть сделки, что именно она включает – а он, похоже, не имеет ясного представления, в чём могла бы состоять сделка, пока у него нет сценария, который можно показать спонсорам.
Глава VII
Строительство
КОЛОРАДО-СПРИНГС[105]
ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА: Когда Роберт и я только поженились, мы жили в Колорадо-Спрингс. После продажи сценария кинофильма нужно было перебираться в Голливуд, потому что Роберт должен был работать техническим директором на съёмках «Место назначения – Луна».
После съёмок фильма контракт Роберта был закрыт, и мы возвратились в Колорадо, чтобы построить свой дом. Во время строительства началась война в Корее – хотя её называли «полицейской операцией», на самом деле это была полноценная война; призыв никто не отменял, а все цены взлетели вверх. Роберта могли призвать обратно на инженерную службу, да и меня тоже. Хотя я и была в запасе, оставалась вероятность, что меня могут снова призвать на действительную военную службу. Ничего из этого не произошло, но мы пережили период неопределённости, не зная, сможем ли мы закончить строительство или будем вынуждены отправиться на войну[106].
В одном из этих писем есть упоминание о быстро повышающихся затратах на пиломатериалы; Кэмп Карсон, городок по соседству с Колорадо-Спрингс, был переименован в Форт Карсон, и в нём началась обширная программа строительства. Нас застигло врасплох повышение цен на всё, что было необходимо, чтобы закончить дом.
Прежде чем Роберт стал писателем, он имел некоторый интерес в планировании семейных домов. У него было несколько собственных проектов. Однако они были для ровной местности, а участок земли, который мы приобрели, был на склоне горы. Никто из нас не был к этому готов, мы вообще не представляли себе разных тонкостей реального процесса постройки дома.
Мне было поручено прочитать «М-р Бландингс строит дом своей мечты»[107]. Мы избежали ошибок, описанных в той истории, но мы сделали совершенно уникальный набор своих собственных.
9 июля 1950: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму
…мы продолжаем строительство, у нас есть фундамент, коммуникации и очистные сооружения, но я вынужден снова прервать работу и ждать, пока не появятся деньги. Да, я знаю, что я мог бы решить эту проблему, отправив Вам новую рукопись, и я молю Небеса дать мне такую возможность – но я так обгадился… с платёжными ведомостями, закупками материалов и попытками выполнить работу архитектора, что я не могу сейчас ничего писать. И у меня по-прежнему большие проблемы с подрядчиком.
13 августа 1950: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму