– Расскажи лучше, чем все закончилось. Кто-нибудь уцелел или все откинулись?
Казалось, слова Иоакима имеют двойное значение.
– Честно говоря, не помню.
Подсознание изо всех сил стучалось к нему, но Рино никак не удавалось понять его сигналы.
Лишь позже, когда он готовил еду, которую Хелена называл «ужином лентяев», до него дошло, что именно поймало его подсознание. Он отложил лопатку и схватил мобильный телефон.
– Да? – голос коллеги звучал устало.
– Танцуй, Томас!
– Что случилось?
– Я знаю, что значит «Б. Д.»!
Глава 12
Бергланд
Эллен Стеен унаследовала дом от родителей. Фасад дома ремонтировали, у одной из стен, блеклая потрескавшаяся асбестовая обшивка которой молила о замене, стояли леса.
– Боюсь, я не смогу войти с вами в дом. Все это так ужасно, – тетка Эллен Стеен, ее ближайшая родственница, прижимала к лицу скомканный платок.
Посоветовавшись с врачами, полицейские решили связаться с родственниками пострадавшей. Единственной родственницей оказалась эта женщина, которая сейчас с недоверием протянула Линду ключи от дома. Родители Эллен умерли, и, по словам тетки, мужчины у ее племянницы не было.
– Мне бы хотелось, чтобы вы вошли. Мы постараемся ничего не трогать.
Женщина отвернулась, как только открылась дверь, как будто совершила предательство.
Дом был обставлен со вкусом, очевидно, его хозяйка любила порядок.
– Что вы ищете?
– Кукол, – Линд обвел глазами гостиную, пропитанную ароматом ностальгии.
– Боже мой, я думала, вы хотите выяснить, кто напал на Эллен!
– Именно так, – отрезал Никлас.
Женщина выглядела испуганной. Очевидно, она слышала про историю с куклами.
– Вы не знаете, у нее в доме есть куклы? Их часто коллекционируют, – Никлас сделал все возможное, чтобы его вопрос прозвучал успокаивающе.
– У Эллен нет кукол, – интонация была скорее вопросительной, чем утвердительной.
– Точно? – спросил Линд, который начал осматривать кухню.
– Господи помилуй! Эллен взрослый разумный человек, – тетка посильнее закуталась в расстегнутую куртку и добавила почти шепотом: – Она одна из руководителей банка.
– Вы покажете нам дом?
Женщина неуверенно взглянула на Линда, как будто сомневалась – спрашивал ли он разрешения или отдавал приказ. Никласу тоже казалось, что коллега ведет себя слишком грубо.
Они быстро установили, что и на втором этаже дома был такой же порядок, что и внизу. Эллен Стеен не собирала кукол.
– Я так и сказала, – они спустились вниз, казалось, тетка сейчас взорвется.
– Но ведь в детстве она играла в куклы, – не сдавался Линд.
– Боже правый…
– Может быть, у нее были фарфоровые куклы?
Пожилая женщина приоткрыла рот от изумления, пытаясь уловить связь между племянницей и приплывшими на пляж куклами.
– Как и большинство девочек, она играла, в основном, с Барби. Я никогда не видела у нее фарфоровых кукол.
Почувствовав, что тетка близка к истерике, Никлас вмешался:
– Вы с племянницей близки?
– Конечно, у нее ведь кроме меня никого больше нет.
– А вы ничего не замечали в последнее время? Может быть, какое-то необычное поведение?
– Нет, ничего такого. Эллен вполне рассудительный человек.
– Без сомнения. Но все-таки мы не можем закрывать глаза на то, что кто-то очевидно желал ей зла.
– Возможно, кто-нибудь из претендентов на кредит, – она опять перешла на шепот и говорила, словно уже полжизни назад сама расплатилась со всеми своими долгами.
– Ну да, которые не получают, чего хотят, – добавила она. – Это ее работа. Следить, чтобы все было под контролем.
– Она что-нибудь говорила об этом?
– Нет, что вы. Эллен не из тех, кто разносит слухи, – она повысила голос, чтобы оба полицейских усвоили ее слова.
Никлас понял, что ничто не сможет изменить глянцевую картинку жизни племянницы, которую нарисовала себе тетка.
– Если вы что-нибудь вспомните…
– Что, например?
Ему захотелось сказать ей что-нибудь жесткое, рассказать, что за своими идиллическими картинками она не видит реального мира. Но Никлас сдержался.
– Просто помните, то, что порой кажется совершенно неважным, на деле может помочь раскрыть преступление.
Женщина повела головой.
– Вы закончили? – спросила она и демонстративно вышла из дома.
* * *
Никласу пришлось признать, что его застали врасплох. Мужчина, которого называли Бродягой, жил совершенно не так, как он себе представлял. Дом был маленьким, но очень уютным и опрятным, как и маленький садик возле него.
Брокс настоял на том, чтобы они разделились, – так они экономили время, поэтому беседовать с Бродягой отправился Никлас. Может быть, даже к лучшему, что у Конрада появится новый человек, с которым он сможет пообщаться. С Корнелиуссеном, полицейским, которого сменил Никлас, у него установились доверительные отношения, а к другим сотрудникам участка он относился со скептическим пренебрежением.
Дверь оказалась закрытой, хотя на улице шел проливной дождь. Похоже, Линд не преувеличивал, и раскопки действительно велись в любую погоду. Никлас завернул за угол дома и увидел под крышей целый ряд скворечников, около пятнадцати штук. Он заглянул в одно из окон, усеянное дождевыми каплями. Впечатление оказалось верным, Бродяга был очень аккуратным.
Никлас решил вернуться в участок, сел в машину и завел двигатель. Дворники лишь на несколько секунд очистили стекло – дождь лил как из ведра. Но все-таки ему показалось, что у кромки леса кто-то есть. И действительно, это был он, как в классическом фильме ужасов, лопата равномерно покачивалась из стороны в сторону, а лицо было скрыто под широкополой шляпой. Уверенными шагами он шел по направлению к дому, очевидно, не обращая внимания на припаркованную полицейскую машину. Лишь поднявшись по лестнице, он взглянул на машину, потом наклонился и запустил руку под деревянную обшивку дома. Неплохое место для ключей.
Никлас приоткрыл боковое окно:
– Можно с вами поговорить?
Бродяга немного постоял неподвижно, очевидно, обдумывая, стоит ли принять подобное предложение. Потом сделал неопределенное движение, которое Никлас посчитал одобрительным кивком.
Полицейский подождал, пока Бродяга откроет дверь, а потом ринулся в дом.
Бродяга стоял спиной к двери. Спокойными взвешенными движениями он снял дождевик и повесил его на крючок. Никлас заметил, что рукава и ворот рубашки были мокрыми, а длинные штаны промокли насквозь. В этот момент в нос ему ударил жуткий запах, намного хуже того, который он ощущал несколько дней назад в управлении. Никлас постарался дышать только ртом. Бродяга обернулся:
– Пришли помочь мне копать?
Никлас не понял, шутил ли Бродяга или говорил серьезно, он вообще не был уверен, что в жизни этого человека есть место веселью.
– Я пришел, чтобы попросить вас взглянуть на одну вещь, – сказал он.
Бродяга скептически посмотрел на сумку, которую Никлас держал в правой руке.
– Можно войти?
Бродяга кивнул и, медленно переставляя ноги, как будто все еще шагая по болоту, пошел в дом.
На кухне он снял мокрую рубашку, надел свитер, висевший на спинке стула, а рубашку повесил на место свитера. В его жилистом теле почти не было мышцы, а кожа пестрела от родинок. Не сменив мокрые брюки, он прошел в гостиную и сел. Никлас последовал за ним и сел в старое кресло с подножкой. Несмотря на возраст, мебель выглядела почти как новая.
Казалось, слова Иоакима имеют двойное значение.
– Честно говоря, не помню.
Подсознание изо всех сил стучалось к нему, но Рино никак не удавалось понять его сигналы.
Лишь позже, когда он готовил еду, которую Хелена называл «ужином лентяев», до него дошло, что именно поймало его подсознание. Он отложил лопатку и схватил мобильный телефон.
– Да? – голос коллеги звучал устало.
– Танцуй, Томас!
– Что случилось?
– Я знаю, что значит «Б. Д.»!
Глава 12
Бергланд
Эллен Стеен унаследовала дом от родителей. Фасад дома ремонтировали, у одной из стен, блеклая потрескавшаяся асбестовая обшивка которой молила о замене, стояли леса.
– Боюсь, я не смогу войти с вами в дом. Все это так ужасно, – тетка Эллен Стеен, ее ближайшая родственница, прижимала к лицу скомканный платок.
Посоветовавшись с врачами, полицейские решили связаться с родственниками пострадавшей. Единственной родственницей оказалась эта женщина, которая сейчас с недоверием протянула Линду ключи от дома. Родители Эллен умерли, и, по словам тетки, мужчины у ее племянницы не было.
– Мне бы хотелось, чтобы вы вошли. Мы постараемся ничего не трогать.
Женщина отвернулась, как только открылась дверь, как будто совершила предательство.
Дом был обставлен со вкусом, очевидно, его хозяйка любила порядок.
– Что вы ищете?
– Кукол, – Линд обвел глазами гостиную, пропитанную ароматом ностальгии.
– Боже мой, я думала, вы хотите выяснить, кто напал на Эллен!
– Именно так, – отрезал Никлас.
Женщина выглядела испуганной. Очевидно, она слышала про историю с куклами.
– Вы не знаете, у нее в доме есть куклы? Их часто коллекционируют, – Никлас сделал все возможное, чтобы его вопрос прозвучал успокаивающе.
– У Эллен нет кукол, – интонация была скорее вопросительной, чем утвердительной.
– Точно? – спросил Линд, который начал осматривать кухню.
– Господи помилуй! Эллен взрослый разумный человек, – тетка посильнее закуталась в расстегнутую куртку и добавила почти шепотом: – Она одна из руководителей банка.
– Вы покажете нам дом?
Женщина неуверенно взглянула на Линда, как будто сомневалась – спрашивал ли он разрешения или отдавал приказ. Никласу тоже казалось, что коллега ведет себя слишком грубо.
Они быстро установили, что и на втором этаже дома был такой же порядок, что и внизу. Эллен Стеен не собирала кукол.
– Я так и сказала, – они спустились вниз, казалось, тетка сейчас взорвется.
– Но ведь в детстве она играла в куклы, – не сдавался Линд.
– Боже правый…
– Может быть, у нее были фарфоровые куклы?
Пожилая женщина приоткрыла рот от изумления, пытаясь уловить связь между племянницей и приплывшими на пляж куклами.
– Как и большинство девочек, она играла, в основном, с Барби. Я никогда не видела у нее фарфоровых кукол.
Почувствовав, что тетка близка к истерике, Никлас вмешался:
– Вы с племянницей близки?
– Конечно, у нее ведь кроме меня никого больше нет.
– А вы ничего не замечали в последнее время? Может быть, какое-то необычное поведение?
– Нет, ничего такого. Эллен вполне рассудительный человек.
– Без сомнения. Но все-таки мы не можем закрывать глаза на то, что кто-то очевидно желал ей зла.
– Возможно, кто-нибудь из претендентов на кредит, – она опять перешла на шепот и говорила, словно уже полжизни назад сама расплатилась со всеми своими долгами.
– Ну да, которые не получают, чего хотят, – добавила она. – Это ее работа. Следить, чтобы все было под контролем.
– Она что-нибудь говорила об этом?
– Нет, что вы. Эллен не из тех, кто разносит слухи, – она повысила голос, чтобы оба полицейских усвоили ее слова.
Никлас понял, что ничто не сможет изменить глянцевую картинку жизни племянницы, которую нарисовала себе тетка.
– Если вы что-нибудь вспомните…
– Что, например?
Ему захотелось сказать ей что-нибудь жесткое, рассказать, что за своими идиллическими картинками она не видит реального мира. Но Никлас сдержался.
– Просто помните, то, что порой кажется совершенно неважным, на деле может помочь раскрыть преступление.
Женщина повела головой.
– Вы закончили? – спросила она и демонстративно вышла из дома.
* * *
Никласу пришлось признать, что его застали врасплох. Мужчина, которого называли Бродягой, жил совершенно не так, как он себе представлял. Дом был маленьким, но очень уютным и опрятным, как и маленький садик возле него.
Брокс настоял на том, чтобы они разделились, – так они экономили время, поэтому беседовать с Бродягой отправился Никлас. Может быть, даже к лучшему, что у Конрада появится новый человек, с которым он сможет пообщаться. С Корнелиуссеном, полицейским, которого сменил Никлас, у него установились доверительные отношения, а к другим сотрудникам участка он относился со скептическим пренебрежением.
Дверь оказалась закрытой, хотя на улице шел проливной дождь. Похоже, Линд не преувеличивал, и раскопки действительно велись в любую погоду. Никлас завернул за угол дома и увидел под крышей целый ряд скворечников, около пятнадцати штук. Он заглянул в одно из окон, усеянное дождевыми каплями. Впечатление оказалось верным, Бродяга был очень аккуратным.
Никлас решил вернуться в участок, сел в машину и завел двигатель. Дворники лишь на несколько секунд очистили стекло – дождь лил как из ведра. Но все-таки ему показалось, что у кромки леса кто-то есть. И действительно, это был он, как в классическом фильме ужасов, лопата равномерно покачивалась из стороны в сторону, а лицо было скрыто под широкополой шляпой. Уверенными шагами он шел по направлению к дому, очевидно, не обращая внимания на припаркованную полицейскую машину. Лишь поднявшись по лестнице, он взглянул на машину, потом наклонился и запустил руку под деревянную обшивку дома. Неплохое место для ключей.
Никлас приоткрыл боковое окно:
– Можно с вами поговорить?
Бродяга немного постоял неподвижно, очевидно, обдумывая, стоит ли принять подобное предложение. Потом сделал неопределенное движение, которое Никлас посчитал одобрительным кивком.
Полицейский подождал, пока Бродяга откроет дверь, а потом ринулся в дом.
Бродяга стоял спиной к двери. Спокойными взвешенными движениями он снял дождевик и повесил его на крючок. Никлас заметил, что рукава и ворот рубашки были мокрыми, а длинные штаны промокли насквозь. В этот момент в нос ему ударил жуткий запах, намного хуже того, который он ощущал несколько дней назад в управлении. Никлас постарался дышать только ртом. Бродяга обернулся:
– Пришли помочь мне копать?
Никлас не понял, шутил ли Бродяга или говорил серьезно, он вообще не был уверен, что в жизни этого человека есть место веселью.
– Я пришел, чтобы попросить вас взглянуть на одну вещь, – сказал он.
Бродяга скептически посмотрел на сумку, которую Никлас держал в правой руке.
– Можно войти?
Бродяга кивнул и, медленно переставляя ноги, как будто все еще шагая по болоту, пошел в дом.
На кухне он снял мокрую рубашку, надел свитер, висевший на спинке стула, а рубашку повесил на место свитера. В его жилистом теле почти не было мышцы, а кожа пестрела от родинок. Не сменив мокрые брюки, он прошел в гостиную и сел. Никлас последовал за ним и сел в старое кресло с подножкой. Несмотря на возраст, мебель выглядела почти как новая.