– Где эта гребаная охрана? – вдруг рявкнула она.
– А…
– Звони, – заявила Сонька.
Тут дверь распахнулась шире, и в кабинет, слегка подвинув подружку, вошел молодой человек в кругленьких очочках, благообразный и румяный. Пока я гадала, в чем дело, из-за его спины возник еще один, на голову выше, в пиджаке поверх черной футболки и с очень неприятной физиономией. Она показалась мне вдвойне неприятной, когда я сообразила, что не далее как позавчера мы встретились с ним на дороге и вел он себя скверно. Правда, сейчас он стоял со скучающим видом, сцепив руки и разглядывая что-то под ногами.
– Приличные люди стучат, прежде чем войти, – сказала я.
Очкарик расплылся в улыбке:
– Анна Борисовна, ради бога, простите нас за вторжение. Очень, очень важное дело.
– Вот этот гад… – возвысила голос Сонька, ткнув пальцем в здоровячка.
– Вышло недоразумение, – сладким голосом перебил ее очкарик. – Витя, кстати, пришел извиниться.
Очкарик уставился на своего спутника, и мы тоже. Тот поднял голову, хмыкнул и произнес презрительно: «Извиняюсь», – прошел и сел на свободный стул.
Словно не замечая этого, очкарик развел руками, пухлыми, с короткими пальцами, и сказал:
– Надеюсь, теперь у вас претензий нет?
– Есть. Катитесь оба.
– Как грубо, – попенял мне очкарик, прошел и тоже сел на стул. – У нас к вам несколько вопросов.
– Хотите, чтобы я вызвала милицию?
– Вы можете это сделать, но я бы на вашем месте торопиться не стал. Ответить на вопросы вам все равно придется, лучше, если разговор пройдет в атмосфере дружбы и взаимопонимания. Для вас лучше, Анна Борисовна.
– Ты погрози еще, скотина, – усмехнулась Сонька. – Здесь вам не темный переулок…
– Не всегда же вы будете здесь, – склонив голову набок, с улыбкой ответил очкарик.
Я кивнула Соньке, она отошла к окну, взяв телефон с моего стола, очкарик наблюдал за этим с насмешкой.
– Что за вопросы? – стараясь говорить спокойно, спросила я.
– Мужчина, который был с вами в ресторане…
– Мигель?
Визитеры переглянулись.
– Значит, вы хорошо знакомы, – протянул очкарик.
– Ничего подобного, – возразила я, злясь на себя за опрометчиво сорвавшееся с языка имя, точнее, прозвище. – Мы познакомились как раз в тот вечер, у него якобы сломалась машина, и он нас попросил его подвезти. Потом предложил поужинать. Отправился в туалет и исчез. Правда, успел расплатиться. Назвался Михаилом, сказал, что приехал из Питера. Это все, что мы знали на тот момент. Потом появились ваши друзья, – я кивнула в сторону верзилы.
– Вы сказали «Мигель», – вкрадчиво произнес очкарик.
– Точно. Вы знаете, кто мой отец?
Очкарик кивнул.
– Ему не понравилось, что какие-то психи разговаривают со мной грубо да еще грозят. Так как ваши друзья заполошно орали «где он», мы предположили, что интересует их Михаил. Он и моего отца заинтересовал. Оказалось, Михаил хорошо известен правоохранительным органам и в настоящее время находится в розыске.
– После того памятного вечера он не давал о себе знать? – спросил очкарик, внимательно наблюдая за мной, должно быть, мнил себя психологом.
– Нет. Если такая мысль придет ему в голову, я непременно сообщу об этом в милицию.
– Не спешите этого делать, лучше позвоните мне. – Он положил на стол карточку, на которой были записаны телефон и имя: Олег Игоревич Паньков, что совершенно не объясняло его появления здесь.
Не успела я ответить, как в кабинет ввалилась моя охрана, парни выглядели возбужденными и слегка запыхавшимися.
– Спокойно, господа, – произнес Олег Игоревич. – Мы просто беседуем.
Я кивнула, подтверждая его слова, знать не зная, как вести себя в данной ситуации. Игнорируя вновь прибывших, очкарик обратился ко мне:
– Ваш знакомый случайно ничего не оставил в машине?
Вопрос меня озадачил. Он что, труп имеет в виду? Мы с Сонькой переглянулись.
– Оставил? – нахмурилась я.
– Видите ли, Анна Борисовна, при нем могла быть некая вещь, которую он не рискнул носить с собой.
– В таком случае он вряд ли сообщил бы мне об этом.
– Логично. Мы можем осмотреть вашу машину?
– Нет.
– Жаль.
– Мне тоже. Мою машину вчера угнали.
– Вот как… – очкарик кивнул и задумался. – Что ж, спасибо, что уделили нам время. На всякий случай предупреждаю: Мигель неподходящая компания для такой девушки, как вы.
– Я сообразительна.
– Не сомневаюсь.
Тут дверь вновь распахнулась, и в комнату вошел Вадим. Очкарик, увидев его, едва заметно усмехнулся.
– У нас нет претензий к девушке, – заявил он. – Надеюсь, у вас к нам тоже. Если ее и стоит защищать, то не от нас.
Очкарик поднялся и пошел к двери, здоровячок за ним. Вадим посторонился, дав им возможность выйти.
– Что за типы? – переведя дух, спросила я.
– Опасные, – усмехнулся Вадим. – Хоть и выглядят придурками. – И повернулся к своим парням: – Ну что, герои?
– Вадим Сергеевич, мы и подумать не могли…
– А вас никто думать не просил. Вам было сказано: с девушек глаз не спускать.
Он досадливо покачал головой и удалился, вслед за ним и наша охрана.
– Да, – вздохнула Сонька. – Житуха у нас пошла расчудесная, чудит и чудит. Ты что-нибудь понимаешь?
– Им нужен Мигель. И, по их мнению, он мог что-то оставить в машине.
– Им нужен мертвый дядечка? – ахнула Сонька.
– Вряд ли. Вадим сказал, что у погибшего был компромат на кое-кого из местных бандитов. Как человек цивилизованный, он мог доверить сведения диску или флешке, – предположила я.
Сонька кивнула:
– Надеюсь, об отсутствии к нам претензий очкарик говорит серьезно. Хоть и улыбался ласково, но выглядит он даже противней своего дружка.
С этим я не могла не согласиться.
Выпив чаю, мы с Сонькой понемногу успокоились, и она отправилась в свой кабинет. Я занялась срочной работой и через некоторое время, взглянув на часы, с удивлением поняла: уже половина шестого, значит, съездить домой и переодеться я не успею.
Я подошла к зеркалу и придирчиво оглядела свой наряд. Знать бы, что мне предстоит ужин в ресторане, не стала бы надевать этот костюм. Хотя он подчеркивает достоинства фигуры. И, если не придираться, выгляжу я очень неплохо. «Надо предупредить Соньку», – решила я и отправилась к ней.
– Я с тобой, – заявила подруга, услышав, что я ужинаю с Глебом.
– Что он подумает, если я тебя притащу?
– Ладно. Поезжай. Мне-то что делать, домой отправляться или к тебе?
– Лучше ко мне.
– И я думаю, что лучше. Сегодняшний очкарик тоску на меня нагнал. Угораздило же подобрать на улице наркобарона. Кому расскажешь, не поверят.
– Ты лучше помалкивай.
Я вернулась к себе, подошла к окну и возле дверей офиса увидела знакомую машину. Схватила сумку и поспешно покинула здание. Глеб Сергеевич вышел меня встречать, на этот раз он был один, что меня несколько удивило. Хотя, может, он только поздним вечером с охраной ездит в поисках девиц, попавших в беду.
– Вы очень красивая девушка, – вместо приветствия сказал он с улыбкой.
– Да, мне говорили, – кивнула я. Он улыбнулся еще шире, а я засмеялась.
– Прошу, – распахнул дверцу Глеб Сергеевич. Я села, он устроился рядом. – Я заказал столик в итальянском ресторанчике на Гороховой, надеюсь, вы не против?
– Неважно где, важно с кем, – ответила я, и мы опять засмеялись. – А где ваша охрана?
– А…
– Звони, – заявила Сонька.
Тут дверь распахнулась шире, и в кабинет, слегка подвинув подружку, вошел молодой человек в кругленьких очочках, благообразный и румяный. Пока я гадала, в чем дело, из-за его спины возник еще один, на голову выше, в пиджаке поверх черной футболки и с очень неприятной физиономией. Она показалась мне вдвойне неприятной, когда я сообразила, что не далее как позавчера мы встретились с ним на дороге и вел он себя скверно. Правда, сейчас он стоял со скучающим видом, сцепив руки и разглядывая что-то под ногами.
– Приличные люди стучат, прежде чем войти, – сказала я.
Очкарик расплылся в улыбке:
– Анна Борисовна, ради бога, простите нас за вторжение. Очень, очень важное дело.
– Вот этот гад… – возвысила голос Сонька, ткнув пальцем в здоровячка.
– Вышло недоразумение, – сладким голосом перебил ее очкарик. – Витя, кстати, пришел извиниться.
Очкарик уставился на своего спутника, и мы тоже. Тот поднял голову, хмыкнул и произнес презрительно: «Извиняюсь», – прошел и сел на свободный стул.
Словно не замечая этого, очкарик развел руками, пухлыми, с короткими пальцами, и сказал:
– Надеюсь, теперь у вас претензий нет?
– Есть. Катитесь оба.
– Как грубо, – попенял мне очкарик, прошел и тоже сел на стул. – У нас к вам несколько вопросов.
– Хотите, чтобы я вызвала милицию?
– Вы можете это сделать, но я бы на вашем месте торопиться не стал. Ответить на вопросы вам все равно придется, лучше, если разговор пройдет в атмосфере дружбы и взаимопонимания. Для вас лучше, Анна Борисовна.
– Ты погрози еще, скотина, – усмехнулась Сонька. – Здесь вам не темный переулок…
– Не всегда же вы будете здесь, – склонив голову набок, с улыбкой ответил очкарик.
Я кивнула Соньке, она отошла к окну, взяв телефон с моего стола, очкарик наблюдал за этим с насмешкой.
– Что за вопросы? – стараясь говорить спокойно, спросила я.
– Мужчина, который был с вами в ресторане…
– Мигель?
Визитеры переглянулись.
– Значит, вы хорошо знакомы, – протянул очкарик.
– Ничего подобного, – возразила я, злясь на себя за опрометчиво сорвавшееся с языка имя, точнее, прозвище. – Мы познакомились как раз в тот вечер, у него якобы сломалась машина, и он нас попросил его подвезти. Потом предложил поужинать. Отправился в туалет и исчез. Правда, успел расплатиться. Назвался Михаилом, сказал, что приехал из Питера. Это все, что мы знали на тот момент. Потом появились ваши друзья, – я кивнула в сторону верзилы.
– Вы сказали «Мигель», – вкрадчиво произнес очкарик.
– Точно. Вы знаете, кто мой отец?
Очкарик кивнул.
– Ему не понравилось, что какие-то психи разговаривают со мной грубо да еще грозят. Так как ваши друзья заполошно орали «где он», мы предположили, что интересует их Михаил. Он и моего отца заинтересовал. Оказалось, Михаил хорошо известен правоохранительным органам и в настоящее время находится в розыске.
– После того памятного вечера он не давал о себе знать? – спросил очкарик, внимательно наблюдая за мной, должно быть, мнил себя психологом.
– Нет. Если такая мысль придет ему в голову, я непременно сообщу об этом в милицию.
– Не спешите этого делать, лучше позвоните мне. – Он положил на стол карточку, на которой были записаны телефон и имя: Олег Игоревич Паньков, что совершенно не объясняло его появления здесь.
Не успела я ответить, как в кабинет ввалилась моя охрана, парни выглядели возбужденными и слегка запыхавшимися.
– Спокойно, господа, – произнес Олег Игоревич. – Мы просто беседуем.
Я кивнула, подтверждая его слова, знать не зная, как вести себя в данной ситуации. Игнорируя вновь прибывших, очкарик обратился ко мне:
– Ваш знакомый случайно ничего не оставил в машине?
Вопрос меня озадачил. Он что, труп имеет в виду? Мы с Сонькой переглянулись.
– Оставил? – нахмурилась я.
– Видите ли, Анна Борисовна, при нем могла быть некая вещь, которую он не рискнул носить с собой.
– В таком случае он вряд ли сообщил бы мне об этом.
– Логично. Мы можем осмотреть вашу машину?
– Нет.
– Жаль.
– Мне тоже. Мою машину вчера угнали.
– Вот как… – очкарик кивнул и задумался. – Что ж, спасибо, что уделили нам время. На всякий случай предупреждаю: Мигель неподходящая компания для такой девушки, как вы.
– Я сообразительна.
– Не сомневаюсь.
Тут дверь вновь распахнулась, и в комнату вошел Вадим. Очкарик, увидев его, едва заметно усмехнулся.
– У нас нет претензий к девушке, – заявил он. – Надеюсь, у вас к нам тоже. Если ее и стоит защищать, то не от нас.
Очкарик поднялся и пошел к двери, здоровячок за ним. Вадим посторонился, дав им возможность выйти.
– Что за типы? – переведя дух, спросила я.
– Опасные, – усмехнулся Вадим. – Хоть и выглядят придурками. – И повернулся к своим парням: – Ну что, герои?
– Вадим Сергеевич, мы и подумать не могли…
– А вас никто думать не просил. Вам было сказано: с девушек глаз не спускать.
Он досадливо покачал головой и удалился, вслед за ним и наша охрана.
– Да, – вздохнула Сонька. – Житуха у нас пошла расчудесная, чудит и чудит. Ты что-нибудь понимаешь?
– Им нужен Мигель. И, по их мнению, он мог что-то оставить в машине.
– Им нужен мертвый дядечка? – ахнула Сонька.
– Вряд ли. Вадим сказал, что у погибшего был компромат на кое-кого из местных бандитов. Как человек цивилизованный, он мог доверить сведения диску или флешке, – предположила я.
Сонька кивнула:
– Надеюсь, об отсутствии к нам претензий очкарик говорит серьезно. Хоть и улыбался ласково, но выглядит он даже противней своего дружка.
С этим я не могла не согласиться.
Выпив чаю, мы с Сонькой понемногу успокоились, и она отправилась в свой кабинет. Я занялась срочной работой и через некоторое время, взглянув на часы, с удивлением поняла: уже половина шестого, значит, съездить домой и переодеться я не успею.
Я подошла к зеркалу и придирчиво оглядела свой наряд. Знать бы, что мне предстоит ужин в ресторане, не стала бы надевать этот костюм. Хотя он подчеркивает достоинства фигуры. И, если не придираться, выгляжу я очень неплохо. «Надо предупредить Соньку», – решила я и отправилась к ней.
– Я с тобой, – заявила подруга, услышав, что я ужинаю с Глебом.
– Что он подумает, если я тебя притащу?
– Ладно. Поезжай. Мне-то что делать, домой отправляться или к тебе?
– Лучше ко мне.
– И я думаю, что лучше. Сегодняшний очкарик тоску на меня нагнал. Угораздило же подобрать на улице наркобарона. Кому расскажешь, не поверят.
– Ты лучше помалкивай.
Я вернулась к себе, подошла к окну и возле дверей офиса увидела знакомую машину. Схватила сумку и поспешно покинула здание. Глеб Сергеевич вышел меня встречать, на этот раз он был один, что меня несколько удивило. Хотя, может, он только поздним вечером с охраной ездит в поисках девиц, попавших в беду.
– Вы очень красивая девушка, – вместо приветствия сказал он с улыбкой.
– Да, мне говорили, – кивнула я. Он улыбнулся еще шире, а я засмеялась.
– Прошу, – распахнул дверцу Глеб Сергеевич. Я села, он устроился рядом. – Я заказал столик в итальянском ресторанчике на Гороховой, надеюсь, вы не против?
– Неважно где, важно с кем, – ответила я, и мы опять засмеялись. – А где ваша охрана?