В Иствере редко оставались зимовать незнакомцы: погода не благоволила. Ледяные ветра, обильные снегопады, рыба на завтрак, обед и ужин… Кто-то, может, и находил в этом радость, но большинство приезжих мечтали вернуться на континент. Местные жители частенько покидали родные места, чтобы обосноваться где теплее.

Оттого особенно странным было видеть пожилую пару, приехавшую с последним кораблем. Они не искали, где остановиться в городе, а закупили продуктов и отправились прямиком к подножию гор.

– Сумасшедшие, – решили истверцы, безуспешно попробовав отговорить приезжих.

Вскоре о них позабыли. Своих проблем хватало: то нечисть лютовала, то морозы трещали такие, что дышать больно! О зимовке в лесу в такую непогоду никто и не помышлял, даже опытным охотникам подобное было не под силу.

Каково же было удивление горожан, когда той же весной женщина как ни в чем не бывало появилась в городе: без лошади, пешком, словно преодолеть десяток миль для нее не проблема. О себе она рассказывала с неохотой – горожане узнали только, что ее зовут Айда, а ее мужа Берги. С тех пор так и повелось: Айда приходила раз в месяц, покупала продукты и исчезала. Муж ее не появлялся, но, судя по покупкам бритвенных принадлежностей и мужских рубашек, зиму он также пережил благополучно.

Впервые Густав столкнулся с Айдой в лесу ближе к лету. Мастерил ловушку на снежных волков и едва успел отпрянуть, когда капкан захлопнулся у него перед носом.

– Тебе страшно только от звука, а им еще и больно будет, – укоризненно заметила пришедшая из леса незнакомка с черными как вороново крыло волосами, в которых проблесками лунного света выделялись седые пряди.

Снежный волк рядом с ней негромко тявкнул.

В тот раз Густав бежал прочь, не чуя земли под ногами. Все боялся, что встретил само воплощение Зимы, жены Северного. Кому еще могла подчиняться снежная нечисть? А спустя месяц увидел Айду на рынке Иствера. Хотел снова сбежать, но не удалось. Айда схватила его за руку, и ее ладонь была теплой, человеческой.

– Ты ведь тот самый незадачливый охотник! Прости, что напугала. Ну что, поймал своего волка? – улыбнулась женщина.

Густав покачал головой – больше он не ставил на них капканы.

Айда не была болтлива, но иногда ей хотелось поговорить по душам. В беседах с Густавом она нашла какую-то отдушину. Однажды призналась ему, что всегда мечтала о сыне, но Южный не дал им с Берги детей. Айда редко говорила о себе, но стоило упомянуть Берги, как она преображалась: так Густав узнал, что ее муж – изобретатель и артефактор, а добирается она до города на снежном волке.

Это казалось невероятным, но женщина действительно сумела его подчинить. Волк сопровождал Айду на побережье или в лесу, где его не видели посторонние. Поначалу он боялся Густава, но постепенно привык. И сказитель перестал вздрагивать от ледяного дыхания волка, когда тот, устав от болтовни людей, клал голову ему на колени.

– Значит, снежный волк не нападал? – удивился Олли, за время рассказа тихонько пододвинувший к себе тарелку с выпечкой и отщипывая от самого большого пирога ароматную корочку.

Густав качнул головой.

– Вел себя как послушная собачонка. А уж любил Айду! Бывало, она рассердится на него, так он всегда первым мириться лез – подползет к ней на брюхе, перевернется и живот подставит: мол, делай что хочешь, я в твоей власти.

Он помолчал, рассматривая чаинки на дне чашки. Вздохнул.

– Но слухи поползли, конечно. Виданое ли дело, чтобы нечисть человека слушалась? Даже маги к следующей зиме прибыли с континента, чтобы посмотреть на это чудо. Неприятные, заносчивые, все расспрашивали, где Айду искать. А потом пропали – и маги, и Айда, и муж ее. Волк один остался. С тех пор каждый год к Истверу приходит, все ждет, что хозяйка вернется. Только Густав думает, не вернется Айда, – с тяжелым вздохом закончил он.

Мори всхлипнула, и Олли пожал сестре руку.

– Жалко волка. Он ведь до сих пор ее ждет, – тоненьким голосом произнесла девочка, словно оправдывалась из-за покрасневшего носа и выступивших на глазах слез.

– Жалко или нет, но лучше с ним не встречаться. Он, конечно, хозяйку дожидается, но вас заглотит и не заметит! – добавил Густав, строго посмотрев на близнецов.

Олли кивнул. В отличие от сестры, он историей проникся меньше. А может, просто волновался за чувствительную близняшку.



За день горн трубил еще дважды: последний раз перед тем, как на улице зажгли фонари. Волка все еще не поймали, за близнецами пришел отец – высокий белобрысый рыбак с морщинками у глаз и длинным шрамом на пол-лица. Заскочил Руди – убедиться, что Вильма не отправилась геройствовать, угостился пирожком и снова ушел патрулировать улицы. Густав задержался почти до самого вечера, но все-таки решил пойти домой раньше, чем на город опустились сумерки: надеялся, что капитан вернулся из патруля.

У Вильмы из головы не выходил его рассказ. Конечно, это могла быть всего лишь местная страшилка, побасенка, которую выдумали, чтобы развлекать людей долгими зимними вечерами, но… Ведьма побарабанила пальцами по столу. Вчера волк ее не тронул. Мог разорвать на куски тысячу раз, но лишь слегка прикусил руку. Не потому ли, что он привык к людям и помнил о прежней хозяйке?

– Виль, очнись, у тебя что-то пригорает! – окликнула ее Маришка, заглядывая на кухню, и Вильма торопливо вытащила противень. Слишком поздно. Сливовый пирог пригорел с одного бока и совершенно не годился на продажу.

– Прости. – Вильма отрезала сгоревшую часть, а остатки пирога соскребла на тарелку. Выпьет с чаем, не выбрасывать же добро!

– О чем задумалась?

Вильма помялась, но все же спросила:

– Ты слышала об Айде?

– Ага! Так и знала, что это Густав тебя взбаламутил своими сказочками. Мори рассказала, она тоже сама не своя была. – Булочница сложила руки на груди. – И что ты хочешь узнать? Насчет правдивости всего сказанного утверждать не буду, Густав тот еще выдумщик. Но Айду я тоже видела.

– С волком?

– Нет, без. А то бежала бы без оглядки. Не верю я, что можно управлять этими тварями! – Маришка поежилась. – Хотя о волке слышала. И не только о нем. Каких только слухов об этой семье не ходило! Поговаривали, что никакие это не люди, а сам Северный с женой и духом ледяного ветра. В это я, конечно, не верю… Но Айда и правда была странной. Кто в своем уме решит жить в лесу, полном нечисти? Представь, они с мужем избушку там построили! Знакомый охотник рассказывал, что как-то заблудился в снегопад, так бы его и замело, если бы к их дому по счастливой случайности не вышел.

– И что, пустили переночевать?

– И переночевал, и накормили, и вывели на следующий день на знакомую дорогу. Волк, кстати, и вывел, хотя Айда с мужем в один голос утверждали, что это просто порода собак такая. Ага, порода, с ледяным дыханием… А ты почему о волке-то спрашиваешь?

– Густав считает, что волк, которого сейчас ловят, и волк Айды – один и тот же, – объяснила Вильма.

Маришка недоуменно уставилась на нее, а после рассмеялась, шлепнув тряпкой по столу.

– Ты его слушай больше! Тоже мне, знаток выискался! Я тебе вот что скажу – раз за Айдой маги пришли, то ни волка, ни его хозяйки в живых не осталось. Знаешь же, с ведьмами в бегах разговор короткий. А вообще, хочешь подробности узнать, спроси у Хенли, его коллеги были. Тем более вон он идет!


Маришка мотнула головой в сторону окна, вдалеке и правда показалась фигура Хенли. Вильма боялась, что он будет едва держаться на ногах, как после вчерашнего, но выглядел маг вполне бодро.

– Спасибо, что приглядела, – поблагодарил он Маришку, едва зашел в пекарню и убедился, что неугомонная соседка никуда не делась. Вильме стало неловко: можно подумать, она специально находила неприятности!

– А мы как раз о тебе вспоминали, – начала Маришка, с лукавством поглядывая то на мага, то на помощницу.

Вильма успела вытереть руки и пригладить растрепавшуюся копну волос и теперь убеждала себя, что не прихорашивалась – так, слегка в порядок привела!

– Неужели соскучились? – не смутился Хенли, отряхивая снег с рыжей макушки и украдкой посмотрев на Вильму.

– Вот еще, – фыркнула булочница, задрав нос. Шутить с магом все равно что сугробам анекдоты травить! – Густав сегодня заходил, развлекал своими историями и заодно вспомнил об Айде. Ну, помнишь, та ведьма, которая с мужем в лесу жила. Вот Вильме и стало интересно, что из его рассказа – правда, – пояснила Маришка. – Твои коллеги узнали, как Айда заставила волка ее слушаться?

– Конечно, узнали! Именно поэтому я целый день бегал за этой тварью, хотя мог просто приказать ей уйти! – с насмешкой бросил Хенли. – Взрослые женщины, а все еще верите в эти байки?

– А как ты ее снежного волка объяснишь? – упрямо спросила Маришка.

– Поменял окрас к зиме. Или вообще альбинос. Что у нас, белых волков мало? А в пургу и метель любой волк будет казаться в два раза больше и страшнее. Так что хватит страшилки сочинять. Я уже говорил: с нечистью разговор короткий – или ты ударишь первым, или тебя сожрут.



Опасения Маришки сбылись: к ночи волка так и не поймали. Не поймали его и на следующий день, и через день. Мужчины ходили как квелые селедки: еще бы, попробуй продежурить несколько дней подряд! Чувствуя нарастающее недовольство жителей, Рейдар пообещал, что охотники ищут волка последнюю ночь. Жителей можно было понять: нечисти в их ледяном крае обитало немало, но работы от этого меньше не становилось, а уставшие после ночных дежурств мужчины мало на что годились. Да и что за радость – безвылазно сидеть дома? К тому же погода выдалась на редкость хорошая: крепкий морозец без затяжного снегопада или ледяного ветра. В такую только гулять!

Было непривычно видеть Иствер тихим. Город всегда жил своей жизнью, а сейчас будто вымер: ни лоточников, ни праздных зевак, ни экипажей. Даже мальчишки-газетчики, разнеся свежую прессу, сразу расходились по домам, а не болтались на улице.

Кажется, единственным, кто получал удовольствие от вынужденного заточения, был Семга. На улице было слишком холодно, чтобы кот целыми днями прыгал по снегу (тем более захоти он выбраться, его никто не задерживал), а вот на руках у хозяйки – тепло и уютно. А если при этом запутаться в ее пряже или утащить клубок – счастью не будет предела! Правда, Вильма появлялась вечером, зато не задерживалась. Баловаться хозяйка позволяла не всегда, иногда могла поругать, и тогда Семга, гордо задрав хвост, уходил к камину. Но сейчас, разомлев от почесывания за ухом, уснул у нее на руках, а вскоре задремала и сама ведьма, пригревшись у огня и уронив недовязанную шаль на колени.

Вильма не слышала, как поздним вечером в гостиную спустился хозяин дома, подбросил поленьев в камин и ушел, укрыв женщину теплым пледом. Зато в полночь, когда город крепко спал, не услышать шипение кота оказалось невозможно. Вильма открыла глаза, не сразу сообразив, откуда доносится звук. За окном было темно, Хенли наверняка спал, но запах магии никуда не делся. Семга, это шкодливое чудовище, сидел у окна, прижав уши, и рычал, а стены дома светились защитным контуром.

– Что ты там увидел? Если это какая-нибудь несчастная сова, то забудь, мы не станем ее ловить, – сонно потянулась ведьма, подошла к окну и резко умолкла.

Чуть в стороне от дома, ровно на том месте, где заканчивалась установленная магом защита, сидел снежный волк. Немигающий взгляд желтых глаз, казалось, смотрел в самую душу.

– Уходи! Если ты ищешь Айду, то ошибся. Я не твоя хозяйка, – твердо произнесла Вильма.

Но волк продолжал смотреть, а затем встал и, прихрамывая, сделал несколько шагов. Защита всколыхнулась, волк отдернул лапы, коротко тявкнул, но снова попробовал пробраться в дом. Снова. И снова. Магия отталкивала его, но упрямства волку было не занимать.

Ведьма непроизвольно попятилась – и уперлась спиной в грудь Хенли. Прикосновение к голой коже обожгло: рубашку маг не накинул, поспешив в гостиную в том виде, как спал. Хорошо хоть портки были на месте! Наверное, он почувствовал, что его защиту пытаются сломать, вот и спустился проверить.

– Не бойся, я же говорил – волк не проникнет в дом. – Хенли опустил ладонь ей на плечо. – Или ты сама жаждешь с ним пообщаться?

– Что? Нет. Нет конечно! – вскинулась Вильма, а затем с подозрением посмотрела на него. – Но раз он сюда не проникнет, то зачем ты спустился? Да еще в таком виде!

– А есть то, что ты еще не видела? – развеселился маг.

– Я не о том. Холодно же. – Вильма подхватила с кресла плед и сунула магу в руки, чтобы прикрылся. Стыдиться мужчине действительно было нечего, но от его полуобнаженного вида мысли в голове путались.

Когда она снова повернулась к окну, волка уже не было.

– Почуял меня и сбежал, – пояснил маг, а затем хмыкнул: – Рейдар будет в восторге!

– Жители тоже, – мрачно добавила Вильма, поднимая укатившийся к окну клубок. До Зимоворота, самой крупной зимней ярмарки, оставались считаные дни, а из-за волка все могли отменить!

Она бросила клубок к остальной пряже.

– Я хотел кое-что тебе показать.

Хенли отошел к камину и вернулся со вскрытым письмом. Вильма не сразу поняла, почему он отдал его – дела гильдии магов ее не касались. Но когда среди аккуратно выведенных строк промелькнуло ее имя…

Вильма собрала в кулак все самообладание, но, как она ни старалась, письмо задрожало в пальцах. «Позаботиться»? «Старый друг»? Маги точно знали, куда она уехала, и собирались за ней прийти!

– Не похоже, чтобы забота Невиса тебя радовала. Это от него ты сбежала? – спросил Хенли.

Вильма кивнула. Глупо было отпираться.

– Из-за того, что ведьма?

– Не только, – глубоко вздохнула женщина. – Подожди тут минутку. Я тоже хочу кое-что показать.

По лестнице она взлетела, перепрыгивая через ступеньку. Зашла в комнату, откинула крышку сундука, понимая, что надо действовать, пока ее не покинула решимость. Фонарь по-прежнему хранился на дне и выглядел вполне безобидно. Гоблинов фонарь! Из-за него начались все ее неприятности! Вильма не забыла о сгоревшем доме и угрозе ее собственной жизни!

Интересно, Хенли знает, для чего нужен такой артефакт?

Ведьма сглотнула, пытаясь успокоиться. Хенли был не таким, как напавшие на нее маги. Бояться нечего.