– На этом этапе слишком рано что-либо говорить, но у нее глубокая рана на затылке. Это все, что я могу сказать.

Патрик записал это, зажав телефон между ухом и плечом. Когда доставали тело, раны он не заметил.

– Хорошо, но ты не знаешь почему? От чего могла появиться эта рана?

– Нет, к сожалению.

– Понимаю. Но, пожалуйста, поторопись со вскрытием – и позвони мне, как только что-то появится. Хорошо? Спасибо, Педерсен.

Патрик положил трубку, чувствуя себя напрочь опустошенным. Результаты нужны ему прямо сейчас, однако ресурсы ограниченны, а трупов много… Так обстояло дело практически все годы его службы в полиции. Кое-что ему все же удалось выведать, пусть и очень предварительное. Однако это мало что ему дало…

Он потер глаза. Надо срочно отдохнуть.





* * *


Когда они проезжали хутор, где жила Нея, Паула поморщилась. Лео, их с Юханной сыну, исполнилось три года, и от одной мысли, что с ним что-то могло случиться, все внутри переворачивалось.

– Одна из наших машин, – сказал Мартин, проезжая мимо. – Должно быть, Йоста.

– Не завидую ему, – проговорила Паула.

Мартин не ответил.

В стороне они увидели белый дом. Он находился на небольшом расстоянии от хутора Неи – вероятно, его даже было видно из сарая, стоявшего во дворе, но из жилого дома, скорее всего, нет.

– Туда? – спросил Мартин, и Паула кивнула.

– Да, это ближайшие соседи, так что неплохая идея, – сказала она и поймала себя на том, что это прозвучало высокомернее, чем было задумано.

Но Мартин, похоже, не обиделся. Свернув на гравийную дорожку перед домом, он припарковался. Никакого движения в доме не наблюдалось.

Они постучали в дверь, но никто не открыл. Паула постучала еще раз, на этот раз громче. Крикнула, но ответа не последовало. Поискала звонок, но такового не оказалось.

– Может, никого нет?

– Давай посмотри позади дома, – предложил Мартин. – Кажется, оттуда доносится музыка.

Они обошли дом. Паула с восхищением оглядела цветы, красующиеся в маленьком саду, ненавязчиво переходившем в лес. Теперь и до нее донеслась музыка. На заднем дворе они увидели женщину, которая в быстром темпе делала отжимания, включив музыку на полную громкость. Увидев их, она вздрогнула и сорвала с себя наушники.

– Простите, мы кричали… – проговорила Паула, указывая на другую сторону дома.

Женщина кивнула.

– Ничего страшного, я просто немного напугалась – была так занята своей…

Она отключила музыку в телефоне и поднялась. Вытерев потные ладони полотенцем, протянула руку для приветствия – сперва Пауле, потом Мартину.

– Хелена. Хелена Йенсен.

Паула нахмурила лоб. Имя показалось ей знакомым. В следующую секунду все встало на свои места. Черт! Да ведь это та самая Хелена! Паула и не подозревала, что та живет настолько близко к хутору Бергов.

– Какие у полиции дела ко мне? – спросила Хелена.

Паула посмотрела на Мартина. По выражению его лица она поняла, что он тоже все сообразил.

– Разве вы ничего не слышали? – растерянно спросила Паула.

Как Хелена может делать вид, что ничего не знает? Неужели она могла пропустить суматоху в лесу, продолжавшуюся всю ночь? В поселке только и говорили что об этом.

– Не слышала чего? – переспросила Хелена, переводя взгляд с Мартина на Паулу и обратно. И вдруг замерла. – Что, с Сэмом что-то случилось?

– Нет, нет, – поспешила заверить ее Паула.

Она предположила, что Сэм – это сын или муж.

– Девочка с соседнего хутора. Линнея. Она пропала вчера во второй половине дня – то есть вчера во второй половине дня обнаружилось, что она пропала. А сегодня утром ее, к сожалению, нашли мертвой.

Хелена уронила полотенце на пол веранды. Она даже не стала наклоняться за ним, оставив его лежать.


– Нея? Нея умерла? Как? Когда?

Она схватилась за горло. Паула, увидев, как быстро пульсирует под ее кожей сонная артерия, мысленно выругалась. Изначально полицейские собирались поговорить с Хеленой после того, как Эрика приедет в участок и расскажет им о деле Стеллы. Но теперь ничего не попишешь. Они уже здесь и теперь не могут просто уйти, а потом вернуться. Надо как-то использовать ситуацию.

Паула взглянула на Мартина. Тот, кивнув, спросил, указывая на пластиковую садовую мебель в нескольких метрах от них:

– Мы можем сесть?

– Да-да, конечно, извините, – проговорила Хелена.

Через открытую дверь веранды она прошла в гостиную.

– Просите, я только надену джемпер, – сказала она, указывая на свой спортивный топ:

– Да-да, само собой.

Они с Мартином уселись на пластиковые стулья и обменялись взглядами. Паула увидела, что напарник тоже недоволен тем, как сложилась ситуация.

– Всегда мечтал о таком саде, – проговорил он, оглядываясь. – Розы, рододендроны и кустовые розы… А вон там еще прекрасные пионы.

Он указал на дальний угол сада. Паула не понимала до конца, какие именно цветы Мартин имел в виду. Сажать сад – это не для нее. Ей нравилось жить в квартире, и она не тосковала ни по собственному дому, ни по газону.

– Да, они хорошо прижились, – сказала Хелена, выходя из дома в легком спортивном костюме. – В прошлом году я их пересадила, раньше они у меня росли вон там. – Она указала на более тенистый уголок сада. – Но я подумала, что им будет лучше там, где они сейчас. Так и оказалось.

– Вы сами посадили этот сад? – спросил Мартин. – А то я знаю, что Санна, которая держит магазин для садоводов, большой специалист в этом вопросе; она…

Он замялся, видимо, вспомнив, что связывает Санну и Хелену, – но их собеседница лишь пожала плечами.

– Нет, я все сделала сама.

И уселась напротив них на белый пластиковый стул. Похоже, она успела принять душ – волосы на затылке были мокрые.

– Так что все-таки случилось с Неей? – спросила Хелена чуть дрожащим голосом.

Паула рассматривала ее. Изумление и испуг Хелены выглядели очень натурально.

– Вчера родители сообщили в полицию, что она пропала. Вы и вправду не слышали поисковые группы, ходившие по лесу всю ночь? Такая толпа народа собралась прямо за углом…

Странно было, что Хелена не слышала всех тех людей, которые ходили по лесу и искали, всего в нескольких сотнях метров от них.

Та покачала головой.

– Нет, мы легли рано. Я приняла снотворное – могла бы и войну проспать. А Джеймс… Он спал в подвале, ему там прохладнее, и туда никакие звуки не доносятся.

– Вы упомянули Сэма, – напомнил Мартин.

Хелена кивнула.

– Это наш сын. Ему пятнадцать. И он наверняка сидел и играл допоздна с музыкой в наушниках, а когда он наконец засыпает, его уже никакая сила не разбудит.

– Стало быть, никто из вас ничегошеньки не слышал?

Паула понимала, что произносит это с подозрением, однако не могла скрыть своего удивления.

– Нет, насколько мне известно. Во всяком случае, сегодня утром никто из них ничего не говорил.

– Хорошо, – медленно проговорила Паула. – Как вы понимаете, нам потребуется поговорить и с другими членами семьи.

– Да-да, конечно. Их сейчас нет дома, но вы можете заехать в другой раз или позвонить.

Паула кивнула.

– Вы видели вчера Линнею?

Хелена задумалась, разглядывая свои пальцы. Они были неухоженные, без маникюра – и руки выглядели как руки человека, привыкшего копаться в земле и вырывать сорняки.

– Не могу припомнить, чтобы видела ее вчера… Я бегаю каждое утро, и если она во дворе, то обычно машет мне – думаю, она машет всем, кто проходит мимо. Кажется, вчера я ее не видела. Но я не уверена. Точно не помню. Когда я бегу, то сосредоточена на беге, а если вхожу в ритм, то совсем отключаюсь от всего остального.

– Вы бегаете для поддержания формы или участвуете в соревнованиях? – спросил Мартин.

– Я бегаю марафонскую дистанцию, – ответила Хелена.

Это объясняло, почему она такая стройная и тренированная. Паула постаралась не думать о своих лишних килограммах. Каждую неделю она давал себе слово с понедельника взяться за питание и тренировки, но с маленькими детьми и работой на это не оставалось ни времени, ни сил. К сожалению, тот факт, что Юханна любила ее такой, как она есть, тоже нисколько не мотивировал ее к изменениям.