— Открывай! Выходи сама, не то хуже будет!

— Я вызываю стражу, — отчеканиваю я.

Я надеюсь, что моё спокойствие и угроза остудят хулигана.

— Ольза, что там? — в холл, пошатываясь, выбирается парень с подбитым глазом. Явно, брат героини.

Ответить она не успевает. Створку сотрясает особенно мощный удар, замок не выдерживает, соскакивает, и дверь распахивается.

В холл врывается… Фирс собственной персоной. Женишок проклятый. Светлые волосы всклокчены, глаза налиты кровью. В нос ударяет винное амбре, и я оглушительно чихаю. Фирс мутным взглядом обводит холл.

Я стою ближе всех, он пару секунд смотрит прямо на меня. У меня внутри всё обмирает. Я сглатываю ставшую вязкой слюну и давлю панику. Да, Фирс, вот ведь удача пошутила. Посмотрела бы сейчас на его рожу сеньора Таэна… И что, что Фирс? Что он может сделать? Схватит за руку и потащит за собой? Я буду кричать, позову стражу. Он не знает, ни как меня теперь зовут, ни где я живу. Столкновение здесь, в Старом Му, не так страшно, как в родном городе, где ему на помощь встала бы вся община.

Фирс переводит взгляд с меня на брата Ользы и скалится:

— Должничок, ты приготовил деньги?

Парень не спешит выйти вперёд и встать между мной и Фирсом.

— У меня есть пять дней.

— Пять дней у тебя есть. А есть ли у тебя деньги, а?

— Для начала оплатите ремонт двери. Карточный долг не даёт никакого права крушить чужое имущество, — влезаю я.

Если Ольза будет благодарна мне за вмешательство, то есть шанс, что она согласится мне помочь.

— О, а кто это у нас такой боевой? Твоя сестрёнка? Красотка! М-ма! — Фирс издаёт отвратительное громкое причмокиванье. Более грязный намёк трудно представить.

Стоп.

Он принял меня за Ользу? Он меня не узнал?! Идя разбираться с должником, он точно не ожидал наткнуться на беглую невесту. Винные пары затуманивают восприятие. Опять же, в его памяти Лейсан осталась серой мышью, хотя на вокзале он видел меня в новом образе. Сейчас он пялился на меня с похотью, но без капли эмоций — не узнал.

А значит, главное, себя не выдать…

— Уходи, — на мою удачу опровергнуть наше родство брат Ользы не торопится. Я понимаю, что он таким образом выводит из-под удара родную сестру. Я-то ему никто. Но всё же это… подло.

— Эй, должничок, за эту куколку в борделе дадут кругленькую сумму. Долг вернёшь и ещё останется. Малышка, я первый. Надо же, ты на мою жену похожа, но она курица облезлая, а ты хороша, — он протягивает руку.

Я пячусь.

— Пшёл вон, козёл облезлый. В срок деньги будут, — я окончательно вживаюсь в роль сестры.

Брат Ользы больше не может оставаться в стороне, перехватывает Фирса за запястье:

— Руки убрал.

— Я вызвала стражу, — громко сообщает Ольза.

Фирс выдёргивает руку, замахивается. Брат Ользы уворачивается от кулака, но Фирс бьёт коленом. Вроде бы мимо, но оба парня, сцепившись, валятся на пол. Фирс, не глядя, лупит. Достаётся полу, мебели, но и брату Ользы тоже.

С отчаянным визгом Ольза бросается вперёд. Куда, дура! Я с трудом её перехватываю:

— Не лезь, убьют.

— Арен!

— Магией! — подсказываю я.

Но Ольза теряется. Неужели она не знает ничего боевого? Ей же Ларс показывал… А, нет, ещё не показывал. Я отталкиваю Ользу в сторону, хватаю со столика чайник и прицельно выливаю Фирсу на спину, благо он утвердился сверху. После вчерашних побоев брат Ользы отбивается с трудом.

— А-а-а! — разъярённо орёт Фирс, разворачивается.

Удобно, что он сидит на полу. Я примеряюсь, как приложить его чайником, ведь надо успокоить придурка, а не упокоить.

— Что здесь происходит?!

В холл врывается отряд стражи с Ларсом во главе. Ларс бросается к Ользе.

Я, не привлекая внимания, возвращаю чайник на поднос. Вы видели, что я хотела кого-то ударить? — Вам показалось!

Стражи растаскивают дерущихся.


Одно хорошо в утреннем происшествии — чёрная кошка, которую притащил бы Фирс, спасена.

Глава 30

Стражи забрали обоих: и Фирса, и Арена. Обоих покажут дежурному целителю. Хотя со стороны брат Ользы казался грушей для битья, оказалось, он неслабо приложил Фирса в живот. Что будет дальше? Ларс обещал посодействовать, тем болеее в доме напротив видели, как Фирс ломился. Даже без вмешательства Ларса, у стражи нет сомнений, кто агрессор, а кто пострадавший.

— Что же теперь…, — Ольза прижимает пальцы к губам, не моргая смотрит вслед отбывающему отряду.

— Ты обещала мне чай, — хмыкаю я.

В уме я прикидываю, насколько сильно задержание Фирса скажется на оригинальном сюжете.

— А? — для Ользы моё предложение продолжить посиделки звучит дико.

Я обнимаю её за плечи и увожу от дверного проёма:

— Из того, то я поняла, твой брат вляпался в неприятности. Карточный долг возвращают, либо умирают. И, честно говоря, я не думаю, что тот милый мальчик сможет тебе помочь. Что он сделает? Запрёт твоего брата в башне под круглосуточной охраной, как сказочную принцессу?

Дверь надо как-то закрыть…

— Но…

— Долг придётся отдать, иначе ни твой брат, ни ты сама, не будете в безопасности. Плакать бесполезно, проблему надо решать. Да и о чём ты волнуешься? Твоего брата подлечит целитель и отпустят. Интуиция мне не лгала…

Под мой речитатив Ольза постепенно успокаивается, во взгляде появляется осмысленность.

— О чём ты? — перебивает она.

— О том, что мы полезны друг другу. Тебе нужны большие деньги. Ты же не хочешь похоронить брата, верно? Я не знаю, сможешь ли ты найти нужную сумму…

Ольза может сдать в ломбард мамину брошь. В романе у неё не было выбора, я же ей этот выбор предлагаю.

— Иветта, ты так говоришь, как будто я согласилась…

— А ты по-прежнему отказываешься? Ольза, что тебя останавливает? Я понимаю, если бы я просила в долг сто глиот и обещала вернуть тысячу. Но я ведь ничего не прошу, никаких обязательств, кроме работы.

— Но пять дней…

— Сегодня завершаем организационные дела, завтра открываем модный дом. У нас будет три дня, чтобы заработать, — чёрт, я ведь не выяснила, сколько именно Арен должен. — Ольза, я не обещаю полную сумму, но, увидев доходы, ты сможешь смело взять в долг и быть уверенной, что отдашь в срок.

Ольза настолько не в себе из-за брата, что из неё как из глины можно лепить что угодно, она согласится. Мои уговоры действуют гипнотически. И, если честно, попахивают мошейничеством, но народная мудрость гласит, что надо ковать железо, пока горячо. И я беру Ользу тёпленькой.

— Иветта, хорошо, я согласна попробовать, но если ничего не будет получаться…

— Ты хочешь принести взаимные клятвы в Круге?

— Да!

— Поехали. Из дома есть чёрный ход? Швабра далеко?

— З-зачем?

— Бросишь крыльцо нараспашку? Предлагаю изнутри заклинить рукоятью метлы, а выйти с другой стороны.

— Хорошо…

С дверью мы разбираемся довольно быстро, Ольза накидывает на плечи пушистую шаль, и мы выходим. На улице я подзываю коляску. По правилам хорошего тона, нанимать и оплачивать экипаж должна я, поскольку я приглашаю, и коляску приходится взять не самую разбитую. Вместо ужина. Монетки на дне кошелька стремительно тают. Хватит на всего на несколько поездок.

Я не знала, захочет Ольза заключить договор в храме или в мэрии. Ольза выбрала клятву. Пожалуй, это самый надёжный вариант для нас обеих, так что я полностью согласна. В коляске я протягиваю ей лист с текстом соглашения. Я старалась в равной мере учесть и свои, и её интересы. Ольза берёт бумагу и сосредотачивается на чтении. Я не отвлекаю.

— Тебе стряпчий помогал? — внезапно спрашивает она.

— Нет. Личный опыт. Одно время я довольно плотно имела дело с документами.

— Вот как…

— Если что-то смущает, давай обсудим и подправим. Это примерный вариант, я не настаиваю.

Ольза продолжает читать и перечитывать:

— Мы дополним соглашение. Если в течение… пяти дней мы ничего не заработаем, договор теряет силу.

— Принято.

А вот Ользе стряпчий бы не помешал. Что значит “ничего не заработаем”? Чтобы этот пункт потерял смысл, достаточно всего одной продажи. Подсказывать я не собираюсь.