– Прости, я был эгоистом и думал только о себе. Я не спросил, может у тебя есть кто-то и я буду только мешать? Тогда скажи, я всё пойму.
У нее и правда никого здесь в Париже не было, и она даже не пыталась начать с кем-то отношения, потому что ее сердце давно было занято и принадлежало одному из братьев Макдугал у нее на родине в Шотландии.
– На самом деле, у меня есть один человек, в которого я влюблена еще со школы, но он находится не здесь, к тому же, возможно, даже не догадывается о том, что я чувствую. Так что, я думаю, не будет ничего плохого, если все вокруг будут считать меня твоей девушкой, – скромно улыбнувшись, согласилась Эмма.
– Ты – лучшая подруга на свете! – восторженно воскликнул молодой человек, целуя девушку в щеку. – Можешь рассказывать мне обо всем! Я выслушаю тебя и поддержу в любой ситуации.
Девушка улыбнулась и рассказала другу о своей давнишней любви к Эйдену Макдугалу. О том, как еще в детстве он дергал ее за косички дразня и подшучивая над ней, чем поначалу ужасно раздражал ее. О том, как пугал, подкладывая лягушек к ней в комнату, когда она приезжала в гости в Дуверан. О том, как любил притворяться своим братом Лукасом и подстраивать какие-то мелкие пакости и розыгрыши, пользуясь тем, что они близнецы и Эмма их плохо различала. Тогда она злилась и сначала срывалась на Лукасе, который часто получал шишки за брата. Но потом поняла, что Лукас не способен на гадости, а напротив, всегда жалел ее и успокаивал после шалостей Эйдена, когда она сидела где-нибудь под деревом в их саду вся в слезах.
И тогда, однажды, Джейн, их сестра, с которой Эмма хорошо дружила, предположила, что, возможно, Эйден просто проявляет так свое внимание к ней, что натолкнуло ее на неожиданную мысль: а вдруг она ему нравится? Эта мысль так плотно укоренилась в ее мозгу, что больше она ни о чем не думала и теперь смотрела на него совсем другими глазами. Девушка прекрасно знала о том, что дети у тети Люси Макдугал приемные и сами родители от них это не скрывали, а значит, она вполне могла допустить, что Эйден питает к ней совсем не братские чувства. В общем, с этого момента, она перестала воспринимать его, как старшего брата и в ней стало зарождаться нечто другое. Она стала замечать в нем качества, которые раньше не сильно бросались ей в глаза. Молодой человек был веселым, смелым, обаятельным и имел весьма эффектную привлекательную внешность, и что больше всего ее почему-то цепляло в нем – он всегда оставался невероятно популярен у женского пола. По словам Лукаса, который учился вместе с братом в Оксфорде, буквально ни одна девушка не могла обойти вниманием Эйдена, стараясь познакомиться с ним или просто заговорить и Эмму это обстоятельство только подхлестывало к сближению.
И вскоре это случилось. В то последнее лето, когда она, закончив школу, приехала в Дуверан погостить у Макдугалов, она набралась смелости и призналась Эйдену в чувствах, сказав, что будет сильно скучать, когда уедет на три года учиться в Париж. Она сказала, что хотела бы сохранить воспоминания об их последнем лете вместе. Девушка надеялась, он правильно поймет ее намек, ведь у нее до сих пор ни с кем не было первого поцелуя, и она отчаянно хотела испытать его именно с ним.
Далее все произошло именно так, как она и мечтала. Он приблизился к ней, положил ее руки к себе на плечи, чтобы она могла обнять его за шею и коснулся своими губами ее губ. Эмма затрепетала, не веря своему счастью. Он был нежен и внимателен, ведь она хотела хорошие воспоминания о первом поцелуе, поэтому Эйден ее не подвел. Девушке тогда казалось, что это лучшее, что могло случиться с ней в жизни. Она теснее прижалась к нему, а он опустил руки на ее хрупкую талию, вернее чуть ниже, как почувствовала Эмма, но это ее не сильно волновало. Главное, она сейчас находилась в объятиях человека, в которого давно была влюблена, она мечтала об этом с тех пор, как стала взрослеть.
Но этой сказке не суждено было длиться вечно. Откуда ни возьмись появился Лукас и грубо оттолкнул Эйдена, обвинив в том, что он посягнул на честь их кузины. Эмма очень испугалась, но больше всего ей стало стыдно, что ее застали за этим занятием и она сбежала, оставив братьев разбираться наедине. Позже она хотела поговорить о случившемся с Эйденом и попросить прощения, ведь это она всё начала и ему попало из-за нее, но он почему-то стал избегать ее общества, находя любые отговорки. А потом Эмма и вовсе покинула поместье, так и не поговорив с ним. Девушка, конечно, часто писала ему, но он отвечал редко или совсем игнорировал ее сообщения, а она мучалась чувством вины, что их отношения испортились исключительно из-за нее.
Закончив свой длинный рассказ, Эмма грустно вздохнула и положила голову на плечо Пьера, устроившись поудобней в его объятиях и продолжая созерцать медленно проплывающих вдоль озера уточек, которые периодически забавно плескались в воде и подбирали хлебные кусочки, которыми их подкармливали гуляющие в парке посетители.
– Знаешь, а ведь это мое последнее лето в Париже. Обучение завершено и стажировка тоже. К началу осени, закончив работать над последней сезонной коллекцией для мадам Ловенель, я вернусь домой, – девушка снова вздохнула. – Мне будет не хватать этого красивого парка, а еще Эйфелевой башни. С юношества я считала ее символом всего романтического, что есть во Франции. Не представляешь, в каком восторге я была, когда увидела ее впервые! Тогда сбылась моя первая парижская мечта! А потом еще одна – я стольким вещам здесь научилась и узнала так много нового… Я буду скучать по всему этому.
– А по мне будешь скучать?
– Даже не сомневайся! Наша дружба мне очень дорога.
– Мне тоже. Но, надеюсь, ты не будешь просить меня о прощальном поцелуе, как того парня в свое последнее лето в Шотландии? – шутливо спросил Пьер и тут же получил легкий тычок локтем в бок от сидящей рядом девушки.
– Не смейся надо мной, – смутилась она.
Молодой человек крепче обнял свою подругу со словами:
– Прости, дорогая, я не смеюсь, а даже немного завидую. Надеюсь, поцелуй стоил того, чтобы помнить о нем все эти три года.
Глава 4
Лукас сидел в кабинете отца за его массивным дубовым столом в мягком кожаном кресле и перечитывал предложения, присланные по поводу реконструкции старого заводика по производству виски, принадлежащего Макдугалам и уже давно требующего новых вложений. Сейчас, когда родители уехали навестить своих друзей в Ирландию, он остался за старшего присматривать за поместьем, а в таких крупных владениях, как у его семьи, дел всегда было предостаточно. В этот момент в кабинет отца как раз и заглянул его неугомонный братец.
– Чем занимаешься?
Мужчина поднял глаза от бумаг и посмотрел на вошедшего. Была еще только первая половина дня, а брат уже был одет так, словно собирался отправится на какую-то важную встречу.
– Не уверен, что тебе это на самом деле интересно, – хмыкнул Лукас в ответ.
– Ну зря ты так… – обиженно протянул Эйден.
Предугадывая заранее подготовленную речь брата о том, что ему никто не верит и совсем не ценит, Лукас добавил:
– Ладно, давай уже, выкладывай, зачем на самом деле явился?
Эйден сунул руки в карманы своих новеньких брюк и сверкнул белозубой улыбкой, такой же яркой, как его накрахмаленная белая рубашка.
– Ну… Я хотел тебя кое о чем попросить…
– Так я и думал, – перебил его Лукас, откинувшись в кресле и скрестив руки на груди. – И о чем же?
– Вот только не надо делать такой вид, будто я обращаюсь к тебе исключительно, когда мне что-то от тебя нужно, – наигранно возмутился Эйден с чувством оскорбленного достоинства.
– А когда было иначе? – рассмеялся брат.
– Ну ладно, ты прав, в этот раз мне действительно кое-что нужно… – согласился Эйден.
– Я само внимание.
– В общем, мне сейчас пришло сообщение от Эммы, нашей кузины. Как ты знаешь, она должна была вернуться уже этим летом обратно домой к родителям, но решила задержаться в Париже до начала осени. И вот наступил сентябрь, она написала, что…
– Эмма уже возвращается? – переспросил Лукас, слегка подавшись вперед.
– Ты все время меня перебиваешь и не даешь сказать! – возмутился брат. – Да.
Эмма возвращается. А ведь Лукас совсем забыл об этом. Последний раз, когда они говорили о ее приезде домой, прошло уже два года. Это было как раз в то лето, когда они всей семьей ездили в Новый Орлеан в гости к Джейн, которая теперь живет там со своим парнем и помогает бабушке вести хозяйство. Как же давно это было и сколько всего произошло с тех пор, как Эмма уехала. Интересно, какой она стала? Лукас помнил ее худенькой нескладной девчушкой с хвостиком каштановых волос. Сейчас ей должно быть, наверное, двадцать один год… или может быть двадцать два. Когда же у нее день рождения? Точно! В июле. Значит уже был и ей все-таки двадцать два. А Лукас забыл о нем и не поздравил, даже не отправил обыкновенного простого сообщения. Ему стало немного стыдно.
– Эй! Ты слушаешь меня? – голос брата вывел Лукаса из задумчивости.
– Что?
– Я говорю, может ты это сделаешь?
Лукас уставился на Эйдена непонимающим взглядом потому, что последние несколько минут абсолютно не вникал в суть разговора и понятия не имел, о чем его просят.
– А повтори-ка еще раз, что ты от меня хочешь?
– Ты и правда меня не слушал? Я тут уже несколько минут распинаюсь…
– Я дважды спрашивать не буду, повторить свою просьбу в твоих же интересах, – сдержанно напомнил Лукас и Эйден, набрав в грудь побольше воздуха, пересказал все заново:
– Эмма прилетает сегодня вечером. Ее нужно встретить в аэропорту в Глазго. Вообще, она написала об этом мне и попросила меня, но я буду занят, так что я решил, что ты не откажешься меня заменить.
– Заменить? – усмехнулся Лукас. – Это вряд ли.
– Согласен. Подобрал неудачное слово, – хитро улыбнулся Эйден. – Но какая разница, кто встретит ее с самолета?
– Если она просила тебя, то я думаю, ей не захочется видеть другого брата, – заметил Лукас, намекая на предпочтения девушки.
– Я не могу, у меня важная встреча, – уклончиво ответил молодой человек.
– А выглядишь так, будто собрался на свидание, – Лукас окинул брата оценивающим взглядом с ног до головы.
– Ой, да неважно, как ты это называешь! – закатил глаза Эйден. – Главное, я не вернусь к нужному времени, а тебе, чтобы успеть к прибытию ее рейса, желательно выехать пораньше.
– Кажется, ты уже все решил за меня, – вздохнул Лукас.
– Ну тебе же будет гораздо спокойнее, если наша кузина окажется в надежных руках, а не с таким безответственным типом, как я. Тем более, к себе домой она ехать не хочет, ее родители отправились в Ирландию вместе с нашими, поэтому она рассчитывает погостить у нас.
– Ну, хорошо, хорошо… Уговорил, – в конце концов согласился старший брат, сдаваясь, и Эйден, подмигнув ему в знак благодарности, быстренько покинул помещение, пока брат не передумал, отправившись по своим делам и по дороге что-то насвистывая.
«Ну что ж, если я и в самом деле не хочу опоздать в Глазго, придется выезжать прямо сейчас» – подумал Лукас, взглянув на старинные настенные часы, висящие в кабинете отца уже не первое десятилетие, но тем не менее всегда абсолютно правильно показывающие точное время.
Припарковав свой темно-синий Форд недалеко от выхода из здания аэропорта, Лукас остался ждать у машины. О том, что Эмму заберет именно он, мужчина написал ей заранее, чтобы девушка не расстроилась, увидев перед собой другого брата. Он прекрасно понимал, почему Эйден скинул на него это поручение. Эмма никогда его не интересовала и возиться с влюбленной девчонкой, вздыхающей по нему, ему совершенно не хотелось. Брат по-прежнему весело проводил время, не особенно заботясь о завтрашнем дне и Лукас понятия не имел, когда он, наконец, возьмется за ум. Хотя в Оксфорде у него были хорошие оценки, но все же Эйден был неусидчив и всю возню с документами, которыми сейчас занимался Лукас, считал ужасающе скучным занятием, предпочитая ему любые другие развлечения.
Мужчина сверился с наручными часами. Самолет уже приземлился, значит Эмма скоро должна появиться у выхода. Устремив взгляд на широкие стеклянные двери здания, из которых постепенно стали выходить люди с чемоданами плотным потоком только что приземлившегося рейса, он старался разглядеть угловатую девочку с хвостиком, какой помнил ее еще три года назад. Но ее нигде не было. Толпа людей стала редеть и Лукас забеспокоился, что с ней могло что-то случиться и лучше бы ему самому ее поискать. Оставив машину на парковке, он поспешил к зданию аэропорта и, заходя внутрь, внезапно столкнулся с девушкой, которая, опустив голову, увлеченно копалась в дамской сумочке, совершенно не обращая внимание, что стоит в не самом удобном для этого месте.
– Ой! – вскрикнула девушка и сумочка из ее рук от столкновения с мужчиной выскользнула на пол, а ее содержимое рассыпалось вокруг.
– Прошу прощения, – виновато проговорил Лукас и быстро присел на корточки, чтобы собрать все, что высыпалось из дамского ридикюля.
Девушка тоже присела и занялась тем же. Краем глаза мужчина взглянул на незнакомку. Вернее, на ее обувь. Ярко красные лакированные туфли притягивали взгляд, так что не обратить на них внимания было невозможно. Изящные высокие каблуки плавно переходили в такие же точеные ножки, а подняв глаза чуть выше его взору открылось и необыкновенно красивое декольте с аккуратными холмиками грудей, которое все же частично скрывалось от него легким пальто цвета слоновой кости, накинутым на плечи незнакомки. Лица ее Лукас не мог рассмотреть из-за копны распущенных волос, но с первого взгляда оценил внешний вид девушки: стройная, ухоженная, с хорошим и дорогим вкусом в одежде, такая, пожалуй, зацепит любого, даже женатого мужчину! Да, кстати… А не замужем ли она сама? Он перевел взгляд на ее тонкие пальчики со свежим таким же ярко красным маникюром, собирающие с полу тушь и помаду, заодно на всякий случай, проверив нет ли кольца. Кольца не было, а значит он вполне может предложить ей как-нибудь встретиться и выпить вместе кофе, конечно, после того, как отвезет свою кузину домой. Мысленно улыбнувшись, он продолжил исподтишка разглядывать незнакомку.
Девушка наклонилась чуть дальше, чтобы дотянуться до зеркальца, которое отлетело довольно далеко от нее и Лукас, не сводя глаз с ее манящих полушарий вдруг испугался, что эти соблазнительные холмики выскочат из платья наружу, потому что ее декольте не внушало никакого доверия. У него даже перехватило дыхание, когда он это представил, но увидев край кружевного лифчика, успокоился и решил, что они под надежной защитой, а ему пора бы уже перестать вот так нагло пялиться на прелести молодой женщины, а то того и гляди она это заметит и обзовёт извращенцем и тогда о знакомстве с ней ему придется забыть.
Закончив собирать мелочи и осмотревшись по сторонам, Лукас встал и протянул незнакомке руку, которая к этому времени уже закрывала сумочку, достав оттуда телефон, который, видимо, и искала с самого начала. Она приняла предложенную руку мужчины и буквально вынырнула наверх, едва удержавшись на своих высоченных шпильках, натолкнув Лукаса на мысль, что женщинам все же нелегко носить такую неустойчивую обувь. Но как же чертовски привлекательно они выглядят в ней! Откинув пышную каштановую копну волос назад, при этом обдав мужчину легким дуновением своих духов, незнакомка наконец-то показала лицо. И Лукас остолбенел.
– Ох, спасибо вам большое, а то я… – начала девушка и тоже замерла, уставившись на высокого мужчину, держащего ее за руку.
Ее ротик с розовыми губками раскрылся в недосказанном предложении, а большие серые глаза с длинными черными ресницами удивленно распахнулись. Девушка глубоко вздохнула, отчего ее такие аппетитные холмики в декольте устремились вверх и Лукас невольно снова опустил на них взгляд, о чем тут же пожалел.
– Эйден?! – радостно выдохнула Эмма и широко улыбнулась.
– Лукас, – хрипло поправил ее мужчина, сам не узнав собственного голоса. Он понял, почему кузина перепутала его с братом. Это любимая привычка Эйдена заглядывать в декольте девицам при первом же знакомстве, но не его. По крайней мере, раньше он за собой такого не замечал, до этого момента.
– Ой, прости, пожалуйста, – тут же извинилась девушка, не сводя с него внимательного взгляда, как будто так соскучилась по чертам его лица, что не могла насмотреться.
– Ничего, я привык, – как можно более бесстрастно ответил Лукас. – Ты получила мое сообщение? Я писал, что Эйден не сможет приехать, поэтому я сам отвезу тебя к нам домой.
– Да, получила, просто, увидев тебя, подумала… Но неважно, я все равно рада тебя видеть!
Эмма, не смотря на высокие каблуки своих модных парижских туфель, едва доставала Лукасу макушкой до кончика носа, тем не менее она ухитрилась встать на цыпочки и обнять его за шею в знак приветствия. Ощутив стройное девичье тело, прижимающееся к нему всеми своими выпуклостями, Лукас нерешительно обнял ее в ответ. От ее мягких волос веяло приятным цветочным ароматом, но он не мог разобрать каким: то ли это была роза, то ли фрезия… Он в них не очень разбирался, но точно знал, что теперь этот аромат у него будет ассоциироваться именно с Эммой.
– Пойдем, нам предстоит долгая дорога, до Скай путь не близкий, – произнес Лукас, нехотя отстраняясь и забирая у нее чемодан.
По пути девушка щебетала без умолку, рассказывая обо всем, что с ней приключилось в Париже. О своей учебе, о выставках и модных показах, о знакомстве с интересными людьми и работе в модном доме мадам Ловенель, которая не хотела ее отпускать и уговаривала остаться, чтобы продолжить карьеру дизайнера одежды. Ее наставница даже пообещала в будущем помочь Эмме выпустить коллекцию уже под своим брендом, и девушка сказала, что обязательно подумает над ее предложением. Она даже рассказала о своем друге Пьере и о том, что он предложил стать его девушкой, только умолчала об одной детали – Пьер был геем, а их отношения носили исключительно платонический характер. Эмма решила, что эта деталь все-таки являлась его тайной, поэтому никому об этом знать не обязательно.
– А как дела в Дуверане? – весело спросила она.
У нее и правда никого здесь в Париже не было, и она даже не пыталась начать с кем-то отношения, потому что ее сердце давно было занято и принадлежало одному из братьев Макдугал у нее на родине в Шотландии.
– На самом деле, у меня есть один человек, в которого я влюблена еще со школы, но он находится не здесь, к тому же, возможно, даже не догадывается о том, что я чувствую. Так что, я думаю, не будет ничего плохого, если все вокруг будут считать меня твоей девушкой, – скромно улыбнувшись, согласилась Эмма.
– Ты – лучшая подруга на свете! – восторженно воскликнул молодой человек, целуя девушку в щеку. – Можешь рассказывать мне обо всем! Я выслушаю тебя и поддержу в любой ситуации.
Девушка улыбнулась и рассказала другу о своей давнишней любви к Эйдену Макдугалу. О том, как еще в детстве он дергал ее за косички дразня и подшучивая над ней, чем поначалу ужасно раздражал ее. О том, как пугал, подкладывая лягушек к ней в комнату, когда она приезжала в гости в Дуверан. О том, как любил притворяться своим братом Лукасом и подстраивать какие-то мелкие пакости и розыгрыши, пользуясь тем, что они близнецы и Эмма их плохо различала. Тогда она злилась и сначала срывалась на Лукасе, который часто получал шишки за брата. Но потом поняла, что Лукас не способен на гадости, а напротив, всегда жалел ее и успокаивал после шалостей Эйдена, когда она сидела где-нибудь под деревом в их саду вся в слезах.
И тогда, однажды, Джейн, их сестра, с которой Эмма хорошо дружила, предположила, что, возможно, Эйден просто проявляет так свое внимание к ней, что натолкнуло ее на неожиданную мысль: а вдруг она ему нравится? Эта мысль так плотно укоренилась в ее мозгу, что больше она ни о чем не думала и теперь смотрела на него совсем другими глазами. Девушка прекрасно знала о том, что дети у тети Люси Макдугал приемные и сами родители от них это не скрывали, а значит, она вполне могла допустить, что Эйден питает к ней совсем не братские чувства. В общем, с этого момента, она перестала воспринимать его, как старшего брата и в ней стало зарождаться нечто другое. Она стала замечать в нем качества, которые раньше не сильно бросались ей в глаза. Молодой человек был веселым, смелым, обаятельным и имел весьма эффектную привлекательную внешность, и что больше всего ее почему-то цепляло в нем – он всегда оставался невероятно популярен у женского пола. По словам Лукаса, который учился вместе с братом в Оксфорде, буквально ни одна девушка не могла обойти вниманием Эйдена, стараясь познакомиться с ним или просто заговорить и Эмму это обстоятельство только подхлестывало к сближению.
И вскоре это случилось. В то последнее лето, когда она, закончив школу, приехала в Дуверан погостить у Макдугалов, она набралась смелости и призналась Эйдену в чувствах, сказав, что будет сильно скучать, когда уедет на три года учиться в Париж. Она сказала, что хотела бы сохранить воспоминания об их последнем лете вместе. Девушка надеялась, он правильно поймет ее намек, ведь у нее до сих пор ни с кем не было первого поцелуя, и она отчаянно хотела испытать его именно с ним.
Далее все произошло именно так, как она и мечтала. Он приблизился к ней, положил ее руки к себе на плечи, чтобы она могла обнять его за шею и коснулся своими губами ее губ. Эмма затрепетала, не веря своему счастью. Он был нежен и внимателен, ведь она хотела хорошие воспоминания о первом поцелуе, поэтому Эйден ее не подвел. Девушке тогда казалось, что это лучшее, что могло случиться с ней в жизни. Она теснее прижалась к нему, а он опустил руки на ее хрупкую талию, вернее чуть ниже, как почувствовала Эмма, но это ее не сильно волновало. Главное, она сейчас находилась в объятиях человека, в которого давно была влюблена, она мечтала об этом с тех пор, как стала взрослеть.
Но этой сказке не суждено было длиться вечно. Откуда ни возьмись появился Лукас и грубо оттолкнул Эйдена, обвинив в том, что он посягнул на честь их кузины. Эмма очень испугалась, но больше всего ей стало стыдно, что ее застали за этим занятием и она сбежала, оставив братьев разбираться наедине. Позже она хотела поговорить о случившемся с Эйденом и попросить прощения, ведь это она всё начала и ему попало из-за нее, но он почему-то стал избегать ее общества, находя любые отговорки. А потом Эмма и вовсе покинула поместье, так и не поговорив с ним. Девушка, конечно, часто писала ему, но он отвечал редко или совсем игнорировал ее сообщения, а она мучалась чувством вины, что их отношения испортились исключительно из-за нее.
Закончив свой длинный рассказ, Эмма грустно вздохнула и положила голову на плечо Пьера, устроившись поудобней в его объятиях и продолжая созерцать медленно проплывающих вдоль озера уточек, которые периодически забавно плескались в воде и подбирали хлебные кусочки, которыми их подкармливали гуляющие в парке посетители.
– Знаешь, а ведь это мое последнее лето в Париже. Обучение завершено и стажировка тоже. К началу осени, закончив работать над последней сезонной коллекцией для мадам Ловенель, я вернусь домой, – девушка снова вздохнула. – Мне будет не хватать этого красивого парка, а еще Эйфелевой башни. С юношества я считала ее символом всего романтического, что есть во Франции. Не представляешь, в каком восторге я была, когда увидела ее впервые! Тогда сбылась моя первая парижская мечта! А потом еще одна – я стольким вещам здесь научилась и узнала так много нового… Я буду скучать по всему этому.
– А по мне будешь скучать?
– Даже не сомневайся! Наша дружба мне очень дорога.
– Мне тоже. Но, надеюсь, ты не будешь просить меня о прощальном поцелуе, как того парня в свое последнее лето в Шотландии? – шутливо спросил Пьер и тут же получил легкий тычок локтем в бок от сидящей рядом девушки.
– Не смейся надо мной, – смутилась она.
Молодой человек крепче обнял свою подругу со словами:
– Прости, дорогая, я не смеюсь, а даже немного завидую. Надеюсь, поцелуй стоил того, чтобы помнить о нем все эти три года.
Глава 4
Лукас сидел в кабинете отца за его массивным дубовым столом в мягком кожаном кресле и перечитывал предложения, присланные по поводу реконструкции старого заводика по производству виски, принадлежащего Макдугалам и уже давно требующего новых вложений. Сейчас, когда родители уехали навестить своих друзей в Ирландию, он остался за старшего присматривать за поместьем, а в таких крупных владениях, как у его семьи, дел всегда было предостаточно. В этот момент в кабинет отца как раз и заглянул его неугомонный братец.
– Чем занимаешься?
Мужчина поднял глаза от бумаг и посмотрел на вошедшего. Была еще только первая половина дня, а брат уже был одет так, словно собирался отправится на какую-то важную встречу.
– Не уверен, что тебе это на самом деле интересно, – хмыкнул Лукас в ответ.
– Ну зря ты так… – обиженно протянул Эйден.
Предугадывая заранее подготовленную речь брата о том, что ему никто не верит и совсем не ценит, Лукас добавил:
– Ладно, давай уже, выкладывай, зачем на самом деле явился?
Эйден сунул руки в карманы своих новеньких брюк и сверкнул белозубой улыбкой, такой же яркой, как его накрахмаленная белая рубашка.
– Ну… Я хотел тебя кое о чем попросить…
– Так я и думал, – перебил его Лукас, откинувшись в кресле и скрестив руки на груди. – И о чем же?
– Вот только не надо делать такой вид, будто я обращаюсь к тебе исключительно, когда мне что-то от тебя нужно, – наигранно возмутился Эйден с чувством оскорбленного достоинства.
– А когда было иначе? – рассмеялся брат.
– Ну ладно, ты прав, в этот раз мне действительно кое-что нужно… – согласился Эйден.
– Я само внимание.
– В общем, мне сейчас пришло сообщение от Эммы, нашей кузины. Как ты знаешь, она должна была вернуться уже этим летом обратно домой к родителям, но решила задержаться в Париже до начала осени. И вот наступил сентябрь, она написала, что…
– Эмма уже возвращается? – переспросил Лукас, слегка подавшись вперед.
– Ты все время меня перебиваешь и не даешь сказать! – возмутился брат. – Да.
Эмма возвращается. А ведь Лукас совсем забыл об этом. Последний раз, когда они говорили о ее приезде домой, прошло уже два года. Это было как раз в то лето, когда они всей семьей ездили в Новый Орлеан в гости к Джейн, которая теперь живет там со своим парнем и помогает бабушке вести хозяйство. Как же давно это было и сколько всего произошло с тех пор, как Эмма уехала. Интересно, какой она стала? Лукас помнил ее худенькой нескладной девчушкой с хвостиком каштановых волос. Сейчас ей должно быть, наверное, двадцать один год… или может быть двадцать два. Когда же у нее день рождения? Точно! В июле. Значит уже был и ей все-таки двадцать два. А Лукас забыл о нем и не поздравил, даже не отправил обыкновенного простого сообщения. Ему стало немного стыдно.
– Эй! Ты слушаешь меня? – голос брата вывел Лукаса из задумчивости.
– Что?
– Я говорю, может ты это сделаешь?
Лукас уставился на Эйдена непонимающим взглядом потому, что последние несколько минут абсолютно не вникал в суть разговора и понятия не имел, о чем его просят.
– А повтори-ка еще раз, что ты от меня хочешь?
– Ты и правда меня не слушал? Я тут уже несколько минут распинаюсь…
– Я дважды спрашивать не буду, повторить свою просьбу в твоих же интересах, – сдержанно напомнил Лукас и Эйден, набрав в грудь побольше воздуха, пересказал все заново:
– Эмма прилетает сегодня вечером. Ее нужно встретить в аэропорту в Глазго. Вообще, она написала об этом мне и попросила меня, но я буду занят, так что я решил, что ты не откажешься меня заменить.
– Заменить? – усмехнулся Лукас. – Это вряд ли.
– Согласен. Подобрал неудачное слово, – хитро улыбнулся Эйден. – Но какая разница, кто встретит ее с самолета?
– Если она просила тебя, то я думаю, ей не захочется видеть другого брата, – заметил Лукас, намекая на предпочтения девушки.
– Я не могу, у меня важная встреча, – уклончиво ответил молодой человек.
– А выглядишь так, будто собрался на свидание, – Лукас окинул брата оценивающим взглядом с ног до головы.
– Ой, да неважно, как ты это называешь! – закатил глаза Эйден. – Главное, я не вернусь к нужному времени, а тебе, чтобы успеть к прибытию ее рейса, желательно выехать пораньше.
– Кажется, ты уже все решил за меня, – вздохнул Лукас.
– Ну тебе же будет гораздо спокойнее, если наша кузина окажется в надежных руках, а не с таким безответственным типом, как я. Тем более, к себе домой она ехать не хочет, ее родители отправились в Ирландию вместе с нашими, поэтому она рассчитывает погостить у нас.
– Ну, хорошо, хорошо… Уговорил, – в конце концов согласился старший брат, сдаваясь, и Эйден, подмигнув ему в знак благодарности, быстренько покинул помещение, пока брат не передумал, отправившись по своим делам и по дороге что-то насвистывая.
«Ну что ж, если я и в самом деле не хочу опоздать в Глазго, придется выезжать прямо сейчас» – подумал Лукас, взглянув на старинные настенные часы, висящие в кабинете отца уже не первое десятилетие, но тем не менее всегда абсолютно правильно показывающие точное время.
Припарковав свой темно-синий Форд недалеко от выхода из здания аэропорта, Лукас остался ждать у машины. О том, что Эмму заберет именно он, мужчина написал ей заранее, чтобы девушка не расстроилась, увидев перед собой другого брата. Он прекрасно понимал, почему Эйден скинул на него это поручение. Эмма никогда его не интересовала и возиться с влюбленной девчонкой, вздыхающей по нему, ему совершенно не хотелось. Брат по-прежнему весело проводил время, не особенно заботясь о завтрашнем дне и Лукас понятия не имел, когда он, наконец, возьмется за ум. Хотя в Оксфорде у него были хорошие оценки, но все же Эйден был неусидчив и всю возню с документами, которыми сейчас занимался Лукас, считал ужасающе скучным занятием, предпочитая ему любые другие развлечения.
Мужчина сверился с наручными часами. Самолет уже приземлился, значит Эмма скоро должна появиться у выхода. Устремив взгляд на широкие стеклянные двери здания, из которых постепенно стали выходить люди с чемоданами плотным потоком только что приземлившегося рейса, он старался разглядеть угловатую девочку с хвостиком, какой помнил ее еще три года назад. Но ее нигде не было. Толпа людей стала редеть и Лукас забеспокоился, что с ней могло что-то случиться и лучше бы ему самому ее поискать. Оставив машину на парковке, он поспешил к зданию аэропорта и, заходя внутрь, внезапно столкнулся с девушкой, которая, опустив голову, увлеченно копалась в дамской сумочке, совершенно не обращая внимание, что стоит в не самом удобном для этого месте.
– Ой! – вскрикнула девушка и сумочка из ее рук от столкновения с мужчиной выскользнула на пол, а ее содержимое рассыпалось вокруг.
– Прошу прощения, – виновато проговорил Лукас и быстро присел на корточки, чтобы собрать все, что высыпалось из дамского ридикюля.
Девушка тоже присела и занялась тем же. Краем глаза мужчина взглянул на незнакомку. Вернее, на ее обувь. Ярко красные лакированные туфли притягивали взгляд, так что не обратить на них внимания было невозможно. Изящные высокие каблуки плавно переходили в такие же точеные ножки, а подняв глаза чуть выше его взору открылось и необыкновенно красивое декольте с аккуратными холмиками грудей, которое все же частично скрывалось от него легким пальто цвета слоновой кости, накинутым на плечи незнакомки. Лица ее Лукас не мог рассмотреть из-за копны распущенных волос, но с первого взгляда оценил внешний вид девушки: стройная, ухоженная, с хорошим и дорогим вкусом в одежде, такая, пожалуй, зацепит любого, даже женатого мужчину! Да, кстати… А не замужем ли она сама? Он перевел взгляд на ее тонкие пальчики со свежим таким же ярко красным маникюром, собирающие с полу тушь и помаду, заодно на всякий случай, проверив нет ли кольца. Кольца не было, а значит он вполне может предложить ей как-нибудь встретиться и выпить вместе кофе, конечно, после того, как отвезет свою кузину домой. Мысленно улыбнувшись, он продолжил исподтишка разглядывать незнакомку.
Девушка наклонилась чуть дальше, чтобы дотянуться до зеркальца, которое отлетело довольно далеко от нее и Лукас, не сводя глаз с ее манящих полушарий вдруг испугался, что эти соблазнительные холмики выскочат из платья наружу, потому что ее декольте не внушало никакого доверия. У него даже перехватило дыхание, когда он это представил, но увидев край кружевного лифчика, успокоился и решил, что они под надежной защитой, а ему пора бы уже перестать вот так нагло пялиться на прелести молодой женщины, а то того и гляди она это заметит и обзовёт извращенцем и тогда о знакомстве с ней ему придется забыть.
Закончив собирать мелочи и осмотревшись по сторонам, Лукас встал и протянул незнакомке руку, которая к этому времени уже закрывала сумочку, достав оттуда телефон, который, видимо, и искала с самого начала. Она приняла предложенную руку мужчины и буквально вынырнула наверх, едва удержавшись на своих высоченных шпильках, натолкнув Лукаса на мысль, что женщинам все же нелегко носить такую неустойчивую обувь. Но как же чертовски привлекательно они выглядят в ней! Откинув пышную каштановую копну волос назад, при этом обдав мужчину легким дуновением своих духов, незнакомка наконец-то показала лицо. И Лукас остолбенел.
– Ох, спасибо вам большое, а то я… – начала девушка и тоже замерла, уставившись на высокого мужчину, держащего ее за руку.
Ее ротик с розовыми губками раскрылся в недосказанном предложении, а большие серые глаза с длинными черными ресницами удивленно распахнулись. Девушка глубоко вздохнула, отчего ее такие аппетитные холмики в декольте устремились вверх и Лукас невольно снова опустил на них взгляд, о чем тут же пожалел.
– Эйден?! – радостно выдохнула Эмма и широко улыбнулась.
– Лукас, – хрипло поправил ее мужчина, сам не узнав собственного голоса. Он понял, почему кузина перепутала его с братом. Это любимая привычка Эйдена заглядывать в декольте девицам при первом же знакомстве, но не его. По крайней мере, раньше он за собой такого не замечал, до этого момента.
– Ой, прости, пожалуйста, – тут же извинилась девушка, не сводя с него внимательного взгляда, как будто так соскучилась по чертам его лица, что не могла насмотреться.
– Ничего, я привык, – как можно более бесстрастно ответил Лукас. – Ты получила мое сообщение? Я писал, что Эйден не сможет приехать, поэтому я сам отвезу тебя к нам домой.
– Да, получила, просто, увидев тебя, подумала… Но неважно, я все равно рада тебя видеть!
Эмма, не смотря на высокие каблуки своих модных парижских туфель, едва доставала Лукасу макушкой до кончика носа, тем не менее она ухитрилась встать на цыпочки и обнять его за шею в знак приветствия. Ощутив стройное девичье тело, прижимающееся к нему всеми своими выпуклостями, Лукас нерешительно обнял ее в ответ. От ее мягких волос веяло приятным цветочным ароматом, но он не мог разобрать каким: то ли это была роза, то ли фрезия… Он в них не очень разбирался, но точно знал, что теперь этот аромат у него будет ассоциироваться именно с Эммой.
– Пойдем, нам предстоит долгая дорога, до Скай путь не близкий, – произнес Лукас, нехотя отстраняясь и забирая у нее чемодан.
По пути девушка щебетала без умолку, рассказывая обо всем, что с ней приключилось в Париже. О своей учебе, о выставках и модных показах, о знакомстве с интересными людьми и работе в модном доме мадам Ловенель, которая не хотела ее отпускать и уговаривала остаться, чтобы продолжить карьеру дизайнера одежды. Ее наставница даже пообещала в будущем помочь Эмме выпустить коллекцию уже под своим брендом, и девушка сказала, что обязательно подумает над ее предложением. Она даже рассказала о своем друге Пьере и о том, что он предложил стать его девушкой, только умолчала об одной детали – Пьер был геем, а их отношения носили исключительно платонический характер. Эмма решила, что эта деталь все-таки являлась его тайной, поэтому никому об этом знать не обязательно.
– А как дела в Дуверане? – весело спросила она.