– Э-э… думаю, что… да, очень хорошо, мистер Солнцедырь, распорядитесь, – ответил капитан Котопулька. – Я же тем временем… в смысле… как бы проверю, что там, на нижних палубах. Противокрабовое взморье, кто бы мог подумать! Нет, прекрасно, прекрасно… Мистер Конкорт, полагаю, мы можем оставить корабль в надежных руках мистера Солнцедыря!

– В каком смысле? – переспросил Конкорт. Спина его сюртука была вся в мелких прорехах, вокруг некоторых запеклась голубая кровь. – То есть так точно, сэр!

И они сошли с мостика, миновав Артура с Икэбодом. Ни капитан, ни старпом на мальчика даже не посмотрели, по всей видимости, им не терпелось вернуться в капитанскую каюту. Котопулька на ходу бормотал что-то о влажности, гуммиарабике и зубцах…

– Какие волнительные минуты, – подал голос Икэбод. – Обычно с нами не приключается таких приключений. По крайней мере, за последние сто лет поручусь… Идем же!

– А на палубе остаться нельзя? – спросил Артур, послушно зашагав следом.

Его еще трясло после того последнего попадания из пиратской пушки, к тому же, как и следовало ожидать, к нему понемногу подбиралась астма – ведь они покинули пределы Дома. Кроме того, его не особенно тянуло туда, где могли оказаться «действительно серьезно» раненные, – Артур крепко подозревал, что, окажись он внизу, его вывернет наизнанку. В общем, он предпочел бы побыть на свежем воздухе и не думать о внутреннем устройстве Жителей Дома.

– Полагаю, остаться можно, – сказал Икэбод. – Капитан с мистером Конкортом в ближайшее время будут заниматься проверкой состояния коллекции и, надобно думать, ни на что иное внимания просто не обратят. А доктор Скамандрос вполне в состоянии позвать, если я буду ему нужен… Итак, спросим разрешения остаться с мистером Солнцедырем на квартердеке!

Без дальнейших промедлений он обратился за упомянутым разрешением, и еще мгновение спустя Солнцедырь не просто кивнул, но и сделал приглашающий жест. Двоих прежних рулевых больше не было видно – они оказались как раз таки серьезно раненными и отправились вниз вместе с доктором Скамандросом, успевшим прийти в себя. Теперь у штурвала стояли двое Жителей из тех, что снимали Артура с буя.

– Вот что значит проложить правильный курс и не сбиться с него, – заявил Солнцедырь, когда Артур и Икэбод поднялись к нему. Похоже, он пребывал в отменном расположении духа. – Немногие мореплаватели могут похвастаться, что вот так, вчистую, обставили «Жуть»!

– Но погодите… мы разве не тонем? – спросил Артур.

– Постепенно погружаемся. Принимаем воду, – ответил Солнцедырь. – Да только прежде, чем корабль пойдет ко дну, мы будем у берега. Кстати, нам так и так чиниться не меньше недели…

– Целая неделя! – охнул Артур. Охнул и закашлялся, от внезапного беспокойства его легкие сдавил спазм.

Неделя, проведенная в данном конкретном Второстепенном Царстве, запросто могла означать такую же неделю в его собственном мире. Он так и не разобрался, где и как течет время относительно времени Дома, и знал только одно: застрять где-либо на неделю почти наверняка означает крупные неприятности. Если у него дома пройдет целая неделя… С ума сойти можно. Кстати, родители, скорее всего, как раз и сойдут. И семья Листок тоже! Что до самого Артура, то без ингалятора и лекарств он эту самую неделю вполне может и не протянуть.

Не говоря уж о сломанной ноге – вдруг ей станет хуже?

– Я не могу неделю сидеть на каком-то заброшенном острове! – вырвалось у Артура.

– Придется, – пожал плечами Солнцедырь. – Если, конечно, ты можешь пересечь море вплавь. Видишь ли, в этом мире, куда нас занесло, мало что имеется. Горстка разрозненных островов, кое-какая живность, способная сойти за рыбу или птицу, немного полезной древесины – вот и все, что тут можно найти. А так – неплохая ухоронка и от пиратов Лихожаро, и от назойливых соглядатаев из Дома!

– Соглядатаев? – удивился Артур.

– Ну да. Всяких там чиновников, инспекторов, дознавателей, аудиторов… Да что говорить!

– Чиновников? – не понял Артур. – Зачем же нам от чиновников-то прятаться?

На самом деле он и сам не больно-то рвался с ними встречаться. Слишком многие из них служили Доверенным Лицам – его врагам.

– Дело в том, что мы отправились во Второстепенные Царства без должного на то разрешения, – пояснил Икэбод. – Этого требует Изначальный Закон, а за его нарушение карают по всей строгости. Однако в действительности шансы быть пойманными с поличным весьма невелики – по крайней мере с тех пор, как разум государыни Среды отправился в автономное плавание, после чего она слопала половину своих чиновников, а сама утонула…

– Довольно об этом! – перебил Солнцедырь. – Мы у государыни пока еще на службе!

– Воистину, – смиренно согласился Икэбод. – Это воистину так. Покорнейше прошу простить меня, мистер Солнцедырь.

– В любом случае у нас была веская причина отправиться сюда, что должно послужить нам оправданием в глазах закона, – после минутного размышления проговорил Солнцедырь. Обращался он вроде бы к Артуру, но взгляд его продолжал обшаривать мачты, снасти, палубы и команду. – Как только сможем, мы возвратимся в Пограничное море и снова приступим к своим обязанностям трофейщиков. А теперь убавить парусов! Корабль сидит глубоко, и, хотя песок здесь мягкий, лишняя скорость нам ни к чему.

На этих последних фразах голос Солнцедыря вновь обрел невероятную громкость, и далее второй помощник принялся выкрикивать какие-то совершенно зубодробительные морские команды, густо пересыпанные маловразумительными для сухопутного человека названиями снастей. Команда бросилась на мачты.

– Вот и все, – с прежней жизнерадостностью заявил Солнцедырь еще через минуту. – Теперь посадить его тихонечко на песок – и можно пить чай! – Он не отрывал взгляда от быстро приближавшейся линии берега. – Сколько я ни старался, так и не смог заставить их отказаться от послеполуденного чая. Видно, кого уж создали клерком, клерком навсегда и останется, ему уж не перемениться!

Паруса сворачивались, и корабль послушно сбавлял ход, хотя даже Артуру было заметно, как глубоко осел он в воде и насколько лениво слушается руля. Однако до берега оставалось всего лишь несколько сот ярдов, а дальше расстилался широкий полумесяц блестящего песка, выглядевшего вполне по-земному… если не считать того, что песочек был самую малость голубоватым.

– У нас все получится, – сказал Солнцедырь.

Но не успели еще отзвучать эти слова, когда где-то в недрах корабля зазвонил колокол. Несколько быстрых ударов один за другим – и команда, бросая недоделанную работу, все эти фалы, шкоты и лини, посыпалась со снастей обратно на палубу. Те, что выпали за борт в момент перехода, прекратили бесцельно барахтаться в воде и деловито поплыли к кораблю. Им, может, недоставало стиля и грациозной техничности олимпийских пловцов, но вот скорость они показывали вполне олимпийскую!

Даже рулевые собрались было покинуть свой пост у штурвала и присоединиться к скопившейся на палубе толпе, но Солнцедырь удержал их крепкой рукой.

– Только попробуйте! – рявкнул он на обоих. – Сколько раз я должен вам повторять? Если стоите у руля – оба разом на чаепитие не сметь уходить! Пейте по очереди!

Артур следил за происходившим на главной палубе. Жители один за другим принимали чайные чашки тонкого костяного фарфора, появлявшиеся откуда-то из-за решетки в палубном настиле, под которой, между прочим, никого не было. Вместе с чашками возникали маленькие печеньица. Жители брали их и аккуратно, неторопливо откусывали, прихлебывая чай. Артур вдруг ощутил, что жутко проголодался и измучился жаждой – а ведь еще в шлюпке Солнцедырь дал ему напиться воды. Умом мальчик понимал, что не может испытывать физической надобности в пище, однако желудок упрямо требовал насыщения.

– Как… откуда появляются чашки? – задал Артур глупый вопрос.

– Это одна из примет нашей старой конторы, сохранившаяся, когда мы ее переделывали в корабль, – пояснил Икэбод. – Какое-то подразделение в Нижнем Доме продолжает снабжать нас послеполуденным чаем – вне зависимости от того, в Доме мы находимся или вовне. Отважусь предположить, что некогда было отдано соответствующее распоряжение, с тех пор никем не отозванное. Впрочем, данное обстоятельство вполне удобно и даже является предметом зависти команд других кораблей!

– Безобразие чертово, а не удобство, – буркнул Солнцедырь. Приложил руки ко рту рупором и взревел: – Всем на корму! Хватай чашки, блюдца – и марш! Живо!!!

Команда повиновалась, но слишком медленно, и Солнцедырь повторил приказ. До берега оставалось ярдов пятьдесят – шестьдесят.

– Лучше всем перейти на корму, – оглянувшись на Артура, объяснил Солнцедырь. – А то, чего доброго, еще мачту потеряем, когда зароемся. И если это случится, падать-то она будет вперед…


Артур невольно запрокинул голову и взглянул наверх. Мачты были очень высокими. И на каждой – масса реев, канатов и парусов. Все вместе весило, наверное, многие тонны. Если хоть одна мачта, не говоря уже про обе, завалится назад, а не вперед – она как есть прихлопнет абсолютно всех.

– Держись! – проревел Солнцедырь…





Глава 8




Первое соприкосновение «Мотылька» с берегом Артур почти не заметил. Ну да, корабль под ним чуть-чуть содрогнулся, но и что с того. И все же на всякий случай мальчик уселся на палубу, вытянув больную ногу вперед, и крепко ухватился за железную утку[9] возле фальшборта.

Корабль продолжал движение, скользя вверх и вперед, вминаясь в донный песок, и палуба содрогалась сильнее. Артур пристально следил за мачтами. Они раскачивались и дрожали, сверху сыпались канаты и какие-то блоки, но ничего более серьезного вроде бы не происходило.

Еще через несколько ярдов «Мотылек» застонал, заскрипел и остановился. Несколько мгновений он стоял ровно, после чего начал медленно заваливаться на борт. В итоге наклон палубы составил градусов двадцать. Артур подождал, не ляжет ли корабль на бок окончательно, но этого не произошло. Слой песка, в который зарылся корпус, держал крепко.

Как ни удивительно, никто из команды даже не выронил чашку! Артур кое-как подобрался к борту, осторожно встал и принялся рассматривать голубой пляж. Икэбод тем временем принес чашечку и ему.

Артур с благодарностью принялся пить, хотя, на его вкус, чай был слишком крепко заварен и слишком щедро заправлен сахаром и молоком. Осушив чашку, он вернул ее Икэбоду.

– Еще? – спросил тот.

– Да, пожалуйста, – ответил Артур.

К его полному изумлению, Икэбод протянул ему ту же чашку обратно – только она была снова полна! Самое странное, что на сей раз чай оказался без молока, а подсластили его чем-то вроде патоки. Тем не менее Артур и эту чашку выпил до дна.

– Если хочется добавки, следует просто сказать «еще», – просветил его Икэбод. Вручил Артуру печенье и проинструктировал: – С ним поступать точно так же. Останется крошечка, скажешь «еще» – и получишь еще. И так раз за разом, пока не кончится время чаепития… Если не ошибаюсь, у нас есть еще пять минут!

Артур только кивнул и полностью отдался восхитительному процессу еды и питья, прерываясь только для того, чтобы с набитым ртом выговорить заветное «еще!».

Минуло пять минут (он следил по своим обратным, но вполне точным часам), и чашка исчезла, а с нею и недоеденное печеньице. Солнцедырь тотчас же разразился длинной очередью зычных команд. Похоже, бывалый мореход с огромным трудом сдерживался все это время, так что теперь распоряжения и приказы вылетали из него, будто пробки из бутылок с теплым шампанским. Насколько Артур был способен разобраться в морской терминологии, необходимо было зафиксировать корабль, чтобы он совсем не лег на бок, завезти на шлюпках якоря и сделать еще тысячу и одно жизненно необходимое дело!

Теперь, когда непосредственная опасность вроде бы миновала, а в животе обосновалась приятная теплая тяжесть, Артур принялся неудержимо зевать. По его наручным часам было десять минут одиннадцатого, но часы, как мы помним, отсчитывали время задом наперед. На самом деле он часов семь просидел на пиратском буе, и это не считая плавания в шторм на больничной кровати.

Вспомнив о буе, Артур невольно посмотрел на свои руки. Красная краска с ладоней так пока и не стерлась. И не побледнела, не выцвела. Хуже того, она, похоже, впиталась в кожу!

– Красная Рука, – проговорил Икэбод. – Может, доктор Скамандрос сумеет счистить ее, хотя я не уверен. Лихожаро метит таким образом все свои клады. Эта краска считается вечной… Ну, во всяком случае держится до тех пор, пока Лихожаро не выследит похитителя своего сокровища и не учинит над ним ужасную расправу. Кстати, что ты вообще делал на его буе?

– Я… потерпел кораблекрушение, – ответил Артур.

– Он с этой… как ее… «Железной кровати», – съезжая по наклонной палубе, вклинился в разговор Солнцедырь. – Впрочем, Арт сам все расскажет капитану, мистеру Конкорту и мне, так что отложи свои расспросы до ужина, Икэбод. Да, ужин будет на берегу, так что займись переносом капитанского стола на сушу… Арт! Ты тоже отправляйся на берег, да смотри не путайся под ногами!

– Слушаюсь! – с превеликим энтузиазмом отозвался Икэбод.

– И улыбаться не забывай, деревенщина!

Странноватое наименование «деревенщина», кажется, рассердило Икэбода, но одновременно и подстегнуло его. Согнувшись почти вдвое, чтобы удержать равновесие на накренившейся палубе, он достиг люка и исчез внизу.

Артур остался один.

Ему хотелось кое о чем расспросить Солнцедыря – собственно, обо всем сразу, – но более всего его интересовал корабль под зелеными светящимися парусами, что подобрал Листок. К сожалению, второму помощнику было решительно не до пассажиров. Солнцедырь вихрем носился по квартердеку, выкрикивая команды.

Понаблюдав некоторое время за работой матросов, мальчик спустился с кватердека и стал прокладывать себе путь сквозь толпу деловито сновавших туда-сюда Жителей, а также всевозможного оборудования, вещей и груза, извлеченного из палубных люков. Выбравшись на носовую палубу, он обнаружил широкие веревочные лестницы, сброшенные по обоим бортам. По ним вверх и вниз карабкались Жители с поклажей и без нее. Артур обождал, пока в их череде не возникнет разрыв, и, осторожно перевалившись через фальшборт, начал спускаться.

С ногой в лубке это оказалось очень непросто, но Артур справился. Спрыгнув с последней ступеньки, он плюхнулся в воду, которая оказалась очень мелкой, а голубой песок весьма мало отличался от земного. Ноги в нем, по крайней мере, вязли точно так же, не особенно побегаешь даже без гипса. Артур поймал себя на том, что подражает движениям одного из трофейщиков, ковылявшего на деревянной ноге. Тот не столько шагал по пляжу, сколько прыгал, и Артур последовал его примеру.

Почти сразу он обнаружил, что среди предметов, в самую первую очередь переправленных на берег с корабля, был сундук с сокровищами Лихожаро. Артур подошел поближе. Сундук выглядел достаточно обыкновенно: здоровый деревянный ящик, укрепленный бронзовыми уголками и полосами поперек крышки. Что же там внутри, интересно знать? Что такого ценного хранил на дне морском свирепый пират Лихожаро?

Артур сел на песок и прислонился спиной к сундуку. Он чувствовал крайнюю усталость, но в сон почему-то не клонило. К тому же ему надо было обдумать, что делать дальше. Выбор, правда, был весьма небогатый. Перво-наперво нужно убедиться, что с Листок все в порядке, но каким образом о ней разузнать? А еще Артуру было необходимо выйти на связь с Первоначальствующей Госпожой или Сьюзи. К тому же хорошо было бы вернуться домой, и чем раньше, тем лучше. Но тут Листок была права: сперва он должен был разобраться с государыней Средой, то есть разыскать Третью Часть Волеизъявления, заявить о своем праве на Третий Ключ…

Каждая из этих задачек была нелегка сама по себе, а ведь они еще и цеплялись одна за другую… Артур пытался думать о них то по очереди, то в целом и только запутывался все больше.

И тут-то усталость тела наконец достучалась до сознания, и Артур начал клевать носом. Обмякнув, он сполз на песок и склонил голову на грудь. Члены команды продолжали разгружать корабль и подпирать его запасными реями и стеньгами, но Артур уже крепко спал.

Проснулся он лишь на закате – и поначалу вообще не мог взять в толк, где оказался. Он спал на неведомом голубом пляже, а в море на горизонте садилось гигантское ярко-алое солнце. Его непривычный свет играл в фиолетовых морских волнах, окрашивал сиреневым голубой песок… В общем, такое только в бреду и увидишь.

Немного опомнившись, Артур сообразил, что его разбудило. Рядом с ним сидел доктор Скамандрос и рассматривал его больную ногу в некое оптическое устройство, всего более похожее на очень короткий телескоп. А еще у чародея при себе были маленькие меха. Занятное такое кожаное устройство, показавшееся Артуру прадедушкой современных насосиков для надувания воздушных матрасов.

– Что это вы делаете? – спросил Артур.

Он приподнялся на локте и подозрительно уставился на доктора Скамандроса. Тот, между прочим, теперь выглядел как-то совершенно иначе, хотя Артур не сразу сообразил, что же изменилось в докторской внешности. Потом до него дошло: все «анимированные» татуировки Скамандроса куда-то пропали и вдобавок маг нацепил вязаную шапочку с длинной кисточкой, свисавшей на шею.