Пожар бушевал уже вовсю. Пламя полностью охватило полубак, надстройку, перебираясь к миделю.

– Чего они возятся? – совсем разнервничался адмирал.

– Спокойно, спокойно, ваше высокопревосходительство, – но по напряжению в голосе не скажешь, что капитан сам спокоен. Снова взяв гарнитуру и громче, чем бы надо, запросил: – «Саванна», ответьте. Что случилось?

– Все. Уходим, – прозвучало в ответ и снова взревело движком.

Шлюпка рванула прочь от парохода, выбрасывая пенные усы. Потянувшийся за ней кильватерный след был немного повиливающий.

– Не приспособлена эта лоханка для таких скоростей, – пояснил Шпаковский.

– Сколько там до «Дрейка?» Уйти за пределы видимости успевают?

– С лихвой.

Наконец на том конце радиоэфирной связки сообразили – прикрыли люки, ограничив вой двигателя. И уже вполне внятно вышли на связь, докладывая:

– У нас посторонний. Англоговорящий. Матрос.

– Чего? – протянул Шпаковский, вытаращившись на динамик «громкой». – Статист-труп ожил?

При упоминании «трупов» все невольно, кто поежился, кто передернул плечами. А все дело в том, что поскольку идея с мертвыми подкидышами была забракована судовым врачом, точнее подкорректирована, то пришлось подстраховаться – на пароход загрузили совсем «свежих» или вот-вот доходящих от полученных ран и смертельных контузий. Выглядело это крайне цинично, не по-христиански, несмотря на профессиональное медицинское заключение, что пациенты все равно не жильцы.

– Поясните, «Саванна», – прокашлявшись, попросил капитан.

– По прибытию. Мы подрываем.

– Добро.





Крейсер Его Величества «Дрейк»




Всего пять выстрелов, легших с таким большим разбросом, за которые кэптену Джеллико непременно захотелось устроить основательный разнос комендору, и артофицеру заодно, сделали свое дело. Судно покорно легло в дрейф.

«А крейсеров Уордена так и не видно, – бинокль выписал полукруг по горизонту, – подозреваю, что всю тяжелую работу сделал они, а приз достанется мне».

Сэр Джон мог с чистой совестью признать, что в его мыслях промелькнуло сожаление.

До чужого судна оставалось меньше пяти миль.

Белый дымок показался сначала в районе полубака, подозрительно густея, повалив желтоватыми клубами, заволакивая шкафут. И как это бывает, когда жар добивается своего, дым поредел, зато!.. Казалось, что красная надстройка заплясала алым, порываясь взвиться вверх – ее жрали яркие языки пламени.

Огонь разгорелся неожиданно быстро и, можно сказать, весело.

– Мы точно в него ни разу не попали, сэр, – вытянулось лицо артофицера. Досель он оправдывался за промахи, теперь, казалось, за обратное.

Пожар быстро охватил все судно, единственное – пока не добравшись до кормы. Но полыхая так, что возникли сомнения – останется ли трофей хоть в какой-то товарной кондиции?

И пусть до цели оставалось уже всего пару миль, пламя, дым скрыли все детали и черты… зато, наконец, разглядели обещанный оскал, нарисованный в носовой части.

Вот в этот момент горящий пароход словно вспух, разбрасывая себя вверх и в разные стороны. Донесся жуткий грохот взрыва.

– Святые угодники!

Горящие обломки летели, падали, шлепаясь в воду, взбивая брызги.

После такого взрыва надеяться на то, что что-то уцелеет и останется на поверхности, даже и думать не стоило. Мелькнула в водяных фонтанах и бурунах торчком уходящая на дно корма и все! Ветер разметал языки пламени, дымы, белые остатки пара.

Крейсер не сбавил ход. Спешили. Надо было выловить хоть что-то.

Подходя к месту катастрофы, стали попадаться первые разбросанные обломки – обгорелые куски древесины. Много и порой густо. Единицы сумели подцепить, но не более – боднув форштевнем некоторых из них, отбрасывали буруном, их влекло мимо, вдоль борта, иногда ударяя о темную полосу ватерлинии.

Подошли ближе к эпицентру, отработав «полный назад», застопорили ход, продолжая движение на небольшой циркуляции.

Море кишело мелким мусором. Спустили шлюпки, работали баграми, сетями.

Вытащили спасательный круг с надписью кириллицей и на английском.


Обрывки бумаг с текстами – несомненно на русском… пока непереводимом, не до того – все, что могло иметь хоть какую-то информационную ценность, собирали в припасенные мешки.

Ничего, в Лондоне разберутся.

Но главное, подняли на борт тела. С десяток мертвых тел и потом еще несколько.

Все в пробковых жилетах, не давших им пойти на дно.

Все оказались в британской форме морских пехотинцев и матросов с «Кресси».

Их узнали, опознали.

– Сэр, – не надо было звать судового врача, чтобы понять, – сэр, у большинства огнестрельные ранения.





* * *


Перед тем как провалиться за горизонт, багровый полудиск светила неожиданно проглянулся в слоистой прорехе облачности. День уходил.

На крейсере включали прожектора, продолжая неторопливые эволюции на «самом малом», высвечивая световыми пятнами почерневшую водную поверхность безымянного морского кладбища.

Курсировали шлюпки, маяча огоньками. Опустился туман и, отходя далеко, фонари на шлюпках мутнели бледными пятнами. Бледными призраками.

Джеллико недолго оставался на верхней палубе, внимательно осмотрев выловленное, мельком брезгливо косясь на трупы.

– Живых нет, – не спросил, утвердил, не удивляясь этому после такого взрыва. Задаваясь себе вопросами, делая предварительные выводы, вслух, чтобы слышали офицеры. Надеясь, что его поправят или выскажут свои соображения.

– Очевидно, Уорден все-таки захватил «объект», иначе откуда на нем призовая партия и матросы с «Кресси». Предположу, что взятый в плен экипаж каким-то образом сумел завладеть оружием, пытаясь вернуть контроль над судном. Отсюда огнестрельные ранения. Но почему подобрали только английские тела? Почему судно пыталось уйти от нас? Оно неоспоримо было гражданским. Откуда на нем столько взрывчатки? И где «Кресси» и «Пик», черт меня подери? И еще куча «почему». Но пусть с этим разбираются в Лондоне!





* * *


«Дрейк» оставался на месте до утра, продолжая нарезать круги в попытках выловить хоть еще что-то важное, на самом деле поджидая вызванный из Камчатского пролива обеспечитель.

А уже на следующий день, соединившись, отряд взял курс на «зюйд». Впереди предстоял долгий путь до британской военно-морской станции в Вэйхайвэе. С промежуточными заходами в японские порты, откуда будут отправлены телеграммы, и где кэптен Джеллико с прискорбием узнает, что корабли под командованием Фредерика Уордена так и не объявились.

И возможно, на этом полпути отряд сэра Джона и завернули бы, приказав отправляться на поиск пропавших, если бы…

Если бы российское морское ведомство не распространило официальное сообщение о том, что…

«Шестого числа октября месяца сего года, в целях оборонного упрочнения нашего на берегах Восточного океана, по распоряжению Его Императорского Величества самодержца Николая II, направлен в инспекционную поездку по Камчатскому приморью наместник на Дальнем Востоке адмирал Алексеев Е. И., в составе отряда военных судов: крейсера 1-ранга “Рюрик” под адмиральским флагом и вспомогательного крейсера “Лена”.

В ходе миссии близ полуострова Камчатский Авачинского залива крейсер “Рюрик” подвергся внезапному нападению со стороны двух военных кораблей императорского флота Японии, один, из которых был опознан как бронепалубный “Сума”. Тип второго определить не удалось, тем не менее установлено предположительное сходство с броненосным крейсером английской постройки, кои несколькими единицами закуплены Японией для своего флота.

В ходе продолжительного боя, длившегося более семи часов, японские крейсера были потоплены, однако смогли причинить крейсеру “Рюрик” тяжелые повреждения.

Вследствие этой неравной схватки корабль был вынужденно выброшен командой на берег.

По причине наступившей ночи и разыгравшегося шторма, кого-либо из японских экипажей спасти не удалось».

Японская сторона немедленно выпустила коммюнике с опровержением, утверждая, что никаких броненосных крейсеров флота Микадо в том районе нет, а «Сума» честно несет службу в составе 4-го боевого отряда 2-й эскадры Соединенного флота.

Однако умолчав о пропавших в безвестности трех вспомогательных судах во главе с бронепалубным «Акаси».

Ну а главные интриганы-виновники тихо помалкивали, обдумывая следующий ход, исключительно правильно поняв намек о «предположительном сходстве с броненосным крейсером английской постройки».





«Ямал»




Этап возращения команды «Саванны» провели даже без вертолетных сложностей – спокойно по темноте пересеклись и непосредственно подняли шлюпку на борт. При этом метка «Дрейка» на развертке радара помигивала всего в трех с половиной милях, а туман оказался так к месту, что без всяких опасений включили навигационные огни.