* * *


Однако я упорно шла вперед. Ползла как черепаха. Все движения были замедленными — ну точно как в кошмаре, когда хочешь убежать от кого-то, а ноги тебя не слушаются!

Полезла в мешок за компасом и чертыхнулась, вспомнив, что он остался у Хеймо. Незадолго до подъема на холм мой проводник попросил рассмотреть блестящую игрушку да и сунул ее в карман, а я и забыла потребовать его обратно.

Ладно, теперь хоть Хеймо знает куда идти и не пропадет, утешила я себя. Однако мое положение было плачевным. Остаться на месте и ждать, когда туман развеется и меня найдут? И сколько придется ждать? Я околею от холода. Хоть бы к холму вернуться — все-таки на возвышении спокойнее!

Скоро горло заболело от криков. Иногда казалось, что я слышу ответный зов, но откуда он долетал, я не понимала.

Пожалуй, лучшим решением будет не отходить далеко от места, где мы с Хеймо разминулись. Десять шагов вперед, десять налево — от одной сосны ко второй, потом к третьей, и вернуться к первой. Попрыгать, сделать десяток приседаний, чтобы разогнать кровь и согреться.

Я развлекалась таким образом с полчаса, а потом не нашла дороги к первой сосне. Можно подумать, она убежала от меня в тумане. Вот оно, значит, как бывает — заблудиться в трех соснах. И вокруг тысячи других сосен!

Я слепо побрела вперед, в клубящейся туман, каждую секунду опасаясь налететь лбом на невидимое препятствие или провалиться в яму у корней.

Вокруг с легким шорохом сыпались с веток капли, в траве слышалось едва заметное движение, и казалось, что повсюду в лесу шла своим чередом тайная и непонятная человеку жизнь.

Одна радость; туман вроде как чуточку поредел. Стало видно, что пейзаж изменился; сосны маячили вдалеке, вокруг вздымал ветки низкий кустарник. Пару раз я приняла кусты за человека и перепугалась до безумия.

В белесой пелене все мне чудились то живые тени, то мертвые люди. Они гримасничают и грозят костлявыми пальцами, и следят за мной, и ждут, когда я выбьюсь из сил, чтобы утащить за собой.

Это лишь сгустки тумана, убеждала я себя, но почему тогда мне слышится шум чужих шагов?

У самой земли засветились голубоватые пятна. Целые сообщества «волшебных грибов». Здесь они росли привольно, и теперь, напитавшись сыростью и сумерками, начали испускать бледный свет. Жутко и красиво. Я машинально нагнулась, сорвала парочку грибов и спрятала в карман. Если выберусь из леса живой, принесу на урок.

О, урок будет интересным! Я расскажу ученикам о своих приключениях. Буду подшучивать над собой и смеяться, а потом мы изучим правила поведения в лесу...

И тут впереди показалось что-то высокое и темное. Я вытянула руку и моя ладонь легла на шероховатую поверхность дощатой стены.

От облегчения закружилась голова; вот и охотничья сторожка, о которой говорил Хеймо! Пройди я дальше, попала бы прямо в болота. Мне несказанно повезло! Пересижу под крышей, пока туман не рассеется.

Дверь оказалась не заперта. Я потянула ее и осторожно заглянула в темный проем. Ничего не увидела, достала спички. Спички отсырели, и я извела почти весь коробок, прежде чем добыла слабое пламя. Света хватило, чтобы убедиться: внутри сторожки пусто и неуютно.

Ни запаса дров, ни воды. Только пара скамей у стен да стол из досок. Окна заколочены.

Однако паутины не видать, а на столе тускло блеснула жестяная банка из-под консервов. Кто-то тут был, и совсем недавно. Отважный охотник, который не боится ходить в лес? Кто вообще построил эту сторожку?

Я вошла внутрь, но тут спичка зашипела и погасла. Бледно светил прямоугольник двери, через который заползали клочья тумана.

Надо поискать светильник. Но осуществить свое намерение я не успела, потому что дверь сама собой захлопнулась, а снаружи раздался глухой стук.

— Эй, кто тут? — я метнулась к двери. Что было силы толкнула тяжелые доски с прибитой поперечной перекладиной, но дверь не поддалась. Я толкнула ее второй раз, потом третий, потом ударила ногой, заколотила кулаком — бесполезно!

Меня поймали в ловушку, заперли! Но зачем? Кто шел за мной в тумане? Выходит, мне не показалось: там, в кустах, были люди!

— Хеймо, что за дурацкие шутки! — крикнула я дрожащим голосом. — Открой немедленно!

Никто не ответил, но за тонкой дощатой стеной дорожки прошел человек: под тяжелым сапогом затрещали ветки, потом раздался звон упавшего ведра и невнятное бормотание. Сделав дурное дело, мой неведомый преследователь шел смело, не таясь, и выругался, когда налетел в тумане на препятствие.

И тут я запаниковала. Заметалась в тесной черноте, била по стенам руками, вопила во все горло. Все было куда хуже, чем в палате лечебницы святого Модеста! Там хотя бы был свет...

Дрожащими руками я выхватила спички, но уронила коробок, и спички рассыпались по полу. Попробовала собрать их вслепую, и обнаружила, что на сыром полу спички промокли и больше ни на что не годились.

Как и мой дар. В кромешной темноте, да в расстроенных чувствах, я не могла вызвать световую иллюзию.

И тогда я привалилась спиной к стене, обхватила колени и заскулила от страха и непонимания.

Что происходит? Почему пришел туман? Как я умудрилась потеряться? Кто запер меня здесь? Что меня ждет?

«Призрачный разбойник Грабб ненавидит колдунов. Ненавидит Одаренных. Он забирает их к себе в лес...»

Ох как не вовремя вспомнились местные легенды!

— Нет! — громко сказала я в темноту. — Это сделал человек! Призраки не пинают ведра и не ругаются при этом как сапожники.

Но много ли я знала о повадках призраков?

Однако не время рассуждать о сверхъестественном. Нужно успокоиться. Как ни слаб мой дар, он может сослужить кое-какую службу. Я могу найти свечу и попытаться ее зажечь. Попробовать сдвинуть доску, что подпирает дверь снаружи — правда, для этого нужно умение манипулировать предметами на расстояние, которого у меня считай что не было.

Так и иначе, ничего не выйдет, пока мои чувства в смятении. Дыши, Эрика. Размеренно, глубоко. Все будет хорошо. Мне не впервой попадать в сложные ситуации. Выкарабкаюсь и сейчас!

Глаза понемногу привыкли к темноте. Оказалось, что у пола доски стены прилегают неплотно, через зазор в избушку проникает свет. Снаружи все еще стоит день, хоть и притушенный туманом.


Но тут за досками раздались новые звуки — кряхтение, шорох... хрюканье?

Призраки хрюкают? Однако надо упомянуть этот факт в статье. Читателей «Вестника оккультизма» он заинтересует.

Я легла ничком, заглянула в щель и отпрянула, потому что с той стороны в прореху начал протискиваться треугольный влажный пятак! Не призрак, а обычный живой кабан.

— Велли? Вельзевул? — позвала я, и в ответ услышала жадное ворчание.





Глава 15

Монстр и разбойник




Кабан рвался в избушку. Возможно, ему тоже было одиноко в лесу, и он обрадовался, учуяв знакомого человека.

Рыло сопело, хрюкало, усердно тыкалось в щель. Я воспряла духом. Если Вельзевул пророет дыру, я смогу выбраться наружу.

— Давай, мой хороший! Давай, хрюшка! — подбадривала я его шепотом. Кабан недовольно заворчал. Рыло исчезло, я выругалась от досады. — Стой, свинья! Велли, Велли, вернись!

Перед моими глазами топтались копыта с налипшей грязью и травинками.

Чем бы его приманить? Бутербродом? Эх, лишь крошки остались в мешке!

Но в кармане лежат два «волшебных» гриба. Прошлый раз Вельзевулу они пришлись по вкусу.

— На! Бери! — я достала грибы и положила на землю — но так, чтобы кабан не смог добраться до них сразу.

Рыло показалось вновь и заработало с прежним усердием. Грязь так и летела комьями. И вот в щель протиснулась волосатая морда. Кабан ловко подхватил и грибы, съел и разочаровано хрюкнул. Мало!

Грибов у меня больше не было, но отпускать кабана было нельзя. Что теперь делать?

— Велли, не уходи! — умоляла я в щель, но кабан меня не слушал. Больше его возле сторожки ничто не держало. Что было мне набрать грибов побольше! Что было мне оставить хотя бы один гриб, тогда я бы постаралась на его основе создать иллюзию — копию гриба, и обманула бы Велли!

Грибов нет, но остался их запах. Я поднесла ладонь к носу. От ладони несло мхом с легким привкусом ацетона. Для животных куда важнее аромат пищи, а не ее вид. Попробую создать иллюзию запаха. В этом я не сильна, но многого мне и не надо. Всего лишь убедить кабана, что грибов тут еще много.

Я зажмурилась и начала вызывать в голове образ грибного запаха. Мой Дар то появлялся, то гас, дело шло медленно. Но мало-помалу вся избушка наполнилась мшисто-ацетоновым запахом, так, что даже дышать стало трудно.

Кабан возбужденно захрюкал. Он даже тоненько повизгивал от нетерпения. Атаковал землю, работал рылом, помогал копытами. Под конец рассердился, подцепил клыком край доски и дернул.

Сообразительный какой! Я изо всех сил налегла на доску со своей стороны, пока та не оторвалась.

Кабан утробно зарычал, не обнаружив награды, возмущенно фыркнул и отошел искать в другом месте. Теперь под стеной имелась глубокая яма. Я распласталась и поползла. Зазубренные края доски зацепились за свитер, ткань трещала, но я работала руками, ногами, тяжело дышала и запрещала себе думать о том, что будет, если застряну.

Кабан топтался неподалеку, но ближе не подходил. Впрочем, к лучшему. Сейчас мне не до игр со свиньями. Надеюсь, Велли не захочет отомстить мне за обман.

Последний рывок, и я на свободе! Вскочила на ноги, прихватила мешок и пустилась в туман очертя голову.

Бежала не разбирая дороги. Тот, кто запер меня в избушке, мог вернуться и обнаружить пропажу. И пуститься в погоню. Мне не хотелось выяснять мотивы его поступка при личной встрече.

Серое марево никуда не делось. Деревья терялись в нем, по сторонам мелькали лишь темные силуэты стволов. Казалось, чащоба безмолвно наблюдает мой бег, а вместе с туманом среди деревьев разлилось что-то незримое и смотрит на меня тысячью глаз.

Но тут под подошвой чавкнуло, мох упруго подался под ногой, и носок мигом промок. Почва сделалась болотистой. Я перепугалась, что забрела в мшары, и вспомнила книгу, где героиня попала в трясину. В книге в последнюю минуту, когда грязь уже заливала героине ноздри, примчался герой и вытащил страдалицу, но мне на такой исход рассчитывать было нечего.

На ботинки налипла грязь, приходилось выдирать ноги с усилием. Я шла, опустив голову, но встрепенулась, когда впереди раздался протяжный стон.

Подняла глаза, а когда увидела, что происходит, схватилась за грудь. Мне казалось, я должна держать свое сердце, чтобы оно не вырвалось наружу от дикого страха. В горле моментально пересохло, поджилки затряслись, и я не могла сделать ни единого движения.

А тем временем передо мной, на расстоянии не более десяти локтей, поднималось существо, страшнее которого и вообразить сложно.

Туман разошелся, как занавес в театре. Мох вздыбился, пополз вверх; кусты затрещали, накренились, длинные корни потянулись из земли, полетели в стороны комья дерна.

Медленно, но неотвратимо прямо из земли восстал жуткий монстр в два человеческих роста.

Ветки, переплетенные корни, лоскутья мха складывались в фигуру с длинными руками и ногами. Но среди веток торчали и белые кости. В грудную клетку набилась грязь и сухие листья, на плечах чудовища росли поганки. А из плеч вытягивалась шея, которую венчал череп. В глазницах синим горели два «волшебных» гриба, из разверстой пасти текла болотная вода.

Зрелище было настолько невероятным, что на мгновение любопытство даже возобладало над испугом: что это, черт побери, такое?

Я слышала свои мысли словно со стороны.