– Скандал будет, – сипло выдал принц, убавив звук.

– Будет, – спокойно согласилась я и зевнула. Жалобы принца утомляли, а ничем другим его присутствие не сопровождалось. С чего бы ни начался визит, заканчивался он бурными воплями о несправедливости жизни. – Ты сам его и спровоцируешь.

– Шери, ты на чьей стороне? – с подозрением вопросил юноша, подаваясь вперед и с укором тыча пальцем в мою сторону.

– На своей, – буркнула я и поднялась, уходя из-под наведенного на меня карающего перста. Арден, не будь дурак, вскочил следом, готовясь меня ловить, если вдруг в сторону поведет.

– Успокойся. Уже не упаду, – отмахнулась я. – Тело достаточно восстановилось.

– Жаль, – простонал Арден и, не дожидаясь, пока будет бит, пояснил: – Если ты в состоянии посидеть на стуле и постоять немного, ничто нас не спасет. Потому готовься лицезреть почтенную публику. О тебе уже много слухов ходит, придворные ждут официального представления.

– В каком качестве?

Арден промолчал, виновато отведя взгляд. Да уж, удружили. Быть лекарством для принца или подружкой принца – любой из вариантов чреват неприятностями. Но если в первом случае убивать будут с чувством вины, то во втором – с полным на то правом: должна была знать, куда лезла.

– Мы можем прийти по отдельности? – поинтересовалась я и переступила через порог, оказываясь на балконе. Нет, мне вовсе не претило дышать спертым обжигающим воздухом столицы, но каждый раз, как я оказывалась здесь, в покоях появлялся или Саер, или сам Валиар, а кто как не последний требовался для решения моей проблемы?

Облокотившись о перила, я замерла в ожидании. Арден, чтобы не скучать в одиночестве, последовал за мной. Зря. Едва кто-либо появится – его тут же отправят восвояси: вести просветительские беседы с неразумным духом в моем лице предпочитали без свидетелей. Да и я избегала откровений: младший принц, пусть и производил порой приятное впечатление, вряд ли сумел бы удержать что-то в тайне.

Время едва перевалило за полдень, а потому солнце нещадно припекало. Кожа быстро отозвалась на обилие тепла и света и покраснела. Еще чуть-чуть, и зудеть начнет.

– Наверное, тебе не стоит выходить, – задумчиво протянул Арден, раскрывая лежавший ранее мертвым грузом бумажный зонт. – Держи.

Зонт оказался настолько легким, что, проникни сквозь защитный полог хоть легкий ветерок, его мгновенно бы унесло. Да и гладкая трость не способствовала надежному захвату. Абсолютно бесполезная вещица для севера или того же Триера.

– Чтобы солнце не спалило кожу. На вторые сутки гости всегда просят целителя, – пояснил юноша и замялся: – Ты же теперь тоже…

– Не знаю, – отмахнулась я, про себя сетуя на правоту собеседника. Если раньше во мне всегда жил холод, то теперь… С каждым проведенным во дворце днем мои силы таяли. Высокая температура начала создавать дискомфорт, забыв пообедать, уже к вечеру я маялась от неодолимого голода. Служанки уходили довольные, а мне хотелось плакать, ведь чем больше я становилась человеком, тем ближе был мой конец и тем заманчивее становилось предложение Верховного.

– Брат?

Первым появление Валиара заметил младшенький. Я не обернулась, отгораживаясь куполом зонтика от всего, что происходило за спиной.

– Навести мать. Она в твоих покоях, – закономерно отослал лишнего свидетеля старший.

Обиженно засопев, Арден тем не менее повиновался. С глухим стуком закрылась раздвижная дверь.

– Вы хотели меня видеть? – спокойно осведомился наследник, останавливаясь слева от меня и так же, не стесняясь посторонних, облокачиваясь о перила. – Вы слабеете.

– Я знаю. – Я повернулась к принцу. – И мне хотелось бы верить, что вы действительно ищете того, кто проклял вашего брата. Я не смогу находиться здесь вечно. И с каждым днем мое желание уйти лишь усиливается. Еще немного…

– И вы не сможете пересечь контур, – холодно оборвал меня принц. Его голос не отличался эмоциональностью, но мне послышалась в нем насмешка. Обидная насмешка того, кто прекрасно понимает: он хозяин положения.

– И никакой контур меня здесь не удержит, – зло выдохнула я. – Мне нет надобности пытаться проникнуть через десятки ваших охранок, которыми вы щедро окружили дворец, стоило мне отказаться от вашего предложения. Вы правы, я не смогу уйти самостоятельно.

– Арден не станет вам помогать, – заверили меня.

– На его помощь я не рассчитываю, – улыбка вышла кривая. – Люди редко бывают благодарны.

– Когда мы решим проблему, я обещаю лично вернуть вас в Триер. – На лице Валиара не дрогнул ни один мускул, хотя едва ли ему было приятно слушать упреки. – Что-то еще?

Наши взгляды пересеклись, и на мгновение мне показалось, что я увидела себя чужими глазами. Увидела беспомощной, цепляющейся за соломинку гордячкой. Резко крутанулась, разрывая зрительный контакт. Может, мое положение и незавидно, но гордость – единственное, что у меня осталось.

– Ваш брат настаивает, что нам обоим придется присутствовать на приеме.

– Вы отказываетесь? – спокойно осведомился Валиар.

Я скорее почувствовала, чем услышала, как он подходит ближе. Вздох, и трость зонтика выскальзывает из моих пальцев.

– Да, – сказала уверенно, хотя едва ли верила, что смогу отказаться.

– Жаль, – голос собеседника не дрогнул.

– И это все?

– Отчего же. – Я прямо-таки чувствовала усмешку принца. – Но в подобной ситуации я должен уточнить, является ли отказ окончательным решением или возможны уступки с вашей стороны?

Холодные пальцы коснулись предплечья, заставили вздрогнуть от неожиданности и податься вперед, разрывая контакт.

– Не трогайте, – попросила я, понимая, что уходить мне некуда: перила с одной стороны, стены и принц – с других.

– Ответьте на вопрос, – напомнил он, останавливаясь и не делая больше попыток прикоснуться.

– Разве вы примете отказ?


– Не приму, – согласился принц и попросил: – Посмотрите на меня.

– Зачем?

– Иначе мне будет сложно удержаться от желания вас обнять и утешить, – с тем же холодом в голосе, что при вынесении приговора, пояснили мне.

– Мне не нужны ваши объятия и утешение, – зло выдохнула я, оборачиваясь к нему. – Вы сами, ваш брат и этот прием. Но вы потащите меня туда в любом случае, верно? Если Арден должен там присутствовать ради процветания вашей страны, мое желание или нежелание ничего не изменит. Но вы должны знать: с каждой уступкой, на которую вы вынуждаете меня идти, моя ненависть к вам растет. И результат может вам не понравиться.

– Я учту, Шери, – с внезапной мягкостью, которая никак не соответствовала ситуации, пообещал Валиар. – Но вам придется пойти.

– С Арденом? Как его подружке? – горько усмехнулась я.

– Нет. – Принц отрицательно качнул головой. – Со мной.

– С вами? Это ведь шутка?

– Я серьезен. – Былая мягкость, почудившаяся мне на мгновение, исчезла в тот же миг, стоило мне усомниться в словах собеседника. – Вы пойдете на прием в качестве моей спутницы и гостьи. Арден не сможет составить вам пару, поскольку с посольством прибудет его возможная невеста и все его внимание должно сосредоточиться на ней. Какое расстояние между вами безопасно?

– Длина большого обеденного зала, – хмуро отозвалась я. Скрывать это не было объективных причин: его высочество всегда мог спросить у брата.

– Благодарю.

И вместо того чтобы уйти не оборачиваясь, как он любил делать, Валиар перехватил мою ладонь и, склонившись, поцеловал кончики пальцев. Все произошло настолько неожиданно, что я не успела отпрянуть. А после – было уже поздно что-либо менять.

– Карин навестит вас в течение часа и поможет выбрать наряд. Рассчитываю на ваше благоразумие.

– И вкус сестры, – добавила я. Хотелось бы мне, чтобы это прозвучало едко, но, боюсь, вышло жалко. Ведь мы оба понимали, что от меня мало что зависит на этом празднике жизни.

– И вкус сестры, – согласился Валиар. – Подумайте, что могли бы принять от нас в качестве компенсации. В разумных пределах, конечно. Не прощаюсь.

Я тоже не стала ничего говорить. Молча дождалась, пока его высочество уйдет, в порядке исключения через дверь, а не растворяясь прямо в воздухе, и, помедлив, последовала его примеру. Крушить мебель, кричать или строить планы мести не стала: бесполезное времяпрепровождение. При всей моей обиде, я не могла не понимать действий Валиара, а потому лишь горько усмехнулась, когда, повинуясь воле брата, меня навестила Карин.

– Вижу, братец успел здесь побывать, – хмыкнула принцесса. – Я могу войти?

Я молча кивнула. Несмотря на мои птичьи права, Карин всегда интересовалась, согласна ли я терпеть ее присутствие, оттого компания принцессы меня радовала. Последней же доставляло удовольствие сбежать от двора под благовидным предлогом, спорить с которым не решалась даже матушка почтенного семейства.

– Не расстраивайся. – Карин подошла ближе и присела на подлокотник кресла, которое я успела облюбовать. – Приемы, конечно, скучны, но новое платье в гардеробе всегда приятно.

Я промолчала, не желая вступать в дискуссии о вещах. В Триере я легко обходилась тремя, а здесь мне и вовсе выделили с десяток тряпок, большинство из которых были обречены на забытье. В них просто-напросто было жарко.

– Как ты можешь это все носить? – все же полюбопытствовала я, поднимая за краешек удлиненный рукав принцессы. – Жарко, неудобно, замешкаешься – макнешь в суп.

– Привычка, – фыркнула принцесса и, состроив заговорщицкую гримасу, призналась: – И отсутствие супа в рационе.

Губы сами растянулись в улыбке.

– Но от тебя подобных жертв никто не требует. Брат и так слишком давит. – Она погрозила пальцем воздуху, наверняка зная, что его высочеству докладывают обо всем, что произносится в комнате. – А потому предлагаю отыграться на наряде. Чего бы тебе хотелось?

Карин лукаво улыбнулась, но так неудачно при этом наклонилась, что упала прямо на меня. Почти упала. Повисла на рукаве, который так удачно зацепился за расшатавшийся гвоздик в спинке кресла.

– Вот и пригодились, – фыркнула принцесса, восстанавливая равновесие. Соскочила с подлокотника и аккуратно отцепила себя от кресла.

– Когда-нибудь такой гвоздь оставит тебя без платья, – хмыкнула я, глядя, как ее высочество подтягивает сползший лиф. – И придется выходить замуж за очевидца своего позора.

– Или ему на мне жениться, – подмигнула мне Карин.

– Или так, – согласилась я, по-новому глядя на принцессу. Это на кого же нацелилась девушка, что готова так рисковать?

– Не спрашивай, – шепотом попросила Карин, указывая куда-то вверх.

– Не буду, – одними губами ответила я и предложила: – Идем платье выбирать?

– Идем, – облегченно выдохнула принцесса и протянула мне ладонь. – Возьмем Ардена и навестим моих портних.





* * *


К тому моменту, как старший из братьев решил появиться в моих покоях, гостиная успела превратиться в поле минувшей брани. Минувшей – потому что сил сопротивляться не осталось ни у кого.

Арден возлежал на ковре, уложив руки на груди на манер покойника. Карин, расположившаяся на диване, обмахивалась веером, источая такие ароматы, что, казалось, можно смело открывать парфюмерную лавку. Я… я дремала в кресле, поскольку наотрез отказалась вкупе с платьем выбирать драгоценности, цветы и духи. Как знала, что добром подобные мероприятия не заканчиваются. А потому дремала под монотонные стоны страдающего Ардена.