– Когда у вас срок?
– Да я – хоть сейчас! Слыхал, ксеноморфик? – ответила Юлия, обращаясь одновременно к Анне-Лене и личинке чужого у себя в животе.
Судя по всему, Анна-Лена ничего не слыхала о расе чужих, но, закрыв глаза, она сказала:
– У нас есть сын и дочь. Ваши ровесники. Но своих детей они не хотят. Рогер из-за этого очень переживает. По нему не скажешь, но он был бы прекрасным дедушкой, если бы ему дали шанс.
– Ну, время-то у них еще есть, – сказала Юлия, главным образом потому, что это были ее ровесники, и ей не хотелось думать, будто она настолько старая, что окажется старородящей.
Анна-Лена печально покачала головой:
– Нет. Это их выбор. Ну что ж, теперь так многие делают, другие времена на дворе. Дочь говорит, что планета и так перенаселена, она боится глобального потепления. Как будто мало других вещей, которых надо бояться. Зачем выдумывать новые?
– Поэтому она не хочет детей?
– Да. Так она говорит. Может, я неправильно ее поняла. Наверное, так и есть. Может, для окружающей среды не помешало бы немного сократить население. Мне просто хочется, чтобы Рогер опять почувствовал себя нужным.
Юлия не увидела тут логики:
– И что, внуки дадут ему это почувствовать?
Анна-Лена слегка улыбнулась.
– Вы когда-нибудь держали за руку трехлетнего ребенка по пути из детского сада?
– Нет.
– Никогда в жизни вы не почувствуете отчетливей, что вы кому-то нужны.
Они сидели молча, дрожа от непонятно откуда взявшегося сквозняка.
Глава 42
Эстель бесшумно появилась в прихожей – ее старое тело в последние годы стало таким легким, что из нее получился бы прекрасный охотник, если бы она, конечно, помалкивала. Она обвела по очереди ласковым взглядом грабителя, Рогера и Ру, а когда никто из них ее не заметил, прокашлялась и, извиняясь, спросила:
– Позвольте узнать, может быть, кто-то проголодался? В морозилке есть еда, я могла бы что-то состряпать. Точнее, я думаю, что там должна быть еда. На кухне. Обычно на кухне люди хранят еду.
Эстель не знала другого способа показать людям свою заботу – она спрашивала, хотят ли они есть. Грабитель посмотрел на нее удрученно, но с благодарностью:
– Спасибо, перекусить сейчас не помешало бы, но не хочется вас напрягать.
Ру возбужденно кивнула – она была так голодна, что смогла съесть лайм с кожурой:
– Давайте закажем пиццу?
Эта мысль ее так взбудоражила, что она нечаянно задела локтем Рогера, погруженного в свои мысли. Он поднял глаза:
– Что?
– Пицца! – повторила Ру.
– Пицца? Сейчас? – фыркнул Рогер, глядя на часы.
В свою очередь, грабителя посетило новое соображение. Вздохнув, он сокрушенно добавил:
– Ничего не получится. У меня нет денег, чтобы заплатить за пиццу. Я даже заложников не могу взять, чтобы они не померли с голоду…
Сложив руки на груди, Рогер посмотрел на грабителя. Впервые без осуждения – скорее с любопытством.
– Могу я спросить, какой у вас план? Как вы собираетесь отсюда выбраться?
Грабитель скорбно моргнул и сообщил прямым текстом:
– Не знаю. Я так далеко не загадываю. Я просто пытаюсь… мне нужны были деньги, заплатить за квартиру. Я сейчас развожусь, и если у меня не будет крыши над головой, то они отнимут детей. Моих девочек. Да ну это долгая история, не буду вас грузить… простите. Я понимаю, мне лучше сдаться!
– Если вы сдадитесь, то полиция вас убьет, как только вы выйдете на улицу, – сказала Ру упавшим голосом.
– Скажешь тоже! – вступилась Эстель.
– Это правда. Вы опасный вооруженный преступник, они сразу выстрелят, – сообщил Рогер.
Из отверстий для глаз в балаклаве смотрели два мокрых от слез глаза.
– Это игрушечный пистолет.
– Да, не похож на настоящий, – подтвердил Рогер, исходя из своих катастрофически скудных познаний в данном вопросе.
– Я идиот, – прошептал грабитель. – Настоящий идиот и лузер. У меня нет никакого плана. Если хотят – пусть стреляют. Все равно у меня ничего толком не получается.
Грабитель встал и, набравшись решимости, двинулся к входной двери.
Ру преградила ему дорогу. Отчасти потому, что грабитель заговорил о детях, отчасти потому, что в данный период своей жизни Ру очень симпатизировала тем, кто совершает ошибки. (Кроме того, Ру очень, очень, очень хотелось пиццы.) Она крикнула:
– Алё! После всего, что было, вы просто сдадитесь? Можем мы хотя бы заказать пиццу? Я видела в кино, что полиция всегда присылает заложникам пиццу. Бесплатно!
Эстель сложила руки на животе.
– Ничего не имею против пиццы. Как думаете, они подадут к ней такие вкусненькие салатики?
– Бесплатно? – буркнул Рогер, не поднимая глаз. – Вы серьезно?
– Серьезно, как камни в почках, – заверила его Ру. – В кино заложникам всегда присылают пиццу! Нам бы только установить контакт с полицией, а за ними дело не станет!
Рогер долго сидел, уставившись в пол. Затем искоса посмотрел на гардеробную в другом конце квартиры, ища поддержки у жены. Складки у него под глазами подергивались. Затем он словно принял решение, потому что, по его опыту, ничего лучшего в голову после долгих раздумий не придет. Рогер хлопнул себя по коленям и встал. Он решил взять инициативу в свои руки. От этого по телу пошли теплые волны.
– Ладно! Я закажу пиццу!
Он промаршировал к балкону. Эстель тотчас юркнула на кухню, чтобы достать тарелки. Ру направилась к гардеробной, чтобы спросить, какую пиццу хочет Юлия. Грабитель с пистолетом в руке остался в прихожей один и пробормотал:
– Никудышные заложники. Хуже не придумаешь.
Глава 43
Джек и Джим перевернули всю гардеробную, но следов грабителя не нашли. Стоящий в углу сундук оказался пуст, если не считать множества винных бутылок разной степени опорожненности – это каким нужно быть алкашом, чтобы прятать бутылки в гардеробной? Полицейские перерыли всю одежду – мужские костюмы и дамские платья, сшитые, судя по всему, еще до изобретения цветного телевизора. И не нашли ничего. В процессе поисков Джим так запарился, что не почувствовал, как в гардеробной холодно. А Джек остановился и стал принюхиваться, как лабрадор в ночном клубе.
– Пахнет сигаретным дымом, – констатировал он, потирая шишку на лбу.
– Наверное, кто-то из покупателей тайком курил в гардеробной, – предположил Джим, – что при подобных обстоятельствах неудивительно.
– Да, но тогда бы запах был сильнее. В квартире больше нигде не пахнет. Такое впечатление, что здесь… проветривали.
– Как можно проветривать гардеробную?
Джек не ответил. Он переходил с места на место, пытаясь понять, откуда дует. Вдруг он наткнулся на перевернутую металлическую стремянку, валявшуюся на полу. Джек отодвинул одежду, вскарабкался на лестницу и стал прощупывать потолок, пока тот не подался.
– Похоже, здесь старый вентиляционный люк!
Джим не успел ответить, как Джек просунул в люк голову. Пользуясь случаем, Джим потряс бутылку, стоявшую в сундуке, и сделал глоток. Вино ведь тоже не портится.
Джек крикнул сверху:
– Здесь есть узкий лаз над потолком. Думаю, дует с чердака.
– Что-что? Там можно куда-то пролезть?
– Черт его знает, здесь очень тесно, но кто-то маленький может… погоди…
– Ты что-то нашел?
– Да я – хоть сейчас! Слыхал, ксеноморфик? – ответила Юлия, обращаясь одновременно к Анне-Лене и личинке чужого у себя в животе.
Судя по всему, Анна-Лена ничего не слыхала о расе чужих, но, закрыв глаза, она сказала:
– У нас есть сын и дочь. Ваши ровесники. Но своих детей они не хотят. Рогер из-за этого очень переживает. По нему не скажешь, но он был бы прекрасным дедушкой, если бы ему дали шанс.
– Ну, время-то у них еще есть, – сказала Юлия, главным образом потому, что это были ее ровесники, и ей не хотелось думать, будто она настолько старая, что окажется старородящей.
Анна-Лена печально покачала головой:
– Нет. Это их выбор. Ну что ж, теперь так многие делают, другие времена на дворе. Дочь говорит, что планета и так перенаселена, она боится глобального потепления. Как будто мало других вещей, которых надо бояться. Зачем выдумывать новые?
– Поэтому она не хочет детей?
– Да. Так она говорит. Может, я неправильно ее поняла. Наверное, так и есть. Может, для окружающей среды не помешало бы немного сократить население. Мне просто хочется, чтобы Рогер опять почувствовал себя нужным.
Юлия не увидела тут логики:
– И что, внуки дадут ему это почувствовать?
Анна-Лена слегка улыбнулась.
– Вы когда-нибудь держали за руку трехлетнего ребенка по пути из детского сада?
– Нет.
– Никогда в жизни вы не почувствуете отчетливей, что вы кому-то нужны.
Они сидели молча, дрожа от непонятно откуда взявшегося сквозняка.
Глава 42
Эстель бесшумно появилась в прихожей – ее старое тело в последние годы стало таким легким, что из нее получился бы прекрасный охотник, если бы она, конечно, помалкивала. Она обвела по очереди ласковым взглядом грабителя, Рогера и Ру, а когда никто из них ее не заметил, прокашлялась и, извиняясь, спросила:
– Позвольте узнать, может быть, кто-то проголодался? В морозилке есть еда, я могла бы что-то состряпать. Точнее, я думаю, что там должна быть еда. На кухне. Обычно на кухне люди хранят еду.
Эстель не знала другого способа показать людям свою заботу – она спрашивала, хотят ли они есть. Грабитель посмотрел на нее удрученно, но с благодарностью:
– Спасибо, перекусить сейчас не помешало бы, но не хочется вас напрягать.
Ру возбужденно кивнула – она была так голодна, что смогла съесть лайм с кожурой:
– Давайте закажем пиццу?
Эта мысль ее так взбудоражила, что она нечаянно задела локтем Рогера, погруженного в свои мысли. Он поднял глаза:
– Что?
– Пицца! – повторила Ру.
– Пицца? Сейчас? – фыркнул Рогер, глядя на часы.
В свою очередь, грабителя посетило новое соображение. Вздохнув, он сокрушенно добавил:
– Ничего не получится. У меня нет денег, чтобы заплатить за пиццу. Я даже заложников не могу взять, чтобы они не померли с голоду…
Сложив руки на груди, Рогер посмотрел на грабителя. Впервые без осуждения – скорее с любопытством.
– Могу я спросить, какой у вас план? Как вы собираетесь отсюда выбраться?
Грабитель скорбно моргнул и сообщил прямым текстом:
– Не знаю. Я так далеко не загадываю. Я просто пытаюсь… мне нужны были деньги, заплатить за квартиру. Я сейчас развожусь, и если у меня не будет крыши над головой, то они отнимут детей. Моих девочек. Да ну это долгая история, не буду вас грузить… простите. Я понимаю, мне лучше сдаться!
– Если вы сдадитесь, то полиция вас убьет, как только вы выйдете на улицу, – сказала Ру упавшим голосом.
– Скажешь тоже! – вступилась Эстель.
– Это правда. Вы опасный вооруженный преступник, они сразу выстрелят, – сообщил Рогер.
Из отверстий для глаз в балаклаве смотрели два мокрых от слез глаза.
– Это игрушечный пистолет.
– Да, не похож на настоящий, – подтвердил Рогер, исходя из своих катастрофически скудных познаний в данном вопросе.
– Я идиот, – прошептал грабитель. – Настоящий идиот и лузер. У меня нет никакого плана. Если хотят – пусть стреляют. Все равно у меня ничего толком не получается.
Грабитель встал и, набравшись решимости, двинулся к входной двери.
Ру преградила ему дорогу. Отчасти потому, что грабитель заговорил о детях, отчасти потому, что в данный период своей жизни Ру очень симпатизировала тем, кто совершает ошибки. (Кроме того, Ру очень, очень, очень хотелось пиццы.) Она крикнула:
– Алё! После всего, что было, вы просто сдадитесь? Можем мы хотя бы заказать пиццу? Я видела в кино, что полиция всегда присылает заложникам пиццу. Бесплатно!
Эстель сложила руки на животе.
– Ничего не имею против пиццы. Как думаете, они подадут к ней такие вкусненькие салатики?
– Бесплатно? – буркнул Рогер, не поднимая глаз. – Вы серьезно?
– Серьезно, как камни в почках, – заверила его Ру. – В кино заложникам всегда присылают пиццу! Нам бы только установить контакт с полицией, а за ними дело не станет!
Рогер долго сидел, уставившись в пол. Затем искоса посмотрел на гардеробную в другом конце квартиры, ища поддержки у жены. Складки у него под глазами подергивались. Затем он словно принял решение, потому что, по его опыту, ничего лучшего в голову после долгих раздумий не придет. Рогер хлопнул себя по коленям и встал. Он решил взять инициативу в свои руки. От этого по телу пошли теплые волны.
– Ладно! Я закажу пиццу!
Он промаршировал к балкону. Эстель тотчас юркнула на кухню, чтобы достать тарелки. Ру направилась к гардеробной, чтобы спросить, какую пиццу хочет Юлия. Грабитель с пистолетом в руке остался в прихожей один и пробормотал:
– Никудышные заложники. Хуже не придумаешь.
Глава 43
Джек и Джим перевернули всю гардеробную, но следов грабителя не нашли. Стоящий в углу сундук оказался пуст, если не считать множества винных бутылок разной степени опорожненности – это каким нужно быть алкашом, чтобы прятать бутылки в гардеробной? Полицейские перерыли всю одежду – мужские костюмы и дамские платья, сшитые, судя по всему, еще до изобретения цветного телевизора. И не нашли ничего. В процессе поисков Джим так запарился, что не почувствовал, как в гардеробной холодно. А Джек остановился и стал принюхиваться, как лабрадор в ночном клубе.
– Пахнет сигаретным дымом, – констатировал он, потирая шишку на лбу.
– Наверное, кто-то из покупателей тайком курил в гардеробной, – предположил Джим, – что при подобных обстоятельствах неудивительно.
– Да, но тогда бы запах был сильнее. В квартире больше нигде не пахнет. Такое впечатление, что здесь… проветривали.
– Как можно проветривать гардеробную?
Джек не ответил. Он переходил с места на место, пытаясь понять, откуда дует. Вдруг он наткнулся на перевернутую металлическую стремянку, валявшуюся на полу. Джек отодвинул одежду, вскарабкался на лестницу и стал прощупывать потолок, пока тот не подался.
– Похоже, здесь старый вентиляционный люк!
Джим не успел ответить, как Джек просунул в люк голову. Пользуясь случаем, Джим потряс бутылку, стоявшую в сундуке, и сделал глоток. Вино ведь тоже не портится.
Джек крикнул сверху:
– Здесь есть узкий лаз над потолком. Думаю, дует с чердака.
– Что-что? Там можно куда-то пролезть?
– Черт его знает, здесь очень тесно, но кто-то маленький может… погоди…
– Ты что-то нашел?