Психолог улыбнулась с видом собственного превосходства, как может улыбаться лишь тот, кто считает себя очень глубоким человеком:
– Это довольно поверхностное суждение.
Зара застонала, как подросток, вынужденный объяснять что-то неподростку.
– Я же не сказала, что счастье в деньгах. Я сказала, что счастье – как деньги. Это выдуманная ценность, которая появилась для обозначения того, что мы не в состоянии измерить и взвесить.
Голос психолога дрогнул на первых словах:
– Да… да… возможно. Но мы можем изменить и взвесить стоимость депрессии. И нам известно, что в период депрессии мы боимся стать счастливыми. Даже депрессия может стать надежным коконом: вы думаете, что если вы не будете страдать, не будете злиться, то… утратите свое «я», правда ведь?
Зара поморщилась:
– Вы так считаете?
– Да.
– Это все потому, что люди смотрят на тех, кто богаче их, и ноют: «Да, хоть они и богаты, но не счастливы». Как будто для всех, кто не совсем конченый идиот, смысл жизни только в том, чтобы круглые сутки быть счастливым.
Психолог что-то пометила у себя в блокноте и, не отрывая взгляда от записей, спросила:
– Так в чем же тогда смысл? Как по-вашему?
Зара ответила так, будто думала над этим долгие годы. Как человек, давно решивший, что для нее важнее важность работы, чем важность жизни.
– В том, чтобы иметь цель. Мысль. Вектор. Хотите услышать правду? Так вот, правда в том, что большинство людей гораздо больше хотят быть богатыми, чем счастливыми.
Психолог снова улыбнулась:
– Сказала директор банка психологу.
Зара снова ухмыльнулась:
– Напомните мне, сколько вы берете за час? Будете ли вы принимать меня бесплатно, если это сделает меня счастливой?
Психолог засмеялась – вымученно и почти непрофессионально; от этой мысли психолог покраснела. Она собралась изо всех сил и неловко проговорила:
– Нет. Но, возможно, я могла бы принимать вас бесплатно, если бы это сделало счастливой меня.
И тогда Зара вдруг тоже захохотала, смех сам вырвался из нее. Давно с ней такого не случалось.
После этого они довольно долго молчали, пока Зара наконец не кивнула в сторону женщины на картине:
– А вы сами-то что о ней думаете?
Задумчиво моргнув, психолог посмотрела на картину:
– Она в поиске.
– И что же она ищет?
Плечи психолога вздернулись на сантиметр и опустились на два.
– За что ухватиться. За что бороться. Чего ждать впереди.
Зара отвела взгляд от картины и, скользнув взглядом мимо психолога, посмотрела в окно.
– А вдруг она думает о том, чтобы покончить с собой?
Не отводя взгляда от картины, психолог улыбнулась – понадобилось много лет тренировки и любимые родители, которых не хочешь расстраивать, чтобы научиться не выдавать свои чувства.
– Почему вы так думаете?
– Все интеллигентные люди хоть раз задумывались об этом, разве нет?
Психолог хотела было ответить одной из тех дежурных фраз, каким их обучали в университете, но интуитивно поняла, что не стоит. Вместо этого она сказала:
– Может, и так. Что, по-вашему, удерживает нас от самоубийства?
Наклонившись вперед, Зара передвинула две ручки на столе таким образом, чтобы они легли параллельно. И сказала:
– Страх высоты.
И не было на всей земле человека, который мог бы с уверенностью сказать, шутит она или говорит серьезно. Психолог долго взвешивала слова, прежде чем сказать:
– Можно задать вам вопрос, Зара? Есть ли у вас какое-то хобби?
– Хобби? – переспросила Зара не то чтобы уж совсем снисходительно.
– Да. Может, вы участвуете в каком-то благотворительном проекте? – уточнила психолог.
Зара молча покачала головой. Сначала психолог сочла это чуть ли не комплиментом, ведь клиентка воздержалась от очередного унизительного комментария. Но, едва поймав ее взгляд, передумала: казалось, будто этот вопрос что-то перевернул и сломал в Зариной душе.
– Все в порядке? Я сказала что-то не то? – взволнованно спросила психолог. Но Зара глянула на часы и заторопилась к выходу. Психолог, внезапно перестав быть психологом, потому что поддалась панике, чувствуя, что теряет пациента, сказала нечто крайне непрофессиональное:
– Только не делайте глупостей!
Остановившись на пороге, Зара удивленно спросила:
– Что вы имеете в виду?
Психолог не знала, что сказать, она смущенно улыбнулась и произнесла:
– Не делайте глупостей, прежде чем… прежде чем оплатите счет за мою консультацию.
Вдруг Зара расхохоталась. Вслед за ней засмеялась и психолог. В какой мере непрофессионально, сказать трудно.
Зара зашла в лифт, а психолог так и сидела, глядя на картину с женщиной в окружении облаков. Зара была первой пациенткой, высказавшей предположение, что женщина хочет покончить с собой, больше никто этого не увидел.
Психолог всегда думала, что женщина, устремившая взгляд на горизонт, испытывает одно из двух чувств: тоску или страх. Поэтому она и написала эту картину – чтобы не забывать. Это был излюбленный мотив психолога. Люди подолгу смотрели на картину, не замечая детали, которая больше всего бросалась в глаза: женщина стоит на мосту.
Глава 26
Джим: Я чувствую себя полным идиотом.
Зара: Подозреваю, вам не впервой.
Джим: Если бы я знал, что вы директор банка, я бы, разумеется, не стал всего этого говорить. В смысле что мне не стоило так говорить. А что стоило сказать, даже не знаю.
Зара: Вот как. Тогда, наверное, мне можно идти?
Джим: Нет, постойте. Некрасиво получилось. Жена моя говорила, что иногда мне лучше заткнуться. С этого момента только вопросы по существу.
Зара: Ну что ж, попытка не пытка.
Джим: Опишите, пожалуйста, грабителя. Расскажите все, что вы о нем помните, – все, что могло бы помочь расследованию.
Зара: Похоже, главное вам известно.
Джим: Что вы имеете в виду?
Зара: Вы сказали «о нем» – значит, вы знаете, что это мужчина. Это многое объясняет.
Джим: Чувствую, что пожалею, если спрошу «почему?».
Зара: Вы и слова не скажете, а промажете. А уж если у вас окажется пистолет, греха не оберешься.
Джим: Значит, вы не помните, как он выглядел?
Зара: Когда у человека на голове балаклава и он целится в вас из пистолета, то, как сказал бы психолог, состояние у вас примерно такое, как если бы на вас на полной скорости несся грузовик: вряд ли бы вы запомнили его номер.
Джим: Нельзя не признать, дельное замечание.
Зара: Какое счастье! Ваше мнение очень для меня важно. Теперь можно идти?
Джим: К сожалению, нет. Вам знаком этот рисунок?
– Это довольно поверхностное суждение.
Зара застонала, как подросток, вынужденный объяснять что-то неподростку.
– Я же не сказала, что счастье в деньгах. Я сказала, что счастье – как деньги. Это выдуманная ценность, которая появилась для обозначения того, что мы не в состоянии измерить и взвесить.
Голос психолога дрогнул на первых словах:
– Да… да… возможно. Но мы можем изменить и взвесить стоимость депрессии. И нам известно, что в период депрессии мы боимся стать счастливыми. Даже депрессия может стать надежным коконом: вы думаете, что если вы не будете страдать, не будете злиться, то… утратите свое «я», правда ведь?
Зара поморщилась:
– Вы так считаете?
– Да.
– Это все потому, что люди смотрят на тех, кто богаче их, и ноют: «Да, хоть они и богаты, но не счастливы». Как будто для всех, кто не совсем конченый идиот, смысл жизни только в том, чтобы круглые сутки быть счастливым.
Психолог что-то пометила у себя в блокноте и, не отрывая взгляда от записей, спросила:
– Так в чем же тогда смысл? Как по-вашему?
Зара ответила так, будто думала над этим долгие годы. Как человек, давно решивший, что для нее важнее важность работы, чем важность жизни.
– В том, чтобы иметь цель. Мысль. Вектор. Хотите услышать правду? Так вот, правда в том, что большинство людей гораздо больше хотят быть богатыми, чем счастливыми.
Психолог снова улыбнулась:
– Сказала директор банка психологу.
Зара снова ухмыльнулась:
– Напомните мне, сколько вы берете за час? Будете ли вы принимать меня бесплатно, если это сделает меня счастливой?
Психолог засмеялась – вымученно и почти непрофессионально; от этой мысли психолог покраснела. Она собралась изо всех сил и неловко проговорила:
– Нет. Но, возможно, я могла бы принимать вас бесплатно, если бы это сделало счастливой меня.
И тогда Зара вдруг тоже захохотала, смех сам вырвался из нее. Давно с ней такого не случалось.
После этого они довольно долго молчали, пока Зара наконец не кивнула в сторону женщины на картине:
– А вы сами-то что о ней думаете?
Задумчиво моргнув, психолог посмотрела на картину:
– Она в поиске.
– И что же она ищет?
Плечи психолога вздернулись на сантиметр и опустились на два.
– За что ухватиться. За что бороться. Чего ждать впереди.
Зара отвела взгляд от картины и, скользнув взглядом мимо психолога, посмотрела в окно.
– А вдруг она думает о том, чтобы покончить с собой?
Не отводя взгляда от картины, психолог улыбнулась – понадобилось много лет тренировки и любимые родители, которых не хочешь расстраивать, чтобы научиться не выдавать свои чувства.
– Почему вы так думаете?
– Все интеллигентные люди хоть раз задумывались об этом, разве нет?
Психолог хотела было ответить одной из тех дежурных фраз, каким их обучали в университете, но интуитивно поняла, что не стоит. Вместо этого она сказала:
– Может, и так. Что, по-вашему, удерживает нас от самоубийства?
Наклонившись вперед, Зара передвинула две ручки на столе таким образом, чтобы они легли параллельно. И сказала:
– Страх высоты.
И не было на всей земле человека, который мог бы с уверенностью сказать, шутит она или говорит серьезно. Психолог долго взвешивала слова, прежде чем сказать:
– Можно задать вам вопрос, Зара? Есть ли у вас какое-то хобби?
– Хобби? – переспросила Зара не то чтобы уж совсем снисходительно.
– Да. Может, вы участвуете в каком-то благотворительном проекте? – уточнила психолог.
Зара молча покачала головой. Сначала психолог сочла это чуть ли не комплиментом, ведь клиентка воздержалась от очередного унизительного комментария. Но, едва поймав ее взгляд, передумала: казалось, будто этот вопрос что-то перевернул и сломал в Зариной душе.
– Все в порядке? Я сказала что-то не то? – взволнованно спросила психолог. Но Зара глянула на часы и заторопилась к выходу. Психолог, внезапно перестав быть психологом, потому что поддалась панике, чувствуя, что теряет пациента, сказала нечто крайне непрофессиональное:
– Только не делайте глупостей!
Остановившись на пороге, Зара удивленно спросила:
– Что вы имеете в виду?
Психолог не знала, что сказать, она смущенно улыбнулась и произнесла:
– Не делайте глупостей, прежде чем… прежде чем оплатите счет за мою консультацию.
Вдруг Зара расхохоталась. Вслед за ней засмеялась и психолог. В какой мере непрофессионально, сказать трудно.
Зара зашла в лифт, а психолог так и сидела, глядя на картину с женщиной в окружении облаков. Зара была первой пациенткой, высказавшей предположение, что женщина хочет покончить с собой, больше никто этого не увидел.
Психолог всегда думала, что женщина, устремившая взгляд на горизонт, испытывает одно из двух чувств: тоску или страх. Поэтому она и написала эту картину – чтобы не забывать. Это был излюбленный мотив психолога. Люди подолгу смотрели на картину, не замечая детали, которая больше всего бросалась в глаза: женщина стоит на мосту.
Глава 26
Джим: Я чувствую себя полным идиотом.
Зара: Подозреваю, вам не впервой.
Джим: Если бы я знал, что вы директор банка, я бы, разумеется, не стал всего этого говорить. В смысле что мне не стоило так говорить. А что стоило сказать, даже не знаю.
Зара: Вот как. Тогда, наверное, мне можно идти?
Джим: Нет, постойте. Некрасиво получилось. Жена моя говорила, что иногда мне лучше заткнуться. С этого момента только вопросы по существу.
Зара: Ну что ж, попытка не пытка.
Джим: Опишите, пожалуйста, грабителя. Расскажите все, что вы о нем помните, – все, что могло бы помочь расследованию.
Зара: Похоже, главное вам известно.
Джим: Что вы имеете в виду?
Зара: Вы сказали «о нем» – значит, вы знаете, что это мужчина. Это многое объясняет.
Джим: Чувствую, что пожалею, если спрошу «почему?».
Зара: Вы и слова не скажете, а промажете. А уж если у вас окажется пистолет, греха не оберешься.
Джим: Значит, вы не помните, как он выглядел?
Зара: Когда у человека на голове балаклава и он целится в вас из пистолета, то, как сказал бы психолог, состояние у вас примерно такое, как если бы на вас на полной скорости несся грузовик: вряд ли бы вы запомнили его номер.
Джим: Нельзя не признать, дельное замечание.
Зара: Какое счастье! Ваше мнение очень для меня важно. Теперь можно идти?
Джим: К сожалению, нет. Вам знаком этот рисунок?