Расстояние до парковки я прохожу как в бреду и в таком же состоянии забираюсь в аэрокар Тёмного. Пристёгиваюсь, одёргиваю, пытаясь натянуть на колени юбку. Но та, проклятая, стоит её отпустить, начинает ползти обратно, к йорговому кружеву чулок, на которое, впрочем, Ксанор, как ни странно, не обращает внимания.
— Ты как? — спрашивает он, стартуя плавно, почти осторожно.
Я даже не чувствую, когда машина отрывается от земли, и только спустя несколько мгновений с опозданием замечаю, что она вливается в забрызганное вспышками огней беспросветно чёрное небо.
— Сложно сказать.
— А как насчёт признаться, что на самом деле делала в клубе? — неожиданно делает выпад Хорос.
В салоне аэрокара тепло, но я кутаюсь в пальто, даже на колени его набрасываю и мысленно себе говорю: нужно врать.
Я должна ему солгать.
Вот только язык не слушается, и я выдаю прежде, чем в мозгу начинает вопить сирена:
— Надеялась с тобой увидеться. А Хайме позвала просто, чтобы был рядом, для вида.
— Что со мной, это я уже понял, — усмехается Хорос, увеличивая скорость и буквально вырываясь на верхнюю магистраль. — Не пойму только зачем.
— Мы плохо расстались, и я… испугалась.
— Чего? — очередная жёсткая усмешка. — Что я решу отомстить тебе за то, что ты мне не дала? Не думал, Ленни, что в твоих глазах я настолько мудак. Я хотел сказать, Эления, — поправляется он резко.
— Не в этом дело. Я испугалась увольнения, — вздыхаю, принимая решение быть с Хоросом откровенной настолько, насколько вообще могу себе это позволить. — Испугалась, что Фелисии или твоему брату не понравится наша ссора, в принципе не понравится вся эта ситуация между нами, и они найдут мне замену. Во избежание возможных слухов и скандалов, которые могли бы просочиться в прессу. Меня совсем недавно уволили, и я не могу потерять ещё и эту работу, — заканчиваю совсем тихо и отворачиваюсь к окну.
Лучше буду смотреть на небоскрёбы, сейчас больше похожие на слитки серебра и золота, чем коситься на Тёмного и пытаться понять, какой окажется его реакция.
— Значит, я всё-таки не настолько мудак, — изрекает он глубокомысленно.
— Ну разве что совсем немножко, — ловлю в тёмной глади стекла его взгляд, короткую, промелькнувшую на губах улыбку, и тоже устало улыбаюсь, откидываясь на спинку сиденья.
Некоторое время летим молча. Я продолжаю пялиться в окно, на калейдоскоп огней, в которых тонет ночной город. На аэрокары, летящие с такой скоростью, что они смазываются до состояния разноцветных полос.
— Фелисии ты очень нравишься, — наконец нарушает молчание Хорос, — а Гаранор тебя не уволит.
— Откуда такая уверенность? — бросаю взгляд на Тёмного.
Он резко поворачивает и уходит вниз. А после его слов туда же или куда-то в пятки падает моё сердце.
— Ему ты тоже понравилась, Эления.
Я тут же выпрямляюсь, словно сквозь меня пропустили металлическую пластину.
— Что значит понравилась?
— Я имел в виду, твои таланты организатора свадьбы. Мой брат абы кого ни к себе, ни к Фели не подпустит. И если уж его заинтересовало твоё резюме и твои проекты, так просто он с тобой не расстанется, — уточняет Хорос, и меня немного отпускает.
Самую малость.
Угу, резюме его моё заинтересовало и таланты организатора. К счастью, Ксанор не догадывается о других моих талантах, иначе бы летела я сейчас не в аэрокаре, а из аэрокара вниз головой.
Он завозит меня домой, вместе со мной спускается в лифте, и я, как будто выставив внутри себя режим автопилота, отрешённо думаю о том, как отпущу сейчас Дину, а потом… А потом будь что будет. Возможно, сегодня я подтвержу слова Адама о Светлых. Ну и слова Лосано. Но конкретно сейчас мне уже почти без разницы.
Уже почти всё равно, что сегодня здесь произойдёт.
Толкаю дверь в квартиру, захожу внутрь, скидываю туфли и понимаю, что следом за мной никто не идёт.
Оборачиваюсь — Тёмный стоит в коридоре, упираясь ладонями в дверные наличники, а потом лениво от них отталкивается.
— Дальше, думаю, ты уже сама справишься. Мелочь, наверное, уже спит? Половина двенадцатого ведь.
— Да, Лита обычно в девять ложится. Зайдёшь? — предлагаю, вырубая в себе последние страхи и сомнения. — Я отпущу няню и…
— Может, сходим завтра куда-нибудь? Фильм там, ужин или что ещё? — вместо того чтобы ответить, ну или ожидаемо принять моё предложение, интересуется Хорос.
От такой смены темы и планов я слегка офигеваю, а Ксанор как-то по-своему трактует моё молчание:
— Под «что ещё» я подразумевал безобидную прогулку, а не то, о чём ты подумала, Эления.
— Хорошо, — киваю, с каждой секундой всё больше обалдевая.
— Хорошо. — Хорос кивает в ответ. Сунув руки в карманы джинсов, говорит: — Спокойной ночи, Эления. — И идёт к лифтам.
— Спокойной… — бормочу растерянно, а потом громче добавляю: — Ленни. Лучше просто Ленни.
Уже скрываясь в прозрачной капсуле лифта, Тёмный самодовольно улыбается:
— Рад, что я снова удостоился твоей милости, малышка.
— А вот малышку…
Но он меня больше не слышит, капсула быстро несёт его на крышу. А я, повесив пальто, несусь проверять, как там Лита. Дочка спит, и Дина тоже задремала на кровати в обнимку с сейтом. Почувствовав моё приближение, няня садится на постели, старается сдержать зевок и, прикрыв ладонью рот, сонно шепчет:
— А, ты уже вернулась. Ну как прошло?
— И хорошо, и плохо.
— Какой исчерпывающий ответ, — хмыкает Дина, сладко потягивается и просит: — Лен, вызовешь мне такси? Мой за мной сегодня не прилетит. Тоже готовится к зачёту.
— Для тебя, Дин, хоть целый лимузин, — улыбаюсь, испытывая какое-то невероятное облегчение.
Он не пошёл за мной. Не пошёл.
Я вызываю аэротакси, после чего прощаюсь с няней и, поцеловав своего спящего ангела, иду в душ. Для того чтобы заказать машину, пришлось включить сейт, о котором я совершенно забыла. Но добрая дюжина пропущенных звонков от Хороса-грозного мне напомнила. Напомнила о не самой радужной реальности, в которой я весь вечер игнорировала самого главного Тёмного Грассоры.
А ведь за это он тоже может уволить.
Я тут же вытряхиваю из головы эту мысль. Не сегодня. Сегодня я слишком устала, чтобы снова переживать, думать, волноваться. Я хочу в душ, а потом спать. Всё остальное вполне может подождать до завтра.
Простояв под горячими струями добрых полчаса, я оставляю волосы мокрыми — даже на то, чтобы высушить их, сил уже не остаётся. Выуживаю из стопочек чистой одежды пижаму — светлые шортики и маечку. Одеваюсь, умываюсь, чищу зубы и замираю, когда по квартире разносится сигнал звонка.
Испуганно высовываюсь из ванной. Неужели Дина что-то забыла? Или может, Ксанор… передумал? Йорги!
Иду к двери, сжимая в руках, как оружие, зубную щётку, и понимаю, что сигнал идёт не с парковки. А значит…
Похолодевшими пальцами открываю дверь, вижу мрачного, как несметные полчища йоргов, Хороса (это старший который) и не придумываю ничего лучше, кроме как эту самую дверь захлопнуть. Прямо у него перед носом.
— Эления, — грозно рычат за такой тонкой, хлипкой, совершенно ненадёжной перегородкой.
Мысленно ругаюсь (а попробуй в такой ситуации не поругаться) и, покрепче сжав в кулаке щётку, открываю Тёмному.
ГЛАВА 17
За несколько часов до этого
Гаранор
— И вот ещё здесь нужно подписать, — говорит Камила, скидывая мне на сейт очередной документ.
Бегло его просматриваю, пытаясь сосредоточиться на работе, но мысли снова убегают к йорговой матери, а точнее, к крылатой девчонке.
— Ты связалась с Крусом? — Подписываю отчёт, даже толком его не прочитав, хоть обычно не терплю халатности в работе, и отодвигаю сейт в сторону.
Хотел бы я знать, что произошло между Эленией и Ксанором на вечере у Гальярдо, что мой брат так неожиданно сорвался и улетел из Аликантара, да и Светлая надолго на празднике не задержалась. Не понравилось выступление? Можно подумать, это её посадили в клетку.
Мысли о Лэй в клетке окончательно сбивают меня с рабочего настроя.
Кажется, я помешался. За несколько недель до свадьбы. За несколько недель до самого главного в моей жизни события — выборов. Вместо того чтобы готовиться к первым дебатам, я как какой-то несдержанный молокосос думаю только об одном: что бы и где я сделал с распорядительницей собственной свадьбы.
Наверное, всё из-за стрессов и хронического недосыпания. А может, мне просто надо расслабиться. Найти себе какую-нибудь фею на ночь? А вдруг понравится. Откидываюсь на спинку кресла и задумчиво смотрю на Камилу. Стоит ей приказать, и в течение часа она доставит ко мне какую угодно шлюху, хоть с крыльями, хоть без. Сюда, конечно, нет, рискованно, но в номер отеля…
Вот только в мои планы не входит изменять Фелисии. В реале. Ещё бы как-то заставить себя не делать этого в своих больных фантазиях. Не хочу уподобляться Ксанору, пускающему слюни по каждой встречной крылатой девчонке.
— Сонор Хорос? — осторожно покашливая, напоминает о своём существовании секретарша.
— Да, говори, — возвращаю себя в реальность, в которой нет места мыслям о Лэй.