— Хорошо, — снова согласился император. — И последняя мелочь. Личная просьба от меня. Не распространяйтесь пока, что решили проблему. Ни к чему. Мой народ пережил слишком много разочарований от неудачных попыток. Не стоит добавлять новых оттенков в картину боли.

— Разумеется, — поклонился глава Клана Смерти. — Вы можете рассчитывать на наше молчание.

— Тогда аудиенция закончена, — Сарвальд щелкнул пальцами и в боковую дверь зашёл слуга. — Тёмных ночей, лина Хельда. Словами не передать, как сильно Кеннету повезло с вами. Не каждая красивая женщина ещё и настолько умна.

— Благодарю, Ваше Темнейшество, — ответил муж.

Глава 27. Приют одиноких сердец

Из тронного зала я вышла на деревянных ногах. Вцепилась в руку Кеннета, будто боялась, что вот-вот упаду. Раздражение от того, что император не принял наши условия полностью и безоговорочно сошло на нет, стоило подумать, с кем мы вели переговоры.

Два миллиона золотых. Он согласился заплатить нам сумму, на которую можно безбедно жить лет сто всем приютом. Но нет, я не собиралась оставлять деньги в пассиве. Теперь, имея такой стартовый капитал, можно развернуться по-настоящему. Запустить оружейные мастерские, наладить столярное дело Бесо. В оружии я не разбиралась, так что брать на себя управление ещё и мастерскими не собиралась. Забот хватало и без них.

Я хотела открыть школу при посольстве, чтобы следующий учебный год дети проучились полноценно. Денег хватит и на строительство, и на небольшой штат учителей. Я могу поручить школу Амелии? При условии, что буду контролировать все расходы, разумеется. Да, заодно проверим, насколько толковый из неё управленец.

— У меня голова сейчас взорвётся, — призналась мужу, когда мы уже сели в свою повозку. — Санаторий для беременных тёмных леди, школа-приют, трактир… Нужен источник стабильной прибыли. Что-то, что будет приносить доход немедленно. Я могла бы выкупить проигранный Виктором завод в Трезде. Как думаешь, можно снова быстро наладить производство? Нужно будет съездить в Бессалию, поговорить с новым владельцем. Если я правильно помню, он неплохой делец. Мы могли бы вложиться в запуск завода и получать процент. Да. Стоит попробовать. Даже Виктор не мог испортить всё настолько, чтобы экипажи перестали “кормить” хозяина предприятия.

Улыбка Кеннета, сияющая на лице с тех пор, как мы покинули дворец, быстро угасла. Он слушал меня почти с враждебностью. Едва дождался последней фразы и ответил так, будто рубанул с плеча.

— Нет, Хельда, в Бессалию ты не поедешь. Ни один завод не стоит твоей жизни. Шпионы Паучихи до сих пор свободно ходят по улицам. Каждый беспризорник, мелкий вор и девица, торгующая телом, знают, как зовут трактирщицу, посмевшую перейти дорогу королеве преступного мира. Как думаешь, сколько золотых обещано за твою голову?

— Меньше двух миллионов, — попыталась разбавить строгость мужа шуткой.

— Тебе нечем заняться на территории Клана Смерти? — грубо перебил Кеннет. — Уже забыла, ради чего я на самом деле увёл награду Тёмного императора из-под носа у Верховной ведьмы? Правильно. Вместо оружейных мастерских ты решила вернуть бизнес отца.

— Вместе с мастерскими. Я ничего не понимаю в оружии и его создании, Кеннет. Но я кое-что смыслю в бизнесе. Ты сам говорил, что окупится производство оружия далеко не сразу. Хочешь снова вложить все деньги в одно дело и молиться, чтобы повезло? У нас есть возможность распределить силы на три-четыре направления. Не вижу в таком подходе ничего плохого. Переживаешь о моей безопасности? Приставь ещё с десяток охранников. Паучиха не всемогуща, иначе я бы уже была мертва. Разве нет?

— Разве да, — рассвирепел муж.. — Ты понятия не имеешь, с кем вела переговоры об аренде земли под трактиром. Как зовут её покровителя, какие силы в действительности стоят за его плечами. Тебя никто не трогает на землях клана, и ты поверила, что бессмертна. Нет, Хельда. Бывает так, что и сотня охранников не спасёт. Угомонись. Забудь о Бессалии до тех пор, пока я не разберусь с Паучихой до конца. И чтобы между нами не осталось непонимания, я скажу прямо и максимально жёстко. Я запрещаю тебе выкупать долю завода в Трезде. Надеюсь, ты меня услышала.

Мне казалось, что Кеннет при разговоре с инквизитором выглядел спокойнее. Карие глаза разве что молнии не метали. Ноздри хищно раздувались. Губы превратились в узкую линию.

— Я тебя услышала, — тихо ответила, отворачиваясь от мужа. — Но скажу тебе прямо и максимально жёстко — ты невыносим в такие моменты.

Хотелось топнуть ногой, заявить, что у него нет права мне запрещать что-либо. Хотелось напомнить, что я не его собственность и не один из воинов клана, обязанных подчиняться приказам. Но я сдержалась, чтобы не устроить очередной скандал. Кеннет заботился обо мне, пусть и таким варварским способом.

Злится — значит, волнуется. Потому что любит. И я его люблю. Иначе влепила бы пощёчину и выскочила из повозки на полном ходу. Получилось бы драматично и эффектно. Но сомневаюсь, что настолько впечатляюще, чтобы глава Клана Смерти, сидя у кровати покалеченной супруги, передумал ставить запреты.

— Я не хочу потерять тебя, — сказал Кеннет. — Мне будет плевать на все деньги мира, если придётся стоять над твоим погребальным костром.

Закрыв глаза, я промолчала в ответ.

Нужно успокоиться до поездки в местный “высокий” квартал. Переоденусь в костюм для верховой езды, нацеплю на лицо улыбку, чтобы соврать ведьме, якобы муж позвал на романтическую прогулку, и поеду в трущобы тёмных. Да, отличный план.



Глава 27 (2)



Я придержала коня, чтобы полюбоваться на дома. Недавняя ссора из-за завода в Трезде ещё отдавала горечью. На Кеннета я старалась не смотреть. А он, желая загладить категоричность запрета, ловил каждое моё слово и желание. Конфеты подкладывал за ужином. Мари приготовила бутылку коллекционного вина, чтобы отпраздновать найм армии клана, а мы её расстроили. “Отказался император. Заверил, что справится со своими проблемами сам”. Собственно по легенде мы поехали развеяться. Благо, сумрачное настроение обоих супругов Делири лишь поддерживало рассказанную историю. “Далеко не уезжайте, — попросила Мари, — и ради всех богов, держитесь подальше от трущоб”. Туда мы и направлялись, да.

— Почему женщина, родившая темному лорду наследника, живёт в таком месте? — я не оглянулась на Кеннета, продолжала смотреть на приземистые дома самой бедной части столицы. Выцветшая черепица на крыше, покорёженные от старости трубы водостоков.

— Мне самому интересно, — ответил муж.. — Уж слишком краткий отчёт прислали разведчики. Женщину зовут Доротея. Ни фамилии, ни обращения леди не было. Наверное, это и есть ответ.

— Возможно, но это всё равно странно. Император ради наследника готов платить огромные деньги, а кто-то из его лордов бросает ребёнка в самом неблагополучном районе. Не вяжется с желанием тёмных продолжать род, — я придержала лошадь, чтобы не ускакать вперёд. Чем беднее нам встречались дома, тем больше мне становилось не по себе. Что если Кеннет прав, и Паучиха по-настоящему опасна? Опасна настолько, что заставила разведчиков клана думать, якобы здесь живет нужная нам женщина? А на самом деле мы с мужем едем в ловушку. Вдвоём. Без охраны. Я похлопала по карману. Портальный артефакт, купленный еще при жизни отца, я носила с собой. Но заряд там всего один. И нужно точно знать точку выхода, иначе заклинание сгорит впустую. — Далеко ещё?

— Нет, мы почти приехали. Доротею нужно искать в красном доме с вывеской: “Приют одиноких сердец”. Информатор велел спросить о ней матушку Грету.

От дождя и ветра некогда красный дом стал бледно розовым. Спасала только вывеска. Кеннет привязал лошадей и подал мне руку. Меч главы Клана Смерти лежал в ножнах и успокаивал меня одним своим видом.

Внутри здание выглядело ещё хуже, чем старый бессалийский приют. В дополнение к обшарпанным стенам в коридорах стоял невообразимый запах. Что-то кислое и смрадное одновременно.

— Так пахнет болезнь, — муж кивнул в проём приоткрытой двери. — Я понял, куда мы попали. Здесь умирают те, у кого нет семьи.

Я замерла, разглядывая угол кровати. Мятая серая простынь, вместо подушки тюфяк, набитый соломой, и лицо старика.

— О, боги, Кеннет, это ловушка, — простонала я. Нервы сдали. — В документах Ильгерта ясно было написано, что мать ребёнка жива! Бежим отсюда!

— Подожди, — муж крепко сжал мою руку. — Давай найдём матушку Грету. Моё чутьё на опасность молчит…

— А с чего ему орать? — раздался хриплый голос у меня за спиной. — Самое опасное существо здесь — ворона. Дикая зверюга, не поддающаяся воспитанию. И обкаркает злобно и утащит что-нибудь блестящее. Любит воровать. Я — матушка Грета. Чего хотели-то?

Я обернулась. Посреди коридора стояла высокая и крайне худая женщина. Её угловатые руки казались слишком длинными, голова слишком большой, а белый передник она в последний раз меняла как минимум неделю назад. По пятнам можно было отследить, сколько раз она ела и убиралась в палате больных. Кому-то кровь вытерла, затем похлёбку пролила.


— Мы ищем Доротею, — сказал Кеннет. — Вы не знаете…

— Ты муж, что ли? — перебила Грета. — Рожей вроде на лорда не похож.. Они с такими шрамами не ходят.

— Я друг её брата, — соврал глава клана, мазнув большим пальцем по белёсому росчерку на щеке. Брата где взял? В отчёте разведчиков о нём прочитал? — Хочу навестить…

— А девица с тобой?

— Жена моя.

Я слегка поклонилась, кожей чувствуя колючий взгляд сотрудницы приюта. Одеты мы действительно не так, как принято у тёмной знати. И муж, значит, у Доротеи был. Но тогда у меня совсем ничего не складывалось. Как можно было, рискнув всем, отвести жену к магу-экспериментатору, дождаться рождения ребёнка, а потом бросить её?

— Пойдём, — позвала Грета. — брат здесь. Навестишь сразу всю семью.

Глава 28. Ловец душ

Я всё ещё настороженно оглядывалась в поисках засады Паучихи. Кеннет накрутил меня своей речью об опасных покровителях королевы преступного мира, и теперь в каждой кривой тени чудился силуэт бандита с ножом. Но в комнате, где лежала Доротея, теней не было. Или я их не заметила, потому что внимание привлекла бледная женщина. Её тело напоминало обтянутый кожей скелет. Остекленевшие глаза смотрели в потолок, а губы были слегка приоткрыты. Она не спала, но и не бодрствовала. Словно застыла навеки в состоянии тягостного раздумья.

— Дант, друг мой, — сдержанно поприветствовал Кеннет, и со стула рядом с кроватью поднялся парень чуть старше Бесо. На руках он держал младенца.

— Давно не виделись, — узнавание “друга” давалось ему с трудом.

— Ещё бы. Два года, — продолжал рассказывать муж. — Я сначала к Марку заглянул, а потом к тебе поехал.

Должно быть, имя прозвучало паролем. Парень выдохнул и сел обратно, качая на руках сонного ребёнка.

— Я вас оставлю тогда, — проворчала Грета. — Дел по горло.

— Конечно, матушка, — Дант улыбнулся ей вслед, дождался, пока закроется дверь, постоял молча ещё пару минут и только тогда сказал Кеннету: — Марк обещал, что вы заплатите за рассказ о Доротее.

— Конечно, — муж снял с пояса кошелёк и отдал его брату несчастной женщины.

Я проследила за тем, как парень спрятал золото под подушку, и снова посмотрела на ту, ради кого мы ехали в трущобы.

— Нас заверили, что она в порядке, — с трудом заставила себя произнести. Перед глазами стоял образ лежащего на простынях почти мёртвого Кеннета. Если это — цена свободы от клятвы, то мы немедленно уйдём и никогда не вернёмся даже к разговору о Ловце душ. — Ваша сестра может говорить? Такое состояние у неё навсегда? Боги, да что с ней вообще?

— Разум повредился. Так сказал лекарь, — Дант стал сильнее качать захныкавшего ребёнка. — Спрашивайте тише, пожалуйста, а то разбудите. Доротея теперь всегда молчит. Не слышит, ничего не видит и ходит, только если ей помогать. Ногу волочит. Да, это никак не вылечить. Всё, что я могу — держать её здесь и навещать иногда. Племянник спит рядом в колыбельке. Матушка Грета прикладывает его к груди Доротеи. Она чувствует. Вся будто озаряется изнутри.

— Боги, — я закрыла лицо руками. Тупик. Снова тупик! Мы бились головой об стену, надеясь, что когда-нибудь пробьём её. — Лекарь сказал, почему она стала такой? В какой момент эксперимент пошёл неправильно?

— В самый последний, наверное. До этого мы пробовали и всё было хорошо. Лиарен, отец ребёнка Доротеи, сначала уговаривал её избавиться от плода, а потом нашёл проклятого Джамиса Кайссена. Проходимец обещал, что сестра доходит полный срок и родит. Нужно только остановить сердце и долго спать. Я не верил. Предупреждал, что она не проснётся. Как пророчество произнёс. Что за жизнь у неё теперь? Знаю, что нельзя так говорить, но лучше бы она умерла. Не нужна она такая Лиарену. У него своя жена. Доротея была служанкой в их доме. И ребёнок пока не нужен. “Пусть будет с матерью, — сказал горе-отец. — Их нельзя разлучать”. Ага. А денег на еду тоже нельзя давать? Я в приют сестру сдал, чтобы работать. Чуть золота накоплю и мы уедем. Не заслужил тёмный лорд сына. Не получит он его.

— Справедливо, — согласилась я. Мысленно металась в поисках очередной зацепки. Если Джамис был уверен, что его изобретение сработает, то есть шанс, что он просто где-то напортачил. Сумел ведь сделать так, что Доротея выжила. Да, она нездорова, но дышит. Достать сумасшедшего мага из застенок тайной канцелярии не выйдет. Даже наёмники Клана Смерти не справятся с такой задачей. Тогда как понять, ошибся тёмный гений или изначально замахнулся на невозможное? — Кайссен оставил вам какие-то записи? Может быть, первую модель своего артефакта?

— Прототип, — с ненавистью выплюнул Дант. — Перевозил громоздкую машину с места на место, пока прятался от ищеек тайной канцелярии. В предпоследней “лаборатории” мы её бросили, потому что Джамис создал новый артефакт, такчто машина стала не нужна.

— Мы хотим купить её у вас, — заявила я. — Дадим столько же, сколько вы получили за информацию.

— Забирайте, — Дант поправил пелёнку племянника. — Надеюсь боги уберегут вас от ошибки моей сестры, и вы не решите родить ребёнка от тёмного ценой своей жизни.

— Нет, у нас другая цель, — ответил Кеннет вместо меня. — Ловец душ нам нужен исключительно из научного интереса.

— Дело ваше, — пожал он плечами. — Когда я получу золото?

— Когда мы получим артефакт.

Дант перевёл взгляд на стену, кусая губы. Я начала переживать. что парень нас просто обманул, но он, наконец, ответил.

— Ловец в тайнике. Я попрошу матушку Грету посмотреть за племянником, а сам схожу за ним. Только он тяжёлый, придётся искать повозку.

— Не нужно, — ответил муж, доставая из кармана зеркало. — Я отправлю к тайнику своих людей. Если вы не против, конечно.

— Не против. Только пусть ничего не портят и поставят доски пола на место.

— Они всегда очень аккуратны. Так где спрятан артефакт?

— В подвале, — сказал брат Доротеи, целуя племянника в лоб. Мальчик, наконец, успокоился. — Бывшая лаборатория Джамиса стоит на пятой улице. Красная крыша, жёлтые ставни и маленький сад под окнами. Не ошибётесь. Дверь зелёная. Одна такая на улице. Сразу как зайдёте, поверните налево. Там цветастый половик. Вот под ним.

— Спасибо, я понял, — Кеннет отвернулся, мысленно читая заклинание вызова. — Сокол, ты меня слышишь? Нужно забрать одну вещь.

Повтор инструкции, где найти Ловца, я не слушала, о другом думала. Я не врала императору, когда говорила о талантах Этана. Клановый маг — гениальный артефактор. Но хватит ли его знаний, чтобы усовершенствовать Ловца душ? Превратить аппарат, отнявший разум у молодой женщины, в спасательный круг для Кеннета?

— Мы не опоздаем? — я потянула мужа за рукав. — Мари и Урил ждут нас, чтобы поехать в оперу. Вдруг начнут волноваться настолько, что отправят кого-нибудь на поиски?