– Жанна Ивановна, у следствия есть версия, что ваша сестра уехала со своим другом.

Он рассказал ей об Артуре Горояне.

– Ой, а я ведь знаю его, – удивленно сказала она. – Он к нам стричься забегал. Такой красавчик, прямо куколка, пупсичек! Ну, если Оксана с ним, то и хорошо, и слава Богу!

– Жанна Ивановна, это лишь предварительная версия…

Она кивала, улыбалась, и Макар видел по ее отрешенной улыбке, что теперь его слова проходят мимо ее сознания, проносятся, будто легкий сквознячок, а в памяти ее засело убеждение, что сестра сбежала отдохнуть от семейных дрязг, от балласта в виде глупой сестры, бесполезного мужа и настырного брата… Он оборвал себя на полуслове и замолчал. Жанна, кажется, этого даже не заметила.

Когда они вышли на улицу, Сергей не удержался:

– Вот же добрая душа!

– Или прирожденная актриса. Очень продуманный образ. Кофточки с люрексом, сапоги, которые были в моде во времена юности ее мамы…

– Ты просто циник, – с чувством сказал Бабкин.

– Это я почему такой злой был, – нравоучительно начал Илюшин. – Потому что у меня своего дома в Подмосковье не было…

Его прервал женский крик.

– Стойте, стойте!

Жанна бежала к ним, выпучив глаза, размахивая телефоном. Она смеялась и плакала одновременно.

– Позвонила! Позвонила!





Глава 8. Таволга, Маша




1




На следующее утро Маша забрала из ветклиники ожившего Цыгана. Бедняга обрадовался ей: бил хвостом, скулил и порывался сунуть морду ей под мышку. Маша растроганно положила руку на теплую плешивую макушку. Ветеринар, выглядевший так, словно крысиного яда наелся он, а не собака, рассказал, что ей предстоит делать. Уколы, таблетки…

– Капельницу сами поставите?

– Не поставлю, – отказалась Маша. – Лучше я его к вам привезу.

– Будем надеяться, не придется. Он вроде бы парень живучий. – Ветеринар потрепал Цыгана за ухом. – Если сможете его подержать дома, чтобы он отдохнул и отоспался, будет неплохо. Ну, и чтобы его другие собаки не тревожили. Еще нужен лечебный корм… пойдемте, я вам покажу, у нас есть.



В машине Цыган ехал спокойно, и в комнаты зашел так уверенно, словно он здесь уже бывал. Свернулся в углу и сразу уснул.

– Бедный ты старичок!

Маша погладила его и пошла сообщать Ксении радостную новость. Девочка с силой обняла ее.

– А давайте в лес сходим?

– Зачем?

– Нууу… За ягодами. Принесем Цыгану черники. Она полезна для зрения, между прочим!

Маша рассмеялась.

– Если тебе хочется черники, так и скажи! Не прикрывайся бедным псом! Пойдем, только недалеко. Я боюсь надолго оставлять его одного.

– Подождите, я сотовый возьму, – крикнула Ксения и скрылась в доме.

Появилась она почти сразу же, раскручивая на пальце шнурок – к нему был прицеплен чехол.

– О дивный новый мир, когда человек, идущий в лес, первым делом берет с собой телефон! – сказала Маша.


– Если в лес, то еще надо брать спички и воду, – поправила Ксения. – У вас есть спички?

– Нету.

– Беда с вами, теть Маш. А вода?

– Из озера попью, если что.

Девочка снисходительно усмехнулась.

– Озеро еще найти надо! В общем, запоминайте: в лес нужно брать – ну, телефон, это понятно, лучше вообще-то два, а еще соль, спички, воду, свисток, бутерброд, шоколадку, ножик и компас.

Она оттарабанила этот список четко и быстро, как выученный ответ на уроке.

– А почему телефонов должно быть два? – озадачилась Маша.

– Один разрядится. А второй-то у вас в кармане, выключенный. Вы его включите, и еще на пару дней заряда хватит. Чтобы вас могли найти. Ну, если честно, так у нас никто не делает… – Она засмеялась. – Но Валентин Борисович учит, что если по всем правилам, то нужно два.

– Валентин Борисович ужасный перестраховщик, – в тон ей ответила Маша.

За ними увязалась кошка Люшка и некоторое время бежала по дороге, независимо подняв хвост. Затем исчезла в кустах.

Ягод в лесу не оказалось. «Тогда до озера?» – предложила Ксения, когда им надоело ползать на корточках среди зарослей и отмахиваться от комаров. «Давай до озера», – согласилась Маша.

С каждым разом дорога до него казалась ей все короче.

На этот раз они вышли с другой стороны. Берег здесь был пологий, местами песчаный. В зарослях тростника голубела пластиковая канистра, брошенная заезжими рыбаками.

– Вчера утром кто-то убил мою курицу, – сказала Маша, внимательно глядя на девочку.

Ксения рисовала палочкой по песку, выводя замысловатые узоры. Кончик импровизированного карандаша замер на мгновение, когда девочка услышала новость, а затем вновь двинулся, оставляя за собой узкий неглубокий след.

– Лиса? – спросила Ксения, не поднимая головы. – Может, хорь?

– Если только лиса вытащила топор из сарая, отрубила курице голову и художественно разложила останки на крыльце.

Девочка уставилась на нее. Однако неподдельное удивление плескалось в ее глазах или фальшивое – этого Маша понять не могла. Она спокойно смотрела на Ксению, не делая попыток ничего прояснить. Захочет задавать вопросы – пусть задает.

Вновь, как навязчивый слепень, ее куснуло воспоминание о Ксении, срезающей папоротник отточенным движением.

Однако когда вопрос последовал, он оказался неожиданным.

– Крови много осталось на крыльце?

– Что?

– Кровь, – повторила Ксения, подавшись вперед и впившись в Машу взглядом. – Много ее было или нет?

– Почти не было. При чем здесь кровь? Она вся слилась в том месте, где бедную птицу обезглавили.

«Об этом-то я и не подумала».

– Ты понимаешь, что это вообще-то уголовное преступление? – Маша надеялась, что ее слова прозвучат весомо, но реакция Ксении в очередной раз поставила ее в тупик.

Девочка рассмеялась.

– Какая ей разница! Она не по нашим законам живет.

Маша замерла.

– Кто живет? – Она постаралась спросить это как можно небрежнее.

«Она!» Похоже, ее первое предположение было истинным: курицу убила Кулибаба, мстя за вторжение в якимовский дом.

«На Кулибабу мне не найти никакой управы. Хм… Что делать-то теперь? Хоть с берданкой в курятнике спи. Впрочем, будем смотреть на вещи здраво: она эту берданку узлом завяжет и засунет мне же…»

– Марина.

Маша глубоко погрузилась в домыслы о том, что сделает с ней Кулибаба, если придет по душу второй курицы и обнаружит в курятнике засаду, а потому ответ Ксении в первую секунду прошел мимо ее сознания.

– Марина? – машинально переспросила она.

Ксения, как ни в чем не бывало, подняла свою палочку. Теперь она воткнула ее в землю и рисовала вокруг ее тени искривленный циферблат.

– Ты сказала – Марина?