Но, как оказалось, рано обрадовался.
Теперь, когда все встало на свои места, он задавался вопросом, как мог не догадаться раньше. И вместе с тем противный голосок в голове шептал, что он знал правду все это время. Просто не хотел верить, блокировал это знание, потому что оно пугало его. Дементьев не представлял, что с этим делать. И сколько у него есть времени на то, чтобы что-то придумать.
— Нам к гостинице или сразу к школе? — поинтересовался Долгов, вырывая его из размышлений.
Только тогда Дементьев заметил, что они уже въехали в город и едут по Кирову.
— Давай сначала к гостинице, — решил он.
Голос его прозвучал хрипло и грубо: злость и страх с каждым мгновением нарастали все сильнее, подчиняя себе тело и мысли. Дементьев почувствовал, что не только голос перестал слушаться, но и руки мелко затряслись. Отчаянно хотелось курить, но вместо этого он только скрестил руки на груди, чтобы дрожание было не так заметно.
Ольга и Лиля встретили их на парковке. Как выяснилось, они обе коротали время на террасе, дожидаясь приезда группы, и увидели знакомую газель, когда она подъезжала к отелю.
Дементьев бросил быстрый взгляд на Ольгу и непроизвольно стиснул зубы, чтобы удержать рвущуюся наружу злость и не устроить некрасивую сцену прямо здесь. Старшему следователю не стоило так себя вести на глазах всей группы.
— Вы быстро, — улыбнулась Лиля, пока они вчетвером вылезали из газели. — С чего предпочитаешь начать: с быстрого совещания или с осмотра места? Думаю, полиция уже уехала из школы, они там были с раннего утра. Вот номер капитана Макарова, ведущего дело. Он ждет твоего звонка.
Она протянула Дементьеву собственную визитку с записанным на обороте номером.
Он взял картонку, покрутил ее в руках, даже толком не вникнув, что это за номер и зачем Лиля его дала, снова посмотрел на Ольгу.
— Значит так, план такой, — озвучил Дементьев все еще плохо подчиняющимся голосом. — Вы пока заселяетесь в отель, а мы с Ольгой съездим на место происшествий в эту… школу. Она мне там все покажет и ознакомит с новой информацией. Когда вернемся, проведем полноценное совещание, определим приоритеты.
— Вообще-то… — начала было Лиля, но тут же осеклась.
Вероятно, она собиралась возразить, что гораздо лучше знакома с новой информацией, поскольку сама общалась с капитаном Макаровым, но, поймав взгляд Дементьева, передумала.
Ольга лишь безразлично пожала плечами, хотя наверняка тоже догадалась, что в школе ее ждет не столько разговор о деле, сколько допрос по другой теме.
И только Карина в силу молодости и незнания ситуации ничего не поняла.
— Давайте я тоже поеду? — с энтузиазмом предложила она.
— Потом, — отмахнулся от нее Дементьев.
— Но я ведь могу сразу получить больше информации! — не сдалась Карина. — Потрогаю пол, стены и…
— Карина, я сказал: потом! — прикрикнул Дементьев, чего не позволял себе почти никогда.
Девушка испуганно вздрогнула и тут же обиженно насупилась.
Лиля обменялась взглядами с Невом и Долговым. Оба смотрели на нее с нескрываемым любопытством, безмолвно спрашивая, в курсе ли она, какая муха укусила Дементьева. Лиля дала им понять, что все объяснит, когда народу станет поменьше.
— Ладно, давайте не будем обсуждать решения старшего следователя, — примирительным тоном предложил Долгов, кладя руку на плечо Карины и ненавязчиво подталкивая ее к зданию отеля.
Лиля и Нев горячо его поддержали, а Ольга молча направилась к легковой прокатной машине, на которой они с Лилей приехали в Киров. Дементьев последовал за ней.
15 июля 2017 г., 11.05
Крайний переулок, г. Киров
— Вот здесь они и нашли тело второго парня, — сообщила Ольга, входя в уже знакомый ей класс. — Здесь же, по словам Майи, за пару дней до этого погибший увидел надпись: «Ты следующий». Непонятно, была ли надпись адресована именно Стасу или же все дело в том, что именно он первым вошел и эту надпись прочитал. А другой парень погиб…
— Почему ты мне ничего не сказала? — перебил Дементьев, выдавая, что вообще не слушал ее.
Всю недолгую поездку до школы он был молчалив и напряжен. Ольга чувствовала это и ждала, когда же начнется разговор о шкатулке, но Дементьев молчал, и она почти смогла убедить себя в том, что новоиспеченный муж все-таки не хочет этого разговора и его удастся избежать.
Не удалось.
— А что бы это изменило? — спокойно отозвалась Ольга, заставляя себя встретить его взгляд, о чем моментально пожалела: в глазах Дементьева было столько страха, тоски и обиды, что увидеть это оказалось очень больно.
— Я имею в виду — к лучшему, — уточнила она, прекрасно понимая, что именно это и стало бы главным изменением: он начал бы тосковать, страдать и хоронить ее на год раньше.
— Мы могли попытаться что-то сделать, — с жаром пояснил Дементьев. — Найти способ! Сколько у нас было бы на это времени? Минимум год, ведь так? Мы вместе почти год! А сколько осталось теперь?
Ольга задумалась на мгновение, подсчитывая, и невозмутимо сообщила:
— Примерно два с половиной дня.
Дементьев прикрыл глаза и едва не застонал в голос. Она его прекрасно понимала: времени осталось мало. Только для нее это теперь было скорее хорошо: драма будет недолгой. Ему же, конечно, все казалось катастрофой.
Он покачал головой, все еще не открывая глаз, потер рукой лоб. Ольга слышала, как тяжело он дышит, и понимала, что Дементьев изо всех сил старается сдержаться, чтобы не наорать на нее.
— Как это произошло? — наконец выдавил он вопрос. — Что ты пожелала? Писательский талант?
— Всего лишь успех, — оскорбленно возразила Ольга. — Талант в нашем деле значит не так уж и много.
Он продолжал молча смотреть на нее, давая понять, что ему нужно больше подробностей, и Ольга сдалась.
— Володь, все произошло случайно. Я ведь даже не знала, что всерьез загадываю желание и заключаю какую-то там сделку. У меня был сложный период. Я с трудом ушла от мужа, не могла найти нормальную работу, потому что до тех пор не работала в жизни и дня. Мать пилила меня каждый день, говоря о том, как я ее разочаровала своим решением, и я просто мечтала найти выход из всего этого. Найти возможность жить отдельно, доказать себе и всем, что я на что-то гожусь. Мои романы — это все, что у меня было, но издательства не хотели их печатать. Тогда мне и повстречался тот мужчина. Случайно, как мне показалось, хотя теперь я думаю, что это было не так.
— Какой мужчина? — тут же уцепился за ее слова Дементьев. — Как его звали?
— Безликий, — вздохнула Ольга. — Дмитрий Валентинович Безликий. Он дал мне визитку, на которой значилось «К13», и предложил стать моим продюсером. Конечно, я сразу согласилась. От меня требовалось не так много: только самоотверженно работать и привести себя в порядок. Я подписала договор с ним, даже толком не прочитав текст. А потом он предложил загадать желание над шкатулкой… Вроде как в шутку. И подарил шкатулку мне, мол, вдруг еще какое желание загадать захочется. Но у меня не было других желаний. Первые несколько лет я работала, как проклятая, вылезая из-за ноутбука только для того, чтобы съесть что-нибудь по расписанию, сходить на тренировку или в салон красоты. Я честно выполняла свою часть сделки, и успех не заставил себя ждать. О шкатулке я забыла уже через неделю, а потом она и вовсе затерялась в вещах при переездах.
— «К13», значит, — пробормотал Дементьев, хмурясь. — Опять они! Значит, ты все поняла только тогда, когда мы расследовали то дело, связанное с твоей соседкой? Ты все время видела кого-то…
Ольга кивнула.
— Я видела его. То ли демона, то ли джинна… Он напомнил мне о когда-то подписанном договоре, о загаданном желании. И я поняла, что все не было случайностью.
Она слабо улыбнулась и развела руками, словно говоря: «Вот так все нелепо получилось. Что теперь поделаешь?»
— Почему ты не сказала? — повторил свой вопрос Дементьев. — Ты могла сказать сразу и дать нам время на решение проблемы!
— У этой проблемы нет решения! — с нажимом заявила Ольга, твердо глядя ему в глаза, что делала очень редко. — Твой друг — Нев — тогда прямо это сказал.
— Когда это? — возмутился Дементьев, хмурясь еще сильнее. Было видно, что именно на Нева он и возлагал основные надежды на решение проблемы.
— Еще тогда, когда дело касалось Веры. Он сказал, что добровольно заключенную сделку не отменить, а я все подписала добровольно. И желание загадала добровольно. Я сама себя прокляла, Володя. И этого не изменить.
— Но ты же не знала! — возразил Дементьев. — Тебя обманули!
— Как и Веру…
— Значит, должен быть способ! И Нев найдет его. Даже за оставшееся время…
— Володя, ты не понимаешь! — Ольга тоже непроизвольно повысила голос, хотя это делала еще реже, чем он, предпочитая молчаливую обиду громкому скандалу. — Даже если бы мне в тот день все сказали как есть, я бы все равно подписала тот контракт. Скорее всего, потому что сочла бы розыгрышем, но даже если бы поверила… Я бы подписала, понимаешь?
На лице Дементьева отразилась растерянность, и он медленно покачал головой, признаваясь:
— Нет, я не понимаю…
— Для меня тогда не было другого выхода. Или это, или в петлю, потому что к мужу я не хотела возвращаться, а сама не выплыла бы. Тринадцать лет назад эта сделка спасла меня, дала причину жить! Без нее я так никем и не стала бы. Даже если бы я продолжила дышать, ходить на проклятую работу и жить в маминой квартире под ее непрекращающиеся упреки, это уже не было бы жизнью в полном смысле слова. Просто невыносимо долгим доживанием. А так я получила свои пятнадцать минут славы. Я смогла доказать им всем, что чего-то стою. И даже зная, к чему меня это приведет, имей я возможность сейчас вернуться в прошлое, все равно поступила бы так же.
Растерянность на его лице сменилась пониманием. Дементьев опустил взгляд в пол и нервно прошелся по полупустому классу, о чем-то размышляя. Между делом он достал из кармана пачку сигарет, покрутил ее в руках, пощелкал зажигалкой, после чего убрал все на место, видимо решив, что ситуация не оправдывает курение в стенах школы, хоть и бывшей.
— Хорошо… да, я понимаю, — наконец пробормотал он. — Но все равно… Наверняка есть способ как-то избежать оплаты. Назад во времени все равно не вернешься, но будущее изменить можно. Нев найдет способ справиться с этим… существом, будь он джинн или демон. Готов поставить свою машину на то, что наш маг сильнее этой дряни…
— Я не хочу этого, — возразила Ольга тихо.
Дементьев остановился так резко, словно налетел на невидимую стену, поднял на нее ничего не понимающий взгляд.
— В смысле? А чего ты хочешь? Умереть? Если это вообще смерть, а не что-нибудь похуже…
— Я не знаю, что это будет, но я готова выполнить свою часть сделки до конца, — уверенно заявила Ольга, вновь заставляя себя поймать его взгляд, чтобы дать ему понять: она говорит серьезно.
— Почему? — только и смог спросить Дементьев в ответ.
— Неужели ты действительно не понимаешь? — в ее голос прорвались нотки разочарования. — Я загадала в тот день стать известной и любимой писательницей. И оно исполнило мое желание в полном объеме. Я читаема. Я любима. Но если вы найдете способ разорвать сделку — что останется? Ничего!
— Тебе что, мало твоих пятнадцати минут славы? — Дементьев снова заметно разозлился. — У тебя ведь все есть! Ты ни от кого не зависишь! Ты все всем доказала. Если боишься, что тебя перестанут читать, перестань писать. Уйди на пике славы и просто наслаждайся жизнью!
Она снова улыбнулась и грустно покачала головой. Он не понимал. И не поймет, даже если она попытается объяснить. В этом не было его вины, он просто жил, мыслил и чувствовал иначе.
— Мне не нужна такая жизнь, — просто ответила Ольга, не вдаваясь в подробности, не пытаясь объяснить.
Его лицо помрачнело. Будь это текст ее книги, она бы написала — почернело, хотя, конечно, кожа не изменила своего цвета. Изменились глаза. Взгляд. Гнев, который Дементьев так старательно пытался направить на несправедливые обстоятельства или непонятную сущность, наконец обратился на нее.
Он шагнул к ней, и на мгновение показалось, что сейчас ударит, но этого, конечно, не произошло. Дементьев лишь вновь заглянул в ее глаза.
— Тогда зачем все это было? — тихо поинтересовался он. — Зачем ты была со мной? Зачем вышла замуж? К чему все это? Ты использовала меня, чтобы отомстить своей матери? Чтобы обзавестись еще одним наследником? В этом была моя роль?
Слова оказались больнее любой пощечины. Значит, он не понимает и этого. Наверное, Ольге удалось бы объяснить хотя бы такие простые вещи, но она вдруг разозлилась сама. Почувствовала, что ей надоело оправдываться, держать себя в руках. В конце концов, это она умирает, почему она должна успокаивать других? Она ведь даже не хотела об этом никому сообщать!
— У меня нет желания продолжать этот разговор, — процедила она, отворачиваясь, а потом и огибая мужа, чтобы добраться до выхода. — Тут вообще-то гибнут дети! И оставшееся у меня время я хочу потратить не на твои истерики, а на попытку помочь им. А ты поступай как знаешь.
Теперь, когда все встало на свои места, он задавался вопросом, как мог не догадаться раньше. И вместе с тем противный голосок в голове шептал, что он знал правду все это время. Просто не хотел верить, блокировал это знание, потому что оно пугало его. Дементьев не представлял, что с этим делать. И сколько у него есть времени на то, чтобы что-то придумать.
— Нам к гостинице или сразу к школе? — поинтересовался Долгов, вырывая его из размышлений.
Только тогда Дементьев заметил, что они уже въехали в город и едут по Кирову.
— Давай сначала к гостинице, — решил он.
Голос его прозвучал хрипло и грубо: злость и страх с каждым мгновением нарастали все сильнее, подчиняя себе тело и мысли. Дементьев почувствовал, что не только голос перестал слушаться, но и руки мелко затряслись. Отчаянно хотелось курить, но вместо этого он только скрестил руки на груди, чтобы дрожание было не так заметно.
Ольга и Лиля встретили их на парковке. Как выяснилось, они обе коротали время на террасе, дожидаясь приезда группы, и увидели знакомую газель, когда она подъезжала к отелю.
Дементьев бросил быстрый взгляд на Ольгу и непроизвольно стиснул зубы, чтобы удержать рвущуюся наружу злость и не устроить некрасивую сцену прямо здесь. Старшему следователю не стоило так себя вести на глазах всей группы.
— Вы быстро, — улыбнулась Лиля, пока они вчетвером вылезали из газели. — С чего предпочитаешь начать: с быстрого совещания или с осмотра места? Думаю, полиция уже уехала из школы, они там были с раннего утра. Вот номер капитана Макарова, ведущего дело. Он ждет твоего звонка.
Она протянула Дементьеву собственную визитку с записанным на обороте номером.
Он взял картонку, покрутил ее в руках, даже толком не вникнув, что это за номер и зачем Лиля его дала, снова посмотрел на Ольгу.
— Значит так, план такой, — озвучил Дементьев все еще плохо подчиняющимся голосом. — Вы пока заселяетесь в отель, а мы с Ольгой съездим на место происшествий в эту… школу. Она мне там все покажет и ознакомит с новой информацией. Когда вернемся, проведем полноценное совещание, определим приоритеты.
— Вообще-то… — начала было Лиля, но тут же осеклась.
Вероятно, она собиралась возразить, что гораздо лучше знакома с новой информацией, поскольку сама общалась с капитаном Макаровым, но, поймав взгляд Дементьева, передумала.
Ольга лишь безразлично пожала плечами, хотя наверняка тоже догадалась, что в школе ее ждет не столько разговор о деле, сколько допрос по другой теме.
И только Карина в силу молодости и незнания ситуации ничего не поняла.
— Давайте я тоже поеду? — с энтузиазмом предложила она.
— Потом, — отмахнулся от нее Дементьев.
— Но я ведь могу сразу получить больше информации! — не сдалась Карина. — Потрогаю пол, стены и…
— Карина, я сказал: потом! — прикрикнул Дементьев, чего не позволял себе почти никогда.
Девушка испуганно вздрогнула и тут же обиженно насупилась.
Лиля обменялась взглядами с Невом и Долговым. Оба смотрели на нее с нескрываемым любопытством, безмолвно спрашивая, в курсе ли она, какая муха укусила Дементьева. Лиля дала им понять, что все объяснит, когда народу станет поменьше.
— Ладно, давайте не будем обсуждать решения старшего следователя, — примирительным тоном предложил Долгов, кладя руку на плечо Карины и ненавязчиво подталкивая ее к зданию отеля.
Лиля и Нев горячо его поддержали, а Ольга молча направилась к легковой прокатной машине, на которой они с Лилей приехали в Киров. Дементьев последовал за ней.
15 июля 2017 г., 11.05
Крайний переулок, г. Киров
— Вот здесь они и нашли тело второго парня, — сообщила Ольга, входя в уже знакомый ей класс. — Здесь же, по словам Майи, за пару дней до этого погибший увидел надпись: «Ты следующий». Непонятно, была ли надпись адресована именно Стасу или же все дело в том, что именно он первым вошел и эту надпись прочитал. А другой парень погиб…
— Почему ты мне ничего не сказала? — перебил Дементьев, выдавая, что вообще не слушал ее.
Всю недолгую поездку до школы он был молчалив и напряжен. Ольга чувствовала это и ждала, когда же начнется разговор о шкатулке, но Дементьев молчал, и она почти смогла убедить себя в том, что новоиспеченный муж все-таки не хочет этого разговора и его удастся избежать.
Не удалось.
— А что бы это изменило? — спокойно отозвалась Ольга, заставляя себя встретить его взгляд, о чем моментально пожалела: в глазах Дементьева было столько страха, тоски и обиды, что увидеть это оказалось очень больно.
— Я имею в виду — к лучшему, — уточнила она, прекрасно понимая, что именно это и стало бы главным изменением: он начал бы тосковать, страдать и хоронить ее на год раньше.
— Мы могли попытаться что-то сделать, — с жаром пояснил Дементьев. — Найти способ! Сколько у нас было бы на это времени? Минимум год, ведь так? Мы вместе почти год! А сколько осталось теперь?
Ольга задумалась на мгновение, подсчитывая, и невозмутимо сообщила:
— Примерно два с половиной дня.
Дементьев прикрыл глаза и едва не застонал в голос. Она его прекрасно понимала: времени осталось мало. Только для нее это теперь было скорее хорошо: драма будет недолгой. Ему же, конечно, все казалось катастрофой.
Он покачал головой, все еще не открывая глаз, потер рукой лоб. Ольга слышала, как тяжело он дышит, и понимала, что Дементьев изо всех сил старается сдержаться, чтобы не наорать на нее.
— Как это произошло? — наконец выдавил он вопрос. — Что ты пожелала? Писательский талант?
— Всего лишь успех, — оскорбленно возразила Ольга. — Талант в нашем деле значит не так уж и много.
Он продолжал молча смотреть на нее, давая понять, что ему нужно больше подробностей, и Ольга сдалась.
— Володь, все произошло случайно. Я ведь даже не знала, что всерьез загадываю желание и заключаю какую-то там сделку. У меня был сложный период. Я с трудом ушла от мужа, не могла найти нормальную работу, потому что до тех пор не работала в жизни и дня. Мать пилила меня каждый день, говоря о том, как я ее разочаровала своим решением, и я просто мечтала найти выход из всего этого. Найти возможность жить отдельно, доказать себе и всем, что я на что-то гожусь. Мои романы — это все, что у меня было, но издательства не хотели их печатать. Тогда мне и повстречался тот мужчина. Случайно, как мне показалось, хотя теперь я думаю, что это было не так.
— Какой мужчина? — тут же уцепился за ее слова Дементьев. — Как его звали?
— Безликий, — вздохнула Ольга. — Дмитрий Валентинович Безликий. Он дал мне визитку, на которой значилось «К13», и предложил стать моим продюсером. Конечно, я сразу согласилась. От меня требовалось не так много: только самоотверженно работать и привести себя в порядок. Я подписала договор с ним, даже толком не прочитав текст. А потом он предложил загадать желание над шкатулкой… Вроде как в шутку. И подарил шкатулку мне, мол, вдруг еще какое желание загадать захочется. Но у меня не было других желаний. Первые несколько лет я работала, как проклятая, вылезая из-за ноутбука только для того, чтобы съесть что-нибудь по расписанию, сходить на тренировку или в салон красоты. Я честно выполняла свою часть сделки, и успех не заставил себя ждать. О шкатулке я забыла уже через неделю, а потом она и вовсе затерялась в вещах при переездах.
— «К13», значит, — пробормотал Дементьев, хмурясь. — Опять они! Значит, ты все поняла только тогда, когда мы расследовали то дело, связанное с твоей соседкой? Ты все время видела кого-то…
Ольга кивнула.
— Я видела его. То ли демона, то ли джинна… Он напомнил мне о когда-то подписанном договоре, о загаданном желании. И я поняла, что все не было случайностью.
Она слабо улыбнулась и развела руками, словно говоря: «Вот так все нелепо получилось. Что теперь поделаешь?»
— Почему ты не сказала? — повторил свой вопрос Дементьев. — Ты могла сказать сразу и дать нам время на решение проблемы!
— У этой проблемы нет решения! — с нажимом заявила Ольга, твердо глядя ему в глаза, что делала очень редко. — Твой друг — Нев — тогда прямо это сказал.
— Когда это? — возмутился Дементьев, хмурясь еще сильнее. Было видно, что именно на Нева он и возлагал основные надежды на решение проблемы.
— Еще тогда, когда дело касалось Веры. Он сказал, что добровольно заключенную сделку не отменить, а я все подписала добровольно. И желание загадала добровольно. Я сама себя прокляла, Володя. И этого не изменить.
— Но ты же не знала! — возразил Дементьев. — Тебя обманули!
— Как и Веру…
— Значит, должен быть способ! И Нев найдет его. Даже за оставшееся время…
— Володя, ты не понимаешь! — Ольга тоже непроизвольно повысила голос, хотя это делала еще реже, чем он, предпочитая молчаливую обиду громкому скандалу. — Даже если бы мне в тот день все сказали как есть, я бы все равно подписала тот контракт. Скорее всего, потому что сочла бы розыгрышем, но даже если бы поверила… Я бы подписала, понимаешь?
На лице Дементьева отразилась растерянность, и он медленно покачал головой, признаваясь:
— Нет, я не понимаю…
— Для меня тогда не было другого выхода. Или это, или в петлю, потому что к мужу я не хотела возвращаться, а сама не выплыла бы. Тринадцать лет назад эта сделка спасла меня, дала причину жить! Без нее я так никем и не стала бы. Даже если бы я продолжила дышать, ходить на проклятую работу и жить в маминой квартире под ее непрекращающиеся упреки, это уже не было бы жизнью в полном смысле слова. Просто невыносимо долгим доживанием. А так я получила свои пятнадцать минут славы. Я смогла доказать им всем, что чего-то стою. И даже зная, к чему меня это приведет, имей я возможность сейчас вернуться в прошлое, все равно поступила бы так же.
Растерянность на его лице сменилась пониманием. Дементьев опустил взгляд в пол и нервно прошелся по полупустому классу, о чем-то размышляя. Между делом он достал из кармана пачку сигарет, покрутил ее в руках, пощелкал зажигалкой, после чего убрал все на место, видимо решив, что ситуация не оправдывает курение в стенах школы, хоть и бывшей.
— Хорошо… да, я понимаю, — наконец пробормотал он. — Но все равно… Наверняка есть способ как-то избежать оплаты. Назад во времени все равно не вернешься, но будущее изменить можно. Нев найдет способ справиться с этим… существом, будь он джинн или демон. Готов поставить свою машину на то, что наш маг сильнее этой дряни…
— Я не хочу этого, — возразила Ольга тихо.
Дементьев остановился так резко, словно налетел на невидимую стену, поднял на нее ничего не понимающий взгляд.
— В смысле? А чего ты хочешь? Умереть? Если это вообще смерть, а не что-нибудь похуже…
— Я не знаю, что это будет, но я готова выполнить свою часть сделки до конца, — уверенно заявила Ольга, вновь заставляя себя поймать его взгляд, чтобы дать ему понять: она говорит серьезно.
— Почему? — только и смог спросить Дементьев в ответ.
— Неужели ты действительно не понимаешь? — в ее голос прорвались нотки разочарования. — Я загадала в тот день стать известной и любимой писательницей. И оно исполнило мое желание в полном объеме. Я читаема. Я любима. Но если вы найдете способ разорвать сделку — что останется? Ничего!
— Тебе что, мало твоих пятнадцати минут славы? — Дементьев снова заметно разозлился. — У тебя ведь все есть! Ты ни от кого не зависишь! Ты все всем доказала. Если боишься, что тебя перестанут читать, перестань писать. Уйди на пике славы и просто наслаждайся жизнью!
Она снова улыбнулась и грустно покачала головой. Он не понимал. И не поймет, даже если она попытается объяснить. В этом не было его вины, он просто жил, мыслил и чувствовал иначе.
— Мне не нужна такая жизнь, — просто ответила Ольга, не вдаваясь в подробности, не пытаясь объяснить.
Его лицо помрачнело. Будь это текст ее книги, она бы написала — почернело, хотя, конечно, кожа не изменила своего цвета. Изменились глаза. Взгляд. Гнев, который Дементьев так старательно пытался направить на несправедливые обстоятельства или непонятную сущность, наконец обратился на нее.
Он шагнул к ней, и на мгновение показалось, что сейчас ударит, но этого, конечно, не произошло. Дементьев лишь вновь заглянул в ее глаза.
— Тогда зачем все это было? — тихо поинтересовался он. — Зачем ты была со мной? Зачем вышла замуж? К чему все это? Ты использовала меня, чтобы отомстить своей матери? Чтобы обзавестись еще одним наследником? В этом была моя роль?
Слова оказались больнее любой пощечины. Значит, он не понимает и этого. Наверное, Ольге удалось бы объяснить хотя бы такие простые вещи, но она вдруг разозлилась сама. Почувствовала, что ей надоело оправдываться, держать себя в руках. В конце концов, это она умирает, почему она должна успокаивать других? Она ведь даже не хотела об этом никому сообщать!
— У меня нет желания продолжать этот разговор, — процедила она, отворачиваясь, а потом и огибая мужа, чтобы добраться до выхода. — Тут вообще-то гибнут дети! И оставшееся у меня время я хочу потратить не на твои истерики, а на попытку помочь им. А ты поступай как знаешь.