Ага, значит, и записная книжка тоже была куплена здесь.
– Мне нужна бумага для писем, – пояснила я. – К ней – воск для запечатывания. И печать. Я могу купить все это у вас?
Мне вспомнился книжный магазин Йельского университета с его огромным выбором бумаги, ручек, брусков разноцветного и совершенно бесполезного воска для писем. Там же продавались и дешевые латунные печати в форме букв. А здесь… мой вопрос заставил супругов Филд переглянуться.
– Бумагу я пошлю вам сегодня же, – пообещал Филд. – Что касается печатки, вам понадобится помощь ювелира, который изготовит ее вместе с кольцом. У меня, к сожалению, есть лишь истершиеся типографские литеры. Я их потом расплавляю и отливаю новые.
– Вы можете обратиться к Николя Валлену, – предложила Жаклин. – Он, госпожа Ройдон, большой знаток металлов и к тому же делает замечательные часы.
– Это неподалеку? – спросила я, плечом указывая в сторону переулка.
– Он вовсе не ювелир, – запротестовал Филд. – Незачем создавать месье Валлену лишние хлопоты.
Жаклин невозмутимо выслушала возражения мужа.
– Ричард, жизнь в Блэкфрайерсе имеет свои преимущества, и работа не по правилам гильдий – одно из них. И потом, гильдия ювелиров не придерется ни к одному здешнему мастеру, сделавшему всего-навсего женское колечко. А воск, госпожа Ройдон, вы сможете купить в аптеке.
Мне так или иначе нужно было туда заглянуть. В списке моих покупок значилось мыло. Я знала, что аптекари пользуются перегонными кубами. И хотя мое внимание неизбежно перемещалось с алхимии на магию, не стоило пренебрегать возможностью научиться чему-то полезному.
– Где находится ближайшая аптека?
Пьер кашлянул:
– Вам все-таки стоило бы посоветоваться с господином Ройдоном.
Я догадывалась, чем бы кончилось это «посоветоваться»: Мэтью, заботясь о моей безопасности, отправил бы за покупками Франсуазу или Пьера. Печатник и его жена с интересом ожидали моего ответа.
– Возможно, – сказала я, дерзко поглядывая на Пьера. – Но я все-таки хочу услышать рекомендации госпожи Филд.
– Я бы посоветовала Джона Хестера, – ответила Жаклин, и в ее глазах мелькнули озорные огоньки. Отцепив сына от подола, она добавила: – Я своему малышу ухо вылечила его настойкой.
Если мне не изменяла память, Джон Хестер был не только аптекарем. Он интересовался алхимией. Возможно, он знает кого-нибудь из ведьм. А может, и сам является ведьмаком. Последний вариант как нельзя лучше отвечал моим намерениям. Сегодня я не просто отправилась за покупками. Я решила показать себя. Ведьмы – порода любопытная. Если выставить себя в качестве приманки, кто-нибудь да клюнет.
– Говорят, даже графиня Пемброк обращается к нему за советом по поводу мигреней у юного лорда, – добавил Ричард Филд.
Итак, в Блэкфрайерсе знали и то, что я побывала в замке Байнард. Мэри оказалась права: за нами наблюдали.
– Аптека мастера Хестера находится близ Полз-Уорф. У него на вывеске перегонный куб.
– Благодарю за сведения, госпожа Филд, – сказала я.
Судя по названию, Полз-Уорф находится где-то неподалеку от собора Святого Павла. Сегодня я могу заглянуть и туда. Я мысленно перекроила свой маршрут.
Едва мы распрощались с печатником и его женой, как Франсуаза и Пьер тут же повернули к дому.
– А я пойду к собору, – заявила я, демонстративно направляясь в другую сторону.
Естественно, Пьер попытался меня урезонить:
– Милорд будет недоволен.
– Милорда здесь нет. Я хорошо помню его строгое распоряжение: никуда не ходить без вас. Однако Мэтью не запрещал мне покидать дом. – Я протянула книгу и пакет с булочками Франсуазе. – Если Мэтью вернется раньше меня, сообщите ему, куда мы пошли, и скажите, что я скоро вернусь.
Франсуаза взяла книгу и булочки, обменялась долгим, многозначительным взглядом с Пьером, после чего молча пошла по Уотер-лейн. Я двинулась в избранном направлении.
– Prenez garde, madame[59], – пробормотал Пьер.
– Я всегда осторожна, – спокойно ответила я, ступив прямо в лужу.
На улице, что вела к собору, столкнулись две кареты, перегородив собой пространство. Тяжелые, громоздкие кареты больше напоминали фургоны, а вовсе не те элегантные экипажи в фильмах по романам Джейн Остин. Лавируя, я пробиралась между ними, стараясь не приближаться к взбешенным лошадям и еще более взбешенным пассажирам. Те стояли посреди улицы и громко орали, выясняя, кто виноват. Спокойными оставались только кучера. Они продолжали сидеть на козлах, переговариваясь между собой. Пьер следовал за мной по пятам.
– И часто такое случается? – спросила я, откидывая мешавший капюшон.
– От этих новомодных закрытых телег сплошные беды, – поморщился Пьер. – Было куда лучше, когда люди ходили пешком и ездили верхом. Но я не волнуюсь. В обиход кареты все равно не войдут.
То же самое говорили и Генри Форду.
– Далеко ли еще до Полз-Уорф?
– Милорду не нравится Джон Хестер.
– Пьер, я ведь не об этом спрашиваю.
– Что мадам желает купить на церковном дворе?
Отвлекающий маневр Пьера был мне знаком еще со времен средней школы. Однако я не собиралась рассказывать всем подряд истинную причину наших странствий по Лондону.
– Книги, – лаконично ответила я.
Мы вошли в пресинкт собора Святого Павла. Здесь буквально каждый дюйм был занят продающими товары и предлагающими свои услуги. К одной из стен собора притулилась пристройка. Под навесом на табурете сидел дружелюбного вида мужчина средних лет. Возле его прилавка толкались люди. Если мне повезет, среди них обнаружится ведьма или ведьмак.
Я приблизилась. Увы, стоявшие в очереди были просто людьми. Жаль.
Человек поднял глаза от бумаги, которую он переписывал для ожидающего заказчика. Писец. «Только бы он не оказался Шекспиром», – мысленно взмолилась я.
– Чем могу быть вам полезен, госпожа Ройдон? – с французским акцентом спросил писец.
Слава Богу, не Шекспир! Но откуда он знает, кто я?
– У вас есть воск для писем? И красные чернила?
– Госпожа Ройдон, я ведь не аптекарь, а всего лишь бедный учитель.
В очереди вполголоса заговорили о неприлично больших доходах, получаемых бакалейщиками, аптекарями и прочими вымогателями.
– Госпожа Филд говорила, что Джон Хестер готовит замечательный воск для писем, – громко сказала я.
В мою сторону сразу же повернулось несколько голов.
– Только весьма дорогой. Да и чернила у него недешевые. Он их делает из цветков ириса.
Толпа снова зашушукалась, поддерживая мнение писца.
– Можете показать, в какой стороне его аптека?
– Non[60], – прошипел мне в ухо Пьер, хватая меня за локоть.
Это привлекло ко мне еще больше внимания, и Пьер был вынужден отпустить мою руку.
– Его аптека находится близ Полз-Уорф, – сказал писец, показывая на восток. – Идите к заведению «Голова епископа», а там поверните на юг. Впрочем, месье Корню и сам знает дорогу.
Я обернулась. Пьер смотрел куда-то поверх моей головы.
– Говорите, знает? Благодарю.
– Так это жена Мэтью Ройдона? – ехидно усмехнулся кто-то нам в спину. – Mon dieu! Теперь понятно, почему у него такой изможденный вид.
Я не торопилась сразу же пойти в аптеку. Вперившись глазами в громаду собора, я стала огибать его. Собор и сейчас оставался удивительно гармоничным, но удар молнии навсегда лишил его изначальных пропорций.
– Вы избрали не самый короткий путь к «Голове епископа».
Обычно Пьер держался в трех шагах от меня. Сегодня он сократил дистанцию до одного шага и налетел на меня, когда я в очередной раз остановилась полюбоваться собором.
– А шпиль был очень высоким?
– Высота его почти равнялась длине собора. Милорд всегда изумлялся, как строителям удалось поставить столь высокий шпиль.
Уцелей шпиль, здание сейчас выглядело бы парящим, с его изящной башенкой, чьи очертания перекликались бы с очертаниями контрфорсов и высоких готических окон.
От собора шел поток энергии. Я вспомнила развалины храма Артемиды в окрестностях Сет-Тура. Где-то глубоко под собором некто или нечто почуяли мое присутствие. Я получила едва уловимый ответ – что-то вроде легкого ветерка, прошуршавшего под ногами. Свидетельство, что меня узнали. Затем все исчезло. Здесь была сила, к которой неодолимо влекло ведьм.
Откинув капюшон, я медленно разглядывала покупателей и продавцов на территории церковного двора. Демоны, ведьмы и вампиры устремляли ко мне свое внимание, но само место было слишком шумным и суетливым. Мне требовалась более камерная обстановка.
Я прошла вдоль северной стены собора и свернула к восточной. Шум стал еще сильнее. Внимание собравшихся было обращено к оратору. Он стоял на открытой проповеднической кафедре. Позади кафедры находилась башенка, увенчанная крестом. Поскольку до микрофонов и звуковых колонок было еще очень далеко, оратору приходилось выкрикивать слова и отчаянно жестикулировать, изображая огонь и серу.
Ни одна ведьма не справилась бы со столь яростным потоком проклятий и угроз вечного горения в аду. Если только я не сделаю какой-нибудь отчаянной глупости, любая ведьма, заметившая меня, увидит во мне лишь соплеменницу, которая отправилась за покупками. Я подавила вздох досады. До сих пор мой замысел казался мне предельно простым и надежным. В Блэкфрайерсе ведьм не было, зато здесь, рядом с собором, они буквально кишели. Однако Пьер своим присутствием отпугивал всякую любопытную ведьму.
– Стойте здесь и никуда не сходите с этого места, – велела я, сурово глядя на своего сопровождающего.
Мои шансы привлечь внимание дружелюбно настроенной ведьмы сразу возрастут, если Пьер не будет толкаться рядом, распространяя свое вампирское презрение. Он молча прислонился к опорному столбу ближайшего лотка, продолжая следить за мной.
Я смешалась с толпой у основания Креста Святого Павла, бросая взгляды по сторонам, словно искала потерявшуюся подругу. Я ждала, когда тело ощутит знакомое покалывание – сигнал присутствия ведьм. А ведьмы в толпе слушателей были. Я их чувствовала.
– Госпожа Ройдон! – окликнул меня знакомый голос. – Что привело вас сюда?
Между плечами двух серьезного вида джентльменов появилось румяное лицо Джорджа Чапмена. Его соседи внимательно слушали, как проповедник клеймит пороки мира, нечестивое иго католиков и плутовство купцов.
Ведьму я так и не нашла, а вот членов Школы ночи можно было встретить где угодно.
– Мне нужна бумага для писем, – пояснила я. – К ней – воск для запечатывания. И печать. Я могу купить все это у вас?
Мне вспомнился книжный магазин Йельского университета с его огромным выбором бумаги, ручек, брусков разноцветного и совершенно бесполезного воска для писем. Там же продавались и дешевые латунные печати в форме букв. А здесь… мой вопрос заставил супругов Филд переглянуться.
– Бумагу я пошлю вам сегодня же, – пообещал Филд. – Что касается печатки, вам понадобится помощь ювелира, который изготовит ее вместе с кольцом. У меня, к сожалению, есть лишь истершиеся типографские литеры. Я их потом расплавляю и отливаю новые.
– Вы можете обратиться к Николя Валлену, – предложила Жаклин. – Он, госпожа Ройдон, большой знаток металлов и к тому же делает замечательные часы.
– Это неподалеку? – спросила я, плечом указывая в сторону переулка.
– Он вовсе не ювелир, – запротестовал Филд. – Незачем создавать месье Валлену лишние хлопоты.
Жаклин невозмутимо выслушала возражения мужа.
– Ричард, жизнь в Блэкфрайерсе имеет свои преимущества, и работа не по правилам гильдий – одно из них. И потом, гильдия ювелиров не придерется ни к одному здешнему мастеру, сделавшему всего-навсего женское колечко. А воск, госпожа Ройдон, вы сможете купить в аптеке.
Мне так или иначе нужно было туда заглянуть. В списке моих покупок значилось мыло. Я знала, что аптекари пользуются перегонными кубами. И хотя мое внимание неизбежно перемещалось с алхимии на магию, не стоило пренебрегать возможностью научиться чему-то полезному.
– Где находится ближайшая аптека?
Пьер кашлянул:
– Вам все-таки стоило бы посоветоваться с господином Ройдоном.
Я догадывалась, чем бы кончилось это «посоветоваться»: Мэтью, заботясь о моей безопасности, отправил бы за покупками Франсуазу или Пьера. Печатник и его жена с интересом ожидали моего ответа.
– Возможно, – сказала я, дерзко поглядывая на Пьера. – Но я все-таки хочу услышать рекомендации госпожи Филд.
– Я бы посоветовала Джона Хестера, – ответила Жаклин, и в ее глазах мелькнули озорные огоньки. Отцепив сына от подола, она добавила: – Я своему малышу ухо вылечила его настойкой.
Если мне не изменяла память, Джон Хестер был не только аптекарем. Он интересовался алхимией. Возможно, он знает кого-нибудь из ведьм. А может, и сам является ведьмаком. Последний вариант как нельзя лучше отвечал моим намерениям. Сегодня я не просто отправилась за покупками. Я решила показать себя. Ведьмы – порода любопытная. Если выставить себя в качестве приманки, кто-нибудь да клюнет.
– Говорят, даже графиня Пемброк обращается к нему за советом по поводу мигреней у юного лорда, – добавил Ричард Филд.
Итак, в Блэкфрайерсе знали и то, что я побывала в замке Байнард. Мэри оказалась права: за нами наблюдали.
– Аптека мастера Хестера находится близ Полз-Уорф. У него на вывеске перегонный куб.
– Благодарю за сведения, госпожа Филд, – сказала я.
Судя по названию, Полз-Уорф находится где-то неподалеку от собора Святого Павла. Сегодня я могу заглянуть и туда. Я мысленно перекроила свой маршрут.
Едва мы распрощались с печатником и его женой, как Франсуаза и Пьер тут же повернули к дому.
– А я пойду к собору, – заявила я, демонстративно направляясь в другую сторону.
Естественно, Пьер попытался меня урезонить:
– Милорд будет недоволен.
– Милорда здесь нет. Я хорошо помню его строгое распоряжение: никуда не ходить без вас. Однако Мэтью не запрещал мне покидать дом. – Я протянула книгу и пакет с булочками Франсуазе. – Если Мэтью вернется раньше меня, сообщите ему, куда мы пошли, и скажите, что я скоро вернусь.
Франсуаза взяла книгу и булочки, обменялась долгим, многозначительным взглядом с Пьером, после чего молча пошла по Уотер-лейн. Я двинулась в избранном направлении.
– Prenez garde, madame[59], – пробормотал Пьер.
– Я всегда осторожна, – спокойно ответила я, ступив прямо в лужу.
На улице, что вела к собору, столкнулись две кареты, перегородив собой пространство. Тяжелые, громоздкие кареты больше напоминали фургоны, а вовсе не те элегантные экипажи в фильмах по романам Джейн Остин. Лавируя, я пробиралась между ними, стараясь не приближаться к взбешенным лошадям и еще более взбешенным пассажирам. Те стояли посреди улицы и громко орали, выясняя, кто виноват. Спокойными оставались только кучера. Они продолжали сидеть на козлах, переговариваясь между собой. Пьер следовал за мной по пятам.
– И часто такое случается? – спросила я, откидывая мешавший капюшон.
– От этих новомодных закрытых телег сплошные беды, – поморщился Пьер. – Было куда лучше, когда люди ходили пешком и ездили верхом. Но я не волнуюсь. В обиход кареты все равно не войдут.
То же самое говорили и Генри Форду.
– Далеко ли еще до Полз-Уорф?
– Милорду не нравится Джон Хестер.
– Пьер, я ведь не об этом спрашиваю.
– Что мадам желает купить на церковном дворе?
Отвлекающий маневр Пьера был мне знаком еще со времен средней школы. Однако я не собиралась рассказывать всем подряд истинную причину наших странствий по Лондону.
– Книги, – лаконично ответила я.
Мы вошли в пресинкт собора Святого Павла. Здесь буквально каждый дюйм был занят продающими товары и предлагающими свои услуги. К одной из стен собора притулилась пристройка. Под навесом на табурете сидел дружелюбного вида мужчина средних лет. Возле его прилавка толкались люди. Если мне повезет, среди них обнаружится ведьма или ведьмак.
Я приблизилась. Увы, стоявшие в очереди были просто людьми. Жаль.
Человек поднял глаза от бумаги, которую он переписывал для ожидающего заказчика. Писец. «Только бы он не оказался Шекспиром», – мысленно взмолилась я.
– Чем могу быть вам полезен, госпожа Ройдон? – с французским акцентом спросил писец.
Слава Богу, не Шекспир! Но откуда он знает, кто я?
– У вас есть воск для писем? И красные чернила?
– Госпожа Ройдон, я ведь не аптекарь, а всего лишь бедный учитель.
В очереди вполголоса заговорили о неприлично больших доходах, получаемых бакалейщиками, аптекарями и прочими вымогателями.
– Госпожа Филд говорила, что Джон Хестер готовит замечательный воск для писем, – громко сказала я.
В мою сторону сразу же повернулось несколько голов.
– Только весьма дорогой. Да и чернила у него недешевые. Он их делает из цветков ириса.
Толпа снова зашушукалась, поддерживая мнение писца.
– Можете показать, в какой стороне его аптека?
– Non[60], – прошипел мне в ухо Пьер, хватая меня за локоть.
Это привлекло ко мне еще больше внимания, и Пьер был вынужден отпустить мою руку.
– Его аптека находится близ Полз-Уорф, – сказал писец, показывая на восток. – Идите к заведению «Голова епископа», а там поверните на юг. Впрочем, месье Корню и сам знает дорогу.
Я обернулась. Пьер смотрел куда-то поверх моей головы.
– Говорите, знает? Благодарю.
– Так это жена Мэтью Ройдона? – ехидно усмехнулся кто-то нам в спину. – Mon dieu! Теперь понятно, почему у него такой изможденный вид.
Я не торопилась сразу же пойти в аптеку. Вперившись глазами в громаду собора, я стала огибать его. Собор и сейчас оставался удивительно гармоничным, но удар молнии навсегда лишил его изначальных пропорций.
– Вы избрали не самый короткий путь к «Голове епископа».
Обычно Пьер держался в трех шагах от меня. Сегодня он сократил дистанцию до одного шага и налетел на меня, когда я в очередной раз остановилась полюбоваться собором.
– А шпиль был очень высоким?
– Высота его почти равнялась длине собора. Милорд всегда изумлялся, как строителям удалось поставить столь высокий шпиль.
Уцелей шпиль, здание сейчас выглядело бы парящим, с его изящной башенкой, чьи очертания перекликались бы с очертаниями контрфорсов и высоких готических окон.
От собора шел поток энергии. Я вспомнила развалины храма Артемиды в окрестностях Сет-Тура. Где-то глубоко под собором некто или нечто почуяли мое присутствие. Я получила едва уловимый ответ – что-то вроде легкого ветерка, прошуршавшего под ногами. Свидетельство, что меня узнали. Затем все исчезло. Здесь была сила, к которой неодолимо влекло ведьм.
Откинув капюшон, я медленно разглядывала покупателей и продавцов на территории церковного двора. Демоны, ведьмы и вампиры устремляли ко мне свое внимание, но само место было слишком шумным и суетливым. Мне требовалась более камерная обстановка.
Я прошла вдоль северной стены собора и свернула к восточной. Шум стал еще сильнее. Внимание собравшихся было обращено к оратору. Он стоял на открытой проповеднической кафедре. Позади кафедры находилась башенка, увенчанная крестом. Поскольку до микрофонов и звуковых колонок было еще очень далеко, оратору приходилось выкрикивать слова и отчаянно жестикулировать, изображая огонь и серу.
Ни одна ведьма не справилась бы со столь яростным потоком проклятий и угроз вечного горения в аду. Если только я не сделаю какой-нибудь отчаянной глупости, любая ведьма, заметившая меня, увидит во мне лишь соплеменницу, которая отправилась за покупками. Я подавила вздох досады. До сих пор мой замысел казался мне предельно простым и надежным. В Блэкфрайерсе ведьм не было, зато здесь, рядом с собором, они буквально кишели. Однако Пьер своим присутствием отпугивал всякую любопытную ведьму.
– Стойте здесь и никуда не сходите с этого места, – велела я, сурово глядя на своего сопровождающего.
Мои шансы привлечь внимание дружелюбно настроенной ведьмы сразу возрастут, если Пьер не будет толкаться рядом, распространяя свое вампирское презрение. Он молча прислонился к опорному столбу ближайшего лотка, продолжая следить за мной.
Я смешалась с толпой у основания Креста Святого Павла, бросая взгляды по сторонам, словно искала потерявшуюся подругу. Я ждала, когда тело ощутит знакомое покалывание – сигнал присутствия ведьм. А ведьмы в толпе слушателей были. Я их чувствовала.
– Госпожа Ройдон! – окликнул меня знакомый голос. – Что привело вас сюда?
Между плечами двух серьезного вида джентльменов появилось румяное лицо Джорджа Чапмена. Его соседи внимательно слушали, как проповедник клеймит пороки мира, нечестивое иго католиков и плутовство купцов.
Ведьму я так и не нашла, а вот членов Школы ночи можно было встретить где угодно.