Информация получена: ему было от шестнадцати до восемнадцати. Между ее возрастом и возрастом Силии.
Кейси сделала большой глоток чая и поперхнулась.
– Не заставляй себя. – Актиниум кивнул на ее чашку. – Я был самонадеян.
Кейси показалось, что она услышала нотки нерешительности.
– Все в порядке. Пить можно.
Хотела сделать комплимент, а вышло по-дурацки, как и все остальное. Внутренним Глазом проверила время: осталось две минуты. Интрафейс висел на потолке в центре проецируемой лазерной паутины.
– Можешь его спустить?
– В прошлый раз ты обошлась без помощи, – поддел ее Актиниум.
– Я не знала тебя.
До сих пор не знает, не считая того, что ей удалось вытянуть: работает в ГРАФИКе, есть кошка, любил сестру, что говорит о многом. По сути, он тот, кому она могла бы доверять. Немного безрассудный. Немного душевный.
Юноша поставил кружку на столешницу топливного бара, подошел к неподвижной капсуле и начал идти, перевернувшись на полпути. Встал на потолок и выжидающе посмотрел на нее сверху.
Да, определенно, один из парней Силии. Вздохнув, Кейси вытерла руки о блейзер и приблизилась к капсуле. «Перекладины», едва ли широкие для ее ног. Она так боялась поскользнуться, что забыла об обратной гравитации. В голове ухнуло, когда на секунду повисла вверх тормашками. Потом упала и приземлилась. Наверх. Чудеса!
Не так уж и чудесно, когда Кейси поняла, что Актиниум придерживает ее за плечи. Их взгляды встретились. Она удивилась, увидев его настороженное выражение. Молодой человек отпустил девушку и отступил. Кейси сосредоточилась на самом главном: она устойчиво стоит на потолке. Кровь течет к ступням с той же скоростью – 9,8 м/с, которая всю жизнь притягивала ее к земле, как сейчас притягивает… к другой поверхности.
С волнением девушка села на то, что теперь было полом. Юноша присоединился к ней. Стол автоматически выдвинулся. Интрафейс продолжал перезагружаться. Процесс отображался на экране в процентах. Кейси была рада, что Актиниум рядом. Ей не придется наблюдать за цифрами в одиночестве.
98%
99%
100%
Пучки света втянулись. Интрафейс плавно опустился. Девушка не прикасалась к нему. Она ждала, когда юноша вставит его в голографический проектор.
Но Актиниум поднялся.
– Я пойду.
Два тихих слова, а Кейси услышала больше:
Я пойду. Тебе нужно пространство.
– Нет, – вырвалось у нее. Девушка прочистила горло и отвернулась. – Нет необходимости. Она хотела бы, чтобы ты остался.
Актиниум не двигался.
– Сядь, – попросила Кейси.
Он сел. Быстрым движением, чтобы не передумать, она вставила Интрафейс в проектор. Вертикальный пучок света поднялся с верхней части аппарата, раскрылся, как веер, образуя серый экран.
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, СИЛИЯ
Мысль о вторжении в мозг сестры клубком ядовитой змеи свернулась в голове Кейси.
Но Актиниум уже открыл отчет активности сестры, и девушка расслабилась.
Данные. Факты. Те вещи, на которые стоит взглянуть.
Данные: Силия голографировала 20,5 часа в неделю. Меньше, чем обычный человек. Все приложения стандартные. Большая часть памяти Интрафейса заполнена воспоминаниями. Десятки тысяч отсортированы по темам и датам. Сто тысяч часов отснятого материала. Нужны годы, чтобы просмотреть все. Поэтому Кейси кивнула, когда Актиниум предложил шесть последних месяцев. Шесть месяцев до исчезновения Силии.
Девушка открыла нужную папку, сделала глубокий вдох и нажала PLAY.
Они ворвались все разом. Воспоминания за воспоминаниями. Снова и снова. Хорошие, плохие, убийственные, искренние.
В первый раз на море сестры поехали вместе во плоти. На следующих морских кадрах Силия была одна. По ночам. Кейси ничего об этом не знала. Другие тайные вылазки проведены в клубах. Ночевки. Йога. Бранчи с друзьями. Так много друзей, бесконечный смех и лица. Люди и места оживали под лучами внимания Силии.
Просмотрены две недели воспоминаний. Остались еще пять с половиной месяцев.
Через четыре месяца Актиниум встал, ушел, вернулся. Кейси обнаружила в своей руке протеиновый кубик. Позже она спустилась в туалетную комнату на первом этаже и удивилась, увидев, что ГРАФИК закрылся на целый день.
Не время бежало в комнате без окон, а жизнь Силии. Снаружи день сменился ночью и снова днем. Утренние новости пробежали в Интрафейсе Кейси: обнаружены толчки у побережья Территории 4. Речь пандита Линскотта Хорна была отложена. Сообщение от Меридиан с вопросом «Где ты?». Ни одного от Дэвида. Вероятно, он провел ночь в штаб-квартире К2П.
Осталось два месяца. Кейси и Актиниум обменялись взглядами. Его глаза налились кровью. Наверное, ее тоже. Но ни один из них не предложил отдохнуть. Между ними существовало соглашение, молчаливо заключенное в какой-то момент ночью: они оба в этом до конца.
Один месяц. Одна неделя. Один день.
Темнота. Кадры последних воспоминаний.
Цунами жизни Силии отступило, забрав с собой Кейси. Она чувствовала себя трупом, разложенным на песке. В ушах вода, в глазах соль. Если бы чувства нельзя было переживать заново, она потратила бы все свои сбережения на частичку необыкновенно насыщенной жизни сестры. Во много раз больше, чем жизнь Кейси. Во много раз больше.
Мир потерял бы немного в лице Кейси. Ее мозг уже перезагружался, делая выводы. Не было ничего подозрительного. Ничего необычного. Тайные ночные прогулки (их отсутствие удивило бы больше). Ничего, что могло заставить Силию чувствовать себя загнанной в угол. Единственными жертвами были те, кого сестра покинула. Как Тристан/Дмитрий.
Я должен знать, есть ли моя вина.
Стоп.
Где воспоминания о парнях? Как выяснилось, в отдельном месте. В папке с пометкой ХХХ. Кейси открыла предварительный просмотр. Ошибка. Закрыла файл, подведя для себя черту.
– Ты сделаешь это, – обратилась она к Актиниуму.
– Есть другой способ.
Юноша открыл данные биомонитора Силии, и Кейси отругала себя. Точно! Эмоции могут быть раскрыты через числа. Ежемесячный отчет о состоянии здоровья. Она знала, что искала: эмпирические данные о разбитом сердце или травме. Отклонения уровня нейротрансмиттеров. Дисбаланс в настроении. Данные, диаграммы.
Ничто не помогло прояснить картину. Вместо этого впервые в жизни Кейси пришлось вчитываться в цифры дважды. Она посмотрела на Актиниума, заглянула в его остекленевшие глаза. Он переваривал данные.
Не готовая сделать то же самое, Кейси поднялась, дистанцируясь. Кровь ударила в голову, как будто гравитация восстановилась, а она могла упасть и покалечиться. На долю секунды захотелось этого: в бессмысленном мире присоединиться к сестре. Потому что Силия все еще мертва. Море убило ее.
Убивало уже давно.
IIII IIII
ПОСЛЕ ШТОРМА море всегда выразительнее. Сегодня утром оно переливается на солнце мерцающими блестками. Безоблачное небо, вероятно, голубое. Если бы только я могла видеть его цвет! Если бы только у меня не было лодки, которую надо построить, и душителя, которого надо обезвредить.
Прикасаюсь рукой к шее. Горло опухло, простое глотание убивает. Оказывается, на острове найдется намного больше способов умереть, чем я представляла себе раньше. Например, в руках незнакомца.
Я могла бы оставить его на берегу. Шторм утопил бы его. Океан поглотил бы и выбросил в известные только Джоулям места, откуда он прибыл. Я могла бы избавиться от него, не пошевелив пальцем. И так ему и надо!
Вместо этого я спасла его. Почему? Потому что мы похожи. Нас обоих вынесло на берег в чем мать родила. Привязанный к кровати М.М., он все еще голый – незачем одевать потенциального убийцу, – но живой. А если вспомнит что-нибудь, хоть что-нибудь: другие острова или города из моих снов, тогда я смогу найти свое прошлое и будущее. Будь он хоть сам дьявол во плоти, плевать. Он – мой шанс разыскать Кей.
Посмотрим, что скажет, когда проснется.
Под ногами поднимается вода, хлюпает сквозь доски причала. Морской бриз сегодня божествен, особенно после вчерашней бури.
Последний вдох, и я ухожу. Затылок слегка покалывает. Пересекаю пляж со странным ощущением: на этом острове появилась еще одна живая душа. Даже дом, когда я возвращаюсь, выглядит по-другому. Пол скрипит, я подпрыгиваю, но это всего лишь Ты-я.
Нервозность проходит, когда вхожу в спальню М.М. В этот час светло и ярко. Окно, выходящее на восток, сияет. Стены покрыты крошечными цветами. Воздух переливается пылью. Сладкий аромат пряжи проникает в комнату через реечные двери шкафа, хранящего свитера М.М. С удовольствием спала бы здесь чаще. На диване легче поверить, что я здесь всего лишь гость. Но тогда остальная часть дома будет пустотой и заброшенной.
Незнакомец неплохо устроился под одеялом, которым я щедро поделилась с ним. Опускаюсь в нагретое солнцем кресло-качалку у кровати и смотрю, как он спит.
«Однако крепко для человека, привязанного к кровати», – завистливо думаю я.
Могу поспорить, что ночь он провел в беспамятстве и ни разу не проснулся в то время, как я боролась со сном: не хватало еще умереть в шторм от лунатизма, раз не вышло от удушения.
Мое терпение иссякает: раз уж я не сплю, то пусть и он тоже. Толкаю парня, легонько ударяю, проверяю, дышит ли. Держу палец под его носом, и меня вновь накрывает: человек. Живой. Дышит. Первый за три года.
Каким он будет? Смешным? Ироничным? Очаровательным? Или проснется с желанием убить?
В поисках ответа приближаюсь к лицу гостя и рассматриваю. Вероятно, мой ровесник. Обычный. Симпатичный. Ничего примечательного. Высоким скулам не хватает четкости, как и челюсти. Блеклые волнистые волосы разметались по подушке, завитками окружив уши и шею. Темно-серая челка над самыми бровями. Глаза почти на переносице. Нос как нос, но все же мальчишеский. Мальчишеский – точное слово. Нечеткий угол отбрасывает мягкую тень подобно полумесяцу, взошедшему над губами.
Итак, что с губами? Не толстые и не тонкие. Средние. Нормальные. Они – самая приятная черта лица. Не в силах удержаться, провожу пальцем по его нижней губе, удивляясь мягкости. У убийц мягкие губы? Я сравниваю со своими потрескавшимися и внезапно тушуюсь, потом хихикаю. Я? Стушевалась? Перед парнем? Невероятно.
Подожди. Откуда пришла эта мысль?
У меня нет воспоминаний, связанных с молодыми людьми. На самом деле, когда пытаюсь вспомнить их, всплывают картинки быстро тающего фруктового мороженого и небесных городов, парящих над океанами. И Кей. Темно-кофейного цвета глаза. Каре. Редкая улыбка на лице.
Кейси сделала большой глоток чая и поперхнулась.
– Не заставляй себя. – Актиниум кивнул на ее чашку. – Я был самонадеян.
Кейси показалось, что она услышала нотки нерешительности.
– Все в порядке. Пить можно.
Хотела сделать комплимент, а вышло по-дурацки, как и все остальное. Внутренним Глазом проверила время: осталось две минуты. Интрафейс висел на потолке в центре проецируемой лазерной паутины.
– Можешь его спустить?
– В прошлый раз ты обошлась без помощи, – поддел ее Актиниум.
– Я не знала тебя.
До сих пор не знает, не считая того, что ей удалось вытянуть: работает в ГРАФИКе, есть кошка, любил сестру, что говорит о многом. По сути, он тот, кому она могла бы доверять. Немного безрассудный. Немного душевный.
Юноша поставил кружку на столешницу топливного бара, подошел к неподвижной капсуле и начал идти, перевернувшись на полпути. Встал на потолок и выжидающе посмотрел на нее сверху.
Да, определенно, один из парней Силии. Вздохнув, Кейси вытерла руки о блейзер и приблизилась к капсуле. «Перекладины», едва ли широкие для ее ног. Она так боялась поскользнуться, что забыла об обратной гравитации. В голове ухнуло, когда на секунду повисла вверх тормашками. Потом упала и приземлилась. Наверх. Чудеса!
Не так уж и чудесно, когда Кейси поняла, что Актиниум придерживает ее за плечи. Их взгляды встретились. Она удивилась, увидев его настороженное выражение. Молодой человек отпустил девушку и отступил. Кейси сосредоточилась на самом главном: она устойчиво стоит на потолке. Кровь течет к ступням с той же скоростью – 9,8 м/с, которая всю жизнь притягивала ее к земле, как сейчас притягивает… к другой поверхности.
С волнением девушка села на то, что теперь было полом. Юноша присоединился к ней. Стол автоматически выдвинулся. Интрафейс продолжал перезагружаться. Процесс отображался на экране в процентах. Кейси была рада, что Актиниум рядом. Ей не придется наблюдать за цифрами в одиночестве.
98%
99%
100%
Пучки света втянулись. Интрафейс плавно опустился. Девушка не прикасалась к нему. Она ждала, когда юноша вставит его в голографический проектор.
Но Актиниум поднялся.
– Я пойду.
Два тихих слова, а Кейси услышала больше:
Я пойду. Тебе нужно пространство.
– Нет, – вырвалось у нее. Девушка прочистила горло и отвернулась. – Нет необходимости. Она хотела бы, чтобы ты остался.
Актиниум не двигался.
– Сядь, – попросила Кейси.
Он сел. Быстрым движением, чтобы не передумать, она вставила Интрафейс в проектор. Вертикальный пучок света поднялся с верхней части аппарата, раскрылся, как веер, образуя серый экран.
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, СИЛИЯ
Мысль о вторжении в мозг сестры клубком ядовитой змеи свернулась в голове Кейси.
Но Актиниум уже открыл отчет активности сестры, и девушка расслабилась.
Данные. Факты. Те вещи, на которые стоит взглянуть.
Данные: Силия голографировала 20,5 часа в неделю. Меньше, чем обычный человек. Все приложения стандартные. Большая часть памяти Интрафейса заполнена воспоминаниями. Десятки тысяч отсортированы по темам и датам. Сто тысяч часов отснятого материала. Нужны годы, чтобы просмотреть все. Поэтому Кейси кивнула, когда Актиниум предложил шесть последних месяцев. Шесть месяцев до исчезновения Силии.
Девушка открыла нужную папку, сделала глубокий вдох и нажала PLAY.
Они ворвались все разом. Воспоминания за воспоминаниями. Снова и снова. Хорошие, плохие, убийственные, искренние.
В первый раз на море сестры поехали вместе во плоти. На следующих морских кадрах Силия была одна. По ночам. Кейси ничего об этом не знала. Другие тайные вылазки проведены в клубах. Ночевки. Йога. Бранчи с друзьями. Так много друзей, бесконечный смех и лица. Люди и места оживали под лучами внимания Силии.
Просмотрены две недели воспоминаний. Остались еще пять с половиной месяцев.
Через четыре месяца Актиниум встал, ушел, вернулся. Кейси обнаружила в своей руке протеиновый кубик. Позже она спустилась в туалетную комнату на первом этаже и удивилась, увидев, что ГРАФИК закрылся на целый день.
Не время бежало в комнате без окон, а жизнь Силии. Снаружи день сменился ночью и снова днем. Утренние новости пробежали в Интрафейсе Кейси: обнаружены толчки у побережья Территории 4. Речь пандита Линскотта Хорна была отложена. Сообщение от Меридиан с вопросом «Где ты?». Ни одного от Дэвида. Вероятно, он провел ночь в штаб-квартире К2П.
Осталось два месяца. Кейси и Актиниум обменялись взглядами. Его глаза налились кровью. Наверное, ее тоже. Но ни один из них не предложил отдохнуть. Между ними существовало соглашение, молчаливо заключенное в какой-то момент ночью: они оба в этом до конца.
Один месяц. Одна неделя. Один день.
Темнота. Кадры последних воспоминаний.
Цунами жизни Силии отступило, забрав с собой Кейси. Она чувствовала себя трупом, разложенным на песке. В ушах вода, в глазах соль. Если бы чувства нельзя было переживать заново, она потратила бы все свои сбережения на частичку необыкновенно насыщенной жизни сестры. Во много раз больше, чем жизнь Кейси. Во много раз больше.
Мир потерял бы немного в лице Кейси. Ее мозг уже перезагружался, делая выводы. Не было ничего подозрительного. Ничего необычного. Тайные ночные прогулки (их отсутствие удивило бы больше). Ничего, что могло заставить Силию чувствовать себя загнанной в угол. Единственными жертвами были те, кого сестра покинула. Как Тристан/Дмитрий.
Я должен знать, есть ли моя вина.
Стоп.
Где воспоминания о парнях? Как выяснилось, в отдельном месте. В папке с пометкой ХХХ. Кейси открыла предварительный просмотр. Ошибка. Закрыла файл, подведя для себя черту.
– Ты сделаешь это, – обратилась она к Актиниуму.
– Есть другой способ.
Юноша открыл данные биомонитора Силии, и Кейси отругала себя. Точно! Эмоции могут быть раскрыты через числа. Ежемесячный отчет о состоянии здоровья. Она знала, что искала: эмпирические данные о разбитом сердце или травме. Отклонения уровня нейротрансмиттеров. Дисбаланс в настроении. Данные, диаграммы.
Ничто не помогло прояснить картину. Вместо этого впервые в жизни Кейси пришлось вчитываться в цифры дважды. Она посмотрела на Актиниума, заглянула в его остекленевшие глаза. Он переваривал данные.
Не готовая сделать то же самое, Кейси поднялась, дистанцируясь. Кровь ударила в голову, как будто гравитация восстановилась, а она могла упасть и покалечиться. На долю секунды захотелось этого: в бессмысленном мире присоединиться к сестре. Потому что Силия все еще мертва. Море убило ее.
Убивало уже давно.
IIII IIII
ПОСЛЕ ШТОРМА море всегда выразительнее. Сегодня утром оно переливается на солнце мерцающими блестками. Безоблачное небо, вероятно, голубое. Если бы только я могла видеть его цвет! Если бы только у меня не было лодки, которую надо построить, и душителя, которого надо обезвредить.
Прикасаюсь рукой к шее. Горло опухло, простое глотание убивает. Оказывается, на острове найдется намного больше способов умереть, чем я представляла себе раньше. Например, в руках незнакомца.
Я могла бы оставить его на берегу. Шторм утопил бы его. Океан поглотил бы и выбросил в известные только Джоулям места, откуда он прибыл. Я могла бы избавиться от него, не пошевелив пальцем. И так ему и надо!
Вместо этого я спасла его. Почему? Потому что мы похожи. Нас обоих вынесло на берег в чем мать родила. Привязанный к кровати М.М., он все еще голый – незачем одевать потенциального убийцу, – но живой. А если вспомнит что-нибудь, хоть что-нибудь: другие острова или города из моих снов, тогда я смогу найти свое прошлое и будущее. Будь он хоть сам дьявол во плоти, плевать. Он – мой шанс разыскать Кей.
Посмотрим, что скажет, когда проснется.
Под ногами поднимается вода, хлюпает сквозь доски причала. Морской бриз сегодня божествен, особенно после вчерашней бури.
Последний вдох, и я ухожу. Затылок слегка покалывает. Пересекаю пляж со странным ощущением: на этом острове появилась еще одна живая душа. Даже дом, когда я возвращаюсь, выглядит по-другому. Пол скрипит, я подпрыгиваю, но это всего лишь Ты-я.
Нервозность проходит, когда вхожу в спальню М.М. В этот час светло и ярко. Окно, выходящее на восток, сияет. Стены покрыты крошечными цветами. Воздух переливается пылью. Сладкий аромат пряжи проникает в комнату через реечные двери шкафа, хранящего свитера М.М. С удовольствием спала бы здесь чаще. На диване легче поверить, что я здесь всего лишь гость. Но тогда остальная часть дома будет пустотой и заброшенной.
Незнакомец неплохо устроился под одеялом, которым я щедро поделилась с ним. Опускаюсь в нагретое солнцем кресло-качалку у кровати и смотрю, как он спит.
«Однако крепко для человека, привязанного к кровати», – завистливо думаю я.
Могу поспорить, что ночь он провел в беспамятстве и ни разу не проснулся в то время, как я боролась со сном: не хватало еще умереть в шторм от лунатизма, раз не вышло от удушения.
Мое терпение иссякает: раз уж я не сплю, то пусть и он тоже. Толкаю парня, легонько ударяю, проверяю, дышит ли. Держу палец под его носом, и меня вновь накрывает: человек. Живой. Дышит. Первый за три года.
Каким он будет? Смешным? Ироничным? Очаровательным? Или проснется с желанием убить?
В поисках ответа приближаюсь к лицу гостя и рассматриваю. Вероятно, мой ровесник. Обычный. Симпатичный. Ничего примечательного. Высоким скулам не хватает четкости, как и челюсти. Блеклые волнистые волосы разметались по подушке, завитками окружив уши и шею. Темно-серая челка над самыми бровями. Глаза почти на переносице. Нос как нос, но все же мальчишеский. Мальчишеский – точное слово. Нечеткий угол отбрасывает мягкую тень подобно полумесяцу, взошедшему над губами.
Итак, что с губами? Не толстые и не тонкие. Средние. Нормальные. Они – самая приятная черта лица. Не в силах удержаться, провожу пальцем по его нижней губе, удивляясь мягкости. У убийц мягкие губы? Я сравниваю со своими потрескавшимися и внезапно тушуюсь, потом хихикаю. Я? Стушевалась? Перед парнем? Невероятно.
Подожди. Откуда пришла эта мысль?
У меня нет воспоминаний, связанных с молодыми людьми. На самом деле, когда пытаюсь вспомнить их, всплывают картинки быстро тающего фруктового мороженого и небесных городов, парящих над океанами. И Кей. Темно-кофейного цвета глаза. Каре. Редкая улыбка на лице.