– Но у нас два дня как нет госпитализации! Смотрите сами! – И она повернула к комиссару монитор компьютера.

– Не морочьте мне голову! У нас есть сведения, что в клинике Матердеи…

– Но это не клиника Матердеи!

– Как?!

– Это клиника Салус!

– О боже! Простите, я ошибся. Извините! Всего доброго! Кстати, не вздумайте предупреждать Матердеи!

Из второй клиники его просто выгнали. Встретила его старшая медсестра лет шестидесяти, ростом под два метра, тощая, как смерть, и такая же страшная.

– Мы не подбираем на дорогах раненых бандитов.

– Хорошо, синьора, но…

– Я вам не синьора.

– Не надо отчаиваться, рано или поздно вы встретите своего принца.

– Вон отсюда!

Монтальбано садился в машину, когда его кто-то окликнул. Знакомый врач. Комиссар изложил суть дела. Врач ушел и через пять минут вернулся на парковку.

– Новых пациентов в эти дни не поступало.

Что это значит? Все вдруг сделались здоровыми или просто не накопили денег на оплату частных клиник? Ладно, главное, что Фацио нет ни в одной больнице. Куда же он подевался?

Зазвонил телефон: Мими Ауджелло.

– Сальво, ты где?

– Возвращаюсь в Вигату, был в Монтелузе, обошел все больницы. Фацио здесь нет.

– Слушай, а что, если…

Монтальбано понял.

– Не волнуйся, в морге его тоже нет. Есть у тебя новости?

– Есть. Приезжай в порт. Жду у входа, у южных ворот.

– Еду.



Южные ворота находились неподалеку от восточного пирса, где комиссар любил прогуливаться после обеда. Они служили главным образом для проезда машин на паром, направляющийся на Лампедузу. Отчаливал он ближе к полуночи. Как только начинался сезон отпусков, этот район порта превращался в бивак для туристов, ожидавших погрузки на корабль.

С обеих сторон огромных ворот стояли будки для офицеров финансовой полиции, контролировавших движение.

Днем, как правило, здесь было спокойно, оживление начиналось лишь к вечеру.

– Ночью эти и центральные ворота закрываются. Открытыми остаются только северные, – объяснил комиссару Мими.

– Почему?

– Потому что там швартуются рыболовные суда, там находятся склады и грузятся рефрижераторы, в общем, все, что нужно рыбакам.

– Если с Фацио что-то случилось, это случилось ночью.

– Вот именно.

– Тогда почему мы у южных, а не у северных ворот?

– Нас ждет офицер, его фамилия Сассу, прошлой ночью он дежурил у северных ворот.

– Он что-то видел?

– Идем, поговоришь с ним сам.

Сассу было лет двадцать с небольшим, парень оказался компетентным и неглупым.


– Рыболовецкие суда обычно возвращаются не раньше полуночи, разгружают улов, часть которого остается здесь, а остальное грузят в рефрижераторы, и те сразу уезжают. Работа кипит примерно до трех часов ночи, потом наступает тишина. Часа в четыре я услышал странные звуки. Мне показалось, это выстрелы.

– Сколько их было? – спросил Монтальбано.

– Два.

– Вы уверены, что это были выстрелы?

– Не уверен. Это мог быть звук мотора. Например, мопеда или мотоцикла. Кстати, сразу после этого мимо меня проехал большой мотоцикл. Поэтому я не встревожился.

– Сзади был пассажир?

– Нет.

– А вы не слышали криков, угроз? Может, кто-то звал на помощь?

– Нет, ничего.

– Вы можете вспомнить, откуда послышались выстрелы?

Сассу задумался, вид у него вдруг стал растерянным.

– Странно, – пробормотал он.

– Что?

– Я сейчас подумал… что, скорее всего, вы правы.

– Почему?

– Между двумя хлопками прошло несколько секунд. Мне показалось, я слышал первый рядом с доком, но следующий раздался намного дальше, где-то в районе второго или третьего склада… Если бы это был мотоцикл, я бы услышал оба хлопка с одной стороны.

– То есть это похоже на то, что кто-то бежал и стрелял? – спросил Монтальбано.

– Похоже.

Они поблагодарили офицера.

– Дело принимает плохой оборот. – Мими был встревожен.

– Идем, – сказал комиссар.

– Куда?

– Прогуляемся между доком и складами.

Холодильные склады тянулись вдоль внешней части центрального пирса, представлявшего собой широкий мол, протянутый далеко в море наподобие рукава.

Рыболовецкие суда причаливали и, разгрузив улов у складов с внешней части мола, переходили в образованную им бухту, где вставали на прикол, а экипаж отправлялся домой отдыхать.

Монтальбано и Ауджелло прошлись от дока до второго склада, внимательно глядя под ноги.

На дороге, заляпанной грязью, отпечатались шины грузовиков. Все склады были закрыты, кроме третьего, перед которыми стоял «Форд-Транзит». В приоткрытые дверцы фургона виднелись электрические провода, щитки и прочие инструменты. Может, сломалась холодильная установка, и ее чинили. Вокруг не было ни души.

– Пошли, мы ничего здесь не найдем. Только теряем время. Такая вонь, меня просто выворачивает, – сказал Мими.

Монтальбано не мог с ним согласиться, ему нравился этот запах. В нем чувствовался аромат водорослей, тухлой рыбы, старых корабельных тросов, морской воды, гудрона с легкой ноткой дизельного топлива. Удовольствие, доступное немногим.

Когда, потеряв всякую надежду, они возвращались обратно, Мими заметил на земле неподалеку от дока блестящий предмет. Это оказалась гильза, она закатилась под прогнившую доску.

Мими аккуратно поднял гильзу. Свеженькая, не ржавая, не помятая – видно, что провалялась здесь не недели и месяцы, а считаные часы.

– Никакой это не мотоцикл, – заключил Монтальбано.

– Похоже, от патрона калибра 7,65, – предположил Ауджелло. – Что будем делать?

– Сварим суп.

– В смысле?

– Мими, что ты можешь сделать с этой гильзой? Она всего-навсего подтверждает, что была перестрелка. Пока все. К сожалению.

Ауджелло на всякий случай опустил гильзу в карман.

Монтальбано стоял и задумчиво разглядывал носки своих ботинок. Во рту у него торчала сигарета, которую он забыл зажечь. Ауджелло тоже молчал. Комиссар заговорил, не глядя на Мими: похоже, он думал вслух: