– Вы вправе так думать, – не стал настаивать полицейский из Венеции.

Он выговаривал слова не спеша, с внутренней ухмылкой, и почему-то было понятно, что он не выложит ничего, что еще неизвестно из газет или криминальных новостей.

– Я журналистка и ведущая криминальных программ на Пятом канале. – Лола с опозданием представилась, несмотря на то что он ее, видимо, вычислил. – А вашу должность и имя можно узнать?

– Эрнесто Токачелли, специалист по экономической безопасности, – представился полицейский.

– Экономической?! – с удивлением повторила Лола. В голове у нее волчком закрутились новые догадки. – Так, значит, там, на заводе, нашли финансовые проблемы, из-за которых могли хозяина убить?!

– Ничего себе, – засмеялся Эрнесто, – я вам только свою должность назвал, а вы уже целую теорию расследования выстроили! Надо с вами быть поосторожнее.

– Так обнаружили что-то или нет? Иначе зачем специалиста из другого города было вызывать?

– Если честно, я мог бы и онлайн работать, но потом решили, что так будет быстрее, если на место прибуду. Да и я не возражал, давно по командировкам не ездил.

«Не ответил на вопрос и, видимо, не ответит», – с сожалением подумала Лола и пригляделась к полицейскому.

Он был из тех мужчин, которые обычно нравятся Дане – довольно высок и широк в плечах, майка на руках натягивалась от круглых выпуклых мышц, а чуб волос тусклой меди и пара веснушек, выглядывающих из-под маски, державшейся на крупном носу, придавала ему легкомысленный вид. Именно поэтому Лола не признала в нем сразу принадлежность к органам власти. На глаз ему можно было дать около сорока лет.

«Скорее бы Дана приехала, она бы точно нашла с ним общий язык», – промелькнуло в голове у Лолы.

– Вы в какой гостинице остановились? – Ей очень не хотелось отпускать Эрнесто, она все еще надеялась что-то у него выведать.

– Здесь у моей тетки Сусанны домик недалеко, вот у нее и остановился, – сказал он, немного смущаясь.

«Ах вот оно что! К тетке, значит, приехал погостить, хотя можно было спокойно в своем офисе сидеть и ту же работу делать», – догадалась Лола.

Эрнесто открыл машину и махнул девушке рукой:

– До свидания!

– Вы только с документами разбираетесь или допросы тоже ведете и на место преступления выезжаете? – не отпускала она полицейского.

– Это как придется, – ответил он и сел в автомобиль.

«Да он мастак от вопросов уходить, и это притом что спокоен как удав».

– До встречи! – с сожалением попрощалась Лола. – Вот вам моя визитка на всякий случай, – сунула она твердый четырехугольник в приоткрытое окно.

Он взял карточку, не глядя сунул в бардачок, и тронулся с места.

«Удачное знакомство, очень нужное, надо будет на него Дану натравить, возможно, она сможет его разговорить», – прикидывала Лола, проезжая через центр Маргары.

В переулке мелькнула нескладная фигура Бобрихи с двумя помощниками.

«Это еще что такое!» – Лола остановила машину.

Бобриха топталась у кованой калитки, за которой в окружении аккуратно подстриженных кустов виднелся двухэтажный светлый дом. Один из ассистентов пытался заглянуть вовнутрь и поднялся на цыпочки, другой готовил камеру.

– Вы не подскажете, кто вон в том доме живет? – тут же спросила Лола у проходящей светловолосой девушки с хозяйственной сумкой. Журналистка открыла дверь своего «Ниссана» и указала на калитку, возле которой толклись конкуренты с первого канала.

– Это где журналисты стоят? – уточнила та и поправила длинные рассыпающиеся волосы.

– Да, да, – подтвердила Лола, не отрывая взгляда от группы.

– Это же дом Боцоли! Только вряд ли его жена им откроет. Она только с полицейскими общается, а после того дня, как муж пропал, дома заперлась, вот продукты ей несу, – пояснила девушка.

Лола тут же выскочила из машины:

– А могу я вместе с тобой войти?!

– Да вы что?! – оскорбилась она, обращаясь к ней на «вы», хотя была не намного младше. – Кьяре плохо, она даже с родственниками почти не общается, все сидит в полутемной комнате и какую-то музыку слушает да телик иногда смотрит про то, как следствие продвигается.

«А ведь она права, – одернула саму себя Лола. – С этой работой и с борьбой за рейтинги я совсем бесчувственная стала».

Тут же вспомнились слова мамы о ее черствости и озабоченный голос Николы:

«Лол, что с тобой?! Ты что, забыла, что такое милосердие?!»

– Тогда я тебя здесь подожду, хорошо? – сбавила пыл Лола.

– А это еще зачем? Я вас и в маске узнала, вы же Лола с Пятого канала, – неприязненно произнесла девушка.


Лола, привыкшая к уважительному, а то и восторженному к себе отношению, несколько растерялась.

– Тебя чем-то журналисты обидели? – предположила Лола, уверенная, что уж она-то эту синьорину видит впервые.

– Нет, – недовольно ответила та, – если хотите ждать, пожалуйста. Раньше чем через полчаса все равно не выйду. – Она направилась к дому Боцоли.

Лола увидела, как замельтешила Бобриха, подсовывая к носу девушки микрофон, и как старательно наставлял камеру оператор, но та молча открыла калитку и вошла в сад.

Лола уселась назад в машину, достала мобильник и стала просматривать новости, восстанавливая события хроники и периодически поглядывая на дом Боцоли, у которого все еще стояли коллеги с Первого канала.

Буквально на следующий день после исчезновения Марио Боцоли его старший брат Альфредо и жена Кьяра пришли в участок подать заявление о пропаже человека. Сразу же были допрошены рабочие, находившиеся в тот вечер в цехе, и, видимо, на основании их ответов был сделан вывод, что хозяина могли убить на заводе… Но почему тогда никого из них не арестовали?.. Насколько помнила Лола, в офисе завода еще какое-то время работала секретарша и Альфредо с сыном Сильвио, с ними тоже общалась полиция, но ничего подозрительного, как писали газеты, следователи из разговора не выудили.

Журналистка просмотрела еще несколько статей, но ни в одной из них не обнаружила никаких упоминаний об экономическом преступлении.

«А если оно является главной версией в расследовании и именно поэтому его так засекретили?.. Здесь без нового знакомого не обойтись», – рассудила Лола.

Прошло больше получаса, ни одна занавеска не шевельнулась в окнах, и журналисты во главе с Бобрихой двинулись в сторону главной улицы. Лола решила, что поедет через десять минут, когда калитка открылась, и в переулке показалась светловолосая девушка уже без сумки и направилась прямиком к машине, где сидела Лола.

– Значит, так, – твердо проговорила синьорина, останавливаясь перед открытым окном автомобиля, – Кьяра ни с кем из журналистов разговаривать не собирается и просит ее не беспокоить. Жаль, что остальные ушли, это их тоже касается.

– Хорошо, – доброжелательно согласилась Лола. – На нет и суда нет! – сказала она по-русски.

– Что-что? – вытаращила глаза девушка. – Это на каком языке?

– Это на русском. Я же сама из России.

– Правда?! Я не знала, хотя передачи ваши смотрю иногда, – призналась она. – Холодно там у вас? – задала ожидаемый вопрос.

– Сейчас нет. Почти как здесь, ну, может, на несколько градусов меньше.

– Не может быть! – пораженно застыла девушка и даже руки к щекам приложила.

– Садись, я тебя подвезу, заодно о погоде поговорим. – Лола распахнула дверь «Ниссана».

– Даже не знаю… – засомневалась та, – я сначала хотела к себе зайти, маску взять, – тон ее уже не был таким неприязненным.

Она действительно была без маски, на что уже обратила внимание Лола.

– Тем более садись в машину, не жди, когда штрафанут! А намордник я тебе дам. – Лола вытащила из бардачка целую упаковку. – Как-то у вас свободно тут, я уже несколько человек видела с открытыми лицами. – Лола специально не начала разговор с интересующей ее темы.

Синьорина пристроилась рядом с журналисткой.

– Да нет, ничего не свободно, это я впопыхах забыла надеть. Когда Кьяра позвонила, попросила продукты ей принести, я и бросилась сразу к ней. Меня и в магазин не впустили, хорошо, продавщица знакомая, вышла на улицу, список продуктов забрала и сумку потом мне вынесла. Если вы и видели кого без маски, то это на окраине города. Туда полиция редко заезжает, да и люди там сидят в своих домах, за животными смотрят да за огородами ухаживают. Девушка повеселела и тарахтела не задумываясь, и Лола поняла, что сможет ее окончательно разговорить.

– Ты права, – легко согласилась Лола, – я в гостинице «Лесной» на окраине живу, там мне «безмасочники» и попадались.

– А мне как раз в ту сторону надо, моцареллу забрать!

– Вот и хорошо. – Лола проехала мимо дома Боцоли, свернула на главную улицу городка. – Тебя как зовут?

– Орнелла. – Девушка поправила упавшие на лицо золотистые волосы.

«Как много на севере Италии светловолосых людей», – посетила Лолу неожиданная мысль.

– Ты кем-то приходишься Кьяре? Или, может, Марио? – осторожно перешла она к сути.

– Никем. Моя мама у них в доме убирается, а когда что-то надо купить или еще что сделать по мелочи, меня просят. Хорошие люди и нежадные.

На Маргару начали опускаться сумерки, становилось прохладней. То ли от зажегшихся разноцветных витрин или от отсвета высоких уличных фонарей воздух принял прозрачно-фиолетовый оттенок. Даже снежные макушки гор окрасились в сиреневатый цвет.

– Красиво у вас тут! – вырвалось у Лолы.

– Да, очень! – радостно согласилась Орнелла. – Но вы еще в предгорье не были, там такие леса, такие водопады!

– Будет время, схожу, – пообещала Лола.

– Сходите обязательно, – настоятельно посоветовала та.

Журналистка понимала, что надо возвращать разговор к супругам Боцоли, но боялась опять вспугнуть девушку. Но синьорина сама перешла к нужной теме:

– Кьяру, правда, многие не любили, считали ее… как бы это сказать… – Она пыталась подобрать слово. – Задавалой, – выразилась она по-детски.

– Гордячкой, – поправила ее Лола.

– Но это не так, она мне всегда нравилась. А то, что она из богатой семьи и замашки у нее аристократические, так что же, каждому свое.