— Если мы хотим, чтобы королевский сад продолжал радовать королеву и её фрейлин, то пока повременим с такой экскурсией.

— Так король женат?

— Счастливо женат.

Милорд поклонился на прощание.

— Спокойных снов. Пусть Стихии охраняют вас, дитя.

— И вам, магистр.





Глава 20. Она - это я





Утро началось для меня поздно. Я проснулась, с наслаждением потянулась и поняла, что не хочу вставать.

Горничная уже заглядывала ко мне, но я отослала её на час. Девушка оставила новый наряд для меня на сегодня. Это было строгое изумрудное бархатное платье без декольте, с воротничком-стоечкой и двойным вертикальным рядом драгоценных изумрудных пуговиц на груди. Горничная аккуратно развесила его на специальной вешалке и удалилась, тихо прикрыв за собой входную дверь. Я наблюдала за перемещениями девушки из-под прикрытых ресниц и видела, как мелькнуло зеленоватым светом полотно двери, указывая, что комната находится под защитным контуром.

В комнате было достаточно прохладно. Этой ночью спать мне пришлось в очередной длинной ночной рубашке. Она путалась между ног и перекручивалась вокруг меня жгутом. Я только вздохнула от этого безобразия, мечтая, как окажусь дома и надену свою пижаму со штанишками.

Центрального отопления в замке не было. Каждая комната отапливалась отдельно, и в целом с терморегуляцией в замке явно были проблемы. Например, в этой комнате камина не было. Поэтому вчера, перед сном, горничная после того, как помогла мне снять платье, растопила странные приспособления — жаровни, в которые положила камни-горячники, такие же, как и тот, которым подогревают воду, и подожгла их кремниевой зажигалкой, предварительно обильно побрызгав на них водой.

Я некоторое время ещё понежилась в постели, прислушиваясь к звукам замка и рассматривая со своего места убранство детской комнаты. Всё было очень милым, девчачьим. Приготовленным с любовью.

За окном шёл дождь. Капли часто тарабанили по стеклу. Вода ворчала, сбегая по водостоку с крыши. Я взяла одеяло, закуталась в него и уселась на широкий подоконник, рассматривая размытый вид за окном.

Окна выходили на пёстрый осенний сад, о котором вчера упоминал магистр. Пространство сада пересекали мощёные каменные дорожки, украшали альтанки, а в глубине стояла оранжерея. Наверное, здесь очень красиво весной и летом, если даже в такую осеннюю ненастную погоду сад выглядел живописно. Карликовые деревца горели багрянцем и золотом листвы, которую нещадно трепал сильный ветер.

Я вслушивалась в рокочущие звуки за окном. Казалось, что где-то бушует море. Мне слышались ритмичные удары стихии о каменную твердь. Из недр памяти, навеянный снами, всплыл вид замка на скале, в котором родилась маленькая девочка. Дочь Мирайи Виленийской и Рейвена Мелфи.

Моя логика настойчиво вела меня к мысли, что тот ребенок — это я. Стоило только об этом подумать, как холод пробрал меня до костей. Стихия тут же отозвалась, несмотря на ограничения, установленные магистром. Изо рта рвано вырвалось облачко морозного воздуха, оставляя на окне зимние узоры. Впрочем, они тут же растаяли, удалённые защитными заклинаниями, наложенными на контур комнаты.

Если она — это я, а комната приготовлен для младенца, то...

Я пружиной взвилась с подоконника и бросилась к бельевому комоду. В его выдвижных ящиках нашла стопку пелёнок. И каждая была с вышивкой: монограмма буквы «М» и птичка, в клювике которой был ключик. Пелёнки были идентичны моей, бережно хранимой мамой на Земле. Эти милые вещички жгли мне руки, дыхание перехватило от подступивших слёз.

Она — это я.

Горькие капли сорвались с ресниц и капнули на белоснежную ткань, расплываясь мокрым пятном.

— Но как я оказалась в другом мире? И что получается: магистр — мой отец, Аластер — мой брат, а герцогиня Виленийская — бабушка? А милорд Демийский — предполагаемый жених?! А мама, вырастившая меня, — приёмная? Я ни разу не почувствовала, что она не родная мать. Да ну, к чёрту!

Я сильнее потянула на себя ящик и стала кое-как впихивать назад детские вещи. Неожиданно в одном месте сквозь толщу материи почувствовала тепло. Шмыгнула носом и по-простому рукавом ночной рубашки вытерла мокрые глаза.

Врождённая любознательность (уж не в магистра ли) высушила остатки слёз, и я стала водить раскрытой ладонью из стороны в сторону. По ощущениям чётко определялись границы небольшого прямоугольника.

Это подогрело азарт, и я снова начала вытаскивать вещи, разыскивая спрятанную вещь. Почти на самом дне ящика я нашла небольшую коричневую тетрадь. Она и была источником тепла.

Я бережно извлекла тетрадь из ящика, как сокровище, и открыла на первой странице. Было ощущение, что я стою на пороге важного события. На форзаце каллиграфическим почерком было написано посвящение, всего пару строк: «Моей малышке, с надеждой на прощение. Слишком родная, чтобы стать ненужной. Пусть Стихии решат, кем тебе стать. Мирайя Мелфи, твоя мама. Позволю себе ею быть, мой огонёк, хотя бы на страницах этого дневника.»

А дальше тетрадь была пуста. Жёлтые пергаментные страницы с хрустом переворачивались, но, пересмотрев и перетряхнув всё и больше ничего не найдя, вернулась к единственной записи. Почерк был красивым, аккуратным. Под надписью была маленькая печать фиолетовыми чернилами — всё та же птичка с ключиком в клюве.

Я трогала подушечками пальцев округлые буквы, повторяла их контуры и проговаривала про себя эти фразы, выучив их наизусть.

— Что же произошло на самом деле, Мирайя Мелфи? Что такого ты сделала, что этими строками извиняешься перед своим ребёнком, чувствуя вину?

Вздохнув, с грустью и в полном раздрае вернула находку на место, прикрывая детским бельём, как и было.

Стоило только это сделать, как в комнату вошла графиня Стэнтон, справиться о моём здоровье и пригласить к завтраку.

— Леди Мира, служанка сказала, что вы отослали её.

Графиня выглядела очаровательно. Настроение у неё было прекрасным, что она и демонстрировала миру обворожительной улыбкой.

— Доброе утро, леди Алоиза. Да, я по возможности оттягиваю тот момент, когда мне придётся надевать это орудие пыток, по ошибке именуемое женским платьем.

Я несколько поспешно отошла от комода, в котором обнаружила дневник. Не хотелось, чтобы его кто-то обнаружил и забрал. Я была уверена, что с этой тетрадью не всё так просто. Это же мир магии, следовательно, я пока не знаю, как «активировать» дневник. Хотелось поэкспериментировать на досуге, но так, чтобы никто не видел.


На моё замечание о наряде графиня искренне расстроилась.

— Вам не нравится платье?

— Не стоит утруждаться, леди Алоиза, — поспешно добавила. — Я не расплачусь с магистром за его гостеприимство. К тому же в скором времени я планирую отбыть, — удержалась, чтобы не добавить: «в мир иной». Но даже сама запнулась на этой мысли, настолько двусмысленно она прозвучала. Как бы действительно не напророчить. — Платье очень красивое.

Я бегло посмотрела на бархатное роскошество с настоящими изумрудами, вставленными в пуговицы.

— У вас красивые наряды, леди Алоиза. Я так понимаю, это вы со мной поделились?

— Что вы, моя дорогая, — она рассмеялась. — Мой гардероб намного скромнее. Супруг не настолько богат, чтобы заказывать наряды у королевской модистки. Да ещё и приплачивать за скорость. Это платье пошито специально для вас этой ночью. Вот говорила я брату, что следует пригласить модистку сюда. Мужчина, что с него взять! Но ничего, моя дорогая, я дожму его.

У меня брови поползли вверх от удивления. Я покосилась на платье, как на экзотическую диковинку. Не нравилась мне такая забота. Ибо чревата она негативными последствиями. Зачем магистру одевать неизвестно кого в такие дорогие наряды.

— Мне кажется, это не совсем прилично, принимать в дар от мужчины такой подарок. Графиня одобрительно хмыкнула на моё замечание.

— От постороннего — да, но не от родственника.

Я вопросительно посмотрела на женщину, ожидая продолжения.

— Сегодня брат... — она заговорщицки улыбнулась и подмигнула левым глазом, — сделает официальное заявление.

— Какое?

Я напряжённо смотрела на графиню, ожидая внятного пояснения. Все эти перемигивания и подозрительные улыбочки начинали нервировать. Чувствовалась во всём этом большая пакость.

— Узнаете после завтрака, леди Мира. А сейчас бегом собираться. Ох ты ж! Времени сколько уже. Скоро и милорд Демийский приедет. Леди Ангелика просила передать вам свою благодарность, что вы так изящно разрешили вчера деликатную ситуацию.

Я скептически посмотрела на графиню. Слабо верилось в искренность блондинки, могу себе представить степень её благодарности. Леди Алоиза неожиданно изменилась в лице и прыснула от смеха, тут же спохватившись и чопорно прикрыв рот рукой.

— Вы тоже заметили? Да?

— Насколько она была мне благодарна? — переспросила иронично.

— Да, — смешливо фыркнула женщина. — А-я-яй, леди Мира, вы вмешались в планы леди Ангелики по завоеванию самого завидного холостяка Зоурака. Не приведи Стихии, она заподозрит вас в интересе к милорду, — уже более серьёзно продолжила она. — Ведь не посмотрит на то, что вы ещё по сути дитя. Только то, что вы под защитой Мелфи и Виленийских, может уберечь вас от многих неприятностей. Всё-таки эти семьи — самые уважаемые на Зоураке.

— С чего бы такая честь?

Чувствовала я по нашему разговору с графиней, что за три, дня пока я была без сознания, меня уже поделили, как трофей.

— Ну как же! Вы — юный маг с очень большим потенциалом и без родителей, опекуна и даже наставника.

— Я не могу быть сама по себе?

— Вы порой ставите меня в тупик, леди Мира. Вы спрашиваете о таких вещах, о которых знает каждый не маг, не говоря уже о хотя бы каком-нибудь захудалом маге из далекой провинции на границе с дикими племенами степняков.

— Пожалуй, действительно пора собираться, — не стала ничего объяснять графине и поспешила в ванную.

В ванной было достаточно тепло от распаленной жаровни, и я без проблем приняла душ. Душ, конечно это условное название, потому что приходилось поливать себя из ковшика. Насухо вытерлась. На комоде с полотенцами обнаружила чистое нижнее бельё: нательную короткую рубашку из тонкого батиста, короткие панталончики с кокетливым кружевом, вязанные тонкие шерстяные чулки с поясом. Несколько минут я с тоской рассматривала эти безусловно красивые, но такие неудобные вещи. Где мои трусики, чулки, бюстик? Сейчас бы надеть удобные брюки, любимый кашемировый свитер, тёплый кардиган. Но нет, мой удел — средневековое тяжёлое платье и бельё-броня.

Пока я предавалась воспоминаниям, в ванную зашла давешняя служанка с платьем и помогла его надеть, зашнуровать корсет, расправить юбку. Над причёской она потрудилась уже в комнате, закалывая волосы в высокую причёску — ракушку. Пара штрихов косметики на лице, и вот в зеркале отражается типичная дама Зоурака. Во всём этом безобразии меня радовало только то, что платье оказалось очень тёплым, а обувь — невысокие ботинки на шнуровке — очень удобной. Это смирило меня на время с необходимостью носить подобные вещи.

Стоило собраться, как графиня провела тростью по замку на двери, и та приветливо отворилась, приглашая встретить новый день. Охранный контур пропустил меня наружу. Я снова ощутила прикосновение магической энергии к открытым участкам кожи на лице, руках, но уже не удивилась. Так и привыкну.

Мы с графиней спустились в малую столовую, так женщина назвала то помещение, в котором стоял накрытый стол.

В отличии от предыдущего зала, где вчера состоялся обед, эта комната выглядела более современной. Мебель была изящной и лёгкой, не то что дубовая монументальная громадина в торжественном зале.

Я так поняла, что там встречали гостей, а здесь трапезничали семьёй каждый день. Конечно, это действо не было обычным завтраком в понимании современного землянина среднестатистической семьи. Церемония была выдержана в лучших традициях аристократических домов.

При входе в столовую в дверях мы встретились с маркизом Аластером Мелфи. Он вежливо поздоровался с тётей и со мной, ни взглядом, ни жестом не выказывая своего отношения ко мне.

Леди Ангелика фальшиво улыбнулась, завистливо рассматривая моё платье, и отвесила комплимент работе модистки. Сокрушённо вздохнула, жалуясь леди Алоизе, что, о, Стихии, какой кошмар, ей пришлось два дня подряд быть в одном и том же платье. Что подумает милорд о её внешнем виде!

— Милорд подумает, что вы чудо, как хороши!

Я потешила её самолюбие и должна сказать, что ни капли не покривила душой. Девушка была прехорошенькой. Куколка с губками бантиком, голубыми широко раскрытыми глазами, умело подчёркнутыми косметикой. Придраться к внешнему виду блондинки не получилось бы, как не старайся. К тому же она гармонично смотрелась в местных нарядах и несла себя с достоинством. Я же не чувствовала себя столь уверенной. Оказалось, чтобы носить подобный наряд, нужны умения.

Как только в комнату вошёл хозяин и остановился возле своего места за столом, как все стали рассаживаться в таком же порядке, как и вчера. Только принца не хватало.

Разговор за столом протекал вяло. Обсуждали погоду. Я оказалась права — замок стоял на скале у моря, и сейчас бушевали осенние штормы. Аластер рассказал, что штормом затопило рыбацкое поселение. По указанию магистра он поутру ездил на маяк, чтобы поменять заряжающий артефакт, и о произошедшей беде рассказал смотритель.

— Я отправлю туда людей, — в ответ на рассказ сообщил магистр и обменялся с деверем несколькими фразами.