— Так было всегда, но чуть больше тридцати лет назад ситуация изменилась. После десятков и сотен лет истребления и вражды, Дети Перуна и большая часть других кланов заключили соглашение. Благодаря ему оборотни получили точно такой же статус, как и любые другие колдуны.

— Я слышал об этом.

— А слышал ли ты о том, что Разумовский терпеть не может оборотней, и с очень большим трудом допустил нашу интеграцию в магический мир? Точнее, он не собирался этого делать, но захватив власть и проведя несколько реформ, Андрей создал Совет. И это, пожалуй, был его крупнейший просчёт. Думаю, он планировал создать видимость демократии и посадить туда своих марионеток, которые в дальнейшем помогли бы ему подчинить Москве и другие крупные города России, но… В какой-то момент что-то пошло не так, и некоторые карманные советники получили полноправную власть. Нам повезло, что среди них были адекватные колдуны, и полноправной тирании не случилось. Бесконечные стычки между кланами, войны за территории и Истоки, противостояние с заграничными магами — то, что в тот момент творилось в стране, очень не нравилось колдовскому сообществу, и Совет взял курс на… «Мирное» сосуществование с простецами и друг другом. Они начали сглаживать острые углы, а Разумовскому, как бы он не «любил» оборотней, пришлось заниматься более важными вещами — внешней политикой, искоренением куда более опасных, чем мы, ренегатов и многими другими вещами.

— И пока это происходило — вы зарекомендовали себя с хорошей стороны?

— Именно так. Но то, что тянулось сотни лет, нельзя исправить за десяток. Нас по-прежнему не очень рады видеть в крупных городах, а кланы не торопятся делиться территориями и знаниями. Практически никто не предлагает нам сотрудничества, но честно говоря, нас это более чем устраивает. Мы получили главное — возможность жить спокойно и не бояться, что ночью за нами придут охотники. Хотя врать не буду — регулярно находятся дураки, решающие добыть шкуру одного из нас.

— Это… — я задумался, подбирая слова, — Просто ужасно.

— Не так страшен чёрт, как его малюют. В целом, как я уже говорил, всё складывается вполне неплохо. Если бы не постоянные попытки Разумовского протолкнуть очередные законы, ограничивающие наши свободы — всё было бы ещё лучше. К счастью, мир изменился, и теперь он просто не может взять, и объявить на нас охоту.

— Почему?

— Что?

— Почему он вас так сильно не любит?

— Когда-то очень давно дикий волколак, не контролирующий свои превращения, убил его сына, — вздохнул Григорий, — Тот был совсем ещё зелёным пацаном — лет десять, или двенадцать, не помню точно. Гулял в лесу и… напоролся на одного из наших… Хотя, если честно, мы не считаем этих животных своими, и сами их истребляем, при случае. После того случая у Великого Магистра сложилось вполне определённое мнение обо всех представителях нашего вида.

— Несправедливо.

— Я могу его понять, у меня тоже есть дети. Но это не значит, что мне нравится такое положение вещей.

На этих словах стало понятно, что начинается серьёзный разговор. Время застольных бесед прошло — началось обсуждение того, зачем меня и позвал оборотень.

— Надо полагать, что я — идеальный инструмент для улучшения ваших отношений?

Печорский внимательно посмотрел на меня и разочарованно потряс лохматой головой.

— Я наслышан о тебе, парень, и думал, что ты умнее.

— Многие в этом ошибаются.

Оборотень хохотнул.

— Не спорю, ты был бы отличным подарком Разумовскому. Вот только я не уверен, что он достойно отплатит за такой щедрый жест. Андрей — хитрый, расчетливый и изворотливый маг, Кирилл. Он соврёт, убьёт и недорого возьмёт. Сегодня пообещает массу преференций, а завтра пошлёт к тебе убийц и отберёт всё, чем ты владел. Ему нельзя доверять, и поэтому я не рискну идти у него на поводу. Да, он уже связался с главой челябинского клана, и попросил держать ухо востро. Разумеется, ему пообещали, что как только ты появишься здесь — ему сразу дадут об этом знать, но…

— Но? — удивился я.

— Это не Москва, парень. И народ здесь живёт другой. У нас, как бы выразиться… Есть некий дух.

— «Уральский»? — не удержался я.

— Именно! — неожиданно обрадовался оборотень, — Мы отличается от жителей столицы. И не выполняем их приказы только потому, что нас об этом попросили. Тут люди обстоятельные. Для начала нужно разобраться, что к чему, понять причины тех или иных поступков… Для нас ещё не исчезло понятия семьи, и слово "клан", которое вы, колдуны, так любите, понимаем слегка по-другому. Да и магов здесь, как сам понимаешь, куда меньше. Невозможно просто взять и найти интересующего Москву человека. Даже если очень хочется.

— У вас получилось с лёгкостью.

— Мы с тобой встречались. Я тебя запомнил, как и многих других. А сейчас просто использую возможность. И даже если об этом знает Разумовский — будь уверен, он никогда не станет лично просить услугу у оборотня.

— Не боитесь, что при таком раскладе он будет недоволен медлительностью вашего клана?

— Мы не состоим в местном клане, если ты еще не понял. Дружим, если можно так выразиться. Имеем с некоторыми колдунами какие-нибудь личные отношения, но не более того. Я говорил — главное для нас, это семья. Конкретно моя, довольно многочисленная, просто живёт рядом с городом, и не лезет в политику. У нас свои занятия, у клановых колдунов — свои. И да — мы никого не боимся, — спокойно ответил оборотень, но глаза его при этом гневно сверкнули.

Интересно получается… Оказывается, не всё так гладко на территории России, как мне в самом начале рассказывал Великий Магистр. Подковёрные игры, взаимные улыбки со сжатым за спиной ножом, интриги, недоверие, проблемы…

Этому не стоило удивляться, однако сейчас я понимал — можно попытаться использовать сложившуюся ситуацию в своих интересах.

Вот только — как?

Ломать голову над этим вопросом не пришлось — Печорский сам предложил мне вариант.

— Мы можем оказаться полезными друг другу, прыгун.

— Вот как?

— Именно. Я знаю, кого ты ищешь. И могу помочь в этом.

— Откуда?..

— Да брось, парень, — отмахнулся оборотень, — Не заставляй повторять в третий раз. У меня есть глаза и уши в столице. Глаза и уши, которые видят и слышат много всего интересного. Они рассказали, где тебя чуть не повязали боевики Детей Перуна. На то, чтобы сложить два и два много ума не требуется. Марфа Ступина сбежала из столицы и направилась на Урал. Туда, где раньше находился её дом. Очевидно, что ты понятия не имеешь, где он, иначе уже наведался бы туда. А я знаю, что ты и близко к нему не приближался.


Он замолчал, давая время обдумать сказанное, а я про себя только присвистнул.

Вот оно значит, как… Я не ошибся в направлении, но о том, что Марфа когда-то жила здесь — не имел ни малейшего понятия. Как и о том, что где-то на Урале у неё до сих пор сохранился дом. Любопытно… Кажется, Печорский, сам того не зная, уже выложил довольно ценную информацию…

Впрочем, в данный момент она была не очень полезна — без помощи оборотня или других представителей местного клана я вряд ли найду убежище старухи. Только нарвусь на каких-нибудь ушлых колдунов, решивших выслужиться перед Москвой. Придётся снова убегать, или убивать их — и не тот, ни другой варианты мне не нравились.

А тут… Тут очевидно, что оборотень предлагает сотрудничество. Не знаю, стоит ли ему верить, но, пока — это единственный из доступных вариантов.

— Полагаю, помощь свою вы предлагаете не просто так?

— Просто так даже мухи не… Ну ты знаешь, — закашлялся Григорий.

— И что хотите взамен?

— Я слышал, что в самом начале, когда ты только-только очнулся после смерти, тебя привезли к одному из столичных Мастеров. И когда он попытался пробудить твои способности — всё пошло слегка не так, как обычно.

— Было такое, — согласно кивнул я.

— Говорили, что ты прыгнул за Изнанку. И попал туда, где расположен Исток. Это правда?

Я пожевал губами, раздумывая над тем, что сказать. Печорский, что примечательно, даже и не думал торопить своего гостя. Оборотень внимательно смотрел мне в глаза и терпеливо ждал ответа.

— Правда.

— И судя по тому, что ты сделал в столице несколько дней назад — можешь снова туда попасть?

— К чему спрашиваете?

Григорий взял огромный кусок буженины, скрутил его в трубочку и проглотил, почти не жуя.

— Не буду ходить вокруг да около, парень. Мне нужно, чтобы ты сделал то же самое, что и в Москве. Открыл канал из Нави с дармовой энергией. Персонально для моей семьи.

— Вот оно что… — протянул я. Выводы, что мой первый прыжок к Истоку Детей Перуна и подляна, приготовленная Разумовскому, как-то связаны, были ошибочными, но…

Конкретно для меня это ничего не меняло. Я мог довольно быстро дать оборотню доступ к бесплатной и безлимитной энергии — нужно было только договориться с Хайме и попросить его в очередной раз помочь мне.

— Ну так что? — Печорский прервал мои размышления, — Согласен?

— Согласен, — решился я, — Я сделаю для вас энергетический колодец, а вы взамен покажете мне дом Марфы. И…

— И можешь не переживать. Пока ты мой гость — никто из Малахитовых Ящериц (Название челябинского клана, прим. авт.) не узнает, что ты здесь. По рукам?

— По рукам, — согласился я, пожимая мощную ладонь оборотня.





Глава 9




Поначалу я думал, что никаких сложностей при открытии нового канала из Нави не возникнет — и сильно в этом ошибся. Причём проблема пришла совсем не оттуда, откуда её ждали.

Оказалось, что энергия нужна оборотням, в основном, для работы некоторых артефактов, искусственных защитных контуров, ловушек и разных полезных примочек. Оперировать Силой напрямую, как это делали колдуны, уральские волколаки не могли.

Ну… Почти не могли.

Иногда случалось так, что у оборотня и колдуньи (или, наоборот, у колдуна и женщины-ликана) мог родиться ребёнок-гибрид. Умеющий превращаться в настоящего монстра и при этом владеющий каким-нибудь магическим талантом.

Это происходило чрезвычайно редко, как объяснил Григорий, но именно в этом и заключалась главная причина, по которой он попросил меня об услуге. У Печорского было сразу двое детей (щенков, как он их называл), обладающих магическим даром.

Само собой, при таком сплаве имеющий возможность колдовать ликантроп мог стать очень, очень опасным противником для любого другого мага. И учитывая то, что мне рассказал мужчина — практически никто в колдовском мире не испытал бы от этого радости.

Скорее наоборот — таких детей наверняка постарались бы убить в как можно раньше. Конечно же, зная, как к подобному отнесётся Разумовский, Печорский всячески старался сохранить наличие магических талантов у своих детей в тайне.

Да и я, если честно, не должен был о них узнать.

Мне поначалу даже и в голову не пришло уточнить, зачем Григорию дармовая энергия — это казалось вполне обычным и меркантильным желанием. Однако Хайме, которого я с трудом «дозвался» по его ментальной связи, довольно быстро понял, что такой рисковый шаг наверняка нужен не для того, чтобы заряжать морозные ловушки.

Уж не знаю, какая муха его укусила, но пошныряв по окрестностям того места, где меня поселили и проследив за Григорием, он узнал много нового. А позже рассказал об этом мне.

— Меня совершенно не волнует, зачем оборотням эта энергия. А ты, если в следующий раз решишься обмануть доверие гостеприимного хозяина, предупреди заранее, чтобы я запер тебя в какую-нибудь банку! — разозлился я, разумно полагая, что подобное поведение вряд ли понравится ликанам.