Впереди был месяц распутья и весенней хляби, когда вставало на новгородчине и на всех землях Руси всякое движение от того, что грязь непролазная да разливы ручьёв, рек, озёр и болот заливали всё вокруг. Только и оставалось людям ковыряться возле своих изб да счищать потом ноги от пудовых комьев грязи.
Всё это стоило учитывать. И тут задач было несколько. Основной из них была подготовка к последнему выходу в этом сезоне на уничтожение ватаги Чудина Мечника. Все тренировки и учения были направлены на то, чтобы довести действия бойцов до автоматизма и не допустить более потерь в сотне. Вот и носились все как заведённые.
По несколько часов в увеличившийся световой день мужики занимались заготовкой строевого леса.
Верховодил уже там Вторак. Он же с Ивором и занимался валкой да обрубкой сосен от вершин и веток. Остальные оттаскивали стволы на специальных низких санях волокушах поближе к усадьбе, где и складывали в огромные навалы-пачки. Древисины требовалось море! А плотник Вторак с лодейным старшиной видать дорвались до любимой работы с деревом и «пахали» на вырубках, как проклятые! Пришлось им даже сократить время на боевые тренировки, всё-таки действительно они по факту были только прикомандированными к сотне, и их мнения и пожелания стоило тоже уважать.
Дед Кузьма проводил всё своё время в маленьком, отгороженном от всех закуточке избы возле оружейки, где вечно, что-то пилил, резал и строгал, бурча порой, себе под нос. У него там уже стояли, какие-то приспособы для мастерства, из тех, что недавно привёз приказчик Путяты и дело, похоже, ладилось. Во всяком случае, только вчера с самым торжественным видом Андрею был представлен новенький, сверкающий свеже обработанной сталью и сочащийся густым конопляным маслом реечно-редукторный механизм натяжения арбалета. То самое сердце арбалета-речника с его редуктором-механизмом передачи мощности, реечной рамкой, колесом и рычагом вращения и прочими, прочими мудрёными механизмами, над которыми пятый месяц бился Андреевский мастер. И вот свершилось! До времени его появления в Европе, как помнил Андрей, должно было пройти ещё как минимум пара сотен лет. А у него в усадьбе принцип его работы уже был понят, осмыслен и даже доведён и доработан до определённого совершенства. Так что никаких названий типа «кранекина», или «Немецкого ворота не будет! Только «Кузьмичёвский рычаг» или «Новгородский ворот» и более никак, и решать это будет уже наш мастер-усмехнулся вспоминая вчерашнюю радость Сотник.
Есть тут конечно сложности в самом производстве совершенных, но очень технологичных и дорогих самострелов. Нужна хорошая мастерская с оборудованными рабочими местами, механизмами производства и инструментом. Нужен грамотный ремесленный персонал, и наконец нужет тот качественный материал из которого нужно делать это великолепное оружие, думал Андрей.
Тут «абы кабы, какая железка не подойдёт»– именно вот так сказал вчера сам мастер, внимательно глядя на Сотника.
– Сам представь Андрей Иванович, какая сила натяжения действует на рычаг и на сами плечи самострела- дугу. Если не будет нужной жосткости, то и никакого толку не будет. Похоже, что нужен тут будет сам новгородский или восточный булат.
–По своим свойствам и качеству они так то похожи конечно – проводил лекцию просвещённый в тонкости дела мастер,однако восточный, под названием фаранд, хорасан или табан, что везли восточные купцы из Персии или Инда, а особенно из-за дальнего Ганга будет боее гибким, а значит и силу удара разогнавшийся болт будет иметь такую! И Кузьма закатил глаза к потолку. Ну и расстояние, не чета нынешнему – добил последним аргументом коварный искуситель.
Андрей сидел потресённый всеми открывающимися перед ним перспективами и молча сопел. Если даже сейчас его первый «речник» может «убойно» работать на триста и даже максимальные триста пятьдесят метров, а броню прошивает гарантированно на двести, двести пятьдесят, и это при относительно посредственной, хотя конечно и качественной стали. А если взять тот же наш прекрасный новгородский булат то, какие тогда дали в убойности оружия то открываются?! А если и вообще этот самый фаранд или табан? То, какое элитное оружие же получиться! Эх, оптики тут нет и однозначно, ещё очень долго не будет, получили бы такое дальнобойное снайперское оружие, размечтался Андрей.
– Хотя почему нет! А его биноколь и тот же монокуляр «из того» века! Стоп, стоп, стоп! А вот это уже интересно-и у Андрея даже зачесался затылок от прилива фантазии.
Кх.кх.кхек-закашлялся Кузьма глядя на собеседника и любовно поглаживая свой недавно выработанный им механизм. Андрей очнулся и посмотрел на мастера.
–Будет тебе Кузьмич булат и новгородский будет, и этот самый фаранд, хорасан и табан ты сказал?
– Да он самый-подтвердил тот.
–И табан тебе будет, с кузней, мастрами и подмастерьями, лучшими инструментами этой земли и всеми условиями какие только скажешь. Лишь бы вы делали эти речники качественно и массово. Ты можешь представить себе Кузьмич сотню вооружённых нашими самострелами стрелков, да против одетой в броню рати, где нибудь на льду, нуу… скажем какого нибудь озера, и махнул рукой да хоть бы и на поле? Сто бронебойных болтов на расстоянии пяти сотен шагов, представляешь? Да пока эта рать в броне дойдёт до их линии, это же сколько она своих тел то на той земле оставит? А если две сотни стрелков? А три?! А если перед стрелками заслон прикрытием встал с длинными копьями? Вот то-то же Кузьмич! Мы этим столько крови и жизней наших людей сбережом! А столько клыков острых из пасти врагов Руси повыдергаем!-и сотник аж закачал головой от избытка чувств.
–Однако, сказочник ты Андрей Иванович!-осадил хозяина усадьбы мастер.
Сто самострелов. Двести, триста ему! А может тысячу даже скажешь-ворчал он. Тут один то не соберёшь нормально. Никакого материала нет, а ему сотню подавай.
–Виданное ли дело!?
–Да во всём Великом Новгороде, всем скопом у хозяина самострельщиков Галаша только один простейший «ручник» в месяц выходит. А они-то там ремесленные не заозоруют у него, на совесть все у строгого мастера работают! А ему сотни тут подавай-всё не мог успокоиться Кузьмич.
Андрей сидел и смотрел на мастера-ладно, посмотрим, как будет, время всё покажет. Ты не ворчи тут мне дед, главное впитывай всё изучай и меня зови, будем вместе механизмы вычерчивать- и улыбнулся задороно.
–Главное, начало у нас есть, и желание двигаться вперёд, а уш результат затем не заставит себя ждать, поверь -и снова хмыкнул- тысяча реечных арбалетов!
Прошло восьмое марта, где женщин и девочек Андреевского в первый раз поздравили и одарили вниманием, введя ещё одну добрую традицию поместья.
Подкатывала весна, и нужно было готовиться к полевому сельскохозяйственному сезону. Строить свое полевое хозяйство и животноводство решил Андрей серьёзно. Ведь помнил он, что от этого будет зависитьто, сколько реальных жизней он может спасти при не таком, уж далёком голоде 1229-1232 годов, погубивших столько народу в его параллельной истории.
В избу занесли и отогрели на печке землю и в специально сбитые под рассаду ящички при масимально освещении и собрании десятка любопытных лбов Андрей аккуратно, пальчиками, буквально не дыша, начал высаживать свои припасённые семена.
В первый ящик были посажены теплолюбивые томаты-девять семечек, пять огуречных и двадцать жгучего кайенского перца.
Во второй, больших размеров посадил, по два десятка зёрен ржи, пшеницы, кукурузы и подсолнечника.
Ну и в третий легли семечки от яблонь и изюма собственного амурского винограда сорта «Таёжный», что считался не убиваемым в любых погодных условиях.
Аккуратно всё поливаем отстоянной тёплой водой так, чтобы земля пропиталась, но и не кисла бы от её переизбытка.
– Понимаешь Агафья?– внимательно смотрел Сотник на свою единственно допущенную к великому таинству рождения жизни растений помошницу.
– Да Иванович всё правильно, мудро, прошептала она почтительно.
–Вот и никого, повторяю никого, ближе шага не допускай к этим растениям! Ваську вообще изгоем объявите, сразу, как только «набуздырить» в земльку надумает, или на зуб свой поганый попробовать ранний листочек, «гоните его в зашей».
–Не сумлевайся Хозяин, у нас на часах будут круглосуточно люди стоять, что мы воинскую науку, не поняли что ли. Вот уже графияк как ты говоришь, уже составили, первая Катька заступает на службу.
– А я за Васькой следить буду всегда!– закричал радостно Ванюшка, тиская бедолагу кота и прижимая к груди.
–Ну, тогда я спокоен-усмехнулся Сотник и всё закончив пошёл умыть руки.
–Агафья! Там в сундуке ещё лук с чесноком лежат да горох, ну да их сажать рано пока, все эти овощи тебе и так известные, а что делать с картошкой ты тоже уже уяснила и займёмся мы ей чуть позже. Да кстати, все семена овощей, что я посадил в первый ящик, понемногу остались в резерве, в запасе то есть. А уж по второму и третьему ящику и так много всего лежит в сундуке и ждёт весну. Может в самой земле сразу им и лучше будет произрастать? Сам пока не знаю, вот и проверим с тобой. И вышел во двор, где совершенно ошарашенные поведением своего командира ветераны, удивлённо посматривали на него и переговаривались.
– Да сам видел, как он пальчиками каждую семечку перебирал. Да, да, а потом водичкой тихонько по капельки поливал.
– Да я тоже видел! Это что мы теперь и этим тоже будем заниматься тут?!
Сотник окинул всех взглядом, хмыкнул неодобрительно и заговорил.
–Велика доблесть воина. Смел он и отважен. Жизью своей рискуя, бьётся с врагом свою кровь проливая. Ну, а сколько перед этим пота прольёт, чтобы овладеть высоким воинским исскуством, то вы сами не хуже меня знаете.
Огромна его заслуга в обороне родной земли, за что ему уважение, честь и почёт! И Сотник глубоко поклонился, увидя как во все глаза, удивлённо смотрят на него убелённые сединами суровые ветераны.
–Однако есть труд крестьянский, что потом своим росчищи и нивы обильно поливает. И надрываясь в тяжком труде крестьянин ростит рожь, пшеницу, горох, овёс, ячмень, всякий овощь, скотину, птицу и многое из того без чего питаясь оным не один из здесь стоящих прожить не может.
–А есть ещё не меньший труд ремесленников и мастеров. Вы вон только недавно с плотницким на вырубках столкнулись, каково вам?! И взглянул строго в их глаза. Все, как то виновато потупили глаза, внимательно слушая своего командира.
–Я вот что скажу вам братцы. Каждый труд человека важен, если он несёт пользу другому человеу и той земле, на которой ты работаешь и которой служишь. И каждый, подчеркну каждый, кто это делает честно, достоен уважения, смерд ли это или сотник воинский. Все мы работаем на благо нашей Родины, в конечном итоге Руси, на её грядущее величие и крепость. Поймите меня и не презирайте никогда труд простого человека. Ибо не зря сказано, что гордыня есть великий грех! И я с этим полностью согласен.
–Вас же никто неволить не будет заниматься мужицким трудом. У вас и так есть где кровь и пот проливать. Про себя же скажу вам честно, мне нравится растения ростить, я с ними душой отдыхаю. И с пчёлами мне приятно бортный труд вести. А кто меня осуждает, ну что же прошу прощения, что вас не уважил и потерял тем своё лицо, извиняйте коль что не так.
–Да ты что командир говоришь то такое!-закричали из толпы ветеранов и все вдруг разом загомонили.
–Да мы всё понимаем! Да мы уважаем любой труд! Вон как топором на брёвнах машем и дальше будем с удовольствием махать!
–Не возгордимся же ребята!? А чем годиться то, я вон сам полгода лебеду жрал да козу доил, как со службы дружинной «вытурили» за старостью.
– А что! А я сам бате, сколько помогал стоя у сохи!
– Да мы все тут такие! Гомонили степенные воины.
–Ну, вот и ладно, что мы поняли друг дружку. Однако соху я вам не дам хитрецы- и усмехнулся. Для вас другой труд уже есть, мы ещё Чудина не добили! И уже скоро в усадьбу начнут привозить детишек для ратной учёбы. Вот вы тут хлебнёте с мелюзкой и, увидев кислые лица, рассмеялся.
– А как вы хотели, только бы вам душегубцев гонять да сечь? Малышня вас так помучит ещё, попомните моё слово, прибежите ещё просить капусту с морковь сажать на огороде. И под смешки и подначки все пошли заниматься своим законным, ратным трудом.
Март уже начал выстукивать капель с крыш построек усадьбы, когда один за другим в промежуток всего в пару дней, пришли к ним два небольших каравана .Первым пришол возвращающийся с Торка приказчик Путяты Зосим, что месяц назат был тут проездом и завозил инструмент да всякие причиндалы для Кузьмы.
С ним приехали двое сыновей Азата- старший, двадцати четырёх летний Ринат и младший, сорванец, ровесник Митяя Маратка. Сыновья приблизились почтенно к отцу и глубоко поклонились, прижав руки к груди.
–Кланяйтесь командиру, Сотнику Обережной сотни Великого Новгорода Андрею Ивановичу, строго произнёс суровый и солидный отец.
Сыновья развернулись и так же глубоко поклонились-Приветствуем тебя Великий командир великих воинов!
–Азат, что уже вообще нельзя было тут вот без этого всего представления, а?-прошептал Сотник своему другу.
– Положено так командир-потерпи! И сам обратился при всех многочисленных зрителей к Андрею.
– Великий командир великих воинов, прошу тебя за своих сыновей и за себя и от лица всего своего рода принять их под свою руку. Клянусь сам, что служить они будут честно и верно тебе. Затем достал саблю из ножен у старшего, да кинжал у младшего, и подал сотнику в руки.
Андрей подержал и отдал их сыновьям обратно. А те, принимая громко на весь двор, произносили старинные слова воинской присяги.
Всё! Ритуал соблюдён и это уже его воины!
Третьим приехавшим был бывший хромой десятник из Торжка Онисим. Получил он в своё время увечье во время боя с литвинами и ходил с трудом. Но умом и хваткой был силён. А главное у него было очень полезная воинская специальность. Он был, когда то десятником по ведению боя из тяжёлых настенных орудий- скорпионов, баллист и катапульт, даже по первым ответам показал прекрасные знания осадной техники, самострелов и тяжёлых луков. Был одназначно с радостью принят и тут же ушёл с Кузьмой, который мгновенно увидев знающего человека, поспешил забрать его в свою мастерскую.
–Ну, Зосим, ты подарок мне привёз. Такие орлы, радовался Андрей, потчуя приказчика явствами за столом. Тот только посмеивался, налегая на жирные щи с пирогами. То ли ещё будет Андрей Иванович, слава о твоих делах по всей Новгородской земле уже идёт. Я и сам проезжая от Яжелбиц вашу работу видел. Висят злыдни! И грамотка сильная, до самых печёнок пробирает.
–Да Зося. С Свирей Кривым мы покончили. Осталось только, до Чудина дотянутся, да только сведений о нём у нас мало. Где и как прихватывать этого волка я пока что не знаю, а уже вон распутица на пороге стоит. Как-бы не ускользнул волк с распутицей.
–Вашу грамоту Иванович, для хозяина, я исправно передал со встречным караваном. Думаю, что вот-вот весточка будет от него.
Как в воду глядел приказчик и уже на следующий день в усадьбу подскочили сани, с очередным грузом от Путяты, а сними в сопровождении восемь верховых прибыли. Трое были старыми товарищами по былой княжьей службе Фока, Степан и Пётр, а пятеро из других дружин: Назар, Лавр, Семён, Илья и Олег. Все они прошли пристальный отбор верным Акимом, а уж чутью мудрого дядьки Андрей доверял абсолютно. Прямо как своему. Поэтому в дружины все были приняты радушно и пошли, распределившись по пятёркам размещаться в юртах.
А Андрей пошёл в избу внимательно перечитывать послание друга купца, в котором подробнейшим образом излагались все те сведения о разбойничей ватаге Чудина, какие только удалось собрать на этот момент.
По всему выходило, что логово его распологалось недалеко от устья Поломети вливавшейся в более широкую реку Полу. Во всяком случае, торговые караваны пропадали, где то примерно в этих местах. Особенно опасным местом считался участок чуть выше устья. Там ещё было очень много глубоких оврагов и изгибистых русел малых рек и ручьёв, а в глубине окружающих дремучих лесов были озёра и затопленные с весенних разливов буреломные участки.
–«Да, удобное место для логова»-думал Андрей, вглядываясь в имевшуюся у него купномаштабную туристическую карту. Понятно, что за столько лет всё уже давно могло поменяться, но общее представление о нужной местности у Сотника уже имелось. И в его голове уже созрел нужный план.
–Сотня становись!
–Сотня равняйсь! Смирно! Вольно, слушай меня!
Командир обвёл взглядом длинный ряд своего войска. Пол года ещё не прошло, как начал он бой с разбойниками, а в его боевом строю стояла такая сила! На правом фланге виднелись два полных ветеранских десятка под командой Климента и Филата. За ним стояли Вторак, Ивор, Родион. Митяй и Маратка. А замыкали строй дед Кузьма и Екатерина с Елизаветой. Чуть в сторонке за спиной у Сотника сидел, багровея шрамом во всю левую боковину лица уже значительно окрепший Осип.
Огромная сила, учитывая опыт ветеранов! А это уже давало Андрею уверенность в выработанном им плане.
–Итак, братцы!– начал Андрей.
–Нам осталось поставить жирную точку на разбойниках в нашей округе. Добить Чудина Мечника и всех до одного его подельников. А для того, чтобы не бегать за ним по лесам, и не выкуривать из землянок получая от туда стрелы и болты сделаем мы вот что… И Сотник, подробнейшим образом начал расписывать действия каждого, в предстоящей схватке.
А уже заканчивая инструктаж, вновь как когда то, обратился к своим разведчикам.
Всё это стоило учитывать. И тут задач было несколько. Основной из них была подготовка к последнему выходу в этом сезоне на уничтожение ватаги Чудина Мечника. Все тренировки и учения были направлены на то, чтобы довести действия бойцов до автоматизма и не допустить более потерь в сотне. Вот и носились все как заведённые.
По несколько часов в увеличившийся световой день мужики занимались заготовкой строевого леса.
Верховодил уже там Вторак. Он же с Ивором и занимался валкой да обрубкой сосен от вершин и веток. Остальные оттаскивали стволы на специальных низких санях волокушах поближе к усадьбе, где и складывали в огромные навалы-пачки. Древисины требовалось море! А плотник Вторак с лодейным старшиной видать дорвались до любимой работы с деревом и «пахали» на вырубках, как проклятые! Пришлось им даже сократить время на боевые тренировки, всё-таки действительно они по факту были только прикомандированными к сотне, и их мнения и пожелания стоило тоже уважать.
Дед Кузьма проводил всё своё время в маленьком, отгороженном от всех закуточке избы возле оружейки, где вечно, что-то пилил, резал и строгал, бурча порой, себе под нос. У него там уже стояли, какие-то приспособы для мастерства, из тех, что недавно привёз приказчик Путяты и дело, похоже, ладилось. Во всяком случае, только вчера с самым торжественным видом Андрею был представлен новенький, сверкающий свеже обработанной сталью и сочащийся густым конопляным маслом реечно-редукторный механизм натяжения арбалета. То самое сердце арбалета-речника с его редуктором-механизмом передачи мощности, реечной рамкой, колесом и рычагом вращения и прочими, прочими мудрёными механизмами, над которыми пятый месяц бился Андреевский мастер. И вот свершилось! До времени его появления в Европе, как помнил Андрей, должно было пройти ещё как минимум пара сотен лет. А у него в усадьбе принцип его работы уже был понят, осмыслен и даже доведён и доработан до определённого совершенства. Так что никаких названий типа «кранекина», или «Немецкого ворота не будет! Только «Кузьмичёвский рычаг» или «Новгородский ворот» и более никак, и решать это будет уже наш мастер-усмехнулся вспоминая вчерашнюю радость Сотник.
Есть тут конечно сложности в самом производстве совершенных, но очень технологичных и дорогих самострелов. Нужна хорошая мастерская с оборудованными рабочими местами, механизмами производства и инструментом. Нужен грамотный ремесленный персонал, и наконец нужет тот качественный материал из которого нужно делать это великолепное оружие, думал Андрей.
Тут «абы кабы, какая железка не подойдёт»– именно вот так сказал вчера сам мастер, внимательно глядя на Сотника.
– Сам представь Андрей Иванович, какая сила натяжения действует на рычаг и на сами плечи самострела- дугу. Если не будет нужной жосткости, то и никакого толку не будет. Похоже, что нужен тут будет сам новгородский или восточный булат.
–По своим свойствам и качеству они так то похожи конечно – проводил лекцию просвещённый в тонкости дела мастер,однако восточный, под названием фаранд, хорасан или табан, что везли восточные купцы из Персии или Инда, а особенно из-за дальнего Ганга будет боее гибким, а значит и силу удара разогнавшийся болт будет иметь такую! И Кузьма закатил глаза к потолку. Ну и расстояние, не чета нынешнему – добил последним аргументом коварный искуситель.
Андрей сидел потресённый всеми открывающимися перед ним перспективами и молча сопел. Если даже сейчас его первый «речник» может «убойно» работать на триста и даже максимальные триста пятьдесят метров, а броню прошивает гарантированно на двести, двести пятьдесят, и это при относительно посредственной, хотя конечно и качественной стали. А если взять тот же наш прекрасный новгородский булат то, какие тогда дали в убойности оружия то открываются?! А если и вообще этот самый фаранд или табан? То, какое элитное оружие же получиться! Эх, оптики тут нет и однозначно, ещё очень долго не будет, получили бы такое дальнобойное снайперское оружие, размечтался Андрей.
– Хотя почему нет! А его биноколь и тот же монокуляр «из того» века! Стоп, стоп, стоп! А вот это уже интересно-и у Андрея даже зачесался затылок от прилива фантазии.
Кх.кх.кхек-закашлялся Кузьма глядя на собеседника и любовно поглаживая свой недавно выработанный им механизм. Андрей очнулся и посмотрел на мастера.
–Будет тебе Кузьмич булат и новгородский будет, и этот самый фаранд, хорасан и табан ты сказал?
– Да он самый-подтвердил тот.
–И табан тебе будет, с кузней, мастрами и подмастерьями, лучшими инструментами этой земли и всеми условиями какие только скажешь. Лишь бы вы делали эти речники качественно и массово. Ты можешь представить себе Кузьмич сотню вооружённых нашими самострелами стрелков, да против одетой в броню рати, где нибудь на льду, нуу… скажем какого нибудь озера, и махнул рукой да хоть бы и на поле? Сто бронебойных болтов на расстоянии пяти сотен шагов, представляешь? Да пока эта рать в броне дойдёт до их линии, это же сколько она своих тел то на той земле оставит? А если две сотни стрелков? А три?! А если перед стрелками заслон прикрытием встал с длинными копьями? Вот то-то же Кузьмич! Мы этим столько крови и жизней наших людей сбережом! А столько клыков острых из пасти врагов Руси повыдергаем!-и сотник аж закачал головой от избытка чувств.
–Однако, сказочник ты Андрей Иванович!-осадил хозяина усадьбы мастер.
Сто самострелов. Двести, триста ему! А может тысячу даже скажешь-ворчал он. Тут один то не соберёшь нормально. Никакого материала нет, а ему сотню подавай.
–Виданное ли дело!?
–Да во всём Великом Новгороде, всем скопом у хозяина самострельщиков Галаша только один простейший «ручник» в месяц выходит. А они-то там ремесленные не заозоруют у него, на совесть все у строгого мастера работают! А ему сотни тут подавай-всё не мог успокоиться Кузьмич.
Андрей сидел и смотрел на мастера-ладно, посмотрим, как будет, время всё покажет. Ты не ворчи тут мне дед, главное впитывай всё изучай и меня зови, будем вместе механизмы вычерчивать- и улыбнулся задороно.
–Главное, начало у нас есть, и желание двигаться вперёд, а уш результат затем не заставит себя ждать, поверь -и снова хмыкнул- тысяча реечных арбалетов!
Прошло восьмое марта, где женщин и девочек Андреевского в первый раз поздравили и одарили вниманием, введя ещё одну добрую традицию поместья.
Подкатывала весна, и нужно было готовиться к полевому сельскохозяйственному сезону. Строить свое полевое хозяйство и животноводство решил Андрей серьёзно. Ведь помнил он, что от этого будет зависитьто, сколько реальных жизней он может спасти при не таком, уж далёком голоде 1229-1232 годов, погубивших столько народу в его параллельной истории.
В избу занесли и отогрели на печке землю и в специально сбитые под рассаду ящички при масимально освещении и собрании десятка любопытных лбов Андрей аккуратно, пальчиками, буквально не дыша, начал высаживать свои припасённые семена.
В первый ящик были посажены теплолюбивые томаты-девять семечек, пять огуречных и двадцать жгучего кайенского перца.
Во второй, больших размеров посадил, по два десятка зёрен ржи, пшеницы, кукурузы и подсолнечника.
Ну и в третий легли семечки от яблонь и изюма собственного амурского винограда сорта «Таёжный», что считался не убиваемым в любых погодных условиях.
Аккуратно всё поливаем отстоянной тёплой водой так, чтобы земля пропиталась, но и не кисла бы от её переизбытка.
– Понимаешь Агафья?– внимательно смотрел Сотник на свою единственно допущенную к великому таинству рождения жизни растений помошницу.
– Да Иванович всё правильно, мудро, прошептала она почтительно.
–Вот и никого, повторяю никого, ближе шага не допускай к этим растениям! Ваську вообще изгоем объявите, сразу, как только «набуздырить» в земльку надумает, или на зуб свой поганый попробовать ранний листочек, «гоните его в зашей».
–Не сумлевайся Хозяин, у нас на часах будут круглосуточно люди стоять, что мы воинскую науку, не поняли что ли. Вот уже графияк как ты говоришь, уже составили, первая Катька заступает на службу.
– А я за Васькой следить буду всегда!– закричал радостно Ванюшка, тиская бедолагу кота и прижимая к груди.
–Ну, тогда я спокоен-усмехнулся Сотник и всё закончив пошёл умыть руки.
–Агафья! Там в сундуке ещё лук с чесноком лежат да горох, ну да их сажать рано пока, все эти овощи тебе и так известные, а что делать с картошкой ты тоже уже уяснила и займёмся мы ей чуть позже. Да кстати, все семена овощей, что я посадил в первый ящик, понемногу остались в резерве, в запасе то есть. А уж по второму и третьему ящику и так много всего лежит в сундуке и ждёт весну. Может в самой земле сразу им и лучше будет произрастать? Сам пока не знаю, вот и проверим с тобой. И вышел во двор, где совершенно ошарашенные поведением своего командира ветераны, удивлённо посматривали на него и переговаривались.
– Да сам видел, как он пальчиками каждую семечку перебирал. Да, да, а потом водичкой тихонько по капельки поливал.
– Да я тоже видел! Это что мы теперь и этим тоже будем заниматься тут?!
Сотник окинул всех взглядом, хмыкнул неодобрительно и заговорил.
–Велика доблесть воина. Смел он и отважен. Жизью своей рискуя, бьётся с врагом свою кровь проливая. Ну, а сколько перед этим пота прольёт, чтобы овладеть высоким воинским исскуством, то вы сами не хуже меня знаете.
Огромна его заслуга в обороне родной земли, за что ему уважение, честь и почёт! И Сотник глубоко поклонился, увидя как во все глаза, удивлённо смотрят на него убелённые сединами суровые ветераны.
–Однако есть труд крестьянский, что потом своим росчищи и нивы обильно поливает. И надрываясь в тяжком труде крестьянин ростит рожь, пшеницу, горох, овёс, ячмень, всякий овощь, скотину, птицу и многое из того без чего питаясь оным не один из здесь стоящих прожить не может.
–А есть ещё не меньший труд ремесленников и мастеров. Вы вон только недавно с плотницким на вырубках столкнулись, каково вам?! И взглянул строго в их глаза. Все, как то виновато потупили глаза, внимательно слушая своего командира.
–Я вот что скажу вам братцы. Каждый труд человека важен, если он несёт пользу другому человеу и той земле, на которой ты работаешь и которой служишь. И каждый, подчеркну каждый, кто это делает честно, достоен уважения, смерд ли это или сотник воинский. Все мы работаем на благо нашей Родины, в конечном итоге Руси, на её грядущее величие и крепость. Поймите меня и не презирайте никогда труд простого человека. Ибо не зря сказано, что гордыня есть великий грех! И я с этим полностью согласен.
–Вас же никто неволить не будет заниматься мужицким трудом. У вас и так есть где кровь и пот проливать. Про себя же скажу вам честно, мне нравится растения ростить, я с ними душой отдыхаю. И с пчёлами мне приятно бортный труд вести. А кто меня осуждает, ну что же прошу прощения, что вас не уважил и потерял тем своё лицо, извиняйте коль что не так.
–Да ты что командир говоришь то такое!-закричали из толпы ветеранов и все вдруг разом загомонили.
–Да мы всё понимаем! Да мы уважаем любой труд! Вон как топором на брёвнах машем и дальше будем с удовольствием махать!
–Не возгордимся же ребята!? А чем годиться то, я вон сам полгода лебеду жрал да козу доил, как со службы дружинной «вытурили» за старостью.
– А что! А я сам бате, сколько помогал стоя у сохи!
– Да мы все тут такие! Гомонили степенные воины.
–Ну, вот и ладно, что мы поняли друг дружку. Однако соху я вам не дам хитрецы- и усмехнулся. Для вас другой труд уже есть, мы ещё Чудина не добили! И уже скоро в усадьбу начнут привозить детишек для ратной учёбы. Вот вы тут хлебнёте с мелюзкой и, увидев кислые лица, рассмеялся.
– А как вы хотели, только бы вам душегубцев гонять да сечь? Малышня вас так помучит ещё, попомните моё слово, прибежите ещё просить капусту с морковь сажать на огороде. И под смешки и подначки все пошли заниматься своим законным, ратным трудом.
Март уже начал выстукивать капель с крыш построек усадьбы, когда один за другим в промежуток всего в пару дней, пришли к ним два небольших каравана .Первым пришол возвращающийся с Торка приказчик Путяты Зосим, что месяц назат был тут проездом и завозил инструмент да всякие причиндалы для Кузьмы.
С ним приехали двое сыновей Азата- старший, двадцати четырёх летний Ринат и младший, сорванец, ровесник Митяя Маратка. Сыновья приблизились почтенно к отцу и глубоко поклонились, прижав руки к груди.
–Кланяйтесь командиру, Сотнику Обережной сотни Великого Новгорода Андрею Ивановичу, строго произнёс суровый и солидный отец.
Сыновья развернулись и так же глубоко поклонились-Приветствуем тебя Великий командир великих воинов!
–Азат, что уже вообще нельзя было тут вот без этого всего представления, а?-прошептал Сотник своему другу.
– Положено так командир-потерпи! И сам обратился при всех многочисленных зрителей к Андрею.
– Великий командир великих воинов, прошу тебя за своих сыновей и за себя и от лица всего своего рода принять их под свою руку. Клянусь сам, что служить они будут честно и верно тебе. Затем достал саблю из ножен у старшего, да кинжал у младшего, и подал сотнику в руки.
Андрей подержал и отдал их сыновьям обратно. А те, принимая громко на весь двор, произносили старинные слова воинской присяги.
Всё! Ритуал соблюдён и это уже его воины!
Третьим приехавшим был бывший хромой десятник из Торжка Онисим. Получил он в своё время увечье во время боя с литвинами и ходил с трудом. Но умом и хваткой был силён. А главное у него было очень полезная воинская специальность. Он был, когда то десятником по ведению боя из тяжёлых настенных орудий- скорпионов, баллист и катапульт, даже по первым ответам показал прекрасные знания осадной техники, самострелов и тяжёлых луков. Был одназначно с радостью принят и тут же ушёл с Кузьмой, который мгновенно увидев знающего человека, поспешил забрать его в свою мастерскую.
–Ну, Зосим, ты подарок мне привёз. Такие орлы, радовался Андрей, потчуя приказчика явствами за столом. Тот только посмеивался, налегая на жирные щи с пирогами. То ли ещё будет Андрей Иванович, слава о твоих делах по всей Новгородской земле уже идёт. Я и сам проезжая от Яжелбиц вашу работу видел. Висят злыдни! И грамотка сильная, до самых печёнок пробирает.
–Да Зося. С Свирей Кривым мы покончили. Осталось только, до Чудина дотянутся, да только сведений о нём у нас мало. Где и как прихватывать этого волка я пока что не знаю, а уже вон распутица на пороге стоит. Как-бы не ускользнул волк с распутицей.
–Вашу грамоту Иванович, для хозяина, я исправно передал со встречным караваном. Думаю, что вот-вот весточка будет от него.
Как в воду глядел приказчик и уже на следующий день в усадьбу подскочили сани, с очередным грузом от Путяты, а сними в сопровождении восемь верховых прибыли. Трое были старыми товарищами по былой княжьей службе Фока, Степан и Пётр, а пятеро из других дружин: Назар, Лавр, Семён, Илья и Олег. Все они прошли пристальный отбор верным Акимом, а уж чутью мудрого дядьки Андрей доверял абсолютно. Прямо как своему. Поэтому в дружины все были приняты радушно и пошли, распределившись по пятёркам размещаться в юртах.
А Андрей пошёл в избу внимательно перечитывать послание друга купца, в котором подробнейшим образом излагались все те сведения о разбойничей ватаге Чудина, какие только удалось собрать на этот момент.
По всему выходило, что логово его распологалось недалеко от устья Поломети вливавшейся в более широкую реку Полу. Во всяком случае, торговые караваны пропадали, где то примерно в этих местах. Особенно опасным местом считался участок чуть выше устья. Там ещё было очень много глубоких оврагов и изгибистых русел малых рек и ручьёв, а в глубине окружающих дремучих лесов были озёра и затопленные с весенних разливов буреломные участки.
–«Да, удобное место для логова»-думал Андрей, вглядываясь в имевшуюся у него купномаштабную туристическую карту. Понятно, что за столько лет всё уже давно могло поменяться, но общее представление о нужной местности у Сотника уже имелось. И в его голове уже созрел нужный план.
–Сотня становись!
–Сотня равняйсь! Смирно! Вольно, слушай меня!
Командир обвёл взглядом длинный ряд своего войска. Пол года ещё не прошло, как начал он бой с разбойниками, а в его боевом строю стояла такая сила! На правом фланге виднелись два полных ветеранских десятка под командой Климента и Филата. За ним стояли Вторак, Ивор, Родион. Митяй и Маратка. А замыкали строй дед Кузьма и Екатерина с Елизаветой. Чуть в сторонке за спиной у Сотника сидел, багровея шрамом во всю левую боковину лица уже значительно окрепший Осип.
Огромная сила, учитывая опыт ветеранов! А это уже давало Андрею уверенность в выработанном им плане.
–Итак, братцы!– начал Андрей.
–Нам осталось поставить жирную точку на разбойниках в нашей округе. Добить Чудина Мечника и всех до одного его подельников. А для того, чтобы не бегать за ним по лесам, и не выкуривать из землянок получая от туда стрелы и болты сделаем мы вот что… И Сотник, подробнейшим образом начал расписывать действия каждого, в предстоящей схватке.
А уже заканчивая инструктаж, вновь как когда то, обратился к своим разведчикам.