Но со своими белокурыми косичками, ярко-голубыми глазами и веснушками Нора не только выглядела невероятно милой, но была умной, как утверждала его мать, потому что за полгода научилась читать по губам. А так как Харди это восхищало, он регулярно помогал ей тренироваться. Для того чтобы у них было на это больше времени, в зимние месяцы он сопровождал Нору с ее родителями в бассейн «Аквамарин». За вход он, конечно, не платил – просто подлезал под турникетом.
В бассейне они плескались и тренировали сложные слова и длинные предложения. Иногда Харди обманывал ее и формировал губами слова, которых не существует. Когда она понимала это, то сталкивала его в воду или била кулаками в живот. От ее маленьких кулачков ему было не больно, даже не щекотно, зато он сразу научил ее правильному удару; что большой палец лучше не убирать в кулак, а, наоборот, класть сверху на кулак. Харди в этом разбирался – все-таки он достаточно часто видел, как это делает его отец.
Солнце отражалось от цепочки Норы с подвеской в виде маленького серебряного крестика.
– Поможешь мне с крепостью?
– Времени нет, мне нужно прочитать новый детектив. Он только сегодня вышел.
Она вздохнула.
– Ты ведь даже не понимаешь, что там написано.
– Ну и что? Я…
Харди замолчал, услышав галдящие голоса нескольких ребят. Они жили в том же доме, были на пару лет старше Харди и на голову выше его. Неторопливой небрежной походкой они втроем подошли к песочнице и встали у Норы за спиной. Идиоты!
– Что случилось? – спросила она.
– Придурки снова пришли, – беззвучно, одними губами, произнес он.
Лицо Норы напряглось.
Тони и его друзья окружили песочницу и начали насмехаться над Норой. Разумеется, она не могла слышать, что они говорили, тем более, как они это произносили. Но для Харди это звучало ужасно. Тони, этот говнюк, изменил голос и залепетал, как умственно отсталая девочка:
– Привееет, Хардии, йаа строою зааамооок.
Харди чувствовал, как под кожей у него вздулись жилы.
– Оу-уу, оу-уу, – залепетал другой.
– Заткнись! – наконец закричал Харди.
Все трое сразу умолкли. Медленно развернулись и подошли к Харди.
– Оставьте его в покое! – крикнула Нора, но они проигнорировали ее. Тогда Нора вскочила, в свои пять лет встала между Харди и Тони и сурово посмотрела на Тони: – Оставьте его…
Но не договорила. Тони с такой силой толкнул ее, что она споткнулась о деревянный край песочницы, упала на спину в песок и опрокинула ведерко с водой.
– Смотри! – заржал один из парней и указал на Нору, которая лежала в грязной жиже. Спинка ее голубого платья была насквозь мокрая.
Нора все еще грозно смотрела на Тони, но, когда все трое начали злорадно смеяться, на глазах у нее выступили слезы.
– Только посмотрите на эту маленькую грязную девчонку! – закричал Тони. – Оу-уу, оу… – Он неожиданно замолк.
Это Харди его ударил.
Вообще он просто хотел дать ему в грудь, но его кулак соскользнул с пуговицы рубашки Тони и попал тому прямо в челюсть. Тот закатил глаза, неловко упал и ударился головой о деревянный край песочницы. Послышался мерзкий хруст, и из раны тут же хлынула кровь.
А Тони наконец закричал. К счастью! Потому что Харди уже опасался, что Тони больше никогда не пошевелится. Но тот, с искаженным от боли лицом, схватился рукой за затылок, и за несколько секунд его волосы и пальцы покрылись кровью. Товарищи помогли ему встать, и втроем они убежали прочь.
Харди протянул руку Норе и помог ей подняться из грязи. Он сразу же начал отряхивать песок с ее платья.
– Не надо! – остановила она мальчика и убрала его руку. – Ты такой глупый, Харди.
Харди взглянул на нее.
– Почему? Эти придурки тебя больше не обидят. И меня тоже.
– Я не об этом. Если твой папа узнает.
– Ну и пусть. – Харди пожал плечами.
«Мой отец!» Об этом он совсем не подумал.
Нора с тревогой посмотрела на него.
– Тебе не стоило этого делать. Но все равно спасибо. – Она сунула руку в карман платья и достала коробочку с мятными леденцами. – Это тебе. Я стащила у папы, он привез их из Англии.
– У соседского парня рваная рана на голове! – накричал на Харди его отец в тот же вечер. – Ее пришлось зашивать. Проклятье, ты в своем уме? Я был у них и чего только не выслушал от его отца!
Харди, красный как рак, уставился в пол.
– Тебе обязательно нужно драться! Ты станешь…
– Оставь мальчика в покое, – прошептала мать Харди из глубины комнаты.
– А ты не вмешивайся! – прикрикнул на нее отец Харди и разошелся еще сильнее. Его пальцы сжались в кулак – так, как Харди учил Нору, с прямым запястьем и большим пальцем сверху.
Но в этот раз отец не ударил. Ни Харди, ни его мать. А вытащил жесткий ремень из шлевок брюк.
«Значит, сегодня опять очередь ремня. Сколько ударов на этот раз?»
Харди зажмурился, закусил губу и сжал кулаки. Первые удары были еще терпимы, но каждый следующий становился все невыносимее.
Однако он не стонал и не плакал. Лишь стиснул зубы и думал о своем будущем и о том, в чем клялся себе каждый раз в таких ситуациях: однажды он станет полицейским или агентом, как Джерри Коттон, и будет наказывать таких, как его отец.
«Однажды!»
Скоро его задница начала гореть; штаны не спасали, казалось, что удары сыпались на голую кожу.
Тут из заднего кармана вывалилась книжка о Джерри Коттоне и упала на пол. Харди совсем забыл о ней. Книжка была уже порвана, мятые страницы торчали во все стороны. Ему потребуется много скотча, чтобы привести ее в читабельный вид.
Отец поднял книжку.
– Вот это дерьмо ты читаешь? – заорал он. – И тратишь на него свои карманные деньги? Или ты это украл?
Харди не ответил. Но из глаз у него полились слезы, которые он больше не мог сдерживать.
Он заплакал.
И на этот раз он был не как Джерри Коттон.
Часть вторая. Группа-6. Четверг, 2 июня
13
Новость об ужасной смерти Дианы Хесс не давала Сабине покоя всю практически бессонную ночь. Выпив чашку крепкого кофе, она на рассвете приехала к зданию БКА и на лифте спустилась в укрепленный железобетонными конструкциями подвал, где располагался архив. Любой другой этаж обрушился бы под этими тоннами бумаги.
В такую рань, за полтора часа до начала работы, здесь еще никого не было. Сабина выбрала нишу, которая находилась в «мертвом» углу и не попадала ни на одну камеру видеонаблюдения, и устроилась перед монитором. Конечно, можно было подключиться к архиву и с собственного компьютера, но тогда она оставила бы очевидные цифровые следы, которые были бы очень быстро замечены.
Сабина ни на что особо не надеялась – если кто-то захочет узнать, что она искала в архиве, то сумеет выяснить это, несмотря на все ее меры предосторожности. Но так хотя бы сделать это было сложнее.
Она предполагала, что эсэмэс Рорбека относилось не к вчерашнему первому июня, а какому-то первому июня в прошлом. Поэтому сначала она просмотрела все документы с упоминанием имен Геральда Рорбека и Анны Хагены, которые относились к июню прошлого года. Затем прошерстила все публикации электронных газет за первое июня, но и там не обнаружила ничего необычного. Она даже не знала, можно ли вообще что-то найти и действительно ли смерти Рорбека и Хагены связаны между собой.
Затем ввела в поле запроса предыдущий год и начала новый поиск.
«Что за чертова работа!»
Спустя полтора часа ее глаза болели от мерцания монитора, а сама она была вконец измотана. И когда кто-то сзади положил ей руку на плечо, она вздрогнула от испуга.
– Тина, – выдохнула она и расслабила плечи.
– Уже что-нибудь нашла?
– Нет. Я прошерстила десять лет. И практически наизусть знаю, как складывались карьеры Рорбека и Хагены.
– И что?
– Ну, в обоих делах есть кое-какие нестыковки.
Тина подвинула к себе вращающийся стул и села рядом с Сабиной.
– Какие нестыковки? – прошептала она.
В бассейне они плескались и тренировали сложные слова и длинные предложения. Иногда Харди обманывал ее и формировал губами слова, которых не существует. Когда она понимала это, то сталкивала его в воду или била кулаками в живот. От ее маленьких кулачков ему было не больно, даже не щекотно, зато он сразу научил ее правильному удару; что большой палец лучше не убирать в кулак, а, наоборот, класть сверху на кулак. Харди в этом разбирался – все-таки он достаточно часто видел, как это делает его отец.
Солнце отражалось от цепочки Норы с подвеской в виде маленького серебряного крестика.
– Поможешь мне с крепостью?
– Времени нет, мне нужно прочитать новый детектив. Он только сегодня вышел.
Она вздохнула.
– Ты ведь даже не понимаешь, что там написано.
– Ну и что? Я…
Харди замолчал, услышав галдящие голоса нескольких ребят. Они жили в том же доме, были на пару лет старше Харди и на голову выше его. Неторопливой небрежной походкой они втроем подошли к песочнице и встали у Норы за спиной. Идиоты!
– Что случилось? – спросила она.
– Придурки снова пришли, – беззвучно, одними губами, произнес он.
Лицо Норы напряглось.
Тони и его друзья окружили песочницу и начали насмехаться над Норой. Разумеется, она не могла слышать, что они говорили, тем более, как они это произносили. Но для Харди это звучало ужасно. Тони, этот говнюк, изменил голос и залепетал, как умственно отсталая девочка:
– Привееет, Хардии, йаа строою зааамооок.
Харди чувствовал, как под кожей у него вздулись жилы.
– Оу-уу, оу-уу, – залепетал другой.
– Заткнись! – наконец закричал Харди.
Все трое сразу умолкли. Медленно развернулись и подошли к Харди.
– Оставьте его в покое! – крикнула Нора, но они проигнорировали ее. Тогда Нора вскочила, в свои пять лет встала между Харди и Тони и сурово посмотрела на Тони: – Оставьте его…
Но не договорила. Тони с такой силой толкнул ее, что она споткнулась о деревянный край песочницы, упала на спину в песок и опрокинула ведерко с водой.
– Смотри! – заржал один из парней и указал на Нору, которая лежала в грязной жиже. Спинка ее голубого платья была насквозь мокрая.
Нора все еще грозно смотрела на Тони, но, когда все трое начали злорадно смеяться, на глазах у нее выступили слезы.
– Только посмотрите на эту маленькую грязную девчонку! – закричал Тони. – Оу-уу, оу… – Он неожиданно замолк.
Это Харди его ударил.
Вообще он просто хотел дать ему в грудь, но его кулак соскользнул с пуговицы рубашки Тони и попал тому прямо в челюсть. Тот закатил глаза, неловко упал и ударился головой о деревянный край песочницы. Послышался мерзкий хруст, и из раны тут же хлынула кровь.
А Тони наконец закричал. К счастью! Потому что Харди уже опасался, что Тони больше никогда не пошевелится. Но тот, с искаженным от боли лицом, схватился рукой за затылок, и за несколько секунд его волосы и пальцы покрылись кровью. Товарищи помогли ему встать, и втроем они убежали прочь.
Харди протянул руку Норе и помог ей подняться из грязи. Он сразу же начал отряхивать песок с ее платья.
– Не надо! – остановила она мальчика и убрала его руку. – Ты такой глупый, Харди.
Харди взглянул на нее.
– Почему? Эти придурки тебя больше не обидят. И меня тоже.
– Я не об этом. Если твой папа узнает.
– Ну и пусть. – Харди пожал плечами.
«Мой отец!» Об этом он совсем не подумал.
Нора с тревогой посмотрела на него.
– Тебе не стоило этого делать. Но все равно спасибо. – Она сунула руку в карман платья и достала коробочку с мятными леденцами. – Это тебе. Я стащила у папы, он привез их из Англии.
– У соседского парня рваная рана на голове! – накричал на Харди его отец в тот же вечер. – Ее пришлось зашивать. Проклятье, ты в своем уме? Я был у них и чего только не выслушал от его отца!
Харди, красный как рак, уставился в пол.
– Тебе обязательно нужно драться! Ты станешь…
– Оставь мальчика в покое, – прошептала мать Харди из глубины комнаты.
– А ты не вмешивайся! – прикрикнул на нее отец Харди и разошелся еще сильнее. Его пальцы сжались в кулак – так, как Харди учил Нору, с прямым запястьем и большим пальцем сверху.
Но в этот раз отец не ударил. Ни Харди, ни его мать. А вытащил жесткий ремень из шлевок брюк.
«Значит, сегодня опять очередь ремня. Сколько ударов на этот раз?»
Харди зажмурился, закусил губу и сжал кулаки. Первые удары были еще терпимы, но каждый следующий становился все невыносимее.
Однако он не стонал и не плакал. Лишь стиснул зубы и думал о своем будущем и о том, в чем клялся себе каждый раз в таких ситуациях: однажды он станет полицейским или агентом, как Джерри Коттон, и будет наказывать таких, как его отец.
«Однажды!»
Скоро его задница начала гореть; штаны не спасали, казалось, что удары сыпались на голую кожу.
Тут из заднего кармана вывалилась книжка о Джерри Коттоне и упала на пол. Харди совсем забыл о ней. Книжка была уже порвана, мятые страницы торчали во все стороны. Ему потребуется много скотча, чтобы привести ее в читабельный вид.
Отец поднял книжку.
– Вот это дерьмо ты читаешь? – заорал он. – И тратишь на него свои карманные деньги? Или ты это украл?
Харди не ответил. Но из глаз у него полились слезы, которые он больше не мог сдерживать.
Он заплакал.
И на этот раз он был не как Джерри Коттон.
Часть вторая. Группа-6. Четверг, 2 июня
13
Новость об ужасной смерти Дианы Хесс не давала Сабине покоя всю практически бессонную ночь. Выпив чашку крепкого кофе, она на рассвете приехала к зданию БКА и на лифте спустилась в укрепленный железобетонными конструкциями подвал, где располагался архив. Любой другой этаж обрушился бы под этими тоннами бумаги.
В такую рань, за полтора часа до начала работы, здесь еще никого не было. Сабина выбрала нишу, которая находилась в «мертвом» углу и не попадала ни на одну камеру видеонаблюдения, и устроилась перед монитором. Конечно, можно было подключиться к архиву и с собственного компьютера, но тогда она оставила бы очевидные цифровые следы, которые были бы очень быстро замечены.
Сабина ни на что особо не надеялась – если кто-то захочет узнать, что она искала в архиве, то сумеет выяснить это, несмотря на все ее меры предосторожности. Но так хотя бы сделать это было сложнее.
Она предполагала, что эсэмэс Рорбека относилось не к вчерашнему первому июня, а какому-то первому июня в прошлом. Поэтому сначала она просмотрела все документы с упоминанием имен Геральда Рорбека и Анны Хагены, которые относились к июню прошлого года. Затем прошерстила все публикации электронных газет за первое июня, но и там не обнаружила ничего необычного. Она даже не знала, можно ли вообще что-то найти и действительно ли смерти Рорбека и Хагены связаны между собой.
Затем ввела в поле запроса предыдущий год и начала новый поиск.
«Что за чертова работа!»
Спустя полтора часа ее глаза болели от мерцания монитора, а сама она была вконец измотана. И когда кто-то сзади положил ей руку на плечо, она вздрогнула от испуга.
– Тина, – выдохнула она и расслабила плечи.
– Уже что-нибудь нашла?
– Нет. Я прошерстила десять лет. И практически наизусть знаю, как складывались карьеры Рорбека и Хагены.
– И что?
– Ну, в обоих делах есть кое-какие нестыковки.
Тина подвинула к себе вращающийся стул и села рядом с Сабиной.
– Какие нестыковки? – прошептала она.