Убеждать родителя попросту некогда. Борис подбил банкиру колено и врезал ему кулаком в лоб. После чего вновь вскинул винтовку. Расстояние все еще меньше сотни метров. Луна хорошо освещает цель. Прицельные подсвечиваются фосфорными метками.

Хлоп-п!

Парнишка выгнулся дугой, запнулся и полетел кубарем по доскам, выронив брякнувшую винтовку. Отлично! Наповал! Ни одного лишнего звука. Теперь бегом!

Измайлов подбежал к Самуилу и подхватив тело, побежал обратно, даже не думая о том, чтобы прихватить еще и винтовку. Глупость! Парнишка оказался неожиданно тяжелым. Пришлось поднапрячься, чтобы быстр доставить его на яхту. Едва спрыгнул в кокпит как во входном люке появилась Ада, привлеченная непонятной суетой.

— Аптечка с вами? — поинтересовался Борис.

— О боже! — вскричала женщина, вдруг рассмотревшая, что именно находится в руках их спасителя.

— Аптечка! — рыкнул Борис.

— Д-да, да, я с-сейчас, — затараторила едва не срывающаяся в панику мать.

Впрочем, как бы женщина ни была взволнованна и напугана, сделала она все правильно. И вскоре мальчишка вздохнул полной грудью, уже во второй раз за эту ночь вернувшись из-за края. Воскресший тут же оказался в объятиях любящей матери, в которой боролось два противоречивых желания, прибить его и защитить от всех напастей.

Борис поспешил избавить мальчишку от оружия и велел матери увести Самуила в каюту, пока он не оторвал ему голову. Мать сразу поняла, что молодой человек не шутит. А вот кто в этом не сомневался совершенно, так это пришедший в себя Даниил.

¬— Ада, уведи его, — тоном не терпящим возражений, велел глава семейства.

Впрочем, спорить по этому поводу никто и не собирался. Включая самого виновника происшествия. Причем, никаких сомнений, что вины-то как раз он за собой и не чувствует. Скорее уж все еще не понимает, что тут собственно говоря случилось. Так как происходящее вокруг не вязалось с его последними воспоминаниями.

— Вы стреляли в моего мальчика, — когда они остались вдвоем, произнес Арцман.

— Причем бил насмерть, чтобы он не поднял шум, и не привлек к нам внимание, — не стал отрицать Измайлов.

При этом он сместился к пушке и стянул с нее парусиновый чехол. Бегло проверил состояние, клацнул затвором, произведя холостой спуск.

— Прямо и не знаю, как… С одной стороны, вы убили Самуила. С другой спасли… — растерянно пролепетал банкир.

— Просто примите это как данность. Парень жив-здоров, и готов получить свою порцию порки. Но потом. Сейчас нужно выбираться отсюда. Готовы действовать, или продолжите копаться в своих чувствах?

— Д-да, да, я готов. Что нужно делать?

Борис откинул крышку одного из ящиков, откуда тут же блеснули латунью гильз десяток небольших снарядов. Взял один из них, извлек из зажима на крышке стальной ключ.

— Видите вот эти риски? Сейчас снаряд стоит на предохранителе. Поворот этим ключом на один щелчок, фугас, на два осколочный. Обратно, опять на предохранитель. Внимательно слушайте, что я говорю, и в зависимости от команды выставляете взрыватель. Все понятно?

— Да.

— Вот и хорошо.

Вообще-то, он собирался управляться сам. И сейчас как раз выставлял взрыватели всего десятка в положение осколочного. Пока возился и объяснял послышался легкий свист перегретого чайника. Кстати, он тут не видел таких, со свистком. Надо будет «изобрести». Лишнее очко надбавок лишним не будет точно. Конечно, если Система сочтет это достойным ее внимания.

— Госпожа Ада, с детьми на пол. Мы отходим, — запуская машину распорядился Борис.

Они успели выйти из марины, когда с форта им просигналили по международному коду требование вернуться обратно. Борис отстучал в ответ, что это русская яхта, и он не желает принимать участие во внутреннем противостоянии Бразильской империи. Вновь требование вернуться. Дал полный ход, благо стало гораздо просторней, направляясь к выходному створу из гавани.

В ответ на это выстрелила пушка. Снаряд лег значительно в стороне. Предупредительный, указывающий на серьезность намерений.

— Господин Арцман, сможете держать курс на фонарь маяка?

— Я плохой моряк, но это смогу, — заверил банкир.

— Берите штурвал.

Сам Борис подступился к установке для запуска дымовых ракет. Матернулся и оставив их в покое, взялся за пушку, вогнав в ствол первый снаряд. После чего развернул пушечку в диаметрально противоположную сторону от форта.

Банг!

Рвануло на молу, среди атакующих знакомую троицу. Еще три туда же и горе вояки побежали прочь. Конечно калибр смехотворный, тут бы не помешал миномет. Но разрывы звучат довольно громко и пугающе. Ну и на поверку, эффект получается сродни ручной гранате. Хватило в общем. Если в атаку бежало не меньше полудюжины, то улепетывали совершенно точно только трое. Дальше эта троица уже пусть сама разбирается. У него хватает и своих проблем.

Рядом появился всплеск от очередного снаряда. Это уже не предупреждение. Бьют прицельно. Пожалуй пора. Развернул поворотную установку дымовых мортирок, выставил нужный угол, время срабатывания взрывателя, и пустил три снаряда с дымами, которые рванув между яхтой и фортом, надежно укрыли беглецов. На время. Но этого хватит, чтобы загнать в мортирки еще три заряда.

Очередной завесы хватило чтобы миновать мол, а там заработали дымовые шашки на корме. В принципе, Борис мог вогнать снаряд в амбразуры, выделяющиеся на белом фоне стен темными пятнами. Но посчитал это лишним. Ушли, и слава богу. А воевать ему тут не за что.





Глава 28





Неожиданная встреча



Борис вышел из гостиницы, и блаженно прищурившись поднял лицо к ласковому утреннему солнцу. Совсем скоро станет жарко. Но пока все просто замечательно. Он выспался, бодр и полон сил. Перед ним чистая мостовая одной из центральных улиц Форталезы, столицы обширного архипелага-провинции Сеара. Острова здесь довольно крупные, климат благоприятствует выращиванию хлопка, который и составляет основу экономики региона.

Бунт разразившийся в соседней провинции Мараньян, и следующей за ней Гран-Пара не затронул Сеару. Конечно беспорядки случались и здесь. А потому белым запрещалось расставаться с оружием. Но это были стихийные бунты отчаявшейся бедноты, не поддержанные знатью.

После освобождения рабов, финансовое положение аристократии оставляло желать лучшего. Экономика региона все еще проходила перестройку на новые рельсы. Многие плантации были заброшены. Спрос на хлопок значительно упал, ввиду новых источников сырья и его переизбытка. Так что, тут не до жиру.

Это владельцы плантаций гевеи, на фоне роста спроса на каучук, были крайне недовольны сложившимся положением дел. Прежде они имели куда большую самостоятельность. Теперь же вынуждены были подчиняться воле императора в Рио-де-Жанейро, как и терять сверхприбыли. Вот и подняли восстание, поддержанное беднотой. Те искренне верили в то, что их незавидное положение обусловлено жадностью центральной власти, жирующей на богатствах провинций.

До Форталезы они добрались довольно быстро. Спасибо попутному ветру. Переход по океану занял всего-то двое суток. Здесь Борис наконец смог поставить «Надежду» на ремонт. И вот уже восьмые сутки отдыхал предаваясь праздности.

Ну-у, как бы не совсем. Из своего номера он устроил подобие мастерской, работая сразу над пятью картинами. Просто сложно назвать трудом то, что доставляет тебе удовольствие. Его уже давно снедал зуд взяться сразу за несколько тем. К некоторым он уже успел охладеть, в другие вцепился как голодный в краюху хлеба. Конечно можно было бы как и прежде увеличить количество холстов втрое. Только это не помогло бы. Только сказалось бы на качестве работ. А он зарекся писать в пренебрежительной манере.

— Доброе утро, мистер Зотов! Здравствуй Шанти! — подскочила к нему Ева, и присев тут же потянулась к собачке.

Шпиц радостно тявкнул, и протянул девочке лапку, а как только она ее пожала, решительно полез к ней на руки. Изувер хозяин слишком много заставлял его ходить своими лапками. Чего не сказать о новой знакомой, готовой не спускать его с рук хоть сутки напролет.

— Здравствуйте, юная мисс, — прикоснувшись к полям своей шляпы, поприветствовал ее Борис

Потом взглянул на открытую террасу кафе, напротив гостиницы. Как и ожидалось, семейство Арцман в настоящий момент завтракало. Предпочитая делать это в заведении напротив.

В Форталезе сейчас слишком много военных моряков. Именно здесь сосредотачивается эскадра, которой предстоит подавление мятежа. Многие офицеры сошли на берег, остановившись в гостиницах. Дружеские попойки и кутежи с девицами, дело совершенно обычное и нередко длящееся до утра. Алкоголь же неизменно горячит кровь и туманит разум.

Господин Арцман конечно потомственный дворянин, но у него за спиной нет нескольких поколений благородных предков. Так что, для офицеров он всего лишь еврей, купивший себе дворянское звание. Трезвые они еще готовы мириться с его обществом, но стоит им принять на грудь горячительного, как данный момент уже начинает у них вызывать сомнения.

Даниил предпочитал не обострять, а потому держался от ресторана при гостинице подальше. Борис конечно не сын израилев, но в этом плане был солидарен со своими новыми знакомыми.

У господ с золотыми эполетами подчас не было и десятой доли того боевого опыта, которым обладал Измайлов. И он сомневался, что сумеет сдержать свою горячую натуру, возжелай кто-то задеть его самолюбие. Борис и не думал забывать о двойственности его натуры. А то не успеешь расслабиться, как неприятности тут же пойдут косяком.

— Доброе утро господа. Миссис Арцман, — поднявшись по ступеням на террасу, поздоровался он.

— Здравствуйте Борис. Присоединитесь? — предложила Ада.

Он уже хотел было ответить согласием. Но в этот момент увидел за столом знакомое улыбающееся лицо. Не сказать, что он считал это невозможным. Но все же удивился. Случись это семь месяцев назад, еще ладно. Но сейчас, после его длительного нахождения в одиночном плавании.

— Я прошу прощения, но полагаю, меня ожидают.

Откланявшись он направился к столику в дальнем углу.

— Доброе утро, Алина Витальевна.

— Здравствуй Боренька. Возможно ты запамятовал, но мы уже давно и крепко на ты, — озорно прищурившись и поднеся к губам чашечку с кофе, произнесла она.

— Ну, с той поры утекло много воды.

— Вино с годами становится только лучше, а дружба крепче. И я не вижу причин для разлада между нами. Не торчи каланчой. Присядь. Ведь ты хотел позавтракать, — указала она на стул напротив.

— Спасибо, — воспользовался он ее приглашением.

Заказал подошедшему официанту кофейник и выпечку. Кусок мяса для Шанти. После чего с самой добродушной улыбкой посмотрел на девушку.

— Алина, позволь спросить, где ты служишь? Корпус жандармов? Разведотдел генерального штаба? Служба разведки департамента иностранных дел?

— Я все никак в толк не возьму, как и когда ты узнал? — вновь отпив кофе, в свою очередь поинтересовалась она.

— Случайно подслушал твой разговор с Вепрем.

— Ясно. Партизаны являются силовым подразделением разведотдела Генерального штаба. Но после войны, я ушла со службы. После чего совершенно легально устроилась в департамент иностранных дел. Учитывая мое боевое прошлое, там мне иногда давали поручения деликатного характера.

— И тот случай произошел все же на припортовой улице.

— Под ударом оказался наш нелегал. Пришлось упокоить двух дурней, оказавшихся не в то время и не в том месте. Вышло грязно. Но все списали на криминал.

— Значит, меня взял под опеку царь. Не сам конечно.

— Ничего подобного. Его величеству наверняка уже известно о тебе. Но только с того момента, как тебя усыновила госпожа Москаленко. Утянуть тебя в кадетский корпус теперь уже не так просто. Все же, потомственный дворянин. Вот и пасешься ты на вольных хлебах. А тем временем к тебе понемногу присматриваются.

— Тогда по чьему распоряжению вы с Вепрем взяли меня под опеку?