— Друг, — кивнула она. — И ему тоже друг. И, знаешь, мне даже радостно наблюдать за тем, как двое моих друзей постепенно проникаются один к другому глубокой симпатией.

Глядя прямо в ее синие глаза, я четко осознала: если бы Дэймон задумал по отношению ко мне что-то нехорошее, Лира первая надрала бы ему уши. Свою верность она доказывала не раз, сомневаться в ней… даже как-то оскорбительно.

— Лина…

Я вздрогнула, осознав, что это, пожалуй, первый раз за два года, когда она назвала меня по имени. Последний раз был тогда, после соревнований, когда мелкая, одна из немногих, отговаривала меня бросать танцы.

— Что? — я посмотрела на нее и сглотнула сухой ком в горле.

— Расслабься, — хитро подмигнула. — Много думать тоже очень вредно.

И я подумала… А черт с ним! Пусть идет, как идет. Какой смысл заморачиваться?

В крайнем случае… На следующей неделе таки выловлю этого хитроумного Дэймона и припру к стенке. И пусть попробует отвертеться!

— Но если что… Ты же понимаешь, что огребешь первой? — спокойно спросила я, допивая пиво.

— Аха-а, — беспечно хихикнула она. — Потому я очень спокойна сейчас.

Толстый намек я оценила и окончательно махнула рукой.

Пусть будет, как будет. Займу место в первом ряду и понаблюдаю за тем, что придумал этот первокурсник.

На этом серьезные разговоры закончились. Мы с Лирой заказали по чаю и трепались обо всем и ни о чем толком.

— О, это, наверное, Светка! — встрепенулась я, услышав звонок телефона. — Хм… Нет, не Света… — я озадаченно посмотрела на фотку Аленки на экране. — Что ей нужно?.. На тренировки мне ещё дня три нельзя… Лир, минутку.

— Сколько нужно, онни, — великодушно махнула рукой та.

— Да, Ален? — спросила я тихо.

— Привет! — жизнерадостно поприветствовали меня. — Как нога?

— Лучше. Думаю, в среду уже смогу нормально тренироваться.

— Отличные новости, — одобрила она. — Главное, пока не перенапрягайся… Ты сейчас сильно занята?

— Эм… Да нет, а что?

— Я в танцевальной школе. Не хочешь приехать?

— Зачем? — нахмурилась я. — Танцевать я не могу, да и…

— Кармена здесь, — оборвала меня Аленка. — И очень хочет тебя видеть.

Я ощутила, как перехватило горло.

Кармена… Была моим учителем с первого дня, когда я пришла на паркет. Я ушла от нее некрасиво, громко хлопнув дверью. Не слушала увещеваний и слов поддержки. Ее одной не хватило, чтобы перевесить всех тех, кто требовал бросить…

Я была бесконечно виновата перед ней. И, если честно, мне стыдно даже посмотреть ей в глаза. Но… Пожалуй, это стоит сделать.

Сейчас у меня такой период, когда я закрываю старые гештальты. Самое время напомнить себе об одном из самых важных.

— Хорошо, я сейчас приеду, — твердо сказала я и, положив трубку, тут же набрала другой номер: — Свет… Мне нужно в танцевальную школу. Очень.

Макс по — прежнему не мог подъехать, и я немного беспокоилась, чем занять подругу, пока буду общаться с бывшей наставницей. Впрочем, проблема решилась неожиданно: с нами вызвалась прогуляться Лира, сказав, что ей все равно нечем заняться. Как я уже говорила, мои подруги не сказать, чтобы были очень близки, но вполне нормально общались, так что Светка повеселела и заявила, что они подождут меня в том же кафе, где она сидела с моим братом в прошлый раз.

Аленка встретила меня у вахтерши и, схватив за руку, сразу потянула за собой.

— Она очень боялась, что ты не придешь, — сказала, не поворачиваясь.

— Почему? — опешила я.

— Ну… — она затормозила и глянула на меня. — Со мной, конечно, переживаниями не делились… Но мне показалось, Кармена винит себя в том, что ты тогда ушла.

Я слабо улыбнулась и не стала ничего об этом говорить.

В конце концов, винить можно кого угодно. Тогда слишком многое было против меня. Но… это удел слабаков. А я такой больше быть не хочу.

— Так, — Аленка притормозила перед до боли знакомыми дверьми на третьем этаже, из-за которых доносилась приглушенная. — Я с тобой не пойду. Когда поговорите, приходи в тот зал, где мы были в понедельник, лады?

— Лады, лады, — вздохнула я и махнула рукой. — Иди уже.


Когда она ушла, я… ещё минут пять стояла и гипнотизировала потертую металлическую ручку. Надо же, за два года ничего не поменялось… Затем тряхнула головой и решительно толкнула дверь. Без стука.

Музыка окутала меня мягкими переливами, а я зачарованно уставилась на тоненькую женщину, которая буквально парила над паркетом в сравнительно небольшом помещении, где никогда не танцевало больше трех человек.

Я всегда считала, что танцующая Кармена зрелище настолько идеальное, насколько в принципе это возможно.

Легкий поворот головы в мою сторону и едва заметная улыбка изогнула тонкие губы. Бывшая наставница замерла, поправила задравшуюся футболку большого размера и мягко пошла к музыкальному центру, чтобы выключить музыку.

— Привет, — неловко сказала я, когда в зале воцарилась тишина.

— Ну привет, беглянка, — улыбка стала шире и Кармена поманила меня пальцем: — Иди сюда, не бойся. Бить не буду.

Я тихонько фыркнула, но послушно потопала и села напротив нее прямо на паркет, как было не раз и не два.

Теперь, вблизи, я видела, что даже два года могут стать большим сроком. Теперь моя бывшая наставница не выглядела вечно юной девушкой со слишком мудрыми темно-карими глазами. Впрочем, возраст был ей к лицу. В свои тридцать пять Кармена выглядела красивой женщиной, по-прежнему манящей и таинственной.

— Ты повзрослела, — сказала она, откинув назад тугую косу по-прежнему иссине-черных волосы.

Я молча развела руками.

— Не жалеешь?

Так же молча пожала плечами.

Что случилось, то случилось. Толку задумываться о том, что было бы если.

— Заделалась молчуньей? — сощурилась Кармена и склонила голову к плечу.

— Мне просто странно, — хихикнула я, расслабляясь. — В моей жизни в последнее время слишком много перемен. Я не успеваю.

— Но тебе нравится.

— Пожалуй, да.

— Это главное, — слабо улыбнулась она и резко посерьезнела: — Я должна перед тобой извиниться.

— Не стоит, — качнула я головой.

— Стоит. Знаешь, — бывшая наставница опустила взгляд и горько усмехнулась, — я потом долго думала… Что же сделала не так? Пришла к выводу, что слишком на тебя давила. Ведь знала, насколько непросто ты буквально выгрызала себе возможность заниматься танцами, но… Я жаждала вывести тебя на уровень, которого ты всегда была достойна. И… Это все моя гордыня. Я хотела быть причастной к твоему успеху настолько, что совсем не учитывала твое состояние на тот момент. Прости меня, — Кармена посмотрела на меня и взяла за руку. — Мне следовало более чутко относиться к твоим проблемам.

— Я не виню тебя ни в чем, — я сжала ее ладонь. — Ты делала все, что требовалось от хорошего учителя. То, что все закончилось вот так… Видимо, так должно было быть. И никто в этом не виноват.

— Ты внезапно стала фаталисткой? — удивленно приподняла бровь она.

— Разве что чуть-чуть, — я показала небольшое расстояние между большим и указательным пальцем и рассмеялась.

Кармена тоже хихикнула и улыбнулась так тепло, что у меня перехватило дыхание. И защемило где-то в районе сердца.

Она… была мне больше, чем учителем. Другом… Нет, скорее, старшей сестрой. Я доверяла ей многое, и она хранила больше моих секретов, чем родная мама. Эти два года… Мне так не хватало ее. Слов поддержки. Ощущения, что мне есть к кому прибежать и спрятаться.

Осознание того, скольких по-настоящему близких мне людей я безжалостно убрала из своей жизни, когда бросила танцы, в очередной раз оглушило меня.

Они слишком добры ко мне, когда дают второй шанс, которого я не заслуживаю.

— Я скучала, — выдохнула я, смаргивая слезы.

— О, милая, — Кармена порывисто потянулась и крепко меня обняла. — Добро пожаловать обратно. Ты же знаешь… С танцами или без, ты остаешься моей маленькой сестренкой, для которой в моем сердце всегда есть уголок.

Я вцепилась в ее футболку, спрятала лицо на груди и разревелась в голос. Она гладила меня по спине и тихо говорила о том, что все будет хорошо. Что испытания дают нам для того, чтобы закалить характер. Что теперь я стала сильнее и сама смогу решить, как мне быть и какому пути следовать. Что она ждала и верила… однажды я вернусь, пусть и не в танцы, но в ее жизнь.

Когда слезы иссякли, я с трудом, но отодвинулась и, по — детски шмыгнув носом, глухо просипела:

— Спасибо…

— Не за что, — тихонько рассмеялась Кармена. — Смотри, заревелась вся.

И, как будто не было этих двух лет, потянулась ко мне и краем своей футболки тщательно вытерла мое лицо.

Пожалуй, больше всего моих слез впитали именно ее футболки, майки, кофточки…

— У тебя теперь весь край в черных разводах, — хихикнула я.

— Стиралка отстирает, — невозмутимо отозвалась она и негромко спросила: — Ты как, малышка? Чем ты жила все это время?

Я не знаю, сколько мы так просидели, просто разговаривая. Не о танцах. О жизни. Кармена не спрашивала меня, что я собираюсь делать и не хочу ли вернуться в полном объеме. Не рассказывала о своей работе, обмолвилась лишь, что почти не обучает и сосредоточилась на постановках. Зато поделилась, что уже год в серьезных отношениях и дело идет к свадьбе. Потребовала обещание, что я приду. Говорила о жизни в столице, спрашивала меня об универе. И я, не таясь, рассказывала про учебу, про то, как изменилась моя жизнь за последний месяц, про… Диму тоже рассказала.