— Волосы.

— А, это. Парикмахерша перестаралась, только и всего.

Вернувшись в машину, Рино отправил Хелене сообщение, что Иоаким благополучно прибыл, и тут он вспомнил о насущных делах.

— Иоаким, я сейчас по горло занят делом об убийстве.

— Занят? Я думал, вы нашли скелет из тысяча восемьсот какого-то года.

— Мужчина с сильнейшими ожогами похищен и сейчас умирает где-то.

— Шутишь?

— К сожалению, нет. И это значит, что мне придется уйти на поиски.

— Без проблем. Меня все равно блевать тянет.

Иоаким без особого интереса посмотрел на сундук и переставил его на заднее сиденье.

В этот момент уличные фонари мигнули. На лобовом стекле появились первые капли дождя, а через секунду дождь превратился в мокрый снег.

— Стой!

Иоаким открыл дверь еще до того, как Рино успел остановиться, так что ветер вернул рвотные массы обратно в машину и расплескал по панели управления.

— Прости.

Иоаким опустил затылок на подголовник и закрыл глаза. Лицо было белым, как мел, а шапка, в которой, как было задумано, он должен был казаться крутым, делала его маленьким и беззащитным.

Рино осторожно потрепал его по голове.

— Кричи сразу же, как почувствуешь, что подкатывает.

Иоаким, все еще не открывая глаз, кивнул.

Фонари, опасно раскачивающиеся на ветру, снова мигнули. Он подъехал к мосту через Дьюпфьорд, представлявшему собой бетонную конструкцию длиной сто пятьдесят метров. Пока он осторожно пробирался по мосту, тяжелые волны разбивались о скалы с обеих сторон, брызги морской воды обдавали машину.

— Они сказали, обещают ураган, — сказал Иоаким.

— Ураган?

— Мммм. Матросы на пароме говорили об этом.

Видимость ухудшалась с каждой минутой, дворники работали на пределе, пытаясь смести мокрый снег. Рино понял, что его ждет очень трудная ночь.

Наконец впереди, словно восход солнца на горизонте, показались огни Рейне.

— У тебя все в порядке, Иоаким? Ну, если не считать тошноты?

Иоаким скептически взглянул на отца.

— Опять мама пожаловалась?

— Не пожаловалась. Ей просто кажется, что ты какой-то раздраженный в последнее время. Это из-за Рона? Знаешь, эти голландцы.

— Рон клевый.

— Может, из-за меня? Сердишься, что я уехал?

Иоаким надвинул шапку на глаза.

— Я приехал четыре минуты назад, а ты уже начинаешь!

— Извини, Иоаким. Я не хотел. Сейчас мы просто едем домой.

Они доехали до Рейнехалсена, извивающиеся полоски света едва пробивались через потоки дождя со снегом. Как только он свернул в сторону Рейне, мир померк.

— Черт подери!

— Небытие, — сказал Иоаким.

Сначала полная тьма, потом на горизонте, там, где дождь и снег попадали в лучи фар машины, показались тусклые отблески, похожие на трассирующие заряды в зоне военных действий.


— Это твоя лачуга? — Иоаким скептически посмотрел на дом тетушки, когда они припарковались.

— Лачуга, да, но внутри все не так уж и плохо, вот увидишь. Я зажгу огонь в камине, а потом, боюсь, мне придется уехать на поиски.

— Ты вроде говорил, что это вопрос жизни и смерти? — Да.

— Я сам разожгу.

Рино по-товарищески пихнул Иоакима, но тот увернулся. Подходя к дому, им пришлось пригнуться от ветра, как делают прыгуны с трамплина при сложном повороте. Войдя в дом, Рино подошел к камину, над которым тетушка хранила зажигалку. Он зажег ее, и белое, как мел, лицо Иоакима стало похоже на физиономию из фильмов ужасов, которые тот когда-то любил. Рино зажег оплывшую свечу.

— Страшно было? — спросил он.

— На пароме?

— Да.

— Не особо. Там, черт возьми, есть спасательные шлюпки.

И снова перед глазами Рино всплыла картинка: сын, бледный, напуганный, стоит у борта парома, а толпа сгрудилась возле спасательных шлюпок. Представив такое, Рино оцепенел. Люди в панике. Рассуждать разумно никто не в силах. Он вынужден был признать, что и сам не рассудил разумно. И что времени в обрез.





Глава 68




Стены скрипели на ветру. Легкий запах рыбы подсказал ему, что он лежит в сарае для лодок, и он подумал, что на стенах вокруг висят сети и разные инструменты для рыболовства. Мужчина, который пытался ему помочь, лежал на полу рядом. Видимо, его связали и вставили в рот кляп. У него самого ни кляпа, ни веревок на теле не было. Он в любом случае не мог сопротивляться.

Внезапно дверь распахнулась, в комнату проникли звуки бушующего шторма, а обнаженную кожу обожгло ледяным дыханием ветра. Мужчина какое-то время постоял, а потом, судя по тому, как прогибались доски на полу, пошел в их сторону.

— Теперь ты пожалеешь, что не сделал, как я сказал. Если бы ты тогда глотнул достаточно воды, сейчас все было бы кончено. И теперь тебе придется пережить это еще раз. Оно того стоило? Никто не знает, что тогда случилось, и никто никогда не узнает.

И снова движение в их сторону, от пола пахнуло холодом. Мужчина открыл люк.

После той штормовой ночи я знал, что никогда не смогу вернуться в Винстад. Я украл шлюпку, которую кто-то бросил на берегу, — все равно все решили бы, что ее унесло штормом. Ветер немного утих, но волны все еще были достаточно большими и тяжелыми, я был до смерти напуган, когда принялся грести. Но я не видел другого выхода. Мне нужно было исчезнуть. Я отплыл от берега примерно на пятьдесят метров и понял, что не смогу пересечь фьорд. В полном отчаянии я пытался осознать этот факт: отсюда мне не выбраться. Но, пока лодка скользила обратно к берегу, мне в голову пришла одна мысль. Есть и другой выход. Вдохновленный своей идеей, я решил, что есть кое-что еще, что мне нужно сделать, прежде чем навсегда попрощаться с Винстадом.





Глава 69




Рино пришлось приложить всю силу, чтобы открыть дверь, которая больно ударила его по ноге, не успел он еще запрыгнуть в салон машины. Хотя дорога была покрыта тонким слоем слякоти, шины завизжали, когда он направился к домам, находившимся ближе к морю у скал, сразу же за домом тетушки. Дорога была очень узкой, а ямы на ней размером с корыто. Но сейчас было не время думать о подвеске и амортизаторах, так что Рино пытался, не сбавляя скорости, лавировать между ямами. Он остановился перед одной из самых красивых и больших вилл в Рейне, оплаченных кровавыми деньгами. Как он и боялся, она была заперта. Насколько вероятно, что Боа держат здесь? Не очень, и в то же время права на ошибку у него не было.

Он завернул за угол, пригнулся от сильнейшего порыва ветра и заглянул в одно из окон гостиной. Никто не зажигал свечи, никаких следов пребывания человека. Рино подошел к другому углу и с тревогой взглянул на море, где бушующие массы воды агрессивно бросались на валуны. Сначала он подошел к огромному, от пола до потолка, окну, разделенному деревянными рамами, а затем к следующему, открывающему вид на просторную кухню.

Он обошел весь дом вокруг, быстро оглядывая окна, затем прыгнул в автомобиль и умчался. Направившись к причалу, он заметил свет в пансионате. Значит, там была запасная система электроснабжения.

Страшный удар в днище машины напомнил ему, что он позабыл снизить скорость перед «лежачим полицейским». Машину повело, но Рино сумел поймать управление, в тот же момент он заметил двух мальчиков, которые шли по дороге в темной одежде без светоотражателей. Он громко выругался, но понял, что сам подвергает свою жизнь большей угрозе, чем эти мальчики — свою.

Казалось, что на причале состоялась мировая попойка. Скамейки и столы лежали перевернутые, корзина для мусора, делая сальто в воздухе, улетела к морю, рекламный щит тащило по асфальту, а затем подняло в небо, как доску для серфинга. Машину тяжело мотало на ветру, и на мгновение Рино показалось, что его автомобиль весом 1400 кг вот-вот перевернется.

Он вышел из машины и постарался держаться по ветру, но ему приходилось останавливаться при каждом порыве ветра. Вход на заправку был укрыт от ветра, и все же Рино чуть не упал на лестнице, завернув за угол. К его удивлению, дверь была закрыта. А ведь с момента, когда разразился шторм, прошло не больше десяти минут.

Он сразу же заметил Бутиль, она ходила между стеллажами с горящей свечой, отбрасывающей танцующие тени на ее лицо. Он постучал ладонью по стеклу, Бутиль замерла, пытаясь разглядеть фигуру в окне. В конце концов она открыла замок и впустила его. Он прокричал имя, утонувшее в хлопке закрывшейся двери.

— У него есть сарай, где он хранит лодки, не так ли?

— А?

— Ответь! У него есть свой лодочный сарай?

— На острове Саркисёй, — Бутиль испуганно посмотрела на Рино.

— Оранжевый?

— Да, — она пришла в себя. — По-моему, один из них его.

— Какой именно? — перебил он.