Илья кивнул. Сжал мои пальцы в своей ладони.

– А как там Серж? – Рискнула спросить я.

– Никак. Это была просто похоть. – Он качнул головой. – С того раза мы виделись лишь однажды, случайно столкнулись на лестнице.

Его взгляд упал на одинокого блондина, сидящего у стойки в противоположном конце зала. Сапожников сглотнул.

– Расценивай эти отношения как счастливый случай. – Улыбнулась я, опрокидывая в рот очередной шот. – Ни его бы идеальное тело, которым ты соблазнился, и прожить бы тебе всю жизнь со мной.

– Катька, ну, ты и дура. – Сапожников поцеловал меня в лоб. – Я был бы счастлив прожить ее с тобой вместе.

Он тоже хлопнул рюмашку и поморщился.

– Я затеяла эту любовь с тобой из боязни упустить последний шанс и никогда в жизни не построить ничего стоящего. Это тоже было несправедливо по отношению к тебе. Не вернись я тогда пораньше, может, и не поняла бы этого до конца своих дней.

Илья сжал меня в своих объятиях и отпустил.

– Моя мать расхаживала передо мной голой в детстве. – Вдруг признался он. – Ну, как в детстве – вплоть до моего выпускного и отъезда из города. Как думаешь, это могло повлиять на мою ориентацию?

– Она что? – Расхохоталась я.

– Ну да. – Смутился Сапожников. – Подходила голая и спрашивала: «Я еще ничего?»

– С ума сойти!

– А твоя мать так не делала?

– Никогда!

Мы рассмеялись до слез. И все же, нам обоим было как-то грустно.

Мужчины на танцполе терлись друг о друга и сексуально извивались, а в воздухе стоял аромат приторно-сладких и пряных духов. Атмосфера призывала к раскрепощению и случайной близости.

– Подойди к нему. – Предложила я.

– К кому? – Нахмурился Илья.

– К тому блондинчику. – Указала на противоположный конец стойки.

– Мы в гей-клубе, Катя, а если меня кто-нибудь узнает?

– Держи. – Достала из сумки солнцезащитные очки и надела ему на нос. – Так тебя никто не узнает. Здесь темно.

– Думаешь, стоит? – Задумался он.

Я провела пальцами по его руке и сжала бицепс.

– Ты обязан это сделать. Развлекайся, Сапожников.

– А ты?

Я огляделась по сторонам. Одинокая девушка в гей-клубе – странное зрелище.

– Поеду домой. На такси.

– Я не могу отпустить тебя одну. – Твердо заявил он.

– Я уже большая девочка. – Сказала я, поцеловав его в щеку. – Иди. Он уже прожег дыру в твоей спине. Ах, да…

– Что?

– Не забывай предохраняться.

– Я уже большой мальчик. – Подмигнул Илья.

– Вот и славно. – Улыбнулась ему.

– Люблю тебя. – Бросил он на прощанье.

– И я тебя. – Честно ответила я.






14 октября, четверг





7.30


Я не создана для пробежек. Или они для меня.

При одной мысли о том, что нужно оторвать тело от кровати и куда-то двигаться, да еще и в активном темпе, мой организм давал сбой – сразу болели руки, ноги, кружилась голова, щемило под лопаткой.

Но я это сделала: соскребла себя с постели и потащила в парк.

Погода по утрам в середине осени – не предел мечтаний. Задницу пощипывает от мороза, а при попытке вдохнуть ртом, в горло будто врезается нож. И как бы банально это ни звучало, чтобы не околеть, нужно двигаться. Даже если слабость. Даже если ноги – те самые два столба с дороги, которые, даже приложив нечеловеческие усилия, с трудом удается сдвигать с места.

Такой вот ад.

Не рекомендую. Ноль звезд из десяти.

Завтра точно не побегу. Даже не пойду.

И пусть депрессивные настроения улетучиваются уже спустя пятнадцать минут бега, но только чашка горячего кофе после него способна привести такого горе-бегуна, как я, в чувство.

– Мне еще оплатить вчерашнюю. – Помахивая картой, смущенно пропела я.

– Не нужно. За счет заведения. – Очаровательно улыбнулся бариста, на бейджике которого было написано «Максим».

Оплатила фундучино(такое слово вообще есть? Давно следовало бы ввести). Подарила ему ответную улыбку.

Рядом со стойкой никого не было, поэтому я задержалась на мгновение, чтобы размешать сахар в стакане (ну, или на пару мгновений). Этого времени бариста должно было бы хватить на то, чтобы узнать мое имя и номер телефона, но он только продолжал приветливо улыбаться и вытирать стойку.

– Вы можете скачать наше приложение. – Вдруг сказал он, когда я приладила к стакану крышку. – Набираете шесть стаканов, седьмой – в подарок от кофейни.

– Надеюсь, нужно брать не сразу все шесть? – Попыталась я флиртовать, откидывая назад влажные от пробежки волосы, придавленные сверху шапкой.

– Ха-ха. Нет. – Зарумянились его щеки.

Птенец. Совсем еще ребенок. Наверное, ему лет восемнадцать. Буду ли я чувствовать себя старой, если замучу с ним?

Все эти мысли пронеслись в голове за долю секунды.

– Можно трубочку? – Спросила я и прикусила нижнюю губу.

Он сглотнул.

– Конечно. Пожалуйста.

Вставив трубочку в разъем на крышке, я улыбнулась.

– Благодарю.

– Приходите к нам еще.

– Обязательно.

Развернулась и походкой от бедра направилась к двери. Все пять секунд до выхода я представляла, как он провожает меня взглядом, и переживала, в порядке ли моя задница. Спортивные леггинсы должны были сделать свое дело и преподнести ее в выгодном свете, так что я почти уверилась в том, что произвела впечатление на юнца.

И я действительно его произвела: когда со всей дури впечаталась в стеклянную дверь и рухнула на пол.

Кофе упал и разлился, облив меня всю. Перед глазами взорвались фейерверки. В ушах оглушительно зазвенело.

– Женщина, с вами все в порядке? – Бросился ко мне бариста.

Женщина…

«Все. Больше никаких юнцов», – подумала я.