Дело дрянь. Я спрыгнул с койки, подключился к сети и отправил сообщение Араде:

«Доктор Арада, к нам приближается потенциально враждебный корабль. Неминуема попытка взять нас на абордаж».

«Потенциально… О нет!» – откликнулась Арада.

«Что, опять?» – вклинилась Оверс.

Я предоставил им заниматься другими поступающими запросами и открыл свой запароленный шкафчик. Вытащил ракетную установку, проверил, заряжена ли она, и пробудил спящих дронов. Все разом активировали камеры, и несколько секунд мне пришлось разбираться с многочисленными запросами.

Прежде чем мы вошли в червоточину, я переоделся из экспедиционной формы в привычную одежду (рабочие ботинки, штаны со множеством карманов, где можно держать мелкие разведывательные дроны, в футболку и мягкую куртку с капюшоном, все в темных тонах), потому что не люблю логотипы, даже логотип исследовательской экспедиции «Сохранения», пусть это всего лишь вариант герба планеты, а не корпоративный знак. Служба безопасности станции выдала мне бронежилет, дающий кое-какую защиту от ножей, медленных реактивных снарядов, огня, едкого газа и низкоэнергетических импульсов. Я его не носил, потому что: а) он бесполезен для защиты от оружия, которое обычно против меня применяют; и б) на нем есть логотип. Знаю, знаю, мне нужно это перебороть.

Я все-таки заставил себя надеть жилет под куртку. Сейчас никакая защита лишней не будет.

Потенциально враждебный корабль приближался. Пилот Роа оповестил всех примерно о том же, что я уже сказал Араде. Как только я вышел из каюты, меня окружило облако дронов. Мне нужна была более точная информация, так что я послал одного вперед, и он прожужжал мимо, когда я двинулся по коридору. У меня был план, но в основном он заключался в том, чтобы не дать врагам попасть на корабль, а это скорее не план, а надежда.

Все могло кончиться очень скверно.

Знаю, знаю, я же охранник и должен иметь наготове план на случай абордажа. Но я привык, что план обычно имеется у руководителя, то есть человека, и… Ну ладно, согласен, я просто не потрудился его составить, посчитав вероятность абордажа на пути туда и обратно настолько незначительной, что решил не тратить время и не отрываться от просмотра сериалов. Все силы я бросил на возможные атаки и сценарии защиты экспедиционного модуля на самой планете. Ни один не пригодился во время реального нападения, хотя я и испытывал искушение применить какой-нибудь из них. Похоже, из того инцидента я вынес неверный урок: заранее планировать бессмысленно.

В любом случае автостражи перевозились на кораблях Компании в качестве груза, в моем архиве даже не было документации по поводу действий на корабле. Единственное нападение одного корабля на другой, в котором я участвовал, было вирусным, и во время него я чуть не спалил свои мозги.

Кстати, о вирусах. Мои маячки в системе голосовой связи и в сети не сообщали ни о каких попытках врагов установить контакт. Возможно, они уже знали, что на нашем корабле нет бота-пилота, и его бесполезно атаковать вирусом.

Я поднялся через кают-компанию прямо на командную палубу. Дрон умчался вперед, к мостику. Когда дверь мостика открылась, чтобы выпустить Раджприт, дрон проник внутрь. Теперь через его камеру я видел панель с показаниями сенсоров над пультом управления. Михаил сидел в кресле пилота и так вспотел, что светлые волосы облепили лоб. Роа расхаживал взад-вперед, нахмурив темные брови в раздумьях, а в руке сжимал сетевой интерфейс. Все прямо как в сценах из боевиков, перед тем как должно случиться нечто кошмарное.

А потом нечто кошмарное случилось.

Удар был совсем не таким, как изображают космические бои в сериалах. Я ощутил скорее скачок напряжения в сети. Гравитация изменилась, и я врезался в переборку, а освещение мигнуло. Из инженерного отсека хлынул поток автоматических предупреждений, а потом сеть и голосовая связь модуля отрубились. Я попытался подключиться к сети корабля-базы, но тут гравитация снова скакнула, и наш корабль полностью переключился на резервную подачу энергии для систем жизнеобеспечения. Мои дроны рассеялись под влиянием скачка гравитации, но потом снова восстановили прежние позиции.

На мостике базы дроны наблюдали, как Роа и Михаил застыли, словно сцену поставили на паузу. А потом Роа сказал:

– У нас попадание.

Михаил переключал экраны.

– В двигатель исследовательского модуля, – хрипло выговорил Михаил. – Ракета слежения. Видимо, ее запустили, когда мы выходили из червоточины.

Вот дерьмо. Серьезно. Вот дерьмо.

Органические части моего тела отреагировали так, что я подумал – хорошо хоть у меня нет пищеварительной системы. В следующие десять секунд мы не взорвались, а потому я оттолкнулся от переборки и пошел к командной палубе модуля.

Я вылез через люк в небольшое округлое помещение, где находились панели управления лабораториями и всем необходимым, когда модуль приземлялся на планету. В кресле пилота сидела Оверс, хотя сейчас управление осуществляла база. Ратти вжался в спинку кресла перед коммутатором связи. И Оверс, и Ратти выглядели совершенно обезумевшими. Учитывая вспыхивающие и мигающие экраны, вполне естественная реакция.

– Не могу связаться с Роа ни по голосовой связи, ни по сети, – сказал Ратти.

– Все упало, – доложила Оверс. – Арада… – начала она и поморщилась, вспомнив, что сети нет, а значит, никто вне отсека ее не услышит. – Да чтоб его!

Я велел дрону на мостике установить связь между интерфейсами Оверс и Арады и базой.

«База, устанавливаю временное соединение с интерфейсами на командной палубе», – сказал я по сети и одновременно с этим вслух.

«Автостраж? – отозвался Роа. – Арада меня слышит?»

«Она не… – начала Оверс, но тут из люка с другой стороны командной палубы высунулась Арада. На лице Оверс отразилось облегчение, она с силой прикусила губу и добавила: – Она здесь».

«Я тебя слышу, Роа, – сказала Арада быстро, но спокойно. Сжала плечо Оверс, а потом кивнула Ратти и мне. – Как вы считаете, атакующие собираются брать нас на абордаж?»

На слова «брать на абордаж» мои органические части снова отреагировали самым неприятным образом. Возможно, и Ратти почувствовал примерно то же самое, судя по его сдавленному вздоху.

Все было бы намного проще, если бы я так не волновался за этих болванов.

Голос Роа остался спокойным, но дрон на мостике видел выражение его лица.

«Похоже, они направляются к люку нижнего уровня, в лабораторию, – сказал он. – Я пошлю туда Раджприт».

Ратти и Оверс обменялись испуганными взглядами. Арада стиснула челюсти и ответила Роа:

«Поняла».

А потом посмотрела на меня.

– Автостраж, ты не мог бы…


– Уже приступаю, – ответил я.

Я пригнулся и выскочил в коридор, велев одному дрону остаться на командной палубе в качестве передатчика. Центральный отсек был прямо за углом, а над ним – гравитационный колодец доступа к базе. По протоколу безопасности включился воздушный заслон, который позволял проходить твердым объектам, таким как люди и автостражи, но блокировал поток воздуха, чтобы не произошла утечка атмосферы в случае пробоины.

Вниз вел другой гравитационный колодец с лестницей, которой пользовались во время пребывания на планете. Если бы не приходилось беспокоиться о флуктуациях энергии, я бы просто шагнул в него и пролетел к нижнему уровню модуля, но сейчас расшибся бы всмятку о переборки, так что пришлось воспользоваться лестницей.

В воздухе висел запах озона и дым, от которого не могли избавиться очистители, освещение мигало. Через дрона на командной палубе я видел Араду.

– Раз сеть и голосовая связь упали, – сказала она Ратти, – нужно пересчитать всех по головам и убедиться, что никто не пострадал от удара.

– Есть! Уже занимаюсь!

Ратти побежал через люк к жилому отсеку.

Спустившись, я помчался по центральному пандусу и оказался у люка, ведущего к лаборатории нижнего уровня. Здесь висел такой густой дым, что пришлось включить визуальные фильтры. Специалист Раджприт уже спустилась по гравитационному колодцу с базы. В руке она держала пистолет (в рубке хранилось оружие на случай необходимости), готовая защищать люк от абордажа.

Всегда приятно видеть, когда человек встречает тебя с радостью.

– Похоже, у нас мало времени, – сказала она довольно спокойно.

Я добавил ее к своей импровизированной сети через дрона, и она доложила:

«Роа, Арада, прием? Автостраж у шлюза».

«Текущее состояние?» – спросил я.

«Оверс частично восстановила голосовую связь», – ответила Арада.

Словно по ее сигналу, из коммутатора раздалось шипение шумов и голос Оверс:

– Всему экипажу модуля! Голосовая связь и сеть не отвечают, немедленно явитесь в кают-компанию и ждите дальнейших указаний.

«Автостраж, я должен сделать объявление, – сказал Роа. – Можешь меня переключить на коммутатор модуля?»

«Конечно, мне все равно больше нечем заняться. Говори».

– Приближающийся корабль выстрелил в нас и теперь пытается пришвартоваться к нижнему уровню исследовательского модуля, – сказал Роа. – Станция отправила вооруженный корабль, а три торговых судна, находящихся на подходе к станции, тоже развернулись в нашу сторону, но будут здесь в лучшем случае через сорок восемь минут. Автостраж, ты можешь… – Он надолго задумался. – Можешь отражать попытку абордажа до прибытия помощи?

Все люди на базе и в модуле навострили уши.

Это был непростой вопрос. Зависит от того, сколько налетчиков, насколько сильна их решимость и какое у них оружие. Сценарий может измениться в любую сторону, от «мы думали, что это легкая цель, но пора уносить ноги» до последнего отчаянного броска Раджприт с жалким пистолетом, прикрывающейся ошметками моего тела. Если они послали абордажную дополнительную группу в спецскафандрах в обход корпуса и появятся еще и через люк базы, а не только отсюда… Но об этом сейчас моим клиентам знать необязательно.

– Да, – ответил я.

Раджприт нервно сглотнула и приглушила свой сетевой канал. А вслух сказала:

– Просто скажи, что от меня требуется.

Уж непременно скажу, как только сам пойму. Если предположить худший вариант и заодно убрать ее с дороги, чтобы не пришлось думать еще и о спасении человека, пока я пытаюсь убить, покалечить или отпугнуть налетчиков, то ей лучше всего занять позицию у входа в гравитационный колодец. Это, по крайней мере, даст немного времени экипажу базы. Я уже собирался ей об этом сказать.

И тут палуба завибрировала от толчка, внезапное ускорение сшибло Раджприт с ног. Я ударился о переборку и проехался по коридору, а дроны рассыпались по сторонам. Освещение снова моргнуло, а система жизнеобеспечения отключилась и снова включилась.

Плохо дело. Мой план (назовем его так) основывался на том, что я сумею удержать налетчиков, пока не приблизится вооруженный корабль со станции или рассерженные торговцы, ненавидящие пиратов. Но дрон на мостике показывал экраны сенсоров, и на них было видно, что враги захватили наш модуль лапами большого погрузчика, которым обычно устанавливают и снимают модули. Они намеревались прикрепить нас к своему корпусу и утащить обратно в червоточину. Судя по яростным ругательствам, Роа и Михаил тоже это поняли.

Я встал, подхватил Раджприт за мельтешащие в воздухе руки и поставил ее прямо. Голосовая связь снова включилась, на фоне помех завывала тревога. Ну спасибо, самое время.

Один из исследователей, Аджат, пошатываясь, вышел из коридора, ведущего к нижнему трюму и лабораториям модуля.

– Поднимайся на жилой уровень, быстро! – скомандовала Раджприт.

Аджат кивнул и пошел по коридору.

– В лабораториях три и четыре заклинило люки. Не знаю, есть ли там кто.

– Наверху всех пересчитывают, – ответила Раджприт, подталкивая его к выходу.

И тут мне пришла в голову одна мысль, хотя у нее был и недостаток.

«Роа, база может сбросить наш модуль?» – спросил я по сети.

База сама по себе была небольшим кораблем – мостик, двигатели и жилое пространство для пятерых членов экипажа. Все остальное предназначалось для захвата модуля.

«Он над этим работает, – уверенно ответил Михаил, хотя дыхание его было сбивчивым. – Проверяет вид с сенсоров – не мешает ли что-либо зажимам».

Значит, они уже над этим задумались. Приятно работать с умными людьми. Теперь осталось только спасти всем им жизнь.