– Дэррил Торн был моим старшим братом, – сказал Малкольм, играя желваками. – Если он до сих пор жив, то он прекрасно инсценировал собственную смерть. Даже мать в неё поверила.
– Ваша мама? – слабо спросил Саймон. У дяди Дэррила в городе была семья, а он о них даже не упоминал?
– Да, наша мама. Альфа. Полагаю, она захочет с вами встретиться, как только вернётся.
Саймон раскрыл рот. Альфа – мама дяди Дэррила? То есть его собственная бабушка. Но почему…
– Встретиться? – сказала Уинтер, к которой вернулась частичка прежней уверенности, раз теперь перед ними был человек, а не волк. – Да ни за что. Я не собираюсь приближаться к этой…
– Я бы на твоём месте следил за языком, – предостерёг Малкольм. – Никто не собирается вас есть. Пока что. Но не могу гарантировать, что моя стая не проголодается.
Отвернувшись, он поднялся по лестнице, и Саймон двинулся за ним. Если Дэррил был сыном Альфы, то зачем инсценировал свою смерть? Чтобы защитить Саймона от собственной семьи? Может, Малкольм и опасался, что их схватят птицы, но Саймон-то знал, что бояться стоит не их. А того, что ждало в Арсенале.
Но сбегать было уже поздно, да он и не стал бы, даже если бы мог. Внутри держали его маму, и он собирался найти её чего бы это ни стоило.
Малкольм провёл их в фойе, и деревянный пол скрипнул под ногами. Сквозь окно над дверью лился слабый свет, и по пути Саймон рассматривал фрески на стенах: соколы, волки, гремучие змеи, медведи и даже рой пчёл – все объединились против единого врага, которого Саймон не видел. Вместо того чтобы направиться к стоящей поблизости винтовой лестнице, как ожидал Саймон, Малкольм повернул направо и прошёл в дверь в углу коридора, к узкой лестнице, ведущей глубоко под Арсенал.
Когда они начали спускаться, Уинтер снова нащупала руку Саймона. От её хватки у него заболели пальцы, но он не отстранился. Остальные волки, видимо, остались снаружи, потому что, когда они дошли до конца лестницы, он заметил, что они были одни. И зашли в тупик.
– Куда… – начала Уинтер, но Малкольм шикнул и открыл деревянную панель на стене, за которой оказался кодовый замок. Он ввёл код, и несколько мгновений ничего не происходило. Заворчав себе под нос, Малкольм пнул стену, и неожиданно она заскрипела. Появилась тонкая полосочка света, постепенно разрастающаяся всё шире.
Саймон, раскрыв рот, смотрел на неё во все глаза. Потайная дверь распахнулась, открывая пещеру, в которой стояло кирпичное здание даже больше Арсенала – более того, оно было настолько огромным, будто занимало абсолютно всё пространство под зоопарком. За исключением подземного местоположения, здание было абсолютно обычным, но в нём не было окон, и его окружал ров. Над тёмной водой покачивался узкий мост, ведущий к двойным дверям. Малкольм направился к ним, и Саймон нервно пошёл следом. Где это они?
Но не успел он спросить, как заметил в тёмной воде чей-то силуэт, причём подозрительно знакомый.
– Эм, у вас тут во рве акула, – сказал он.
– Безопасность – наша первостепенная задача, – ответил Малкольм и кивнул акуле. – Капитан.
Капитан выплыл на поверхность.
– Малкольм, – поприветствовал он хрипло, и Саймону пришлось ухватить руку Уинтер крепче, чтобы она не сбежала обратно в Арсенал.
– Я думал, акулы живут в солёной воде, – сказал он, быстро бросая на Уинтер успокаивающий взгляд. Правда, помог он слабо.
– Поскольку большинство студентов подводного Царства прибывают из океана, Аквариум разработан специально для морских обитателей, – ответил Малкольм.
Пересекая мост, Саймон всю дорогу не сводил взгляда с воды. И как только акула ушла обратно на глубину, показался силуэт поменьше.
– Ещё одна? – простонала Уинтер, но чем больше становилась тень, тем очевиднее она отличалась от акулы. Вместо неё на поверхности появился дельфин.
– Привет! – сказал он, помахав плавником. – Первый день в школе? Я Джем.
– Саймон, – осторожно представился он. Дельфины всегда такие дружелюбные, или Джем на самом деле анимокс?
Вместо ответа Джем склонил голову, непонимающе глядя на него. И только тогда до Саймона дошло, что дельфин обращался не к нему – он говорил с Уинтер.
– Но… – начал было Джем.
– Флюк, – резко произнёс Малкольм. – Возвращайся на урок.
– Так точно, – ответил Джем. Несмотря на всё ещё читающуюся на лице неуверенность, он склонил голову. – Увидимся, Саймон!
– Увидимся, – слабо отозвался тот.
Дельфин исчез под водой, и они дошли до конца подземного моста. Малкольм, явно недовольный тем, что их видел Джем, неразборчиво выругался себе под нос и распахнул тяжёлую дверь, за которой начинался тёмный коридор, напоминавший скорее вход в древний замок, чем в школу. Стены были выложены из камня, над головой висела старая железная люстра – от тусклого света ползли жуткие тени, и по спине Саймона побежали мурашки. Что ещё хуже, на стенах, украшенных картинами со всевозможными животными, начиная от горных львов и гадюк до дельфина, похожего на взрослого Джема, не было изображено ни единой птицы. Саймон спрятал руки в карманы.
– Я так полагаю, мы уже не в зоопарке, – сказал он.
– Нет. – Малкольм приостановился перед картиной ядовитого паука с красными песочными часами на брюшке. – Мы в Логове – временном убежище ПРИЮТа, самой престижной академии для наших детей в Северной Америке, куда принимают исключительно будущих правителей нашего мира. ПРИЮТ – единственная подобная школа для учеников из всех Царств.
– Кроме птичьего, – сказал Саймон, и Малкольм помрачнел.
– Птичье Царство потеряло право посещать академию, когда их правитель приказал напасть на изначальный ПРИЮТ и разрушил половину школы.
Постаравшись ничем не выдать своё удивление, Саймон посмотрел на Уинтер. Та не отреагировала, делая вид, что внимательно изучает портрет волка, поразительно похожего на Малкольма.
– Но почему он так поступил?
– Примерно десять лет назад повелитель птиц был главой ПРИЮТа. И когда Царства решили заменить его Альфой, он отказался уходить тихо, – сказал Малкольм, стискивая рукоять кинжала Дэррила. – После этого нам стало слишком опасно оставаться под открытым небом, и пришлось прятаться под землёй, как кротам. Центр города – не лучшее место для школы анимоксов, но здесь до нас не доберутся птицы. По крайней мере, не без боя.
Малкольм открыл очередную дверь в конце короткого коридора и провёл их внутрь. И едва Саймон увидел, куда он попал, чуть не запутался в собственных ногах от удивления. Они словно вошли в стеклянный тоннель, ведущий сквозь глубины океана. Со всех сторон их окружали морские жители, которых Саймон видел только во снах. Разноцветные косяки рыб плавали между кораллами и водорослями шеренгами, будто выполняли военные упражнения. Между ними вились акулы, демонстрируя ряды острых зубов. Заметив Джема, Саймон слабо ему помахал.
– Это Аквариум, – сказал Малкольм. – Корпус подводного Царства.
Саймон не был в настроении для экскурсии, но чем больше он узнает про школу, тем легче будет найти маму.
– Значит, у каждого Царства свой корпус?
– Да, – ответил Малкольм с лёгким раздражением в голосе. – Логово построено в форме пятиугольника – пять сторон, пять корпусов. Коридор проходит через всё здание. Во внешнем кольце располагается общежитие, где ученики спят. Этот люк ведёт к подводным казармам, – сказал он, указывая на люк под ногами. – Внутреннее кольцо Логова – это учебные кабинеты, а в самом центре находится яма.
– Если птиц не пускают в школу, то зачем нужен пятый корпус? – спросил Саймон, рисуя в голове карту. Если бы он был Альфой, где бы он держал маму? Точно не там, где её могут обнаружить ученики, то есть не в общежитии.
– Пятый корпус – для членов семьи Альфы, – холодно сказал Малкольм. – Ты будешь жить там.
Он открыл дверь слева, и Саймон поражённо заморгал. Открывшийся коридор будто возник из древнего леса. Вдоль землистой дорожки росли высокие деревья, зелёные, как и в Центральном парке, а приглушённый свет создавал впечатление вечных сумерек.
– Корпус Зверей, – пояснил Малкольм. – Ты почему не в яме, Томас?
Крупный медведь выглянул из-за своего неудачного укрытия между парой деревьев и застенчиво пожал плечами.
– Не хочу умирать.
– Никто тебя не убьёт. – Малкольм открыл деревянную дверь, настолько сливающуюся с остальным лесом, что Саймон ни за что бы не заметил её самостоятельно. – В яму, вперёд. И не забывай, ты крупнее её.
Медведь – Томас – содрогнулся и вышел. Саймон вытянул шею, чтобы заглянуть за спину Малкольма, и заметил длинный коридор, ведущий к центру Логова. Но не успел он увидеть, что находилось на другом конце, как Малкольм закрыл дверь и заворчал, жестом показывая Саймону и Уинтер последовать за ним. В конце корпуса Зверей он прошёл через стену плюща. Кажется, они добрались до самого конца Логова, максимально отдалившись от его входа.
– Корпус Альфы, – сказал Малкольм, и Саймон нахмурился. Стены были выкрашены в небесно-голубой, и из них росли ветви, настолько низкие, что приходилось пригибаться, чтобы они не били по лицу. Не знай он правды, решил бы, что они вернулись в пентхаус Ориона.
Что сбивало с толку ещё сильнее, так это атриум, в который привёл их Малкольм, – он был в точности такой же, как верхний этаж Небесной башни: покрытый пышной травой, с деревьями высотой в несколько этажей и стеклянной витой лестницей, ведущей к трём верхним этажам. Видимо, Логово построили до изгнания птичьего Царства. Корпус предназначался для них.
– Ждите здесь, – сказал Малкольм, загнав их в кабинет. Саймон, спотыкаясь, вошёл вслед за Уинтер, и Малкольм запер за ними дверь. Красные стены и кожаная мебель комнаты придавали ей тепла и уюта и напоминали Саймону их с дядей квартиру. Большую часть пространства занимал большой стол из красного дерева, а рядом с дверью стоял книжный шкаф, полный книг о всевозможных видах животных. На верхних полках теснились книги с названиями наподобие «Великая птичья война семнадцатого столетия», «Древний орден анималистов» и «Краткая история миграции насекомых» – если бы Саймон не смотрел на них своими глазами, ни за что бы не поверил в их существование. Пальцы чесались от желания полистать книги, но он замер, заметив очередной том: «Взлёт и падение Звериного короля».
Вспомнив предупреждение крыс, Саймон потянулся к книге. По крайней мере, он может узнать, о чём они говорили.
– Так вот как она выглядит, – сказала Уинтер, нарушив тишину. Испугавшись, Саймон отдёрнул руку. Уинтер рассматривала портрет женщины с прямыми чёрными волосами, голубыми как лёд глазами и узким носом. Ещё один портрет, в этот раз молодого мужчины с песчаного цвета волосами и игривой усмешкой, смотрел на них из-за стола.
– Если это Альфа, то кто… – начал было Саймон, оборачиваясь, но замер. На стене у двери висел третий портрет, и в этот раз он точно знал, что за мужчина с тёмными волосами и ещё более тёмными глазами на нём изображён.
Дэррил.
– Это мой дядя, – сказал он. – Значит, он действительно брат Малкольма.
– Что, думал, слюнявый тебе солгал? – поинтересовалась Уинтер, завалившись на кожаный диван и глядя на него всё ещё красными и припухшими от слёз глазами. – У нас сейчас есть проблемы посерьёзнее. Если Малкольм действительно думает, что птицы на нас напали, тогда он не знает, что Альфа натравила на тебя крыс и что Орион тебя защищает. Но как только всё прояснится…
– Мы уйдём, как только отыщем маму, – сказал Саймон, обходя кабинет в поисках подсказок касательно её местоположения. Но ничего необычного он не нашёл – по крайней мере, ничего, связанного с похищением.
– Альфа могла забрать её в другое место, – сказала Уинтер.
– Она здесь. Ты же слышала крыс.
– Да откуда ты знаешь? Если окажется, что мы рискуем жизнью просто так…
– Других зацепок у нас нет, – сказал Саймон. Жгучий ком вернулся в грудь. – Она должна быть здесь, ну? А если нет, то… то её больше нет, и я не могу об этом задумываться. Не сейчас. – Мама на него рассчитывала.
В кабинете воцарилась тишина, только где-то неподалёку тикали часы.
– Ты прав. Мы её найдём, – тихо сказала Уинтер. – Прости.
Саймон облокотился о стол, не решаясь заговорить. Минута прошла в неловком молчании, и его взгляд вновь зацепился за портрет Альфы.
– Не понимаю, почему Дэррил инсценировал собственную смерть. Если его семья пыталась меня убить, зачем…
– Мы не пытались тебя убить, Саймон, – произнёс Малкольм из дверного проёма, и Саймон дёрнулся, радуясь, что стоял к Малкольму спиной, и тот не видел его лицо. – Двадцать минут назад мы даже не подозревали о твоём существовании.
– Саймон… – Уинтер смотрела на Малкольма так, будто он превратился в кенгуру. Саймон впился ногтями в ладонь.
– Тогда почему дядя меня скрывал? – поинтересовался он, резко оборачиваясь. – Почему…
Он замер. Малкольм вернулся не один.
Рядом с ним стоял хмурый мальчик в чёрной форме с нашивкой на руке, на которой была изображена серебряная корона. Ухоженные каштановые волосы были аккуратно подстрижены, и стоял он ровно, отчего казался выше, но на этом различия заканчивались. Начиная от одинаково синих глаз и торчащих ушей и заканчивая изгибом бровей, они с Саймоном были похожи, как две капли воды.
– Саймон, имею честь представить тебе наследника Царства Зверей, Альфу-принца Нолана Торна, – произнёс Малкольм. – Моего племянника и твоего брата.
– Ваша мама? – слабо спросил Саймон. У дяди Дэррила в городе была семья, а он о них даже не упоминал?
– Да, наша мама. Альфа. Полагаю, она захочет с вами встретиться, как только вернётся.
Саймон раскрыл рот. Альфа – мама дяди Дэррила? То есть его собственная бабушка. Но почему…
– Встретиться? – сказала Уинтер, к которой вернулась частичка прежней уверенности, раз теперь перед ними был человек, а не волк. – Да ни за что. Я не собираюсь приближаться к этой…
– Я бы на твоём месте следил за языком, – предостерёг Малкольм. – Никто не собирается вас есть. Пока что. Но не могу гарантировать, что моя стая не проголодается.
Отвернувшись, он поднялся по лестнице, и Саймон двинулся за ним. Если Дэррил был сыном Альфы, то зачем инсценировал свою смерть? Чтобы защитить Саймона от собственной семьи? Может, Малкольм и опасался, что их схватят птицы, но Саймон-то знал, что бояться стоит не их. А того, что ждало в Арсенале.
Но сбегать было уже поздно, да он и не стал бы, даже если бы мог. Внутри держали его маму, и он собирался найти её чего бы это ни стоило.
Малкольм провёл их в фойе, и деревянный пол скрипнул под ногами. Сквозь окно над дверью лился слабый свет, и по пути Саймон рассматривал фрески на стенах: соколы, волки, гремучие змеи, медведи и даже рой пчёл – все объединились против единого врага, которого Саймон не видел. Вместо того чтобы направиться к стоящей поблизости винтовой лестнице, как ожидал Саймон, Малкольм повернул направо и прошёл в дверь в углу коридора, к узкой лестнице, ведущей глубоко под Арсенал.
Когда они начали спускаться, Уинтер снова нащупала руку Саймона. От её хватки у него заболели пальцы, но он не отстранился. Остальные волки, видимо, остались снаружи, потому что, когда они дошли до конца лестницы, он заметил, что они были одни. И зашли в тупик.
– Куда… – начала Уинтер, но Малкольм шикнул и открыл деревянную панель на стене, за которой оказался кодовый замок. Он ввёл код, и несколько мгновений ничего не происходило. Заворчав себе под нос, Малкольм пнул стену, и неожиданно она заскрипела. Появилась тонкая полосочка света, постепенно разрастающаяся всё шире.
Саймон, раскрыв рот, смотрел на неё во все глаза. Потайная дверь распахнулась, открывая пещеру, в которой стояло кирпичное здание даже больше Арсенала – более того, оно было настолько огромным, будто занимало абсолютно всё пространство под зоопарком. За исключением подземного местоположения, здание было абсолютно обычным, но в нём не было окон, и его окружал ров. Над тёмной водой покачивался узкий мост, ведущий к двойным дверям. Малкольм направился к ним, и Саймон нервно пошёл следом. Где это они?
Но не успел он спросить, как заметил в тёмной воде чей-то силуэт, причём подозрительно знакомый.
– Эм, у вас тут во рве акула, – сказал он.
– Безопасность – наша первостепенная задача, – ответил Малкольм и кивнул акуле. – Капитан.
Капитан выплыл на поверхность.
– Малкольм, – поприветствовал он хрипло, и Саймону пришлось ухватить руку Уинтер крепче, чтобы она не сбежала обратно в Арсенал.
– Я думал, акулы живут в солёной воде, – сказал он, быстро бросая на Уинтер успокаивающий взгляд. Правда, помог он слабо.
– Поскольку большинство студентов подводного Царства прибывают из океана, Аквариум разработан специально для морских обитателей, – ответил Малкольм.
Пересекая мост, Саймон всю дорогу не сводил взгляда с воды. И как только акула ушла обратно на глубину, показался силуэт поменьше.
– Ещё одна? – простонала Уинтер, но чем больше становилась тень, тем очевиднее она отличалась от акулы. Вместо неё на поверхности появился дельфин.
– Привет! – сказал он, помахав плавником. – Первый день в школе? Я Джем.
– Саймон, – осторожно представился он. Дельфины всегда такие дружелюбные, или Джем на самом деле анимокс?
Вместо ответа Джем склонил голову, непонимающе глядя на него. И только тогда до Саймона дошло, что дельфин обращался не к нему – он говорил с Уинтер.
– Но… – начал было Джем.
– Флюк, – резко произнёс Малкольм. – Возвращайся на урок.
– Так точно, – ответил Джем. Несмотря на всё ещё читающуюся на лице неуверенность, он склонил голову. – Увидимся, Саймон!
– Увидимся, – слабо отозвался тот.
Дельфин исчез под водой, и они дошли до конца подземного моста. Малкольм, явно недовольный тем, что их видел Джем, неразборчиво выругался себе под нос и распахнул тяжёлую дверь, за которой начинался тёмный коридор, напоминавший скорее вход в древний замок, чем в школу. Стены были выложены из камня, над головой висела старая железная люстра – от тусклого света ползли жуткие тени, и по спине Саймона побежали мурашки. Что ещё хуже, на стенах, украшенных картинами со всевозможными животными, начиная от горных львов и гадюк до дельфина, похожего на взрослого Джема, не было изображено ни единой птицы. Саймон спрятал руки в карманы.
– Я так полагаю, мы уже не в зоопарке, – сказал он.
– Нет. – Малкольм приостановился перед картиной ядовитого паука с красными песочными часами на брюшке. – Мы в Логове – временном убежище ПРИЮТа, самой престижной академии для наших детей в Северной Америке, куда принимают исключительно будущих правителей нашего мира. ПРИЮТ – единственная подобная школа для учеников из всех Царств.
– Кроме птичьего, – сказал Саймон, и Малкольм помрачнел.
– Птичье Царство потеряло право посещать академию, когда их правитель приказал напасть на изначальный ПРИЮТ и разрушил половину школы.
Постаравшись ничем не выдать своё удивление, Саймон посмотрел на Уинтер. Та не отреагировала, делая вид, что внимательно изучает портрет волка, поразительно похожего на Малкольма.
– Но почему он так поступил?
– Примерно десять лет назад повелитель птиц был главой ПРИЮТа. И когда Царства решили заменить его Альфой, он отказался уходить тихо, – сказал Малкольм, стискивая рукоять кинжала Дэррила. – После этого нам стало слишком опасно оставаться под открытым небом, и пришлось прятаться под землёй, как кротам. Центр города – не лучшее место для школы анимоксов, но здесь до нас не доберутся птицы. По крайней мере, не без боя.
Малкольм открыл очередную дверь в конце короткого коридора и провёл их внутрь. И едва Саймон увидел, куда он попал, чуть не запутался в собственных ногах от удивления. Они словно вошли в стеклянный тоннель, ведущий сквозь глубины океана. Со всех сторон их окружали морские жители, которых Саймон видел только во снах. Разноцветные косяки рыб плавали между кораллами и водорослями шеренгами, будто выполняли военные упражнения. Между ними вились акулы, демонстрируя ряды острых зубов. Заметив Джема, Саймон слабо ему помахал.
– Это Аквариум, – сказал Малкольм. – Корпус подводного Царства.
Саймон не был в настроении для экскурсии, но чем больше он узнает про школу, тем легче будет найти маму.
– Значит, у каждого Царства свой корпус?
– Да, – ответил Малкольм с лёгким раздражением в голосе. – Логово построено в форме пятиугольника – пять сторон, пять корпусов. Коридор проходит через всё здание. Во внешнем кольце располагается общежитие, где ученики спят. Этот люк ведёт к подводным казармам, – сказал он, указывая на люк под ногами. – Внутреннее кольцо Логова – это учебные кабинеты, а в самом центре находится яма.
– Если птиц не пускают в школу, то зачем нужен пятый корпус? – спросил Саймон, рисуя в голове карту. Если бы он был Альфой, где бы он держал маму? Точно не там, где её могут обнаружить ученики, то есть не в общежитии.
– Пятый корпус – для членов семьи Альфы, – холодно сказал Малкольм. – Ты будешь жить там.
Он открыл дверь слева, и Саймон поражённо заморгал. Открывшийся коридор будто возник из древнего леса. Вдоль землистой дорожки росли высокие деревья, зелёные, как и в Центральном парке, а приглушённый свет создавал впечатление вечных сумерек.
– Корпус Зверей, – пояснил Малкольм. – Ты почему не в яме, Томас?
Крупный медведь выглянул из-за своего неудачного укрытия между парой деревьев и застенчиво пожал плечами.
– Не хочу умирать.
– Никто тебя не убьёт. – Малкольм открыл деревянную дверь, настолько сливающуюся с остальным лесом, что Саймон ни за что бы не заметил её самостоятельно. – В яму, вперёд. И не забывай, ты крупнее её.
Медведь – Томас – содрогнулся и вышел. Саймон вытянул шею, чтобы заглянуть за спину Малкольма, и заметил длинный коридор, ведущий к центру Логова. Но не успел он увидеть, что находилось на другом конце, как Малкольм закрыл дверь и заворчал, жестом показывая Саймону и Уинтер последовать за ним. В конце корпуса Зверей он прошёл через стену плюща. Кажется, они добрались до самого конца Логова, максимально отдалившись от его входа.
– Корпус Альфы, – сказал Малкольм, и Саймон нахмурился. Стены были выкрашены в небесно-голубой, и из них росли ветви, настолько низкие, что приходилось пригибаться, чтобы они не били по лицу. Не знай он правды, решил бы, что они вернулись в пентхаус Ориона.
Что сбивало с толку ещё сильнее, так это атриум, в который привёл их Малкольм, – он был в точности такой же, как верхний этаж Небесной башни: покрытый пышной травой, с деревьями высотой в несколько этажей и стеклянной витой лестницей, ведущей к трём верхним этажам. Видимо, Логово построили до изгнания птичьего Царства. Корпус предназначался для них.
– Ждите здесь, – сказал Малкольм, загнав их в кабинет. Саймон, спотыкаясь, вошёл вслед за Уинтер, и Малкольм запер за ними дверь. Красные стены и кожаная мебель комнаты придавали ей тепла и уюта и напоминали Саймону их с дядей квартиру. Большую часть пространства занимал большой стол из красного дерева, а рядом с дверью стоял книжный шкаф, полный книг о всевозможных видах животных. На верхних полках теснились книги с названиями наподобие «Великая птичья война семнадцатого столетия», «Древний орден анималистов» и «Краткая история миграции насекомых» – если бы Саймон не смотрел на них своими глазами, ни за что бы не поверил в их существование. Пальцы чесались от желания полистать книги, но он замер, заметив очередной том: «Взлёт и падение Звериного короля».
Вспомнив предупреждение крыс, Саймон потянулся к книге. По крайней мере, он может узнать, о чём они говорили.
– Так вот как она выглядит, – сказала Уинтер, нарушив тишину. Испугавшись, Саймон отдёрнул руку. Уинтер рассматривала портрет женщины с прямыми чёрными волосами, голубыми как лёд глазами и узким носом. Ещё один портрет, в этот раз молодого мужчины с песчаного цвета волосами и игривой усмешкой, смотрел на них из-за стола.
– Если это Альфа, то кто… – начал было Саймон, оборачиваясь, но замер. На стене у двери висел третий портрет, и в этот раз он точно знал, что за мужчина с тёмными волосами и ещё более тёмными глазами на нём изображён.
Дэррил.
– Это мой дядя, – сказал он. – Значит, он действительно брат Малкольма.
– Что, думал, слюнявый тебе солгал? – поинтересовалась Уинтер, завалившись на кожаный диван и глядя на него всё ещё красными и припухшими от слёз глазами. – У нас сейчас есть проблемы посерьёзнее. Если Малкольм действительно думает, что птицы на нас напали, тогда он не знает, что Альфа натравила на тебя крыс и что Орион тебя защищает. Но как только всё прояснится…
– Мы уйдём, как только отыщем маму, – сказал Саймон, обходя кабинет в поисках подсказок касательно её местоположения. Но ничего необычного он не нашёл – по крайней мере, ничего, связанного с похищением.
– Альфа могла забрать её в другое место, – сказала Уинтер.
– Она здесь. Ты же слышала крыс.
– Да откуда ты знаешь? Если окажется, что мы рискуем жизнью просто так…
– Других зацепок у нас нет, – сказал Саймон. Жгучий ком вернулся в грудь. – Она должна быть здесь, ну? А если нет, то… то её больше нет, и я не могу об этом задумываться. Не сейчас. – Мама на него рассчитывала.
В кабинете воцарилась тишина, только где-то неподалёку тикали часы.
– Ты прав. Мы её найдём, – тихо сказала Уинтер. – Прости.
Саймон облокотился о стол, не решаясь заговорить. Минута прошла в неловком молчании, и его взгляд вновь зацепился за портрет Альфы.
– Не понимаю, почему Дэррил инсценировал собственную смерть. Если его семья пыталась меня убить, зачем…
– Мы не пытались тебя убить, Саймон, – произнёс Малкольм из дверного проёма, и Саймон дёрнулся, радуясь, что стоял к Малкольму спиной, и тот не видел его лицо. – Двадцать минут назад мы даже не подозревали о твоём существовании.
– Саймон… – Уинтер смотрела на Малкольма так, будто он превратился в кенгуру. Саймон впился ногтями в ладонь.
– Тогда почему дядя меня скрывал? – поинтересовался он, резко оборачиваясь. – Почему…
Он замер. Малкольм вернулся не один.
Рядом с ним стоял хмурый мальчик в чёрной форме с нашивкой на руке, на которой была изображена серебряная корона. Ухоженные каштановые волосы были аккуратно подстрижены, и стоял он ровно, отчего казался выше, но на этом различия заканчивались. Начиная от одинаково синих глаз и торчащих ушей и заканчивая изгибом бровей, они с Саймоном были похожи, как две капли воды.
– Саймон, имею честь представить тебе наследника Царства Зверей, Альфу-принца Нолана Торна, – произнёс Малкольм. – Моего племянника и твоего брата.