– Слушай почтенного Буркана, Атымтай, – загремел вдруг голос рядом.

Ерофей оглянулся. Оказывается, Серке тоже отвлекся на крики старца. Привстал на локте, шапка на землю упала.

Юноша услышал окрик предводителя. Понуро вернулся.

А Серке заметил неподалеку Абдикена. Прошептал проклятье. Встал, пошел к старейшине. Рядом с Абдикеном еще трое стариков, целое посольство отрядили.

– Что, батыр, твои люди продолжают шалить, приближая свои души к огненной пропасти? – спросил Абдикен. – Прохода не дают девушкам.

– Это он просто подошел, – хмуро пояснил Серке, – про колья напомнить.

– Кстати, о кольях. Вот, Ултарак считает, что эти ямы и засады нас не спасут. Только разозлят разбойников еще больше.

– И что предлагает наш достославный Ултарак? – спросил Серке. – Выйти в чисто поле и грудью встретить Кокжала? Может, легче самим себе головы отрубить, чтобы не утруждать его особо?

– Брось смеяться. Лучше послушай старших. Давай отправим твоего мальчишку к бию Бердыбеку. Три дня пути. Он приедет сам или отправит помощника. Разобраться. А когда…

– Абдикен-ата, когда он вернется, от аула останутся головешки.

Старик рядом с Абдикеном взмахнул руками.

– Говорил я тебе, Абеке, что ему лишь бы славу в бою добыть. Даже ценой наших жизней. Когда бык падает, над ним поднимается много ножей. Видишь, даже за помощью послать не хочет.

– Ултарак-ата, послушайте…

– Эх, с тобой без толку разговаривать.

Ерофей отвернулся. Ему взгрустнулось. Марфа чего-то вспомнилась, детишки. Далеко они сейчас, за сотни верст отсюда. А он, неровен час, сложит голову на чужой стороне, среди нехристей.

Тауман чесал Акбасу брюхо. Щенок лежал на спине, жмурился. Мимо пролетел шмель. Собака открыла глаза, щелкнула зубами.

Серке и деды продолжали препираться.

А чего это Беррен застыл на месте, с занесенным ножом в руке?

Ерофей проследил за его взглядом и вгляделся в верхушки холмов. Заметил темные фигурки всадников, облачка пыли из-под копыт.

– Враг идет! – закричал кто-то в ауле. Тоже глазастые нашлись.

Ну, наконец-то. Явился Кокжал, не запылился.

Московит побежал к лошадкам. Каурка заржала, запряла ушками. Да, да, милая, знаю. Много кровушки сегодня прольется.

Выхватил пищаль да бердыш, накинул на плечо суму с боевыми припасами.

Помчался обратно, к повозкам, сваленным около прохода через частокол.

Здесь уже стоял Тауман, почесывал затылок рукоятью палицы.

Атымтай, с копьем в руках, глядел сквозь ограду на скачущих все ближе татей. Безусое лицо бледное, нижнюю губу прикусил.

Тут же и Серке. Надел шлем, повязал кольчугу.

Обернулся, спросил:

– Где Кармыс и Заки?

Ерофей буркнул:

– Почем мне знать? – и принялся пищаль налаживать. Готовить к стрельбе. Авось повезет, Кокжала удастся завалить.

Конные все ближе. В клубах пыли мелькали темные халаты и шапки.

– Это сколько их? – спросил Серке. – Всего три десятка будет.

И впрямь, немного. Чтобы вырезать аул, хватит. Видать, Кокжал посчитал, достаточно.

На подходах к аулу бандиты подняли луки. Прямо на скаку стрелять собрались.

Но не вышло.

Передние кони вместе с всадниками повалились в ров. Поверху накрытый кустами и землей.


– Ай, как славно! – закричал Атымтай.

Человек пять в западню угодили.

Кони ржали в ямах.

Задние остановились. Не ожидали сего многомудрого коварства.

Бахнула пищаль.

Бандит рядом с Кокжалом вылетел из седла.

– Мимо, – разочарованно протянул Серке. – Куда наш мерген запропастился?

С десяток стариков и мальчишек высунулись из-за ограды с натянутыми луками. Свистнули стрелы, да мало толку. Только две угодили в цель.

Лиходеи отъехали назад. Видать, заробели. Кокжалу для острастки пришлось зарубить одного.

После этого всадники преисполнились храбрости. Перестроились. С криками помчались в новую атаку.

Перескочили через ров. Приблизились к проходу, закрытому поваленными на бок повозками и жердями.

Вскинули луки. И давай стрелять. Гораздо точнее, чем жители аула. С десяток стариков и трое мальчишек, постанывая, отошли от ограды, со стрелами в плече или боку.

Кокжал, как раненый зверь, подскочил к ограде. Свирепо потряс повозку, попытался оттащить в сторону. Ему на помощь кинулись еще четверо разбойников.

Атымтай просунул копье, кольнул одного в шею. Бандит заклокотал кровью, упал под копыта коня.

Беррен метнул нож. Попал другому разбойнику в глаз, тоже выбил из седла.

Тауман встал в полный рост, перегнулся через проход, ударил третьего палицей. Расколол голову на мелкие части, как орех.

Размахнулся еще раз. И тут ему в грудь впились стрелы, одна за другой.

Великан зарычал, откинулся назад.

Повозки в проходе затряслись от усилий лиходеев.

– Тащите, тащите! – кричал Кокжал. – Вырвем печени этим ублюдкам и скормим псам.

Ерофей перезарядил пищаль. Отбежал подальше на пригорок, чтобы взять проказника на мушку. Прицелился.

Выстрелил.

Кокжал дернулся. Лицо кровью покрылось. Завалился на шею коня, тот понес его прочь. Неужто в голову попал?

Что там дальше с верховодом стряслось, непонятно. Московит и сам на виду оказался. В него тоже послали стрелы. Одна ударила в грудь, по панцирю. Больно, прям по сломанным ребрам. Вторая вонзилась в ногу. Вот ведь мордофили сиволапые.

Хромая, забежал под прикрытие тына.

Тати трясли повозки на воротах еще сильнее. Казалось, сейчас оттащат в сторону, и ворвутся в аул.

– За мной, – крикнул Серке. – Руби их.

Полез через преграду. Уронил шлем, даже не заметил. Вылез наружу, прыгнул в самую гущу ворогов. И давай махать мечом в разные стороны.

За ним вскарабкался Беррен. Следом Атымтай.

Тауман тоже попробовал, да не справился. Повозка не выдержала его веса, подломилась. Гигант опрокинулся назад. Из ран на груди текла кровь. Щенок прыгал рядом, звонко лаял, тряс лохматыми ушами.

– Ерофей, помоги, что стоишь, – взревел великан.

За повозками, там, где сражались товарищи, дико завопили. Оттуда взлетела отрубленная рука, упала внутрь ограды. На ней остался кусок красного рукава. Кто-то из татей лишился конечности.

Бывший стрелец подбежал к Тауману, помог взобраться на повозки. Силач перевалился наружу. И с диким ревом вступил в бой.

Негоже отсиживаться в уголке, пока соратники против рожна поперли. Поднатужился Ерофей, стрелу из ноги вырвал. Скрутил повыше раны веревкой, дабы кровь замедлить. Бердыш схватил, но вверх не полез.

Еще чего. Вон, сбоку в ограде, прореха еле заметная.

Московит протиснулся сквозь тын, напал на супостатов с краю. Откуда не ждали.

Хватил по спине одного, задел по плечу другого.

Третий готовился ткнуть Таумана саблей, отвлекся на Ерофея. Завизжал, повертел оружием. Замахнулся.